Арест

Арест – наиболее строгая мера пресечения, состоящая в заключении под стражу. Она применяется при наличии оснований в установленном законом порядке, с санкции прокурора или по решению суда. Арест обычно проводится в соответствии с требованиями ст.89 УПК РСФСР в отношении обвиняемого, при наличии достаточных оснований полагать, что, находясь на свободе, он скроется от дознания, предварительного следствия в суде, или воспрепятствует установлению истины по делу, или будет продолжать заниматься преступной деятельностью. В исключительных случаях, на основании ст. 90 УПК РСФСР можно заключить под стражу подозреваемого до предъявления ему обвинения. В этом случае обвинение должно быть представлено не позднее 10-х суток с момента применения меры пресечения. Если в этот срок обвинение не будет предъявлено, мера пресечения отменяется. Из сказанного выше видно, что советский закон, в необходимых случаях, дает следственным органам право заключить под стражу обвиняемых и подозреваемых еще до судебного разбирательства их уголовных дел. Но это не значит, что этим правом можно злоупотреблять…
Чтобы исключить подобные случаи в следственной практике ст. 178 УПК РСФСР предусматривает строгую меру наказания допустившему заведомо незаконное задержание или заведомо незаконный арест. Необоснованный арест, как и арест поспешный или с опозданием не допустимы. Поспешный арест может насторожить соучастников по преступной деятельности. Они могут скрыться – перейти на нелегальное положение, предварительно уничтожить так необходимые для уголовного дела доказательства, которые еще не успел изъять следователь. Когда решение вопроса об аресте преступника необоснованно затягивается, его соучастники могут укрыть или даже физически уничтожить его с тем, чтобы избежать собственного разоблачения. Наконец, боясь ответственности за совершенные преступления, находящийся на свободе обвиняемый или подозреваемый, по собственной инициативе или под влиянием соучастников, может совершить самоубийство. Выше перечисленные случаи могут причинить не поправимый вред расследуемому делу. Следует сказать, что своевременный арест преступника имеет большое значение для расследуемого дела. Приведу пример:
В январе 1946 года литовские чекисты при попытке нелегального побега за границу арестовали большую группу (свыше 100 человек) еврейских буржуазных националистов – сионистов и агудистов. По данным, полученным в ходе следствия, одним из организаторов этого преступления был раввин Вильнюсской синагоги Од. Который не был своевременно арестован и скрылся. В результате следствие не смогло получить более полные данные о преступной связи с зарубежными центрами еврейских националистов, которые осуществлял лично Од.. Не арестованные во время Ш. и К. покончили жизнь самоубийством, чем причинили большой вред расследуемому делу…
К аресту нужно серьезно готовиться, при этом необходимо обращать внимание на обстоятельства, могущие помешать его проведению…
Особо хочу обратить внимание на арест вооруженных преступников и на некоторых случаях, когда преступник в момент операции не должен знать за что его заключают под стражу. Арест вооруженного преступника от сотрудников требует не только смелости, но и соблюдения, я бы сказал, элементарных правил техники безопасности, чтобы преступник не совершил самоубийство и не причинил вреда оперативной группе, прибывшей на его арест. Перед арестом вооруженного преступника нужно рассмотреть все возможные варианты, исключающие кровопролитие. Только в крайних случаях, когда сделать это невозможно, когда лица, подлежащие аресту, оказывают вооруженное сопротивление и пытаются безнаказанно скрыться, в отношении их может быть применено оружие. При подготовке к проведению подобного рода операций надо помнить, что для расследуемого дела нужен живой преступник, от которого можно получить более полные объективные данные, а не его труп, от которого уже ничего не получить. Не следует забывать, что плохо подготовленная операция может привести к человеческим жертвам, как со стороны членов оперативной группы, так и со стороны мирного населения. Оружие рекомендуется изымать у преступников сотрудникам, проводящим арест или задержание, и, ни в коем случае не давать к нему прикасаться арестованному, его друзьям или родственникам. Приведу пример:
Было известно, что один из автоматов «Калашникова», похищенных с испытательного стенда, находится у 17-летнего паренька. Он и сам это не отрицал, что оружие лично спрятал. Однако указать местонахождение его категорически отказался, заявив, что автомат из тайника возьмет и выдаст сам лично. В целях безопасности ему не разрешили сделать это…
Только после долгих уговоров он указал место хранения автомата. Который без особого труда был изъят. В последствие мы узнали, что паренек не хотел показывать место хранения автомата, потому что своим друзьям дал слово выпустить из него очередь по сотрудникам, которые придут его изымать.
