Гейдрих. Биография. Глава 2. Детство

Все мы родом из детства. Это аксиома. И обергруппенфюрер СС, начальник Главного управления имперской безопасности (РСХА), рейхспротектор Богемии и Моравии (точнее, исполняющий обязанности, но это сейчас не важно) и главный архитектор Холокоста (главным инженером был всё-таки Адольф Эйхман) Рейнгард Тристан Ойген Гейдрих тоже родом из своего детства. В том смысле, что его жизненный путь и его личность были в значительной степени определены тем, что он в своём детстве получил. И, что не менее важно, тем, что он не получил.

Но начну я не с этого (хотя то, с чего я начну, имеет отношение к детству Гейдриха – точнее, к его рождению). Я начну… с астрологии.

Под знаком Рыб

 «Я отвергаю астрологию, но преклоняюсь перед астрономией» - кричал безымянный астроном в романе (и фильме) «17 мгновений весны». Зря отвергал и зря преклонялся. Зря преклонялся потому, что от наличия (или отсутствия) астрономических знаний подавляющему большинству людей ни жарко, ни холодно. А зря отвергал потому, что описательная («натальная») астрология, в отличие от астрологии предсказательной, статистически значима (что подтверждено не одним и не двумя серьёзными научными исследованиями).

Иными словами, изучение персонального гороскопа рождения («натальной карты») человека позволяет получить весьма ценную информацию о его особенностях, предрасположенностях, достоинствах и недостатках. Правда, для этого необходим именно индивидуальный гороскоп, который должны интерпретировать профессионалы (составляет гороскоп уже давно компьютерная программа). Хотя для выявления некоторых общих черт сойдёт и более общий гороскоп, составленный для общих характеристик людей, рождённых под тем или иным знаком.

Двумя ключевыми особенностями Рыб, ярко проявившимися в жизни Рейнгарда Гейдриха, стали сверхчувствительность этого знака к чувствам, мыслям, силе, слабостям, достоинствам и недостаткам других людей, что со временем превратило Гейдриха в блестящего специалиста по подбору, оценке, расстановке и манипулированию людьми и, как ни странно, определённой пассивностью, готовностью «плыть по течению» (обычное дело для рыбы).

О «пассивности» Гейдриха я поговорю чуть ниже, а пока процитирую отрывок из воспоминаний Вальтера Шелленберга «Лабиринт». В целом, конечно, произведение сомнительной достоверности (в том смысле, что вранья в нём выше крыши) , но в данном случае начальник внешней разведки СС (и подчинённый Гейдриха) по-видимому, прав:

«Гейдрих обладал невероятно острым восприятием моральных, человеческих, профессиональных и политических слабостей людей, а также отличался способностью схватывать политическую ситуацию в целом. Его необычайно развитый ум дополнялся не менее развитыми недремлющими инстинктами хищного животного, всегда ожидающего опасности, всегда готового действовать быстро и беспощадно"

Про «инстинкты хищного животного», скорее всего, перебор, ибо поведение Гейдриха во время покушения было обусловлено никак не «животными инстинктами», а совершенно противоположными чувствами и стимулами, но в целом всё, пожалуй, верно.

Теперь о «пассивности» Гейдриха. Что, казалось бы, полностью противоречит всему тому, что мы о нём знаем. Однако это не совсем так. Да, Гейдрих обладал совершенно феноменальной изобретательностью, креативностью, силой воли и эффективностью… но лишь в вопросах тактических. Иными словами, он был великолепным исполнителем.  Исполнителем, но не лидером. Иными словами, ставить стратегические задачи он сам был не в состоянии. Ему всегда нужен был заказчик. Точнее, постановщик задачи.

Да, Гейдрих создал одну из самых мощных и эффективных спецслужб в мире (хотя до уровня ОГПУ/НКВД, пожалуй, всё же не дотянул). Но только потому, что такую задачу ему поставил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер (который постановщиком задач был отменным). Да, он создал чудовищно эффективную машину по массовому уничтожению евреев – но только потому, что такую задачу ему поставили Гиммлер и Геринг.

Поэтому лично я очень скептически отношусь к утверждениям некоторых историков о том, что Гейдрих якобы был главной движущей силой Холокоста, что это он манипулировал не только Гиммлером, но и Гитлером (с которым в реальности он общался не часто), чтобы добиться их согласия на полное уничтожение евреев на подконтрольных рейху территориях. И всё исключительно для того, чтобы тотальным истреблением евреев опровергнуть слухи о том, что в его жилах течёт еврейская кровь.

Впрочем, некоторые договариваются и до того, что главным двигателем Холокоста был… оберштурмбанфюрер (подполковник) СС Адольф Эйхман. И тоже потому, что кто-то когда-то обвинил Эйхмана в том, что в нём есть определённая доля еврейской крови. Подполковник СС, манипулирующий рейхсфюрером (рейхсмаршалом) СС – это что-то новенькое.

