IV

Bael

Как в зеркало, глядясь в твои черты,
Я самому себе кажусь моложе,
Мне молодое сердце даришь ты,
И я тебе своё вручаю тоже.
Уильям Шекспир сонет №22
перевод С. Маршака.

- Я хочу спросить вас:  «зачем?»
Его голос заставил меня поднять голову от очередного скучного фолианта.
- Что именно зачем?
Временами приятно сменить библиотеку на веранду, в качестве места чтения, а то там я чувствую себя музейным экспонатом. Неприятное чувство. Да-да… Огромное количество старых книг, такая же старая пыль.
И я.
Страшное место библиотека всё-таки.
Над Квель’Таласом разгоралось утро. С его мягким золотистым, почти прозрачным светом. Воздух пах утром. Чем-то свежим и чистым.
- Зачем вы меня поцеловали? – Дарэл нервно облизнул губы.
- Ты этого хотел.
Он замолчал.
И посмотрел куда-то на восток.
Есть моменты, когда эльфы, люди, да и возможно и прочие выглядят… наиболее гармонично, так сказать. Время, пусть даже краткий промежуток, когда они обретают истинное совершенство.
Для Дарэла это был именно такой момент.
Он стоял ко мне в профиль, стараясь не смотреть на меня.
И начал говорить.
Удивительно… Что-то было в его осанке, слегка растрепанных рыжих волосах, глазах, которые, казалось, смотрят прямо на солнце и голосе, говорящем красивые и наивные слова.
Слова, в которые я не вслушивался, только кивал.
Где-то на столе мне удалось найти лист бумаги и я, легко касаясь его, набросал портрет молодого эльфа именно в тот момент, когда он был внутренне гармоничен.
В этот момент.
Красота не должна исчезать так быстро. Хотя… Рисунок – уже не то. Нет того ощущения, которое вызывает созерцание самого этого момента.
Хоть для чего-то пригодилось моё умение рисовать.
Я вложил листок в книгу и, захлопнув её, попросил разрешения удалиться.
На лице Дарэла осталось удивлённое и обиженное выражение.
Усмехнувшись, я скрылся в главном здании поместья.

Darel
Говорят, что сердца, воспламененные препятствиями, охладевают в благополучии!
Александр Дюма «Граф Монте-Кристо»

