Как русичи с немцами побратались

Чтоб дружбу товарищ пронёс по волнам,
Мы хлеба горбушку, и ту пополам.
Коль ветер лавиной и песня лавиной –
Тебе половина и мне половина! –
                (Из песни отряда «Товарищ»)


                К друзьям!

            Утром четвёртого июля 1971 года международный поезд «Москва – Берлин» остановился в Бресте. На два круга назад переводим стрелки часов.

            Едем к немецким друзьям из университета имени Мартина Лютера. Ждут нас ещё незнакомые Карл, Юрген и Хайме, Гизела, Криста и Ангелика… Они хорошие люди, но мы этого ещё не знаем.

            Поезд идёт через Польшу. Смотрим в окна, сравниваем: как у них и как у нас.
Тут же, в вагоне, начинается первое знакомство с заграницей. Низкорослый пожилой официант в белом приглашает нас покушать.

            В вагоне «Митропа» их четверо – две молодые женщины и двое мужчин. Брюнетка смотрит на наши эмблемы. С любопытством, по складам:
            - Това-рррыш… Вас бедойтет дас?
            - Камрад.
            - О-о-о! Гут!

            Поясняем, что мы комсомольцы и едем к нашим немецким друзьям, членам Союза свободной немецкой молодёжи. Что будем вместе жить, работать, проводить различные дискуссии, рассказывать о нашей стране, вообще – укреплять дружбу.

            Они оживлённо разговаривают с нашим переводчиком, интересуются, по сколько нам лет, где учимся. Потом открывают бутылки. Володя переводит: «Даже комсомольцам пиво не повредит». (Когда откажешься -  обидятся).

            За соседним столом – интеллигентный мужчина средних лет. На хорошо понятном русском языке предлагает спички. Это поляк. Длинная задушевная беседа. Ему всё хочется знать о нашей стране, где живут его родственники и друзья. В общем вагоне тёплая беседа с молодым поляком. Тут, как на экзамене. Надо выложить всё, что знаешь: кем были первые поселенцы Сибири и кто чемпион Европы в тройном прыжке, сколько стран воевало во второй мировой и кто первый секретарь ЦК Польской объединённой рабочей партии...


                Здравствуй, Германия!

            Ощетинилась заводскими трубами Германская Демократическая Республика. Железнодорожным откосом летят красные маки. На полнеба – багровое солнце.
            Сумерки.
            Берлин.
            Далеко за полночь следуем на третий этаж нашего общежития в Галле-Нойештадт.


                Горячий асфальт Ванслебена

            Поднимаемся в пять. Выходим на улицу. Утренняя прохлада? Откуда она? Просто ещё не жарко. Знакомимся с немецкими студентами. Высокие, стройные парни. Жить с ними в одной комнате, работать в одной бригаде. В основном беседу  ведут переводчики Володя Бахмут, Таня Сёмик, Женя Ходун. Мы тоже можем объясниться, но для активной беседы этого нам кажется мало. Хотя Люба Морозко, изучающая французский, при полном незнании немецкого языка вступает в самый оживлённый разговор. Она выразительно, распевно растягивает русские слова, заглядывает в глаза собеседнице: «Поняла?»

            Где уж тут не понять!

            Подъезжает крытый грузовик из треста по сооружению путей, мостов и подземных переходов. В четырнадцати километрах отсюда – село Ванслебен. С асфальта въезжаем на узкую брусчатку. Чтоб разминуться, одна из встречных машин сворачивает на разбитую обочину. Трясёт, подбрасывает.
 
            Нам предстоит засыпать ямы, расширять ленту дороги. Самосвалы привозят щебёнку, шлак, глину. Работают лопаты, одна за другой отъезжают тачки.
В километре от нас проходит трасса, но здесь тишина. Воздух не шелохнётся. Красными маками усеяно поле. Непонятно – откуда комары. Они и укусить как следует не умеют, а только надоедают. Начинает припекать солнце. В девять часов привозят парующие бачки с чаем. Юра Котляр достаёт стаканы.

            - Не пей – козлёночком станешь!», -  беспокоится Алик Ахметов.

            Гизела с Кристой натираются кремом от ожогов. Хайме приносит черешни. Обойдёт, поделит всем поровну. На закуску разносит по одной – отборной и самой спелой.
Начинается и самое трудное – муки слова.

            - Боря выпил четыре стакана чая. Как называется по-русски тот, кто много пьёт? – спрашивает Юрген.

            - Бухарик!
            - А я плохо работал. Как это сказать?
            - Сачок!