Всё это, конечно, полная ерунда. Главным двигателем и вдохновителем Холокоста был, конечно, фюрер германской нации Адольф Гитлер (почему он стал таким – я подробно объясню ниже). А Гейдрих и Эйхман (как, впрочем, и Гиммлер, и Геринг) были просто исполнителями. Эффективными исполнителями и поэтому виновными в геноциде и прочих преступлениях против человечности (и посему полностью заслужившими виселицу) – но всё же исполнителями.

Но стратегическая пассивность Гейдриха проявилась не только в его работе в СД/РСХА и в организации Холокоста. Все ключевые решения, которые он принял в своей жизни, он принимал под воздействием внешних обстоятельств, которым и не думал сопротивляться. Не потому, что у него не было силы воли (она-то у него как раз была – и ещё какая!) а потому, что у него не было альтернативных, собственных стратегических целей.

Точнее, стратегического видения своей жизни и своего жизненного пути. Он знал (точнее, чувствовал) что нужно себя реализовывать в качестве организатора и руководителя. Вот только не знал, как. И, похоже, не очень-то хотел знать. Именно поэтому он и позволил окружающей среде дать ответ на этот вопрос. На вопрос «как». С катастрофическими последствиями и для миллионов евреев Европы (и не только евреев – подчинённые Гейдриху эйнзацгруппы СД убивали и поляков, и русских, и представителей других национальностей, правда, не в таких количествах), и для немцев, и для себя самого.

Гейдрих поступил на службу в Фрайкор (ещё 15-летним старшеклассником) под влиянием ужаса, пережитого во время красного мятежа и террора в Галле; он пошёл служить во флот потому, что эта возможность была перед глазами и «в пределах досягаемости» (первая и единственная попавшаяся возможность); он полностью пустил на самотёк «суд чести», в результате которого его выгнали с флота; он поступил на службу в СС исключительно потому, что эта была первая попавшаяся возможность выбраться из нищеты и из долговой ямы…

А потом лимит дозволенных ошибок и неверных решений был уже исчерпан. Ситуация стала необратимой.

Говоря простым языком, это «движение по течению» было проявлением типичного греха рождённых под знаком Рыб. Лени. Которую римский папа Григорий IВеликий (позднее канонизированный католической Церковью) не зря включил в список наиболее тяжких («смертных») грехов. Ибо лень эта стала действительно смертной для миллионов людей. А, в конечном итоге, и для самого Рейнгарда Тристана Ойгена Гейдриха.

В характере Гейдриха проявилась ещё одна характерная черта Рыб, усугубившаяся отношением к юному Рейни в семье и в школе. Это склонность «избегать действительности, погружаясь в мир ими же придуманной сказочной страны», как сказано в одном из гороскопов Рыб.

Причём в случае Гейдриха, придуманной даже не им, а его начальством - Гитлером и, в меньшей степени, Гиммлером. Обладая умением выхватить самое главное, основное, ключевое из любого документа или идеологии, Гейдрих принял ключевые положения наци (в том числе, и крайне юдофобские) «как есть», без анализа и осмысления (рефлексия вообще была ему абсолютно чужда). И оставался в этом ирреальном мире национал-социалистской идеологии до самого последнего вздоха.

С катастрофическими, поистине убийственными последствиями для миллионов…

Семья

Человек создан по образу и подобию Божьему. Эту фразу частенько произносят и те, кто весьма далёк от христианской религии. Да и вообще от какой-либо религии. Между тем мало кто даже из приверженцев православия, католицизма или других христианских деноминаций может уверенно (и правильно) объяснить смысл этой фразы (надо отметить, что на вопрос о смысле жизни христианина правильно отвечает ещё меньший процент христиан – что пугает).

А смысл её состоит в том, что мы унаследовали от нашего Создателя три важнейшие потребности: любить, быть любимым и творить (то есть, реализовать себя в творчестве). Которые, к сожалению, не всегда совпадают с нашими желаниями, обусловленными страстями, грехами и прочими несовершенствами грешной человеческой природы.

С вышеизложенным, надо отметить, согласны и очень многие вполне светские психологи и именно поэтому я предпочитаю говорить о системе, а не о иерархии Маслоу, ибо последняя не отражает определяющей важности вышеперечисленных человеческих потребностей.

Поэтому в каждой семье первейшая обязанность родителей состоит в том, чтобы создать условия, при которых ребёнок будет получать достаточное количество родительской любви и будет иметь возможность (и стимулы!) дарить любовь и своим родителям, и своим братьям и сёстрам. И, разумеется, в том, чтобы как можно раньше определить творческие склонности и таланты (известно, что каждый психически здоровый ребёнок в чём-нибудь, да талантлив). Многие психически больные дети, впрочем, тоже (некоторые даже намного более талантливы, чем их здоровые сверстники).