Никогда не спускался в подвалы поместья…
Вообще я не люблю, когда темно. Очень не люблю.
Удивительное всё-таки место, подвалы поместья Дел’Ривалей.
Тёмный камень. Холодный-холодный на ощупь, а ещё закрадывается странное чувство,… точнее ощущение того, что внутри камень тёплый.
Чем-то напоминает дракона: холодная чешуя снаружи и пламя внутри.
Мои пальцы скользят по стеблю какого-то странного растения, напоминающего плющ. Хотя… плющ же не растёт в темноте, верно?
- Никогда не прикасайся к цветам, - услышал я голос, доносившийся откуда-то снизу, - ибо их аромат – наркотик, жуткий яд, - я услышал звон оружия,  - от него ты потеряешь разум.
- Господин…?
Я спустился и увидел его. Того, кто говорил о цветах.
Мужчина. Красивый. Тёмные волнистые волосы и… сине-зелёные глаза. Рапира в руке. Такому, как он, самое место на страницах приключенческого романа, но не здесь. Не в сыром подвале.
Он кивнул мне.
- Никогда, - он приблизился, - не мечтай о женщинах, - его рапира была нацелена мне в грудь, - ибо они приведут тебя к падению, - он поднял лезвие рапиры и притянул к себе, прислонившись к нему лбом.
- Не беспокойтесь, - усмехнулся я, - о женщинах я точно не мечтаю, по крайней мере, сейчас.
Он улыбнулся в ответ.
- Могу я узнать…
- Суфир Закатная Звезда, - он слегка поклонился, а рапира заняла своё место в ножнах у него на боку, - я учитель фехтования и танцев, а так же оружейник. Но  госпоже Иарелии угодно называть меня Мастером над Оружием. Так что, я Суфир Закатная Звезда по прозвищу «Маэстро», Мастер над Оружием и… единственный слуга рода Дел’Риваль.
- Да, именно это я и хотел спросить… Но почему же единственный?
- Ты - если я правильно понимаю, кто ты, - здесь надолго не задержишься. И, поверь мне, я говорю это без каких-либо дурных мыслей, но просто констатирую факт.
- Я понимаю. И знаю.
- И всё ещё тут? - его чёрная бровь приподнялась.
- Да, тут.
- Хм… Дай угадаю, - он прищёлкнул пальцами, - влюблён в кого-то из хозяев? Ибо про себя я не смею говорить, - он снова согнулся в поклоне. Почти шутливом.
- Допустим.
- Дарэл, правильно? Предполагаю, это госпожа Иарелия? Хотя, нет. Ты сам ответил, что о «женщинах ты не мечтаешь». Тогда, молодой лорд?
- Нет, я не влюблён в молодого лорда. И правильно, моё имя Дарэл.
- Тогда остаётся лишь…
- Господин Дел’Риваль.
- Бедный мальчик… - он вздохнул, - ты понимаешь, что он…
- Понимаю. Всё. И мне не легче.
- Мне тебя жаль.
- Мне это уже говорили.
- Молодой лорд?
- Именно.
Мы замолчали.
Суфир что-то задумчиво выстукивал пальцами на рукояти рапиры.
- Я просто полубезумный оружейник.… Почти призрак этого дома, воин, чьё сердце охладело в благополучии, - еле слышно пробормотал он, - ты ведь пишешь стихи, да?
- Пишу, - я прислонился спиной к холодной стене. Стало чуточку легче.
- Я тоже в какой-то мере… - он не договорил, - поднимемся наверх?
- Как хотите.
Мне было уже всё равно… до тех пор, пока я не увидел… Ночь.
***
- Суфир! - от переполнявших меня чувств я назвал его по имени, - она…
- Прекрасна, - закончил за меня Мастер над Оружием.
Ночь была… не тускло-чёрная, а фиолетовая. Я клянусь, небо было фиолетовым, а звёзды впервые показались мне не холодными, далёкими, а настолько близкими, что мне почудилось, будто достаточно лишь протянуть руку, чтобы коснуться их. И лимонно-жёлтый диск луны. Жёлтый, как зрачок кошки.
- Больше чем прекрасна.
Суфир лишь усмехнулся.
Iarelia

Чтобы не скатится к безумию, не достичь его никогда, мы нуждаемся в восстановлении.
Джон Рональд Руэль Толкиен «О волшебных историях»

Суфир сидел у моих ног, положив локоть и голову мне на колени.
Это сломана его воля, или же… Он просто рад служить? Но… разве такие, как он, опускаются до того, чтобы сидеть у ног хозяев? Место…
Само поместье располагает к безумию или творчеству, а чаще всего к тому и другому. Маэстро - прекрасное тому подтверждение.
Что же до его «покорности»? Возможно, так он демонстрирует желание и готовность служить. Или просто уже сломан. Во всяком случае, сейчас мои пальцы ласкали его волосы.
Примерно так же я глажу своих кошек.
Его глаза были закрыты: ему это нравилось.
Амэглейл, сидя в соседнем кресле, наблюдал за этой сценой… с безразличием на лице, ведь ничего особенного в этом моменте он не видел.
- Я хотел спросить, - он слегка наклонил голову, - возможно, мой вопрос будет не нов, но зачем Дарэл здесь?
Полутёмная комната. Минимум освещения. Роскошных интерьеров почти не видно. Два источника тусклого жёлтого света освещают моего сына и меня с Маэстро.
- Глупый вопрос. Он – новая прихоть твоего отца, да и за садом следит.
- Это я и так знаю. А с садом отлично магия справлялась. Должно быть что-то ещё…
Где-то разбилось стекло, и мы примолкли, а Маэстро приоткрыл глаза.
Bael
Как же я ненавижу!
Зеркала. Ничтожное стекло. Вечно лгущее своим отражением. Ненавижу! Ненавижу!
И снова я бью зеркало. Оно разлетается тысячами осколков, каждый из которых – новое зеркало. Их невозможно уничтожить! Невозможно.
Зачем? Зачем здесь столько зеркал?
По моим рукам течёт кровь… И падает на осколки, в которых мечутся мои отражения.
Кровь такая тёплая и… липкая.
Оно всё ближе.
«И безумье моё идёт ко мне, и знамя несёт в руках»
Ничего. Ничего не может его удержать. Я сойду с ума. Стану хуже, чем Презренные.
А зеркала…
Они отражают моё подступающее безумие. Оно во мне. В моих глазах и лице. Я не хочу это хотя бы видеть.
Спиной я сползаю по стене, а моя рука оставляет кровавый след на ещё не разбитом зеркале.
Как же я хочу сейчас забыться…

