ничего

И странное дело - он сначала согласился со мной. Очень уверенно кивнул головой, вроде как: "никто не в праве тебя в этом обвинять, как они вообще могут даже про себя выносить тебе вердикты, присваивать тебя себе, странные люди".
Двери лифта с грохотом открылись, мы вышли на заполненный эхом городского шума восьмой этаж. Только начинало рассветать. "Зайдешь, так и скажи им, - начал он, - или лучше вообще промолчи, даже в глаза не заглядывай. Просто возьмёшь свою сумку и обратно. Ты же упаковал вещи? Я тебя здесь подожду. Дай пока сигарету". Я остановился напротив большого окна, скупо пропускающего утренний свет, - "говорю, дай сигарету". Его фигура казалась мне ненастоящей. Было полное ощущение что я нахожусь на этом лестничном пролёте один, стою напротив балкона и смотрю так далеко, насколько это возможно, а вокруг так тихо, что любые слова и посторонние звуки просто не могут существовать. А раз так, значит и его здесь нет. Жаль что я ошибся. Он потеребил меня за плечо, подтолкнул вперёд, и ещё раз протянул "си-га-ре-ту". "Я ну курю уже очень давно. С того момента как у соседей снизу случился пожар, а их кошка, спасаясь от пламени прыгнула с балкона. Но всё обошлось внизу была густая трава... - что ты несёшь? - прокричал он так громко, что я наконец очнулся,- никакого пожара на самом деле не было. Давай же, и помни о чём я тебе говорил - между вами уже нет никаких отношений. Да и вообще любые отношения - это видимость". Ещё раз осмотревшись вокруг, я увидел, что дверь в одну из квартир была приоткрыта, из тёмного угла проступала тонкая полоска света. "Хорошо" - я ступил за порог. Узкий коридор с двумя большими зеркалами и шкафом для одежды вёл на серую кухню с пластиковым столом и поржавевшей раковиной. Напротив был зал, угловой истёртый, но с виду удобный диван, на котором кто-то спал, занавешенные массивными шторами окна. Обои на стенах напоминали огромный штрих код бурого цвета. Во всех комнатах стоял тёплый запах сна. Я прошёл в центр зала, попытался рассмотреть лицо спящего, но тут во всей квартире неожиданно зажёгся свет. В дверях показалась пожилая женщина. На ней был длинный халат с которого в нескольких местах свисали нити. Ещё не успев как следует проснутся, она поправила всклоченные волосы и застывшим, полным изумления взглядом смотрела на меня. Человек на диване, потягиваясь, повернулся на другой бок и с недовольством зажмурил глаза от яркого света, но закрыв лампу рукой, он тоже увидел меня, привстал с дивана и застыл на месте. Эти двое беспрерывно смотрели на меня и, казалось, хотели что-то сказать, но у них ничего не получалось из-за потрясения, которое они почему-то испытали, увидев меня. И дело было не только в проникновении незнакомца  в квартиру, они будто узнали меня. Теперь я уже вспоминаю, что пауза молчания длилась всего несколько мгновений, тогда же мне показалось, что время невероятно растянулось. Женщина ступила мне навстречу и у неё вырвался короткий крик с плачем. Она назвала моё имя и обняла меня. Мужчина медленно встал с дивана и молча стоял рядом то опуская глаза, то запрокидывая голову чуть вверх. Так делают когда хотят сдержать слёзы. "Что с тобой случилось? где ты был?" - шептала женщина, прижавшись к моему плечу. Я стоял с опущенными руками и ощущая тепло от неё, понял что всю ночь вплоть до этой секунды мне было страшно холодно. От этого тепла у меня подкосились ноги. Не услышав ответа, женщина посмотрела мне в глаза с ещё большим испугом. Там она видела полное непонимание того, что происходит. Она ещё несколько раз повторила моё имя, затем повернулась к мужу. "Только посмотри... что с ним?" - она как в испуге чуть отошла от меня. "Сынок, ты слышишь меня?" - обратился ко мне мужчина, - эй!" и он провёл ладонью по моим волосам. После этого его рука оказалась немного пыльной. Они усадили меня на диван. Я тут же непроизвольно прикрыл глаза, но они снова подняли меня и отвели в ванную. Холодные струи душа ещё больше сбили меня с толку. Казалось, я не мог контролировать своё тело и сказать хоть что-нибудь. Было ощущение, что если только начну им что-то объяснять - тут же запутаюсь. Я понимал, что у меня просто физически нет возможности говорить с ними. То, что происходило со мной в последнее время было настолько дико и странно, что я боялся это проговаривать даже про себя. И теперь, попробовав это сделать, понял что это невозможно. Человеческий язык оказался здесь бесполезным. Но у меня не было и страха. Было только странное ничего, будто, я только наблюдаю за происходящим и все мои действия не влекут за собой никаких последствий. Я смотрю вокруг, не узнавая ничего, довольствуясь только образом, не обращая внимание на содержание. Это было больше чем безразличие. Это было ничего. Позже я сидел за кухонным столом, над которым висела белая лампа. В свете её лучей к потолку поднимался пар из кружки с чаем. Я слышал, как те двое тихо разговаривали в соседней комнате. Их голоса всё так же оставались беспокойными. "Думаешь стоит позвонить? - да, и прямо сейчас. - давай... давай подождём пока он отоспится. видел какой у него взгляд? с ним произошло что-то страшное. сколько его не было? месяц? - больше, - что же с ним могло произойти, если он так смотрит. Ему нужно отдохнуть, это главное. - Хорошо, пока подождём, но как только он проснётся, позвоним..." Позже они ещё несколько раз пытались заговорить со мной, задавали вопросы, предполагали, но я по-прежнему не находил в себе сил ответить. Впрочем, раз я сказал, что им может ответить человек, который пришёл вместе со мой. Он сейчас стоит на лестничном пролёте и ждёт меня. Мужчина вышел из квартиры, а его жена осталась со мной. Когда он вернулся, то сказал, что там никого нет, даже у подъезда, он проверял. Я всё молчал и видел, что им сложно это наблюдать. Чтобы хоть немного их успокоить, я сказал что хочу спать. Женщина постелила мне постель в отдельной комнате со множеством книжных полок и большой картой мира на половину стены и прикрыла за собой дверь. Было около семи утра. Сначала их разговор доносился из соседней комнаты, а когда наступила тишина, я встал, оделся, взял сумку, которая лежала в коридоре и бесшумно вышел из квартиры. Он дожидался меня на том же месте и как раз докуривал сигарету.