Родителя Гейдриха блестяще (возможно, даже слишком блестяще) выполнили свою обязанность по созданию для юного Рейни максимально благоприятных условий для творческой самореализации. И великолепное музыкальное образование, и возможности по занятию спортом, и отменная общеобразовательная подготовка, заложившая прочный фундамент для дальнейшей реализации себя в организаторской и управленческой деятельности…

К сожалению, при этом и Бруно, и Элизабет Гейдрих с треском провалили другую свою обязанность – максимально помочь сыну в удовлетворении потребности любить и быть любимым. Но это ещё полбеды – с таким же (если не большим) треском они провалили ещё одну важнейшую обязанность – формирования прочных и, что не менее важно, человечных, морально – нравственных устоев (внутреннего морального кодекса) юного Рейни.

Ибо есть моральный кодекс Матери Терезы, а есть моральный кодекс Генриха Гиммлера. И тот и другой – весьма основательные и глубоко продуманные. Результаты практического применения вот только разные. Причём для миллионов…

Рейнгард Гейдрих родился в смешанно-религиозной семье. Его отец был лютеранином, мать – католичкой. Поэтому в семье имели место быть некоторые споры, относительно того, в какой религии крестить младенца. Поскольку Элизабет была более ревностной католичкой, чем Бруно – лютеранином, победила мать. И Рейнгард был крещён в католической церкви святых Франциска и (что совсем не удивительно) Элизабет.

Некоторые историки (в частности, Mario Dederichs), утверждают, что в возрасте шести месяцев Гейдрих заболел воспалением мозга (менингитом?), от которого его с большим трудом удалось вылечить. Однако я отношусь к этой информации как к неуклюжей попытке объяснить «загадку Гейдриха» (в полном непонимании которой вышеупомянутый историк расписался уже в предисловии к своей биографии Гейдриха) с помощью банального заболевания.

Даже если Гейдрих действительно болел менингитом в младенчестве (что крайне маловероятно), это не оказало никакого влияния на его дальнейшее здоровье и работоспособность. Рейнгард Гейдрих всю жизнь отличался отменным здоровьем и славился как высочайшими спортивными достижениями (помимо всего прочего он был фехтовальщиком мирового уровня, да и очень жёсткие физические нормативы СС выполнял легко и непринуждённо), так и феноменальной умственной работоспособностью и эффективностью. Что для перенёсших в детстве менингит совершенно нехарактерно.

Крещение юного Рейни именно в католической Церкви давало определённый шанс на формирование в его личном моральном кодексе ключевой установки, которая  позволила бы исключить даже простое участие Рейнгарда Гейдриха в программе антиеврейского террора (не говоря уже о формировании и руководстве системой Холокоста).

В отличие от лютеранства, которое всё же, в основном немецкая религия (ну, и скандинавская – сиречь тоже «арийская» по нацистским стандартам), католичество – религия универсальная, вселенская. Поэтому одним из важнейших постулатов катехизиса католической Церкви является безусловное равенство всех наций перед Господом и Церковью, а любой национализм (не говоря уже о нацизме) и ксенофобия являются тяжким грехом (проявлениями вполне себе смертных грехов гордыни и гнева). В полном соответствии с Посланием Святого Апостола Павла к Колоссянам (глава 3, стих 11):

«нет ни эллина, ни иудея; ни обрезания, ни необрезания; варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос»

К сожалению, ни Элизабет Гейдрих, ни её католические родственники и знакомые, ни учителя в католической школе (Королевской средней школе Галле), куда был отдан Гейдрих, ни соприкасавшиеся с семьёй Гейдрихов католические священники не приложили достаточных усилий (возможно, вообще никаких усилий) для того, чтобы внедрить эту простую истину в сознание и подсознание юного Рейни.

Причин тому много – и просто халатное и недобросовестное отношение матери, учителей и священников к своим обязанностям (сиречь леность), и уже широко распространившееся заражение и католической Церкви, и немецкого общества (да и европейского общества в целом) опасным вирусом юдофобии  и не менее широкое распространение еретических идей национализма в Европе…

В общем, шанс был упущен. Собственно, как я покажу в дальнейшем, вся жизнь Рейнгарда Тристана Ойгена Гейдриха – это трагедия ошибок, халатности и упущенных шансов на праведность. Сначала – его родителей, учителей, священников и наставников; затем – нацистов и самого Гейдриха. Трагедия, которая в конце концов стала необратимой.

