Падая в небо - Глава 17

На вид мужчине был не стар, но и молодым его назвать язык не поворачивался. Бродяга обполз его кругом, внимательно и беспардонно разглядывая сидящего посреди трубы незнакомца. Его наряд был если и не полной копией собственных оборвок Бродяги, то с уверенностью можно было сказать, что путь от своего нормального состояния до лохмотьев они проделали схожий. Не менее удивительным было и внешнее сходство. Засаленные топорщащиеся тёмные волосы, несимметрично выбритая щетина, длинный прямой нос, слегка квадратная челюсть. Глаза же отличались разительно – у незнакомца, в отличие от Бродяги, они были сильно опухшими и покрасневшими и беспрестанно слезились. Потрескавшиеся губы кровоточили, дёргались, а рот неестественно кривился вправо, из-за чего впечатление мужчина производил достаточно неприятное и жутковатое. Бродяге, во всяком случае, его вида вполне хватило, чтобы основательно, с головы до пят покрыться мурашками.
- Как тебя зовут?
- Я…
Седой, как прозвал его про себя Бродяга, не успев ответить, зашёлся жутким кашлем. Сплюнул кровью себе под ноги. Бродяга почувствовал, как вверх по спине поднимается неприятный холодок и вздрогнул.
- Впрочем, это не так уж важно… - прохрипел Седой. Бродяга в ответ только удивлённо пожал плечами. Мол, как скажешь.
Мужчина провёл трясущейся рукой по волосам – между пальцами у него застрял изрядный клок, а на голове образовалась широкая проплешина. Бродяга нервно сглотнул.
- Поздно ты пришёл… - глухо, почти шёпотом сказал Седой, - Очень хорошо, что вообще нашёл ко мне дорогу, но слишком уж поздно… Не успею сказать всего, что тебе знать нужно…
- Ты хотя бы намекни, в чём дело, а дальше я уж как-нибудь сам…
Седой издал короткий булькающий звук, который за смех можно было принять только с очень большой натяжкой. Однако, Бродяга почему-то был абсолютно уверен, что его слова развеселили Седого.
- Знаешь… единственное, что тебе нужно всей душой принять, самое важное – так это то, что у нашего Пути на самом деле нет конца… Так же и со смертью – её просто не существует. Ведь время… оно не последовательно и не линейно… Мы везде и нигде одновременно… Каждую секунду время идёт по кругу…
Седой говорил тихо, хрипло и чуть вкрадчиво, с видимым усилием выговаривая слова, периодически замолкал, морщился, судорожно сглатывал и только после этого продолжал. “Интересно, что с ним… Болен, наверное. Ой-ёй… Как его разобрало… Жутко кашляет, однако…”
Мужчина кашлял ритмично, сильно, всё громче и громче, и в итоге труба, в которой они оба находились, понемногу начала вибрировать. Мужчина замахал руками, попытался прикрыть себе рот, но у него не получалось остановиться, а труба вибрировала и раскачивалась, всё сильнее и сильнее…
Бродяга внезапно вспомнил, как тряс его Старший Негатор, и его осенило. “А что если…?” Он взял Седого за плечи – “Попробую-ка я его так же!” – и хорошенько встряхнул. Седой перестал кашлять и удивлённо вылупился на своего спасителя.
- Ну как ты, друже?
- Спасибо, лучше немного… Но это ненадолго… Эх… этот долбаный каскадный резонанс…
Бродяга в состоянии крайнего изумления воззрился на мужчину и даже сложил губы для напрашивающегося вопроса.
- Нет, Бродяга, нет! Как же ты ещё не понял… в данный момент, в данную секунду это всё – важнейшая часть мироздания, хоть ты и не представляешь, где находишься, а я не в силах, да и не успею тебе этого объяснить… Будь умнее всех нас, Бродяга! Будь умнее меня! Мне не хватило сил… и я испугался… А ты… Ты сможешь! Я верю в тебя! Ведь я – это…
Незнакомец так и не успел договорить. Видимо, слова отняли у него последние силы. Кровь хлынула у него горлом, из ушей, тоненькими струйками потекла из глаз. Теперь умирающего мужчину можно было с уверенностью назвать стариком – как только он забился в конвульсиях, что означало близкий конец, его тело стало как будто высыхать, начало покрываться морщинами, а кожа старела прямо на глазах. Через несколько секунд тело Седого буквально развалилось на части. Бродяга на миг оцепенел, не в силах пошевелиться. Когда до его сознания, наконец, дошла суть происходящего, бродяга со всей мочи взвыл.
Это было выше его сил. С дикими глазами рванул он прочь от холодеющих останков старика, молотя локтями и коленями по металлу трубы.