Кладбищенский сторож

                ДМИТРИЙ САНИН

                КЛАДБИЩЕНСКИЙ СТОРОЖ

    В начале 30-х годов прошлого века в центре Данковского кладбища стояла небольшая церковь. Она была светлая, окружённая цветочными клумбами. Стёкла в окнах представляли собой разноцветные витражи. Фигурные стёклышки напоминали ячейки в пчелиных сотах. Дневной, особенно солнечный свет, вливался через окна как несказанный, волшебный. Он наполнял души молящихся каким-то необъяснимым торжеством и тихой радостью, несмотря на то, что здесь отпевали усопших.

   Теперь на месте этой церкви насыпан земляной холм, увенчанный пятиконечной звездой.

  Слева от входа в кладбищенские ворота, по обеим сторонам которых были калитки, стоял домик с полукруглой крышей. Там жил кладбищенский сторож. Звали его Алексеем Ивановичем. В мои пять лет он казался мне глубоким стариком. Он всегда был небритым, хотя усов и бороды не носил, добрым и спокойным. Кладбище при нём было в образцовом порядке.


  Сторож был хорошо знаком с моим отцом. Оба они были заядлыми рыбаками. Как-то Алексей Иванович рассказал мне об очень интересном и страшном случае, произошедшем  на кладбище. Вот его рассказ:
- Однажды ночью - дело было летом - мне не спалось. Я вышел из сторожки покурить. Было очень темно и тихо. Но вдруг до меня донёсся какой-то странный звук. Я прислушался и понял, что это кто-то стонет. Идя по направлению стонов, а потом и приглушённого крика, я оказался около свежей могилы, в которую в этот день похоронили восемнадцатилетнюю девушку. Я обмер: стоны раздавались из её могилы!

  Ужас охватил меня, я растерялся. В ту ночь у меня ночевал мальчик - племянник. Я разбудил его и велел скорее бежать в город, звать на помощь людей. Сам же схватил лопату и стал раскапывать могилу. Земля была сухая, лёгкая. Стоны прекратились, а я всё копал и копал.

   Вскоре прибежали люди. Докопавшись до гроба, мы сняли крышку и при свете зажжённых спичек увидели, что упокойница лежит в гробу вниз лицом, а волосы у неё, как у старухи, белые. Она поседела. Её похоронили живой, приняв летаргический сон за смерть. А когда она очнулась и осознала весь ужас происшедшего, скончалась в кошмарных мучениях...


   В 1982-м году в Москве на Кузьминском кладбище мы с двоюродным братом, тоже Дмитрием, хоронили его сестру Елизавету. Митя дал мне прочесть предсмертную записку сестры:
-Ради Бога, прежде чем станете меня хоронить, убедитесь, что я действительно умерла. Очень боюсь, что со мною может произойти такая же роковая ошибка, как с девушкой на Данковском кладбище...

     Видимо, об этом страшном и печальном случае знал не только я один.



   После смерти папы я часто бегал к нему на могилку. Однажды дядя Алёша(так дети звали Алексея Ивановича) подошёл ко мне, погладил по голове, взял за руку и повёл к мосту через Вязовню. ДорОгой он спросил меня:
- Ты к папе на кладбище ходил?
- Да.
- Это хорошо.
  Потом дядя Алёша вдруг подмигнул мне.
- А ты знаешь, что мы сюда с твоим папой ночью ходим рыбку ловить?
- Как это?- удивился я.
- А вот так. Днём ему нельзя из могилки выходить, а ночью я к нему иду с удочками и зову:
- Пётр Лексеич, а Пётр Лексеич!
  Он услышит, выйдет из могилки, и мы идём с ним на речку.

    Я, разинув от удивления рот, смотрю на Алексея Ивановича, а он добавляет:
- Вот и нынче ночью мы будем рыбку ловить.
- А где? - спрашиваю я.
- Вот здесь, у моста. Я ему скажу, что ты часто приходишь его проведывать. Ты хороший мальчик. И папа твой был очень хороший.


   В страшном волнении прибегаю я домой и всё рассказываю маме.
- Ведь если ночью мы не ляжем спать, а пойдём к мосту,то увидим нашего папу!
  Но мама горестно качает головой и говорит:"Наверное бедный Алексей Иванович из ума выжил. Разве можно говорить ребёнку такие глупости?" Мне от её слов стало больно и обидно и за старенького дядю Лёшу, и за себя и своих братьев и сестёр, оставшихся без папы.

  Наверное Алексей Иванович тоже был фантазёр, как и наш папа, как и все заядлые рыболовы, которые всегда ловят "вот такую!" рыбу, а домой приносят мелочь, коту на разговенье.


  В последний раз я видел дядю Лёшу, когда мне было уже лет двенадцать. Я издали наблюдал за ним, когда он, опираясь на палочку, с трудом обходил зачем-то вокруг кладбища. Он часто останавливался, кажется что-то шептал, затем вошёл в калитку железных кладбищенских ворот. Калитка, как обычно, заскрежетала и с резким стуком закрылась за ним. Мне всё это показалось странным.

  И опять я прибежал домой и рассказал обо всём маме. Она ответила:"Наверно бедный Алексей Иванович помирать собрался, вот он и обходил напоследок свои "владения".

  Через три дня Алексей Иванович умер. Узнав об этом, мама сказала:"Все там будем".

Ушли в мир иной мои родители, ушли пятеро моих братьев и четыре сестры. Остался из нашей семьи я один. Горестные воспоминания о них не оставляют меня. Особенно в длинные бессонные осенние ночи.