Меховая и межплеменная торговля ассинибойнов

Ассинибойны исторически участвовали в двух системах торговли. Одну из них представляла капиталистическая меховая торговля, вторую – межплеменная. Обе системы еще в начале XIX века носили меновой характер торговли. В обеих системах индеец выступал как производитель и продавец-покупатель. Производимые им товары обменивались на другие товары, но значение их в двух системах было различно.
До конца XVIII века в европейскую меховую торговлю главным образом были втянуты племена лесной зоны североамериканского материка, к востоку и северо-востоку от полосы степей и прерий, промышлявшие пушного зверя и получавшие за пушнину европейские товары. С их помощью началось проникновение этих товаров в систему межплеменной торговли на Равнинах. В системе индейской межплеменной торговли из европейских товаров главное значение имели ружья и боеприпасы. Важнейшим же товаром и средством обмена в ней были также и лошади, хотя наряду с ними в этой системе обращалось большое количество продуктов индейского земледелия, охоты и рыболовства. Все эти товары оценивались в лошадях и ружьях. На Равнинах лошади и ружья имели значение денежной единицы. Роль мелкой разменной монеты выполняли европейские металлические
изделия – ножи, шило и пр., а также индейские изделия из кожи.
Обменивавшиеся товары приобретали более или менее определенные цены, хотя стоимость товаров зависела от спроса и предложения.
В межплеменную индейскую торговлю было втянуто четыре группы племен: 1) лесные племена звероловов-охотников; 2) земледельцы бассейна реки Миссури и ее притоков; 3) равнинные кочевники – коневоды-охотники и 4) племена охотников-рыболовов и коневодов Плато.
Ассинибойны, вели активный обмен с земледельческими племенами – манданами, хидатса и арикара, игравшими роль торговых посредников, связывавших их с европейскими торговыми постами, действовавшими на юге Канады и в области Великих Озер.
Как упоминалось выше, селения манданов, хидатса и арикара были центрами торговли между земледельцами и кочевниками. С конца XVIII века в их селения начали проникать европейские торговцы, в результате чего торговые связи между ними и индейцами стали носить организованный характер.
Торговля велась между постоянными торговыми партнерами и обставлялась целым рядом обрядов, укреплявших связи ассинибойнов. Партнеры собирались регулярно в определенных местах торжищ.
Через племена Плато ассинибойны получали произведения индейцев северо-западного побережья: рыбий жир, лососевый пеммикан, упакованный в лососевую кожу, сушеные съедобные корни, ягодные пряники, раковины, вампумы (нанизанные на шнуры цилиндрические бусины из раковин, служившие североамериканским индейцам для различных целей: украшения одежды, в качестве валютной единицы и средства передачи разного рода информации. — И.К.), курительные трубки из яшмы, луки и стрелы с наконечниками из рога или дерева. Эти луки ассинибойны ценили выше собственных.
Пушная (меховая) торговля больше всего повлияла на исследование и освоение необжитых территорий Северных и Северо-Западных равнин и установление
контактов между белыми и индейцами.
В массовой добыче шкурок и кожи животных участвовали все колониальные державы – Франция, Англия, Голландия, Россия, в меньшей степени – Испания. Спрос на меха в Европе был исключительно высок, особенно – на бобровые шкурки для пошива одежды и головных уборов.
Конкуренция в пушной торговле между европейскими государствами и индейскими племенами, проникновение во владения аборигенов белых купцов и охотников были главными причинами многих индейских и колониальных войн.               
Влияние пушной торговли на ассинибойнов в XVII – XIX веках шло несколькими путями.
Во-первых, расценивая ассинибойнов как умелых охотников и поставщиков пушнины, европейцы пытались сделать их своими постоянными торговыми партнерами. В результате традиционная культура индейцев вступала в тесное взаимодействие с чужой культурой. В обмен на меха и шкуры ассинибойны получали европейские товары, которые не могли производить сами. Эти товары имели для них как сугубо практическое значение (металлические инструменты), так и декоративное (ткани, бисер). Индейцы также получили доступ к огнестрельному оружию и спиртным напиткам – и то, и другое в корне изменило их привычную жизнь.
