И зацарствовал урод скособоченный...

И зацарствовал урод
Скособоченный!
И завыл в тоске народ
Озабоченный:
По амбарам и сусекам
Принялся скрести,
Чтоб скорее свой оброк
Дурню отнести.
И не то, что калачей –
Пирожка испечь
Не могли уже порой,
Истопивши печь.
Не осталось по дворам
Ни бурёнушки,
Вместо уток по лугам –
Одни пёрышки.

Все течёт рекой на стол
Уродца-нелюдя,
А объедки достаются
Его челяди.
Понастроил всюду он
Хором невиданных –
Римский Папа дураку бы
Позавидовал.
В тех хоромах днем и ночью –
Вакханалии,
Злые стражи берегут жизнь
Пня-канальи.

Во хмелю по светлицам он
Похаживает,
Свое брюхо ненасытное
Поглаживает.
Разодет, словно франт         
                византийский,
Курит важно табак
                английский.
Вдруг притопнет корягами –
                ножищами,
Да прихлопнет сучками он
                ручищами:
“Гоп-гоп, бур-мур-гоп, бур-мур-
                гошеньки,
Не боюсь я никого и
                ничегошеньки!
Гоп-гоп, веселись, лесная
                братия –
На дворе сегодня, чай,
                демократия!
Нам пить и гулять богом
                велено:
На столах – вино, в карманах –
                зелено!
Гоп-гоп, бур-мур-гоп, бур-мур-
                гушечки,
Хороша же ты, корона, на
                макушечке!”


Из  сказки-притчи "Чучело-Мармучело"


Рисунок  автора