Впрочем, всю историю Третьего рейха лучше всего можно охарактеризовать именно как «трагедию ошибок» (причём не только немцев). Иногда – неосознанных; иногда – сознательных («я сам обманываться рад»). Ошибок, которые (в сочетании с засильем смертных грехов гордыни, алчности, гнева, лени, уныния и страха) привели к катастрофическим последствиям – в том числе, и для немцев, и для Германии.

И ещё одно замечание, прежде чем я перейду к проблеме неполученной и неотданной любви в жизни Гейдриха. Сразу отмечу, что это скорее догадка, ибо никаких документальных подтверждений этому нет. По слухам, Гейдриху во время учёбы в школе очень нравилась химия – он даже одно время всерьёз рассматривал карьеру химика (надо отметить, что он до конца жизни в свободное время читал исключительно научные книги и журналы).

Поэтому учитель химии (женщина – учительница в те времена была огромной редкостью) должен был, кроме собственно предмета, научить Рейни научно-аналитическому взгляду на мир. Иными словами, привычке не принимать ничего на веру, а тщательно анализировать всё услышанное, увиденное и прочитанное в поисках ошибок, логических противоречий, предвзятых мнений и т.д. А также и свои собственные мысли, слова и поступки. Иными словами, рефлексировать. В хорошем смысле этого термина.

Воспитай учитель эту привычку в юном Рейни – и тот мгновенно обнаружил бы гигантские «дыры» и не менее грандиозные «ляпы» в нацистской идеологии. А учитывая, что Гейдрих никогда не принимался за то, что считал неправильным, эта привычка наглухо закрыла бы для него дорогу и в НСДАП, и в СС. Но увы, не случилось…

Теперь поговорим о любви. Точнее, о её почти полном отсутствии в семье Гейдрихов. Что во многом и предопределило весь последующий жизненный путь .

Читая о семье Гейдриха, удивляешься, насколько это современная семья. Бруно Гейдрих был рафинированным эгоцентристом с сильными элементами нарциссизма, который не занимался ни воспитанием, ни образованием детей (он даже не интересовался их оценками в школе). Его интересовали исключительно его собственная карьера, творчество и положение в обществе. Да что там – в своей краткой автобиографии он не удосужился даже упомянуть о своей жене и детях…

Доминирующую роль в семье играла мать Рейнгарда Элизабет (отец Бруно был не столько подкаблучником, сколько, говоря современным уличным языком, пофигистом во всех вопросах, не имевших прямого отношения к его карьере, статусу и творчеству). Именно эта женщина во многом и определила «стереотипы поведения, восприятия и мышления» юного Рейни.

Элизабет Гейдрих (урождённая Кранц) была тем, что сейчас называют мапа. Или «мужик в юбке». Женщина с чисто мужским характером. Имя, кстати, ей подходило просто идеально, ибо по своему менталитету, психотипу и поведению она была очень похожа на великую британскую королеву Елизавету I. Даже в её облике было что-то королевское. Да и дети за глаза называли её GreatLady (английским все дети владели свободно). Великая Леди, то есть.

Отстранённая, суровая, совершенно не женственная, она была начисто лишена женской теплоты, мягкости, нежности, чувственности, обаяния и совершенно неспособна на то, что англо-американцы называют TLC. TenderLovingCare. Нежную любящую заботу. Жизненно необходимую каждому человеку. Особенно ребёнку. Особенно столь одарённому ребёнку, как юный Рейни.

Более того, у Элизабет Гейдрих была своя страсть, которой она отдавалась с гораздо большей энергией, чем воспитанию собственных детей. Обучению музыке девочек из аристократических (и не очень) семей.

Надо отметить, что учительницей она была талантливой… и невероятно эффективной. Она умудрялась «впихивать» в единицу времени гораздо больше учениц и занятий, чем её коллеги. По воспоминаний одного из очевидцев, дом Гейдрихов ежедневно «гудел как улей» от учениц, занятий, фортепианных этюдов…

Как ей это удавалось? С помощью феноменальной работоспособности и жесточайшей дисциплины (по отношению как к себе, так и к своим ученицам). И, разумеется, к своим детям, воспитание которых составляло единый и неразделимый «бизнес-процесс» с обучением учениц. Более того, Элизабет была перфекционисткой и потому требовала и от себя, и от своих детей, и от своих учениц максимальных результатов и эффективности, сурово наказывая их даже за малейшие отклонения от установленного ею идеала. Поэтому для детей (у Гейдриха были ещё старшая сестра Мария и младший брат Зигфрид Хайнц) она была скорее учительницей-монахиней из строгого монашеского ордена (например, босоногих кармелиток), чем матерью.

С одной стороны, это позволило Гейдриху развить в себе (причём до феноменально высокого уровня) очень важные качества самодисциплины, трудолюбия, целеустремлённости и личной эффективности.

