Серебряная пума. Глава 14 последняя

   В которой Хитрикс был пойман, а статуя Бледного Лиса возвращена хозяевам, но Хитрикс, благодаря своей хитрости, сбежал.

       Как в воду я смотрел! Хотя на самом деле это Фукс смотрел. Оперативно собрались мы и едва взобрались на первый же бархан, как перед нами открылась чудесная картина: в низине блестело ярким голубым цветом маленькое озеро, вокруг него росли финиковые пальмы, и к одной из них была пришвартована наша яхта «Беда». Это было так прекрасно, что не могло быть правдой. Я ущипнул себя за самую нижнюю часть спины и громко спросил:
       - Я один сошёл с ума или у меня есть последователи?
       Команда не бросила своего капитана.
       Когда мы выяснили, что все видим одно и то же, пришла пора действовать. Хитрикса взяли «тёпленьким». Разнежился он в тенёчке ещё прохладного утра и пал жертвой своей беспечности.
       - Как вы меня нашли?
       - Да мы и не таких находили! – успокоил его я. – Один Хамура Кусаки, адмирал японского флота, чего стоил!
       - И всё же?
       - Ваша беда, Хитрикс, в том, что вы один. А мы – коллектив, друг другу помогаем и поддерживаем! Признавайтесь, зачем вы украли статуэтку?
       Выяснилось, один коллекционер из Америки обещал ему хорошие деньги за подлинные фетиши догонов. Вот Хитрикс и польстился.
       - А вы знаете, Хитрикс, что эта статуэтка приносит своему хозяину несчастье?
       - Да мне-то какое дело. Я её отдам и с рук долой.
       - Это вы правильно сказали, – одобрил я. – Отдать придётся, только её настоящим хозяевам.
       Яхта была в полном порядке. Всё-таки Хитрикс был хорошим матросом и внимательно следил за такелажем и ходовой частью. Статуэтку мы изъяли, Хитрикса на гауптвахту посадили, отпустили паруса и, лавируя, курсом крутой бейдевинд с переменными галсами пошли на зюйд. Тяжело было идти против ветра, и команда к концу дня валилась с ног. Через пару дней решил я, что не стоит нам арестанту устраивать курортный отдых за наш счёт. Заменили мы Хитриксу отсидку штрафными работами. Стало немного легче. А вскоре появились первые признаки того, что мы приближаемся к плато Бандиагара.
       Вечером это случилось. Пошёл я в кубрик Лома и Хитрикса проведать. У нас так завелось, ещё с самой первой нашей встречи с Хитриксом, что перед отбоем в течение часа Лом брал у него уроки английского языка. Захожу я, значит, в каюту и вижу, за столом Лом сидит и карточки тасует.
       - В чём дело, Лом?
       - Английский изучаю, Христофор Бонифантьевич. По новой методике. Видите, на каждой карточке название предмета написано. Сначала я названия учу, затем карточки на столе раскладываю и на каждую по названию нужный предмет помещаю. Очень легко и быстро запоминается.
       - А Хитрикс где?
       - К некоторым карточкам предмета нужного под рукой не оказалось. Вот Хитрикс и пошёл за ними. Скоро вернётся.
       - И за какими предметами он отправился?
       - Вот за этими, – Лом мне карточки протянул.
       Я читаю: «макароны, арбуз, мороженое…»
       - Он что же, за мороженым в пустыню пошёл? – спрашиваю Лома. – Долго же нам его ждать придётся!
       Вижу, дал я промашку. Недооценил Хитрикса. А тот ловко воспользовался наивностью и доверчивостью старшего помощника и сбежал. Но горевали мы недолго. Не Хитрикс нам нужен был, а свобода для нашего четвёртого члена экипажа, собаки По.
       На следующий день мы  швартовались на знакомом нам уже месте у деревни догонов. На этот раз нас встречали и всей разноцветной гурьбой проводили к жилищу огона. Я торжественно вручил ему матросский рундук. Он поставил его на земляной пол, уселся перед ним на корточки и осторожно открыл. На бархатной внутренней обивке лежала статуэтка. Ничего особенного. Маленькая остромордая лисичка, но с очень большими ушками. Взгляд её маленьких изумрудных глазок был шаловливый и хитрющий, словно она уже замыслила какую-то проделку. Огон старался сохранять хладнокровие, но по глазам его было видно, как он доволен.
       - Вы не представляете, что сделали для нас и благополучия планеты. Конечно же, мы возвращаем вам собаку и ещё… – он порылся в углу в куче мусора, – примите от меня это.
       Так и оказалась у меня «Серебряная Пума», красивая, словно живая, но не имеющая никакой волшебной силы статуэтка.
       - Наша благодарность не имеет границ, – продолжал между тем огон. – Чем мы вам можем быть полезны ещё?
       - Дело в том, – стал я рассказывать, – что мы совершаем путешествие на свой яхте «Беда», и перед нами стоит задача пересечь пустыню Сахара с юга на север. Мы узнали, что существуют под пустыней туннели в которых текут реки и начинаются они из вашего Священного озера. Вот если бы вы…
       Мы совершили это путешествие по подземным каналам, прорытым под Сахарой, и закончили его на Ниле. Но это уже другой рассказ. Историю «Серебряной Пумы» вы узнали.
        - А что случилось с собакой По? – спросил Кирюша.
        - По и Лом так привязались друг к другу, ведь всё-таки это он придумал такое имя, кхм, так сказать, крёстным отцом собачке стал. Так вот, По с Ломом ходит, поддерживает морскую традицию. А теперь вам пора по домам. Ещё остаётся время подготовиться к школе.
       С этими словами капитан Врунгель выбил о край пепельницы оставшийся в трубке пепел, раскрыл кисет и стал сосредоточенно набивать трубку новой порцией душистого табака, уминая его большим пальцем правой руки.
       Ребята ушли, оставив капитана за этим, поглотившим всё его внимание, занятием.
       - Ну как? – спросил Славик.
       - Класс! – поднял Кирюша большой палец вверх. – Дашь мне Пуму на день?
       - А зачем она тебе?
       - Ну-у-у… я и сам пока не знаю. Придумаю.
       - Хорошо. Только после того, как расскажешь мне о своих встречах с домовым.
       - Идёт.
       Они пожали друг другу руки и стремглав бросились домой.

12 февраля 2010 г.