Данковский монастырь

 
                Дмитрий Санин

                ДАНКОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ

  От друга своего ВаськА Ряховского, сына уездного землемера, однажды в детстве я услышал:
"Перед сраженьем с ордами Мамая на поле Куликовом
 Димитрий - князь Московский всю конницу Засадного полка
 На месте этом подковал. И так здесь был ДАН КОВ."

   А в самом раннем детстве я слыхал,
   Что орды разгромив Мамая
   В кровавой Куликовской битве,
   Всех нЕхристей, оставшихся в живых,
   Димитрий повелел согнать на полуостров,
   Где Вязовня впадает в Дон Великий,
   И там их заКОВать. Вот так здесь был ДАН КОВ.
   Вот так явилось Городу названье.

  В дни моего раннего детства, на берегу Вязовни, там, где она впадает в Дон, был монастырь. По преданью, давным-давно в этом месте жил в каменной пещере святой старец. После его смерти здесь построили монастырь. Впоследствие выяснилось, что святым старцем был боярин Телепнёв - ОдОевский, бежавший и скрывавшийся от царя Ивана Грозного.

  Однажды, это было 81 год назад, мой папа, потомственный кузнец, ветеран Первой Мировой войны, привёл меня туда "за ручку". До сих пор помню руку отца. Она была большая, жёсткая, но необыкновенно тёплая и ласковая. Сначала мы шли по аллейке из белых каменных плит по дивному саду. По обеим сторонам росли кусты цветущих белых роз. Над нами летали и жужжали пчёлы, но они не кусали нас. Над нашими головами сплетались ветви кудрявых клёнов, в листве которых порхали и звонко пели какие-то совсем не пугающиеся нас птички.

  Будто заколдованный волшебной красотой, я вертел головой, разглядывая прелести Рая, в котором, как я тогда думал, мы находились. В самом монастыре, в церкви, я мало что увидел, а потому и не запомнил. Шёл мне тогда пятый  год. Но до сих пор в глазах моих стоит камень, на котором был изображён крест, и какая-то надпись на камне. Внизу лежала прямоугольная железная решётка. Под ней - чёрная земля.
- Запомни, здесь лежит святой, - сказал мне отец и трижды меня перекрестил. Ребёнком я носил медный крестик.

  Много сил положили атеисты, пока взрывами динамита смогли до конца разрушить эту дивную обитель. Зато очень скоро люди превратили это место в свалку.


  В январе 1985-го в Георгиевской церкви отпевали брата моего, Ивана. Я спросил старшего брата, Сергея, в 1930-м году заменившего нам отца, надо ли мне тоже креститься, если за многие годы душа моя очерствела, если неприятен мне молодой священник, небрежно бормочущий молитвы?

- А ты крест носишь? - спросил Сергей.
- Нет, - ответил я.
- Значит, тебе креститься не надо. И нельзя,- сказал брат.

   С тех пор я , как в детстве, стал носить крестик.