Вторым и самым губительным для ассинибойнов результатом пушной торговли стало то, что торговцы принесли им европейские болезни, от которых у них не было иммунитета.
В-третьих, истребление пушных зверей нарушало установившийся экологический баланс в регионе.
И, наконец, в-четвертых, ассинибойны пострадали уже хотя бы потому, что на их земли пришли белые. Купцы, трапперы и охотники основывали посты. Затем туда приходили солдаты, а за ними – и поселенцы.
В начале колониального периода активнее других пушной торговлей занимались французы. Если для испанских колоний главным было горнорудное дело и скотоводство, для английских – обработка земли, то для французских – именно торговля.
      Первыми в земли ассинибойнов-стоуни проникли безвестные французские скупщики пушнины – лесные бродяги, часто преследуемые французскими колониальными властями. Они жили среди индейцев, женились на индианках, сохраняя французский язык и передавая его своим детям. В поисках новых охотничьих угодий они шли все дальше и дальше на запад от Верхнего Озера через прерии, пока не достигли Скалистых Гор. Но первое, дошедшее до нас описание канадской прерии – северной части Великих Равнин (исконной территории ассинибойнов), – составили не они, а пришедший туда со стороны Гудзонова залива английский торговый агент.
В 1684 году в торговую факторию Компании Гудзонова залива, в устье реки Нельсон, прибыл из Англии четырнадцатилетний мальчик Генри Келси.
Как и французские «юнцы» в Канаде, из которых выросли лесные бродяги, он искал общества индейцев, приходящих в факторию с торговыми целями, восхищался ими, бродил и охотился с ними, выучился их языку. Чтобы завязать торговлю с местными индейцами, Г.Келси ходил на восток, от реки Нельсон к реке Северн, и на север, за реку Черчилл, совершая переходы в сотни километров. К основанным в этих местах торговым постам иногда приходили менять меха на английские товары группы ассинибойнов-стоуни.
В середине июня 1690 г. двадцатилетний Г.Келси отправился из фактории Йорк, расположенной в устье реки Хейс, в страну ассинибойнов с поручением – «призывать, поощрять, побуждать дальних индейцев к торговле с нами (компанией)». Вместе с группой ассинибойнов Г.Келси шел сначала на юг обычным торговым путем индейцев, уже разведанным европейцами. Он поднялся на челнах по реке Хейс до 55° с.ш., где река проходит через несколько озер. Следуя оттуда на запад и юго-запад «по стремительным порожистым рекам, через тридцать три перевоза и пять озер», Г.Келси обогнул северный берег озера Виннипег и в июле вышел к реке Саскачеван, которая течет с запада, и, пройдя Кедровое озеро (Сидар), впадает в северную часть Виннипега. Там он завязал мирные отношения с ассинибойнами, уговорил их ежегодно ходить к Гудзонову заливу посещать факторию Йорк.               
Осенью Г.Келси присоединился к ассинибойнам, отправлявшимся на охоту в прерии, к юго-западу от Саскачевана. Он первый описал канадские прерии. Прибыв из лесной озерной страны с густой речной сетью, Келси был потрясен, когда попал на равнину, где «нет ничего, кроме зверей и травы», и обрадовался, когда увидел, что и там иногда встречаются деревья и текут реки. Он рассказывал о стадах «больших черных буйволов (канадский подвид бизона)» и об «огромных медведях (гризли) с очень вкусным мясом».
Перезимовав среди ассинибойнов, Г.Келси в середине июля 1691 г. выступил на запад «открывать и вовлекать в торговлю» дальние индейские племена. Вероятно, он поднимался по реке Каррот, правому нижнему притоку Саскачевана, пока это было возможно. Затем он бросил челны и бродил по прерии, охотясь или отыскивая племена, еще не вовлеченные в торговлю с европейцами. К ассинибойнам он приходил «вооруженный» только трубкой мира. По расчету Г.Келси, отправляясь в обратный путь, он прошел (в основном – пешком) к сентябрю около
1000 км. Снова перезимовав к западу от больших озер Центральной Канады, Г.Келси летом 1692 г. вернулся к Гудзонову заливу «с доброй индейской флотилией». Его путевые журналы, письма и заметки, обнаруженные лишь в 1926 году в Ирландии, впервые увидели свет через три года под названием «Бумаги Келси». Последние годы жизни (он умер не позднее 1730 года) Г.Келси провел в бедности.