После войны вдова Гейдриха Лина фон Остен так описывала характер своего покойного мужа (в надо отметить, довольно объективных и бесстрастных интервью):

«Он никогда ни о чём не говорил просто так. Для него каждое слово имели конкретное, ясное, чёткое значение. Он не произносил даже одного слова больше, чем было абсолютно необходимо.

Он никогда не тратил впустую ни одной минуты. Каждая минута его времени имела чёткие и ясные цель и смысл.

Я никогда не видела, чтобы он просто отдыхал. Никогда не видела его на прогулке. Для него отдыхом была смена занятий. Если не работа, то спорт; если не спорт, то игра на скрипке. Причём он никогда не занимался спортом, который ему давался легко, а лишь тем, в котором ему нужно было приложить максимум усилий, чтобы достичь в нём совершенства. Так он тренировал свою волю и дисциплину.

Фехтование сначала давалось ему с большим трудом, но в результате упорного труда и дисциплины он очень быстро стал чемпионом Германии и фехтовальщиком мирового уровня…»

С другой стороны, столь жёсткая дисциплина усилили в нём привычку подчиняться власти и идеально выполнять все «указания свыше». Но совершенно не развили в нём способность самому определять свой жизненный путь; принимать и отстаивать собственные стратегические решения.

Именно поэтому я столь скептически отношусь к утверждениям на удивление многих историков о том, что Гейдрих чуть ли не был «серым кардиналом» всего Третьего рейха и чуть ли не рулил всей государственной машиной. При внимательном рассмотрении оказывается, что эти утверждении основаны на заявлениях того или иного крупного деятеля Третьего рейха, который был готов нести всё, что угодно, лишь бы свалить на уже мёртвого Гейдриха собственные прегрешения.

На самом же деле никакого «серого кардинала» в Третьем рейхе никогда не было. Воля фюрера германской нации Адольфа Гитлера всегда была законом для любого немца – сверху донизу гигантской бюрократической пирамиды. За влияние на эту волю боролись две наиболее могущественные в Третьем рейхе организации – партия (НСДАП) и СС (вермахт был традиционно аполитичен, а государственная бюрократия – слишком слабой и рыхлой). И, соответственно, их руководители – Генрих Гиммлер и Мартин Борман.

Отношения же Гейдриха и Гиммлера были непростыми, но ничто не указывает на то, что Гейдрих пытался играть какую-то уж совсем самостоятельную роль в Третьем рейхе. В общем и целом он был вполне лояльным подчинённым Гиммлера – и в решении задач, стоявших перед фюрером, рейхом и СС, и в борьбе рейхсфюрера с его политическими противниками. Другое дело, что у Адольфа Гитлера вполне могли быть свои виды на дальнейшую карьеру шефа РСХА и рейхспротектора Богемии и Моравии…

Но вернёмся в детство Рейнгарда Гейдриха. Ему катастрофически не хватало материнской любви, а отстранённость и замкнутость матери и безразличие отца не позволяли ему одарить родителей своей сыновней любовью (как показали отношения Гейдриха с женой и детьми, он был вполне способен на то, чтобы и дарить, и принимать любовь). Несмотря на, мягко говоря, мало располагавшее к тому детство.

Ему не хватало даже просто внимания, ибо всё внимание отца занимали его творчество и карьера, а почти всё внимание матери – её ученицы. Всё, что оставалось, делилось на троих детей в лучшем случае поровну. Хотя в силу особенностей его психотипа Рейнгард Гейдрих нуждался в любви и внимании гораздо больше, чем «среднестатистический» ребёнок, коими были его брат и сестра.

Он искал любви и внимания, причём внимания на уровне восхищения (гений обычно осознаёт свою гениальность и право на восхищённое внимание окружающих – в первую очередь, самых близких). А натыкался на глухую стену. Точнее, на стены, ибо, как он ни бунтовал и ни пытался привлечь к себе внимания с помощью обычных детских уловок, он так и не мог пробиться ни к матери, ни к отцу.

Что неизбежно должно было вызвать (и вызвало) горячее, страстное, непреодолимое стремление добиться в своей жизни настолько выдающихся достижений, что перед ними не устоит ни одна стена. Таких, шок от которых взорвёт эти стены и наконец вызовет непреодолимое восхищение и матери, и отца, и сестры, и брата (отношения с которыми у Рейнгарда были тоже весьма прохладными, ибо им было некомфортно с несравнимо более одарённым братом). И всех прочих.