            Потом разгорается деловая беседа коллег – об учёбе, об университетах.
Солнце входит в зенит. Привозят раскалённый асфальт. Тридцать пять вверху. Сколько внизу? Сквозь ботинки печёт ноги. Пот трудовой, приятный, а вот дышать трудно. И асфальт нелёгкий. Работаем без обеденного перерыва. К вечеру, утомлённые, возвращаемся домой. Не отдыхать. Готовиться к дискуссии по материалам ХХIV съезда КПСС и VIII съезда СЕПГ.


                Ну и полонез!

            Позади первая трудовая неделя. Когда немного освоились, собрались на вечер интернациональной дружбы. Пригласили гостей: членов комитета Союза свободной немецкой молодёжи университета имени Мартина Лютера, мастеров производственных бригад, студенток из соседнего общежития.

            Звучат короткие приветственные речи, тёплые пожелания. Хайме демонстрирует диафильм о Германской Демократической Республике, работает почта.

            В дальнем углу Володя Бахмут беседует с Карлом. Мы ему немного завидуем, ведь он хорошо знает немецкий язык и успел приобрести здесь много друзей. Володя с доверием относится к немецким ребятам и после каждой встречи и беседы с восторгом рассказывает о новых знакомых.

           Играет оркестр. Две пары танцуют бальный танец. Но почему такие странные дамы? Присмотрелись к ним   узнали переодетых немецких парней из нашей объединённой рабочей бригады. Да-а, забавно! Но ведь не танцуют свои, русские ребята.… Не раскрепостились? Стесняются?

           Наш отряд в основном мужской. Поэтому мы и пригласили немецких девушек, чтобы вечер не оказался скучным.

           - Ну, погоди! – возмущается один из нас бездействием товарищей и подсаживается к переводчику:
           - Женя, посмотри, какой номер у той девушки.
           - Тридцать пять!
           - Теперь пиши по-немецки: «43, почему Вы грустите? Давайте танцевать! – 35».

           Записку несёт Вите Рябухину, а тот просит Таню Сёмик перевести её. Услышав приглашение, Витя улыбнулся, отыскал взглядом тридцать пятую. «Ничего!»   сказал он, поправив галстук. Танец начался – и «избранник» оказался перед избранницей с реверансом. Когда же танец закончился, девушка, заразительно смеясь, вместе с Витей уже сидела за нашим столом и быстро успела с нами перезнакомиться. Забегая вперёд, скажу: вскоре она уехала на каникулы, а Вите передала лучшие в Германии духи.

           Приблизительно такого же «провокационного» содержания была отправлена записка и Лёше Махонину, да только ему не повезло. Обаятельную девушку, не подозревая, что она уже «занята», пригласил более расторопный Юра Котляр. Так, благодаря маленькой хитрости нашего выдумщика, танцевали теперь все.

           Потом начался необычайный для нас танец. Становимся друг за другом цепочкой, прыгаем на одной – на другой ноге, держим друг друга сначала за плечи, потом одной рукой за плечо, другой – за ухо. Но вот мелодия меняется   переходит на вальсовую.

           - Теперь Вы должны взять меня на руки! – предлагают девушки своим партнёрам. А низенькому и изящному Лёше Махонину такое сказала крупная и упитанная жена немецкого мастера. «Ка-ак?! – удивляется он.   Вы – О! (делает выразительный жест, широко расправляя плечи), а я – о!» – при этом показывает мизинец. «Несчастного» выручает супруг партнёрши. Вдвоём берут её на сцепленные руки и кружатся в весёлом вальсе.
В целом, вечер прошёл в бурных беседах, зажигательных шутках.

           - Если б знали вы, как мне дороги подмосковные вечера, -  неожиданно запел кто-то из немцев. Задушевную песню подхватили, усилили десятками голосов, а потом спели ещё и знаменитую «Катюшу».

           - А как же называется наш танец? – под конец вечера поинтересовался Лёша у жены мастера.
           - Полонез! – ответила его партнёрша.
           - Ну и полонез!!!


                Перуанский друг

           Это он угощал нас черешнями, когда работали на ремонте дороги. Хайме Рейнштейн, из Лимы. Бывал в странах Латинской Америки, объездил пол-Европы, гостил в Советском Союзе, сейчас учится в экономическом институте университета имени Мартина Лютера в Галле.

           Работаем вместе. Без него не обходится ни одна беседа. Он всюду: весёлый, дружелюбный. Где Хайме, там улыбка, смех, юмор. Часто заводим серьёзный разговор. В частности, о достижениях нашей страны в строительстве новой жизни, о подъёме нашего материального и культурного уровня.