От участников операции по разоружению подлежащего аресту преступника, требуется: чекистская смекалка, смелость, расчет, разумный риск, осторожность и определенная хитрость, направленные на безусловное и четкое выполнение поставленной задачи. Ни в коем случае не допустимы суета, невнимательность и особенно трусость. Оперативная группа обязана не только провести арест, но во время последующего за ним обыска изъять, соответствующим образом оформить и представить следствию предметы и документы, имеющие значение для расследуемого дела. Она же должна принять необходимые меры, чтобы преступник через своих родственников и знакомых не смог предупредить соучастников…
Приведу пример, как был обезоружен и арестован бывший майор  Л., совершивший тяжкое преступление.
Он был высокого роста, плотного телосложения. Обладал значительной физической силой, был ловкий и энергичный. Он производил  на первый взгляд впечатление делового человека. Присмотрись вы к нему внимательно, он предстал бы перед вами авантюристом,  любыми  средствами стремившимся показать себя «Де вот мы есть какие …».
Более опытные товарищи по службе, общавшиеся с Л. считали, что он способен не только на мелкие авантюры, но и на уголовные преступления. Однако у них не было фактов, поэтому говорили об этом осторожно, помня, что даже сотни предположений не могут заменить один факт. Прошло немного времени, и они оказались правы. Были получены данные о том, что Л. совершил тяжкое уголовное преступление, за что подлежал немедленному аресту. Следует сказать, что Л. при себе всегда носил пистолет. Будучи самолюбивым и эгоистичным, он мог оказать вооруженное сопротивление. Поэтому  было решено под благовидным предлогом его обезоружить. В этих целях он вместе с другими офицерами был вызван к начальнику для якобы проверки личного оружия, что было вполне естественно и не вызывало никаких подозрений. После того, как Л. передал свой пистолет на проверку, ему было объявлено об аресте. Эта очень простая операция обеспечила безопасный арест вооруженного преступника, осужденного впоследствии к 8 годам заключения. Приведу другой пример:
Осенью 1941 года моему (старшему по возрасту) сослуживцу Ас., совместно со мной, было поручено арестовать за совершение тяжкого преступления вооруженного пистолетом военнослужащего (ст. лейтенанта) который (по имеющимся данным) ждал этого и готов был оказать вооруженное сопротивление. Чтобы этого не случилось, мы много думали над тем как провести операцию быстро, успешно и без потерь. В этих целях рассмотрели несколько вариантов предстоящего ареста и разоружения опасного преступника, но все они не подходили, так как не исключали вооруженного сопротивления с его стороны…
Старший оперативной группы Са. решил пойти на хитрость и определенный риск, а точнее использовать то обстоятельство, что ранее лично был знаком с этим человеком. Он позвонил ему на службу и спокойно сказал, что проездом на одну из «точек» хотел бы заехать к нему повидаться. Тот не возражал и назначил встречу в своем кабинете. В назначенное время Са. вместе со мной зашел к нему, как старый знакомый. «Тепло» поздоровался и представил меня, как своего коллегу. По предложению хозяина мы присели, любезно поговорили и таким образом усыпили его бдительность. После этого Са. попросил нашего собеседника проводить нас в одно из подразделений, на что он охотно согласился и стал надевать шинель.
Когда он всунул руки в рукава, и возможность движения ими стала, ограничена, Са. объявил ему об аресте, а я как об этом было обусловлено ранее, расстегнул его кобуру и изъял пистолет.
Таким образом, операция прошла успешно. По ее окончании арестованный хотя и с грустью, но положительно оценил наши действия, заявив: «Я ожидал ареста и готов был сопротивляться, но не вышло…». Не подумав о том, на что способен вооруженный преступник, решивший не сдаваться властям, некоторые могут сказать: «Уж не такая сложная была операция, чтобы говорить о ней…». Я же считаю, что именно о ней, приведшей к разоружению опасного преступника, и следует сказать.