Доклад губернатора об интереснейшем путешествии Г.Келси дошел до лондонских директоров Компании Гудзонова залива, но не заинтересовал их. Исследование англичанами внутренних областей Канады приостановилось более чем на полвека. Продолжали это дело франко-канадцы, среди которых в первой половине XVIII века выделились отец и сыновья Варенны. Но независимо от них в бассейне Саскачевана в середине XVIII века побывал английский торговый агент Энтони Хендей. По профессии контрабандист, Э.Хендей вынужден был спешно покинуть родину и поступить на службу в Компанию Гудзонова залива. По собственной инициативе он решил «исследовать внутренние области страны и попытаться увеличить торговые обороты компании». Значительную роль в этом вопросе сыграл офицер и исследователь Джеймс Айшем, проживший на берегах Гудзонова залива 30 лет. Он
не остался равнодушным к географии глубинных районов, что было так характерно для людей компании, и настаивал на более тщательном их исследовании.
Присоединившись к группе ассинибойнов, где проводником был нанят один из них по имени Аттикасиш, Э.Хендей выступил из фактории Йорк 26 июня 1754 г., поднялся по реке Хейс, не доходя до озера Оксфорд (у 54°50' с.ш.), повернул на запад и перебрался на озеро Кросс.
     Оттуда отряд свернул на юго-запад, через Лосиное озеро (Мус), и
22 июля вышел к нижнему Саскачевану. Дойдя до слияния его составляющих, Э.Хендей поднялся по Южному Саскачевану – почти до 52° с.ш. Там он бросил челны и пересек прерии в западном направлении до подножия Скалистых Гор в верховьях реки Ред-Дир, крупнейшего притока Южного Саскачевана. Здесь он оставался с конца октября по конец декабря, промышляя пушного зверя и охотясь на бизонов. Зимовал Э.Хендей вблизи верхнего течения Северного Саскачевана, среди черноногих.
В конце апреля 1755 г. Э.Хендей и его спутники-ассинибойны начали отправку пушнины почти на 70 челнах по Северному Саскачевану. Он убедился, что бассейн реки Саскачеван является золотым дном для скупщиков пушнины. 20 июня 1755 г. Э.Хендей вернулся к Гудзонову заливу. Он проник так далеко на запад через канадское плато прерий, как еще не делал ни один европеец до него. Он открыл канадские Скалистые Горы, первый обследовал почти все крупные реки бассейна Саскачевана и дал хорошее описание индейских племен, живущих в этом бассейне. У подножия Скалистых Гор Э.Хендей вторично побывал в 1759 – 1760 гг. и вернулся в факторию Йорк с 61 каноэ пушнины. После этого путешествия одно из племен черноногих стало регулярно торговать с англичанами. Оригинал журнала Э.Хендея, составленный в форме дневниковых записей, затерялся, но существуют три варианта его копий.
Согласно эти копиям, одной из главных особенностей пушной торговли было ее быстрое продвижение на запад. Истребив зверя в одном районе, охотники шли дальше, в поисках еще нетронутых охотничьих угодий.
Распространение пушной торговли резко меняло жизнь тех, кто ею занимался. Прежние обычаи и занятия уходили в прошлое или деформировались. Менялся привычный жизненный уклад, отношения между людьми и их группами.
Когда белые торговцы требовали у ассинибойнов и их соседей только меха и платили за них невиданными ранее товарами, индейские племена пытались перестроить под это свой традиционный уклад.
    В то же время усилилась конкуренция между ассинибойнами и окружавшими их племенами. Борьба за новые охотничьи угодья, с целью удовлетворения растущего спроса на меха и получения доступа к европейским товарам, приводила к военным столкновениям между индейцами. Пушная торговля изменила сам характер и масштабы индейских войн. Они привели к тому, что целые племена были уничтожены, а другие изгнаны с родных мест.