Именно это стремление и сыграет едва ли не определяющую роль в карьере Гейдриха в СС, СД и РСХА. Стремление, которое принесёт неисчислимые страдания и смерть миллионам людей, повинных лишь в том, что волей обстоятельств они попали «на радар» Рейнгарда Тристана Ойгена Гейдриха…

Школа

В предыдущем разделе я не ради красного словца упоминал вопрос о смысле жизни христианина (в случае Рейнгарда Гейдриха - католика). Потому что правильный ответ на этот вопрос – это первое и самое главное, что учителя и администраторы католической (да и любой другой христианской) школы должны были внедрить, вдолбить, запрограммировать… в общем всеми возможными способами добиться того, чтобы именно ответ на этот вопрос стал целью и смыслом жизни каждого ученика. В том числе, и Рейнгарда Тристана Ойгена Гейдриха. Но, увы, не смогли (почему – об этом ниже).

«У человека в жизни всего одна цель и лежит она за пределами этой жизни». Эти слова, принадлежащие безымянному католическому монаху, должны определять слова и поступки каждого христианина – хоть католика, хоть православного, хоть протестанта. Ибо смысл жизни каждого христианина состоит в том, чтобы в течение своей жизни стяжать достаточное количество Святого Духа (Благодати Божьей), чтобы после неизбежной физической смерти быть принятым в Царствие Небесное (ну, или хотя бы в чистилище). Чтобы не отправиться в «противоположном направлении» в вечное крайне малоприятное местопребывание.

Как стяжать Святой Дух? Благочестивой жизнью, как же ещё. Жизнью «достаточно хорошего христианина» (есть такой полуофициальный богословский термин). В первую очередь, конечно же, соблюдением основополагающих заповедей христианина. «Не сотвори себе идола/кумира»; «не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего»; «не убий»; «не укради»; «возлюби ближнего своего, как своего себя»… Последнее, надо отметить, относится и к личным врагам христианина.

Строжайшим запретом на осуждение других людей («не судите, да не судимы будете…»). Ибо католическое вероучение строго запрещает осуждать людей. Осуждать можно лишь их грешные слова, мысли и поступки. Выполняя христианский долг благочестивого католика по наставлению заблудшего грешника на путь истинный. А право судить человека, согласно христианскому вероучению, есть только у Всевышнего и Его Сына Иисуса Христа…

Исповедью, покаянием, молитвами. Привычкой уповать в первую очередь на Всевышнего (а потом уже на самого себя или кого-то ещё), умением следовать Гласу Божьему в своей душе, согласовывать каждое своё слово, мысль, поступок со Священным писанием (в первую очередь, с Новым Заветом), святоотеческой литературой, Катехизисом Католической Церкви, папскими энцикликами. Регулярно советоваться со своим духовником.

Ежедневно бороться с самыми тяжкими грехами в своей душе – гордыней, алчностью, ленью, чревоугодием, гневом, завистью, ненавистью, похотью, унынием и страхом, развивая спасительные добродетели – в первую очередь, любовь, кротость и смирение…

И пониманием, что за каждый свой поступок (да что там – за каждое своё слово) придётся отвечать перед Всевышним и Иисусом Христом. Сначала – на суде частном, а потом – и на Страшном…

И ещё должны были отцы-учителя и отцы наставники воспитать (раз уж этого не сделали его родители)  в юном Рейни способность и потребность сочувствовать, сопереживать, сострадать каждому ближнему своему – вне зависимости от национальности, гражданства, вероисповедания…

И потребность творить добро. Ежедневно. В России почему-то широко распространено заблуждение о якобы «духовной» России и «бездуховном Западе». На самом деле дело обстоит едва ли не наоборот. В тех же США самой распространённой наклейкой на бампер (это важная составляющая американской «моторизованной» культуру) является короткий призыв: «Сделай сегодня кому-нибудь что-нибудь доброе – просто так!» (Commit a random act of kindness – today!).

Неудивительно, что американцы далеко впереди планеты всей по размеру благотворительности на душу населения. И в долларовом исчислении, и в объёме личного времени, которое американцы тратят на благотворительность.

Именно такую потребность должны были воспитать святые отцы в юном Рейни. Причём, в первую очередь, по отношению к тем, кто ему лично неприятен (это очень важное требование христианского вероучения). К идеологическим противникам, задирам в школе, евреям (в семье Гейдрихов, как и в любой националистически настроенной немецкой семье, процветал антисемитизм или, точнее, юдофобия).

И, разумеется, они должны были предупредить Рейнгарда Гейдриха об опасности – и духовной, и вполне земной – поклонения идолам (т.е., нарушения соответствующей Заповеди Господней). Идолу нации, идолу расы, идолу страны, идолу организации. И особенно «живому идолу» - монарху или фюреру. Его святейшество Папа Римский Пий XIпозже во всеуслышание предупредит об этом в своей знаменитой энциклике 1937 года MitbrennenderSorge («С глубокой тревогой»), о которой мы ещё поговорим ниже. Но будет уже поздно…

Совершенно очевидно, что если бы учителя Рейнгарда Гейдриха добросовестно выполняли свою работу, вышеописанные привычки и цели настолько глубоко вросли бы в его даже не сознание, а подсознание (как известно, у человека до 80% поступков управляются именно подсознанием), что дорога и в НСДАП, и в СС, и в СД была бы для него закрыта навсегда. Окончательно и бесповоротно.