Iarelia

- Твой отец снова бьёт зеркала, слышишь?
- Да.
- Он сходит с ума. Это происходит рано или поздно с главами Дел’Риваль, - я невесело усмехнулась.
- Но… ведь есть два пути?
- Они сопряжены, если я правильно понимаю, о чём ты.
- Безумие и творчество идут рука об руку, юный господин, - подал голос Мастер над Оружием. Его глаза странно сверкнули зелёным, как глаза кота, - и вашего лорда-отца это касается в первую очередь. Всё-таки поместье оказывает на него влияние - куда большее, чем на вас или же вашу леди-мать, - он посмотрел на меня, а потом прикрыл глаза и наклонил голову в знак почтения.
- Ну, а вы? Вас касается безумие?
- Что я.… Все мы безумны в той, или иной степени. Я не исключение.
- Вечерами я слышу, - продолжал мой сын, - как вы играете на скрипке. Это божественно, говоря без лишней скромности.
- Ваше одобрение много значит для меня, милорд. Если хотите, я поиграю для вас, как-нибудь.
- Это было бы волшебно, Суфир, - откликнулась я и ещё раз провела рукой по его волосам, - Амэ, послушай, Суфир или твой отец – ярчайшие подтверждения того, что без безумия нет творчества. Но… - я вздохнула,  - полное  безумие губительно, и, чтобы не достичь его, мы, каждый из нас: я, ты, твой отец, Суфир - нуждаемся в восстановлении… В чем-то таком, - Суфир затих, наслаждаясь моими прикосновениями, - что возвращает нас к чему-то светлому, чистому, тому, что способно смягчить, если можно так сказать, наше безумие.
Я замолчала, наслаждаясь пляской теней на потолке. Мужчина и юноша, находившиеся рядом со мной не проронили ни слова. Амэглейл обхватил себя руками, будто ему стало холодно.
Закатная Звезда поднял на меня глаза и улыбнулся. Какие же они… Странные. Почти голубые. Как те светильники, освещающие комнату сейчас.
- Мы нуждаемся в восстановлении… - проговорила я про себя, - ты разговаривал с нашим новым «садовником», Амэ?
- Да, разговаривал, - юноше удалось вырваться из плена тяжких мыслей, что сейчас навалились на него. Он посмотрел на меня с прежним блеском в глазах.
- И твоё впечатление?
- Что-то такое… У меня не возникло к нему отвращения, какое обычно бывает к… «увлечениям» отца. Меня даже не особо смущает то, что мы одного возраста, и интерес моего отца к нему выглядит… как сказать… слегка странно. Это всё такая, - эльф замолчал, подбирая слово, - мелочь. По сравнению с тем, что он приносит сюда. Знаешь, - он постучал пальцами по подлокотнику кресла, - он подобен лучу солнца… Я поражаюсь тому, какой он. Такая чистота и наивность… Он…
-  …Он обладает способностью удивляться по пустякам, а это так переполняет жизнь, что можно позволить себе не желать ничего иного, - улыбнулся Суфир. Его голос прозвучал слегка мурлыкающе. Он заставил меня улыбнуться.
- Именно, - молодой лорд кивнул, - просто… Что-то светлое проникло в поместье, невинное, - он нервно облизнул губы, - искренне, без единой капли лицемерия.
- У него душа ребёнка, - снова подал голос Суфир, - чего вы, мой лорд, лишены, простите мне…
- Не извиняйся, Суфир. Я понимаю.
- Хорошо, что ты понимаешь, Амэ. Это его восстановление. Восстановление для твоего отца, - я вздохнула, - и в какой-то степени для нас…