Мой друг Петрович. Продаются сны Глава2

    Петрович спал тревожно. Несколько  раз он вставал и садился за комп. На ночь он его не выключил, вдруг появится покупатель. Но ночь прошла безрезультатно. Никто на объявление не клюнул. День начался серый, дождливый, совершенно безрадостный. Хотелось выпить пивка, но для этого нужно было сходить в магазин. Петрович уже начал натягивать куртку, но вдруг  вспомнил, что последние деньги он потратил еще вчера, когда скидывались с приятелями на троих. Придется завтракать без пива, насухо. Но, заглянув в холодильник, он с удивлением обнаружил, что  там кроме заплесневевшего кусочка колбасы и пакетика умирающей от истощения кильки, больше ничего съедобного не было. Да еще в морозилке лежали две тощие салаки, но это остатки корма для БратАна.  Котяра уже терся об ноги и хрипло мяукал, требуя еды.  Петрович собрал все остатки, облил их кипятком, чтобы  уничтожить   микробы, не отравить ненароком кота, и выложил на кошачью, вылизанную до зеркального блеска, тарелку. Братан с радостным урчанием бросился к тарелке. Петрович обреченно вздохнул,  поставил на газ закопченный, чайник. Насыпал в кружку заварку, добавил остатки сахара и открыл хлебницу. На дне, среди крошек, сиротливо  свернулся тонкий ломтик батона. -  Дожился, даже бутерброд  сварганить не из чего, - подумал тоскливо Петрович.-  Придется идти к бабке.-  Он снял с огня чайник, наполнил кружку, отыскал в духовке пару горелых сухарей  и позавтракал. Идти к жене страшно не хотелось.

    Петрович опять заглянул в комп – пусто, покупатели не торопились осчастливить мужика. Визит к бабке был неизбежен. Но, Господи, как не хотелось! Но тут уж делать нечего, им, с Братаном,  без гуманитарной помощи не прожить. Если он не принесет жратвы, котяра его самого слопает,  не подавиться, вражий сын! А пока он будет навещать родню, глядишь, кто- нибудь  клюнет на его объявление. Петрович  приаккуратился: сбрил трехдневную щетину, надел чистую рубашку, почистил ботинки. Хорошо бы принести бабке цветы, она бы сразу раздобрилась. Они, бабы, это дело любят, цветочки, конфетки, подарочки. Ну, опять двадцать пять – денег, то нет! Если бы лето, можно стырить цветы с клумбы, что все лето лелеют соседские старухи. А сейчас уже осень, все засохло. Петрович  обвел взглядом комнату. Под божницей стояла вазочка с бумажными цветами. Он выбрал три красные розы, обернул их в узорный целлофан, что бабка хранила в ящике комода. Получился не плохой букет , на первый взгляд, как живой. – Сойдет – подумал Петрович.
 
    До бабки он добрался с двумя пересадками, пришлось выскакивать на остановке, когда к нему приближался кондуктор. От греха подальше. Квартира сына, где сейчас обитала жена, была на пятом этаже, лифта в доме не было. Петрович запыхался, поднимаясь по выщербленным ступеням грязной лестницы. Перед дверью постоял, отдышался, вытер платком потный лоб, растянул в улыбке рот и позвонил. Дверь распахнулась, на пороге стояла жена. Он, в очередной раз, удивился, что его бабка была совсем даже не бабка. Перед ним стояла, уперев в бока руки, еще не старая, румяная и полная женщина. – Баба в самом соку. – подумал Петрович с гордостью.
    - О, кто к нам пожаловал!  Да еще и с цветами! Ну, проходи гость дорогой, проходи, не стой на пороге. – Ехидно приговаривала жена.-  Давай свой веник. Или ты это кому-то на могилку несешь? Бумажные цветы только на могилку покойникам дарят. Да что-то уж больно знакомые цветочки, где-то я их уже видела.
Петрович совсем растерялся. Нельзя сказать, что он не ожидал такой встречи, ожидал, конечно. Он свою жену знал, и ее злой язык хорошо помнил. Но, все же, было очень обидно. Он уже собрался повернуться, и хлопнуть дверью. Но жена  сбавила обороты, и устало сказала. - Проходи, чего стоишь на пороге. – И заперла дверь. Он снял ботинки, повесил мокрый плащ на вешалку,прошел в комнату. Внук спал в кроватке, больше никого не было дома. В квартире пахло горячим борщом и жареным луком. Петрович судорожно проглотил голодную слюну, последнее время он ел  всухомятку, варить еду не хотелось. Жена, как всегда, прочла его мысли, покачала осуждающе головой и проговорила. – Идем на кухню, покормлю тебя,  поди, оголодал там без меня.

    Петрович  растроганно шмыгнул носом и, потупив глаза, пошел за  супружницей  на кухню. Он торопливо хлебал борщ и изредка поднимал глаза на жену. Она сидела напротив, подперев  щеку  ладошкой, и жалостно смотрела на мужа. Когда он доел, она также, молча, поставила перед ним тарелку с голубцами, и опять села на свое место. Петрович  ел и думал, что жене ни в коем разе нельзя рассказывать про свой бизнес – засмеет  напрочь.  Да и ему самому, почему-то, эта затея стала казаться не серьезной, ребяческой. Совсем он, Петрович, с ума сошел от безнадзорности и одиночества. И, как будто прочитав его мысли, жена сказала. – Через неделю вернусь домой, внука отдают в ясли, да и у невестки отпуск начинается. А то ты у меня один совсем одичал, еще натворишь  делов,  потом самому будет стыдно. – Да, да, - думал Петрович – надо убрать это  идиотское  объявление, пока жена не увидела. Однако у меня еще время есть, а вдруг повезет?  Но развивать дальше эту мысль он не стал. Он стал собираться домой, жена дала ему денег и велела, в первую очередь, купить корма для Братана.  Дала и полную сумку еды и продуктов на неделю. Провожая  до дверей, обняла, поцеловала в лоб и перекрестила. У Петровича защипало в носу. В этот момент он понял, как любит эту пожилую женщину, как ее не хватает ему.

    Приехав домой, Петрович накормил кота, разобрал сумку и сел к компьютеру. От нетерпения тряслись руки, перехватывало дыхание. Но… заявок на сны не было. -  Ладно, -  подумал Петрович, - еще не вечер, у меня впереди еще шесть дней. Авось повезет! -  Эту ночь он спал спокойно, снов никаких не видел. Утром включил компьютер, волнения не почувствовал.  Желающих купить сны,  по- прежнему,  не было. – Ну, и ладно. -  Подумал Петрович. На нет и суда нет. – И он отправился на кухню. Похоже, что попытка  открыть свое дело, не удалась.  Да и Бог  с ней, главное, жена возвращается домой!