Более того, если бы отцы-преподаватели внимательно присмотрелись бы к Рейнгарду Тристану Ойгену Гейдриху, они увидели бы в нём первоклассный материал для выдающегося католического священнослужителя (или, по крайней мере, администратора). Неотмирность (обычная черта для одарённого скрипача), железная воля и целеустремлённость, крайне слабая эмоциональная привязанность к родителям, брату и сестре, сверстникам (да и вообще к окружающему миру), несомненные организаторские способности, закалённое физическими упражнениями здоровье, привычка к беспрекословному подчинению, стремление к совершенству, к идеалу, выдающиеся умственные способности…

Сделай они свою работу добросовестно… кто знает, возможно, имя Рейнгарда Гейдриха стояло бы сейчас в одном ряду с создателем OpusDeiсвятым Хосемарией Эскривой. Кстати, они с Гейдрихом почти ровесники – испанец всего-то на два года старше. И кроме OpusDeiв длинном перечне католических орденов был бы ещё какой-нибудь OpusChristi. Не без недостатков, конечно, но далеко не РСХА…

Мог отец Рейнгард стать и выдающимся деятелем в административной структуре Святой Римско-католической Церкви. Например, пойти ан службу в Бюро информации (так, если кто не знает, называется внешняя разведка государства Ватикан). А там… кто знает, возможно, в 1979 году на папский престол взошёл бы не поляк Кароль Войтыла а немец Рейнгард Гейдрих. Ведь ему было бы всего 75 – вполне обычный возраст для Его Святейшества. Нынешнего папу зовут, между прочим, Йозеф Ратцингер. Вполне себе немец, да ещё и в прошлом член Гитлерюгенда…

К сожалению, этого не случилось. Святые отцы свою работу провалили. С треском. И во второй своей «точке бифуркации» (первой была, естественно, семья) Рейнгард Гейдрих сделал, увы, очередной шаг в направлении, которое в конце концов приведёт его на ферму к неудавшемуся куроводу Генриху Гиммлеру, на виллу в Ванзее и на крутой поворот улицы в пражском районе Либень…

Почему так случилось? Почему отцы-учителя и отцы-наставники столь безответственно отнеслись к своим обязанностям, что в конечном итоге привело к столь катастрофическим последствиям? К сожалению, ничего загадочного в этой истории нет.

Ибо Святая Римско-католическая Церковь, как и любая огромная бюрократическая организация (специалисты в области менеджмента совершенно справедливо называют Церковь крупнейшей корпорацией в мире), со временем начинает работать не на изначально декларированные цели (ради которых она, собственно и создавалась), а на себя любимую. Аналогично, за очень редким исключением, сотрудники и менеджеры этой организации работают в первую очередь на себя. Впрочем, и во вторую, и в третью…

Периодически появляются великие (или не очень) реформаторы, которым удаётся «встряхнуть» это, извините, тёплое и комфортное болото. Или же происходят какие-то совершенно из ряда вон выходящие «землетрясения» (вроде Реформации XVIвека). Но всё это, к сожалению, ненадолго. История учит лишь тому, что она, увы, ничему не учит – и всё довольно быстро возвращается на круги своя. До очередного грандиозного скандала – вроде скандала с педофилией среди католических священников, разразившегося в самом начале нынешнего столетия. А это много хуже просто халатного отношения к своим обязанностям…

Именно поэтому Рейнгард Гейдрих, судя по его дальнейшей жизни, не получил вообще никакого религиозного воспитания. К католической (да и вообще любой христианской) религии он с самого детства и до конца своих дней относился совершенно безразлично. А вскоре после поступления на службу в СС и вступления в НСДАП вообще официально покинул католичество, о чём в его личном деле была, как и полагалось, сделана соответствующая запись. Да и умер, впав в кому, без исповеди, покаяния и Святого Причастия. Поэтому посмертный путь его души, увы, понятен, очевиден и вполне заслужен. Более, чем.

Человеческая душа, как и природа, не терпит пустоты, поэтому если её не заполнить христианскими ценностями и добродетелями, она заполнится… не-христианскими. Проще говоря, языческими. Точнее, неоязыческими. Что со временем и привело к превращению Рейнгарда Гейдриха в верного адепта вполне себе неоязыческой религии (скорее даже тоталитарной секты) – немецкого национал-социализма.