Иногда требуется задержать (а потом арестовать) особо опасного государственного преступника так, чтобы он сразу не понял, что его арестовывают, и именно за это преступление. Приведу пример:
Далеко за пределами г. Москвы был задержан, а потом арестован инженер Б., который был объявлен во Всесоюзный розыск, как изменник Родины. Являясь военнослужащим действующей Красной Армии, он оказался во вражеском плену, изменил Родине и до окончания войны активно помогал гитлеровцам. После окончания войны Б. в числе других военнопленных из американской зоны оккупации Германии был репатриирован в СССР. На государственной проверке он скрыл свою службу в немецком разведоргане «Циппелин», выдал себя за обычного военнопленного. Розыск Б., его задержание, арест и привлечение к уголовной ответственности объяснялось тем, что в любое время с ним могли установить контакт представители американской разведки, которые наверняка знали  о его службе в «Циппелине». Мне и моему старшему коллеге А.В. было поручено выехать к месту нахождения Б., задержать его и доставить к следователю, так чтобы он не понял настоящую причину задержания, ибо в противном случае  встретились бы большие трудности его доставки в Москву, кроме того он мог что-либо сделать над собой… Эта операция должна была быть проведена так, чтобы никто из окружавших Б. людей не знал, что его задержали органы государственной безопасности…
Было известно, что до войны Б. работал в должности инженера на строительстве канала Москва-Волга, который исправлял «ошибку» природы соединив могучую реку Волгу с рекой, носящей имя нашей замечательной столицы, которая стала портом пяти морей. Сейчас трудно сказать, название нашей столицы произошло от наименования протекающей через нее реки или река, о которой идет речь, названа именем нашей столицы – Москва.
С начала войны Б. мобилизовали в Красную Армию и направили на фронт, где он находился непродолжительное время и вскоре оказался в немецком плену. Плен его особенно не пугал, потому что он владел несколькими иностранными языками, в том числе и немецким. Он рассчитывал, что знание этого языка поможет ему благополучно пребывать у противника, не рискуя погибнуть, как гибли многие военнопленные. Этому же могла способствовать его инженерная специальность, и действительно им заинтересовались представители фашистского разведывательного органа «Циппелин». Этот орган собирал для немецкого командования сведения об экономическом и военном потенциале нашей страны, и делал это путем опроса военнопленных, лиц оказавшихся в оккупации и угнанных на каторжные работы в Германию. Б. лично сообщил противнику известные  ему сведения об экономическом потенциале нашей страны. Передал отчет о канале Москва-Волга и прилегающих к нему промышленных объектах. Эти данные гитлеровцы использовали при определении объектов для авиабомбежек. Об изменнической деятельности Б. поступили сведения от наших доброжелателей через линию фронта. Он был объявлен во Всесоюзный розыск. Однако розыск его затруднялся тем, что после окончания ВОВ он не  сразу был репатриирован из американской зоны оккупации Германии в СССР. К тому же и после репатриации к прежнему месту жительства в г. Москву не возвратился, а поселился в одном из городов юга России, где ранее никогда не проживал. Московские чекисты проделали большую работу, чтобы разыскать этого негодяя. Поводом для задержания мы объявили Б. якобы совершенные им финансовые комбинации во время строительства канала Москва-Волга. Услышав это, Б. стал категорически отрицать их и сам потребовал доставить его в Москву и на месте с привлечением документов разобраться в его непричастности к финансовым комбинациям. Его просьба была удовлетворена. Б. доставили в Москву, где он только у следователя узнал в связи, с чем его задержали. В данном случае с поставленной задачей мы успешно справились,… приведу еще один пример:
Задержание, а потом арест немецкого карателя З. – участника массовых расстрелов советских граждан на временно оккупированной  гитлеровцами территории Украины, и в частности участника расстрела нескольких десятков тысяч советских граждан еврейской национальности в местечке «Волчий гуд», что под городом Белостоком мы провели в одной из деревень Шиловского района, Рязанской области. Эта операция проводилась зимой 1951 года. Трудность ее заключалась в том, что при весьма ограниченных силах, несколько десятков километров нам З. пришлось до г. Шилова сопровождать по льду р. Оки, так как другого транспорта не было. Далее, от г. Шилова до Москвы, в ночное время, сильно уставшие, мы сопровождали его в общем вагоне пассажирского поезда. В этих условиях было решено З. не говорить до прибытия на место о причинах его задержания и воспользоваться легендой.
Было известно, что З. летом работал в г. Коломне грузчиком, поэтому при его задержании решено было объявить, что он будет доставлен в отделение милиции для его причастности к расхищению грузов, доставленных на пристань Коломна. В этих целях и для его конвоирования в состав оперативной группы был включен сотрудник, одетый в милицейскую форму. Задержанный поверил легенде и заявил, что расхищал грузы не только он, но и другие грузчики. Поэтому в пути он вел себя спокойно, а в поезде уснул и проснулся только по прибытии в Москву. О действительных причинах задержания и последующего ареста З. узнал только в тюрьме.