           Хайме, перуанский коммунист, бравший активное участие в молодёжном движении против империалистической политики и классового неравенства, теперь беседует с молодыми посланцами страны великого Ленина, страны, где «самая справедливая общественная система», где «самая передовая Коммунистическая партия». Послушает нас, на какое-то мгновение лицо его покроется грустью, но вслед за тем озарится надеждой и уверенностью:

             - Пускай не так скоро, пусть через пятьдесят или больше лет, -  скажет задумчиво, -  но мы всё равно построим социализм. Таков курс моей партии.


                Запись в дневнике от 14 июля 1971 года

             Вчера, как обычно, спать легли поздно. Но никто не жалеет. Наоборот, все очень довольны.

             …Бредём по широким предвечерним улицам молодого города. С намерением содержательно отдохнуть у костра подбираем в переулках какие-то доски и обломки балок, у магазинов – разбитые деревянные ящики. Выходим за околицу. С правой стороны остаётся стройка. Серебрится в лучах заходящего солнца небоскрёб. Похожие на гигантских аистов, над всей панорамой обозреваемого пространства  величественно господствуют строительные краны. Вдали растворяется в сумерках старый город с уходящими в поднебесье заводскими трубами, темнеет лес.

             Подходим к небольшому озерцу. Его крутые белые берега уходят в необыкновенно красивую, как в цветном кинофильме, бирюзовую воду. Ну как тут избежать соблазна?

             Чурсанов Коля, наш комиссар, на секунду представляет себя Одиссеем и, не раздумывая, прыгает на плот.

             О жестокие морские боги! Коля исчезает в пучине, но сразу же мужественно продолжает свою «одиссею». Вплавь. К берегу.

             - Быстрее – костёр!

             Дружный смех над озером. Одиссея раздевают, выкручивают джинсы, тельняшку, усаживают на обломки стула у вспыхнувшего огня.

             Когда стемнело, начинаем вечер поэзии. Гейне и Лермонтов, Маяковский, Есенин, Брехт, Евтушенко.… В двенадцать струн запели гитары, полетела над озером песня, скликая купающуюся немецкую детвору.

             А сегодня работаем на новом объекте. Ранним утром идут по городу люди. Химики, строители. Они очень молоды, как молод сам Галле – новый город. Скоро здесь будут жить свыше пятидесяти тысяч. А пока этого не произошло, мы вместе со всеми идём на работу.

            Наши инструменты – кирки и лопаты, объект труда – каменистый грунт. Размахнёшься, ударишь – летят в сторону искры, осколки камня и осколки кирки. Никак нельзя без рукавиц: сразу   кровавые мозоли. Парни отчаянно ухают назло раскалённому солнцу, девушки подбирают землю.

            В обеденный перерыв, вспотевшие и утомлённые, заваливаемся под вагончик. На разгорячённые тела опускаются пауки, а сгонять их – ни у кого нету сил. Наш бригадный «йог»   Женя Ходун уже не стоит на голове, а, сложив руки на животе и запрокинув голову, внушает себе, что он… труп. И это, по его словам, очень помогает.
Потом снова спускаемся в траншею, добираемся до глины. Здесь рыть намного легче. Вот они и необходимые метр тридцать. Но в отдельных местах грунт устремляется на подъём и нам приходится зарываться ещё глубже, чтобы трубы потом лежали горизонтально. Когда же девушкам становится бросать трудно, им помогают немецкие парни Вольфганг, Карл, Рюдигер.

           Вечером едем в Мерсебург на концерт органной музыки. Под сводами средневекового собора медленно и чисто плывут звуки убаюкивающей мелодии. Некоторые из нас, опустив головы на плечи, тихо дремлют.


                В гостях у рабочих

           На эту встречу с бригадой советско-германской дружбы   так уж получилось   мы пришли без переводчиков и беспокоились, что беседа не выйдет. Но выручила Саша Панченко, пятикурсница филологического факультета.

           Заместитель директора и секретарь партийного комитета рассказали нам о работе народного предприятия рабочих-химиков Буны.

           С приветствием выступает рабочий, представитель тельмановской гвардии Ягер Фридель:

           - Как бывший молодой коммунист я должен идти в ногу с комсомольцами. Имею множество наград от правительства ГДР, но сегодня получил ещё один дорогой подарок – комсомольский значок…

           Говорит трудно, задыхаясь.

