Ненавижу слёзы

***
Ненавижу слёзы. Ненавижу это противное чувство в горле и когда щипит глаза. Пытаешься хмурить брови, но от этого становится ещё хуже...
В детстве я никогда не плакал. Даже если оцарапался об острый угол или ушиб коленку - ни одна слеза не скатывалась по моим щекам. Чуть позже я начал подбирать на улице бездомных животных и тащить их в дом - мне было их жалко, но я всё равно не плакал. Даже тогда, когда родители беспощадно выбрасывали этих животных обратно на улицу. Я находил другой способ о них заботиться: выносил им тарелки с едой, а в сильные морозы они жили в подвале нашего дома... И я не плакал когда умерла моя бабушка. Может быть лишь потому, что никогда её не видел, к тому же она представлялась мне злой и ворчливой, т.к. многие дети боялись её. Поэтому меня считали равнодушным ко всему, всё, включая моих родителей. Но это было не совсем так...

Когда мне исполнилось 11 я впервые влюбился. Её звали Клаудиа и она жила в соседнем доме. Тем летом, 20 лет назад, её семья переехала в наш небольшой городок. Она была не похожа на остальных девчонок, которых я знал, именно поэтому она сразу мне понравилась. Но, увы, на меня Клаудиа не обращала ни малейшего внимания, может быть потому, что она сама по себе была замкнута и не разговорчива, да и я был не лучше. Не знаю, чем бы закончилась эта "история любви", не успев начаться, т.к. спустя несколько месяцев Клаудиа заболела и умерла...
Казалось бы, я быстро должен был забыть о ней, но нет. Даже сейчас я помню как она выглядела, какими тёмными казались её карие глаза и волосы. Ну а тогда... Именно тогда, когда я узнал о её смерти, то весь день проплакал, хотя раньше даже не представлял, как так можно - плакать. Ну а потом я постепенно глушил воспоминания о ней в своей памяти, к тому же спустя год после её смерти, её родители переехали в другой город, и тогда я совсем перестал вспоминать о ней... Лишь изредка, бросая взгляд на пустующий дом, моё сердце безысходно сжималось. Я хотел снова увидеть её силуэт в окне второго этажа, увидеть как она сидит на подоконнике и что-то пишет в своей в тетради... Но всё это было безвозвратно потеряно. Мне ничего не оставалось как смириться, и твёрдым шагом направится к крыльцу своего дома, не поворачивая назад головы.

Ну а сейчас я снова здесь, в комнате, которая когда-то была моей, в доме, где когда-то прошло моё странное детство. Тот же вид из окна: качели, что смастерил мне отец; скамейки, лавочки для пикников, которые, сколько я себя помню, мы никогда не устраивали; а дальше - бесконечное поле жёлтой высокой некошеной травы, путающейся в дыхании ледяного осенннего ветра...
Это дом моего детства. И он сейчас продаётся. Тот, кто его купит будет несчастлив всю оставшуюся жизнь. Это не я придумал - сюда после смерти я и отправлюсь: буду бродить призраком по лестничным пролётам и смотреть из окна своей комнаты на серое дождливое небо и слушать слякоть, что хлюпает под ногами у какого-нибудь мальчишки, что будет жить в МОЁМ доме... Пожалуй, я буду тихим призраком. Не буду никого пугать, и лишь изредка будут поскрипывать старые стёртые половицы под моими неслышными шагами - я буду обходить СВОЙ дом. И я не думаю, что не смогу приходить в соседний дом, где жила Клаудиа... Может быть, к тому времени, её призрак ещё не растворится во влажном тумане осени, и я смогу её навещать...
Но всё это пока лишь фантазии. Хотя кому какое дело до моих фантазий, ведь я сам по себе. Пусть я буду чуточку сумасшедшим - этого даже никто и не заметит. Но так даже лучше.

А сейчас я вынужден покинуть этот дом. Мне пора. Я опаздаю на поезд, если сейчас же не сбегу по крутой лестнице на первый этаж, с размаха не отворю дверь, и быстро пробегу мимо соседнего дома, пряча глаза в шерстяной шарф... Но разумеется, я этого не сделаю. Поезд подождёт. Такого сумасшедшего как я все должны ждать, иначе я натворю чего-нибудь, на что стоит строжайший запрет. Но это я так шучу. Я совсем не опасен, скорее наоборот. Это именно мне очень легко причинить боль, пусть даже я не показываю насколько мне больно. Но от этого суть не меняется... И вот я стою, смотрю на потемневшие от пыли и грязи стёкла окон ТОГО САМОГО дома... Странно, что сюда так никто и не въехал - ведь дом был хороший, да и сейчас тоже ничего, если прибраться там как следует, навести порядок, так сказать... Что я чувствую? Лишь пустоту. Неужели прошло? Скорее всего. Но я не уверен полностью... Мне вдруг становится не по себе, страх окутывает меня со всех сторон непроницаемой пеленой, и я скорее бегу в сторону вокзала, не помня себя...

Равномерный стук колес постепенно успокоил мою взволнованную душу, и я смог наконец-то спокойно перевести дыхание. Всё уже позади, всё прошло. Больше я туда не вернусь. По крайней мере в этой жизни. С меня достаточно печали в этом мире, зачем же я снова её ищу, тем более зная, что мне будет плохо?.. Ну а когда я умру, что ж, ведь призракам ничего больше не остаётся как грустить, так почему бы не провести вечность в том месте, которое тебе по душе, там, где самый эпицентр, самое огромное скопление печали для себя самого.

Я буду жить у моря, оно меня окончательно успокоит, и главное - не напомнит мне о прошлом. Сейчас я думаю об этом, и мне становится чуть приятнее на душе от сознавания своего нового места жительства. Ведь я так и хотел - просто переехать, но по дороге мне "попался" город моего детства, и сам себя не помня, я почему то направился прямиком туда; вспомнил всё, что уже забыл, так тщательно упаковал в своей памяти, и задвинул подальше... Может быть так и надо было, может я должен был вспомнить, и не повторять прошлых ошибок. Я стал совсем другим человеком, с тех пор как в 16 лет переехал из города моего детства в город, где я получил образование. Ну а тогда, когда я снова оказался в том доме, в своей комнате, я почувствовал себя таким беззащитным, да и чуть не сошёл с ума, хотя и так уже дальше некуда...

Но всё наладится, нечего грустить. А уж тем более плакать. Ведь я ненавижу слёзы. Они показывают мою слабость, показывают как мне больно, а я не могу этого допустить. Почему? Да потому что я трус. Я боюсь казаться тем, кто я есть, мне нужно скрывать всё то, над чём другие люди могут играть, насмехаться. Эта проблема В НИХ. Я просто следую правилам игры, которую сам же придумал. Но мне так спокойнее. Поэтому пусть всё остаётся так, как есть... Мне уже нечего терять.


22.10.10
старый рассказ... случайно нашла)