По мере того как пушная торговля захватывала все новые области, видоизменялись и развивались те отрасли традиционного хозяйства ассинибойнов, которые снабжали продовольствием как охотников, так и торговцев. В этой связи ассинибойны начали продавать не только меха.
Одновременно товаром и разменной денежной единицей для ассинибойнов являлось огнестрельное оружие, которое они первоначально начали получать в начале ХIХ века от соседних общин племени кри.
Кри меньше охотились на бобра, чем ассинибойны. Белые же торговцы меняли ружья исключительно только на шкуры бобров. Таким образом, кри совершенно лишили себя возможности покупать огнестрельное оружие, которое они еще недавно обменивали на лошадей ассинибойнам и черноногим. Ассинибойны постепенно начали занимать вакантное место в торговле ружьями и вытеснять с оружейного рынка традиционных посредников – арикара и манданов. Стоит отметить, что за кремневое ружье индеец в конце ХVII века отдавал количиство мехов высотой с это ружье. В XIX веке оно стало более доступным, например, в 1830-х гг. кремневое ружье, 100 пуль к нему, 2 запасных кремня и порох стоили 20 бобровых шкурок. 
А.Генри сообщал в 1809 году: «В их деревне (ассинибойнов. – И.К.) насчитывалось 880 палаток, что означало почти 2 тысячи боеспособных мужчин... Огнестрельного оружия у них насчитывалось 1100 единиц...».
Э.Дениг в этой связи имел особое мнение: «Они никогда не стремились заполучить огнестрельное оружие и всегда легко расставались с ним, перепродавая его другим индейцам, лишь бы ничего не делать, но приобрести без особых усилий вещи или еду».
К началу ХIХ века ассинибойны стали основным связующим звеном в поставках оружия земледельческим племенам, меняя винтовки на маис и прочие товары равнинного производства. Конечно же, получаемых через ассинибойнов ружей манданам и арикара не хватало, чтобы на открытом пространстве противостоять племенам сиу, которые постоянно пытались вмешаться в эту торговлю не только из-за беспрестанной вражды с ассинибойнами, но также и потому, что понимали, что хорошо вооруженные манданы и арикара могут присоединиться к союзу кри-ассинибойнов.
Закрепившись на рынке огнестрельного оружия, ассинибойны стали предъявлять специфические требования к товарам, которые они желали приобрести. Например, американские торговцы обнаружили, что на территории, где обычно торговали англичане, ткани американского производства не отвечали индейским стандартам. Американцам пришлось импортировать ткани необходимого цвета и качества из Британии.
Такая же ситуация сложилась и на рынке оружия. Требовательность ассинибойнов хорошо проиллюстрирована в переписке Американской Пушной Компании. В запросе, направленном агентом компании в Сент-Луис в 1832 году, говорится: «Наиболее важными товарами в нашем бизнесе являются северо-западные ружья (North West Guns). Наши торговцы жалуются на ружья, поставленные в этом году, особенно на торговых постах Верхнего Миссури, куда пришли самые большие партии. Замки слишком тяжеловаты и недостаточно изогнуты, но самое плохое это то, что ружейная ложа сделана из двух кусков, соединенных возле затвора. Когда ложа совсем новая и отполированная, заметить дефект практически невозможно. Однако после некоторого пользования или если ружье промокло, дефект становится до безобразия очевиден. Очень часто индейцы возвращают такие ружья, чтобы обменять их на новые, а те, кто купил их в кредит, отказываются платить за них».
«Избирательная» требовательность ассинибойнов вынуждала иногда Американскую Пушную Компанию приобретать товары за рубежом, а
не у местных производителей. Ассинибойны, как свидетельствуют первоисточники, предпочтение отдавали ружьям английского производства. «Мы уже направили запрос в Англию... Мы не можем продолжать закупку северо-западных ружей. Наши люди (ассинибойны. – И.К.) отказываются брать что-либо, кроме английских», – писал торговый агент компании.