           - Это старый антифашист, знал Эрнста Тельмана, -  говорит мой сосед Доминас Виктор, член этой бригады. – Во время второй мировой войны ему часто приходилось томиться в лагерях и тюрьмах. Гитлеровцы отбили ему лёгкие. Вскоре, как пришла Советская Армия, Ягер Фридель создал в Галле организацию Свободной немецкой молодёжи.

           Встреча была очень тёплой и интересной. Рабочие подарили каждому из нас фотографии города со своими автографами, сувениры-эмблемы химического предприятия Буны, значки советско-немецкой дружбы, а мы им – стенд, рассказывающий о нашем городе, о комсомоле университета.

           Доминас Виктор пригласил нас к себе в гости. Перед второй мировой войной он был ещё ребёнком. Тяжко жилось в старой Польше. В поисках работы родители переехали во Францию, но и там их ждала безработица. Оставалась Германия.

           Родители его, как и Ягер Фридель, были коммунистами. Отец погиб, мать сгноили в карцерах.
 
           Две Родины у Доминаса Виктора: Польская Народная Республика и Демократическая Германия. Гостеприимная жена тоже полька. Младшему сыну – 16, школьник, пишет стихи. Старший, девятнадцатилетний пошёл по стопам отца, учится в техническом училище химического предприятия Лёйны.

           - Приезжайте в гости. Квартира просторная, места всем хватит, -  приглашает нас рабочая семья.


                «Спасибо!» рабочего города

           В новом красивом квартале города Галле – Нойештадт в этом году сооружён памятник-бронепоезд, напоминающий старым немецким рабочим суровые дни 1921 года. На этом бронепоезде они громили своего классового врага, боролись за свободу и счастье простого народа.

           Сегодня сюда приходят седые ветераны труда, старые революционеры, молодёжь, строящая этот светлый социалистический город. Приходят рапортовать Родине о своих трудовых свершениях, высказывать протест против агрессивных сил буржуазного мира.
Неделю назад на площади перед памятником состоялся митинг солидарности с героическим народом Вьетнама. Интернациональные отряды Башкирии, Воронежа, города Галле, Москвы и Харькова шли отсюда на интернациональный субботник помощи Национальному Фронту Освобождения.

           А сегодня мы во главе со своим командиром Николаем Леванюком и комиссаром Николаем Чурсановым пришли сюда на торжественное собрание, посвящённое итогам социалистического соревнования интернациональных бригад. Перед микрофоном представитель городского комитета СЕПГ товарищ Шульце:

           - Здесь трудилось четыре тысячи студентов на строительстве хлебопекарни, прокладке газопровода и дорог. Вы достойно выполнили намеченное. В такой зной ваши результаты – это просто грандиозно!

           - Мы работали с вами в одних траншеях. Рука в руку, лопата в лопату. Вы научили нас хорошо строить, преодолевать трудности. И всё это нас очень сдружило, -  говорит командир одного из немецких отрядов.

           - Совместный труд студенческих бригад на прокладке кабеля и путей, -  отмечает директор народного предприятия товарищ Ульрих,   это первый пример в округе Галле и Германской Демократической Республике. Мы с вами теперь, как две стороны медали: с одной – ваши студенты, с другой – наши строители и инженеры. Большое вам спасибо!

           Дипломами, памятными медалями «Дружба» награждаются командиры интернациональных отрядов Анатолий Майоров из Воронежа, Юрий Хаустов из Уфы, посланец нашего университета Юрий Сергеевич Белецкий. Им же вручаются Памятные записки о городе Галле-Нойештадт, памятные тарелки и фотографии памятника В. И. Ленину, сооружённого недалеко от легендарного бронепоезда. Студентов награждают денежными премиями.
Плывут над городом «Интернационал» и «Гимн демократической молодёжи».

           - Фройндшафт! Дружба! – скандирует площадь.


                Вместо эпилога

           Я заканчиваю своё краткое повествование. Это, возможно, сотая часть всего увиденного и пережитого нами за 37 дней на гостеприимной немецкой земле. Никогда не забудутся те дни, когда Юрген и Хайме, Карл и его сестра Ермила возили нас по городам страны, пытаясь как можно больше нам показать, как можно лучше устроить наш быт.

           Последние минуты на вокзале. Медленно-медленно отправляется поезд. Крепкие рукопожатия, прощальные слова и даже слёзы.

           Мы везём с собой адреса немецких друзей, оставив им свои: дружба не знает расстояний.

                "Красное знамя", 21 сентября 1971 г.