И семья, и школа, и всё ближайшее окружение юного Рейни было пропитано прямо-таки ярым национализмом (от которого было рукой подать до нацизма), монархизмом (соответственно, до поклонения перед фюрером) и милитаризмом, т.е. восхищением и преклонением перед германскими вооруженными силами (не столь уж и необоснованным, ибо германская армия уже тогда была, безусловно, сильнейшей в мире – причём с большим отрывом).

Последнее практически гарантировало направление карьерных устремлений Рейнгарда Гейдриха. Ни о какой гражданской службе, карьере в бизнесе или в политике  не могло быть и речи. Его интересовала только и исключительно военная карьера (военизированных/силовых спецслужб в современном понимании тогда просто ещё не существовало).

Тем более, что с раннего детства он жил в атмосфере героических германских опер (два его первых имени – это как раз имена героев известных опер), в яркой и эмоциональной форме (производившей сильнейшее воздействие на эмоционально впечатлительного ребёнка) пропагандировавшие идеалы чести, героизма, военной службы, постоянной готовности отдать жизнь за свою страну, идеалы, монарха, нацию, расу…

Пройдут годы – и чёрная фуражка СС, «мёртвая голова» на которой означает именно вышеупомянутую готовность (а также верность фюреру, Германии и нации до самой смерти), станет совершенно естественным головным убором для молодого Рейнгарда Тристана Ойгена Гейдриха…

Но тогда юного Рейни влекли не погоны генерала от кавалерии, инфантерии или артиллерии (ни танковых войск, ни военной авиации тогда ещё и близко не было). С замиранием сердца он наблюдал за величественными крейсерами имперского флота, медленно проплывавшими вдоль берегов балтийского курорта Свинемюнде. Его сердцем безраздельно завладело море…

Тем более, что частым гостем семьи Гейдрихов был не кто иной, как знаменитый «морской дьявол» корветтен-капитан граф Феликс фон Люкнер, один из «последних корсаров Кайзера». Блестящий рассказчик, позже (в 1921 году) он издаст книгу о своих военно-морских (и просто морских) приключениях, которая станет одной из немногих настольных книг Рейнгарда Гейдриха. Редкостный авантюрист (он совершил кругосветное путешествие ещё до совершеннолетия), он стал одним из тех, кому юный Рейни всю свою жизнь стремился подражать.

В школе Рейнгард Гейдрих, естественно, был одиночкой (единственным его другом была скрипка). По причине и неотмирности, и гениальности, и немного нескладного внешнего вида, и слишком высокого для подростка голосом (по этой причине его постоянно дразнили «козлом»). Да и вообще юный Рейни был постоянной мишенью для насмешек своих сверстников, которые его не понимали, да и не хотели понять…

К чести Гейдриха, он относился ко всем этим насмешкам (и даже издевательствам) со стоицизмом истинного рыцаря, которому не подобает обращать внимания на такие пустяки. «Собака лает, караван идёт» и всё такое. Впрочем, иногда он «взрывался», но в драку всё равно не лез. А выкидывал что-нибудь «эдакое», что на некоторое время прочно затыкало рты насмешникам. Однажды он прошёл по самому краю крыши пятиэтажного дома. Что, в общем-то, было смертельно опасной затеей. Но его это мало волновало – презрение к смерти уже тогда было у него в крови.

Это презрение к смерти будет сопровождать его всю его короткую, но невероятно яркую жизнь – в свободное от работы время он то займёт место стрелка пикировщика Ju-87 (тот ещё авантюризм, учитывая тихоходность и очень слабую защищённость этой незаурядной машины), то отправится патрулировать на своём личном Ме-109 (то ли подаренном, то ли выменянном у генерала Удета) побережье Шотландии, кишащее «Спитфайрами» и «Харрикейнами» королевских ВВС, то на том же Ме-109 (мало приспособленном для таких эскапад) будет штурмовать мост через Днестр… А потом, сбитый советской зениткой, два дня будет пробираться к своим через кишащую минами и разведгруппами РККА нейтральную полосу…

До поры до времени, всё это будет ему сходить с рук. Видимо, как у кошки, у него было несколько жизней. Но даже у кошки эти жизни когда-нибудь заканчиваются. Закончатся они и у Рейнгарда Гейдриха. Когда он, вместо того, чтобы приказать водителю своей открытой автомашины как можно быстрее покинуть зону обстрела, он прикажет ему остановиться. Чтобы, как подобает воину, вступить в схватку с покушавшимися на него террористами (или патриотами – это уж кому как больше нравится). В схватку, которая закончится для него смертельным исходом. Без преувеличения геройской смертью в бою – мечтой любого воина.

Но всё это будет потом. А сейчас, в августе 1914-го, совершенно неожиданно для всех, кроме очень узкого круга посвящённых «последнее лето Европы» завершится громовыми раскатами Великой войны.

К сожалению, не последней такой войны в истории человечества…