Когда условия вынудили горных и лесных охотников выйти на открытые  пространства равнин, их ружья стали непригодны для службы. Ассинибойны, уже получившие огнестрельное оружие, предпочитали винтовки с укороченными стволами крупного калибра.
Увеличению количества ружей у ассинибойнов способствовал резкий спрос европейских торговцев на пеммикан. Потребность в этом продукте питания толкала меховые компании к пополнению запасов провизии и расширяла пушную торговлю, которая продвинулась в северном направлении, к бассейну реки Маккензи, и на запад (особенно после 1812 года), к берегам Тихого океана.
Регионом, где имелись достаточные запасы пеммикана и сырьевая база для его заготовки, конечно же, были Равнины. Так территория ассинибойнов, лежавшая ранее вне поля зрения и интересов меховой торговли, внезапно превратилась в предмет вожделения меховых компаний.
Пополнять запасы таких продуктов питания стало обязанностью промежуточных торговых постов, которые занимались товарообменом с ассинибойнами и соседними с ними племенами.
Потребности компаний в пеммикане удовлетворялись в объемах,
не достаточных для того, чтобы обеспечить потребность ассинибойнов в европейских товарах. Для поддержания хороших отношений с ассинибойнами компании шли на то, чтобы закупать менее ценные шкуры (волка, бизона и т.п.), то есть то, что индейцам было легче раздобыть в условиях равнинной жизни.
Несмотря на то, что торговцы активно требовали бобровые шкуры и ассинибойны прилагали к этому все усилия, добываемое на их территории количество меха бобра не было достаточным.
Для доставки мехов на склады побережья Компания Гудзонова Залива всегда предпочитала пользоваться услугами индейцев, а не европейцев. Такая система позволяла сводить затраты компании к минимуму, так как труд индейцев оценивался гораздо дешевле. В такую схему вовлекались и общины ассинибойнов. Однако выяснилось, что индейцы предпочитали совершать товарообмен как можно ближе к своим стойбищам, даже если подобные услуги с их стороны стоили дороже. Ассинибойны не могли позволить себе распылять человеческий ресурс, так как жизнедеятельность бэнда в большей степени зависела от кочевой охоты и переключиться полностью на занятие грузоперевозками в тот период времени они пока не имели возможностей. Еще одной причиной, не позволявшей ассинибойнам специализироваться на доставке пушнины, было то, что маршруты пролегали через территории враждебных им племен. Именно поэтому в качестве грузоперевозчиков ассинибойны видели только белого человека.
Понимая относительную изолированность белых торговцев от привычного для европейцев уклада жизни, ассинибойны умело использовали сложившееся положение в своих корыстных интересах. Наблюдая за торговцами в факториях и фортах, индейцы подметили, что белые мужчины испытывают необходимость в женском обществе. В этой связи, кроме шкур, они начали предлагать товар, который имелся у них в изобилии – своих женщин. Ассинибойны привозили в фактории женщин на некоторое время для удовлетворения половых нужд. «Во время индейских визитов в наше укрепление их женщины становились предметами временного бартера с нашими мужчинами. За несколько дюймов скрученного табака они предлагают своих дочерей или жен, причем делают это с таким запалом, будто выторговывают лошадь. …все они становятся до невозможного надоедливыми, попадая в форт. Они вторгаются в каждый дом, в каждую комнату, и за ними повсюду следуют их женщины. Даже если у белого торговца есть своя семья, они настаивают на том, чтобы он сделал им любезность и воспользовался обществом хотя бы одной индианки на одну ночь. Иногда мы прогоняем их из форта с огромным трудом к вечеру, после чего запираем ворота. Они прячутся по углам, и все ради небольшой наживы, а вовсе не из-за заботы о нас...», – рассказывал А.Генри.
Когда не оставалось других способов, ассинибойны прибегали к  вооруженному нападению на торговые посты и силой захватывали у белых нужные им товары.
Таким образом, на протяжении последних десятилетий ХVIII и почти до середины ХIХ столетия ассинибойны находились в центре межплеменной и меховой торговли и играли в ней весьма не последнюю роль.