Моя заботушка, Марина...

               
                Наталья ГВЕЛЕСИАНИ

               
                «МОЯ ЗАБОТУШКА, МАРИНА…»


        Я прочитала немало статей и диалогов на самых разных сайтах и форумах, где люди бездумно делились на прокуроров и адвокатов Марины Цветаевой. Первые - ставили ей в вину эгоцентризм и гибель младшей дочери,  вторые – оправдывая во всем, превозносили до небес.   
      Не говоря еще что есть целая категория новоявленных "исследователей-беллетристов", пишущих антибиографии больших людей по типу доносов советской соседки по коммунальной квартире в органы НКВД, а то и просто сочиняющих "баб неистовых  басни", как то метко подметил Валерий Шубинский в своем обзоре 
«Антибиографии: неистовых баб басни».
       И только совсем недавно я еще раз убедилась, что истина глаголет устами любящих людей. Все остальное - наши жалкие потуги понять происходящее с чужим человеком нашим жалким умом. 
      Такими истинно понимающими, любящими Марину Цветаеву людьми являются самые преданные ее поклонники, сумевшие понять и простить. Сумевшие  увидеть корни беды Марины Ивановны и всю ее противоречивость и  не осмеявшие ее за эту беду, не поставившие ее - выше себя. Как трогательно искренни и теплы эти люди, общаться с ними - это все равно, что общаться с братьями и сестрами где-нибудь в горах, где воздух чист и разрежен. Так и вспоминаются cлова из письма знакомой Марины Цветаевой в ее последний московский период жизни Т. Квакиной про то, как вошла Цветаева в круг сидящих за столом писателей и все они  как-то потускнели и перестали  казаться ей Львами Толстыми: «Поднялся уровень застольного разговора. При Цветаевой невозможна была пошлость, пересуды. Не только смысл того, что она говорила, был всегда высок и интересен, но и сама ее речь была необычна».  Как они великодушны, как далеки от интриг, как приподняты над бытом, как свободны - высокой свободой приподнятости над своим ЭГО - от желания возражать оппонентам, руководствуясь личными мотивами,  будь то комплексы или иные не красящие нас вещи, лишающие нас свободы и красоты, а главное - человечности диалога.       
     Хочется согласиться с  Натальей Воронцовой-Юрьевой, которая может и по простоте своего теплого к людям сердца - уверенно считает, что отношением к поведению Марины Цветаевой с младшей дочерью, умершей в приюте от голода и отсутствия материнской любви проверяется человеческая доброта. Каков ты сам, таково и твое отношение к поступку Цветаевой. 
      Да, это абсолютно так. 
      Вот только Воронцова-Юрьева немного  промахивается в своих расчетах, вольно или невольно уподобляясь соседкам по коммунальной квартире, поющим "неистовые песни баб".  Градус горения  Марины Цветаевой в мучительном огне действительности, в котором  закаляется сталь, был намного выше - отсюда и вся ее противоречивость, в отличие от нас, себя самих, противоречивых, не ведающих... Выше градус горения человеческого сердца и у подлинно понимающих и любящих Марину, а значит, - Жизнь - людей. И оно – живое сердце -  может вместить  в себя подлинное человеческое сочувствие к ОБЕИМ жертвам нашего общего обездоленного мира:  Ирине и Марине. 
    Светлая память обеим этим людям. Как хорошо понимают эту сокрытую от мудрецов детскую правду в православной Церкви, которая соборно молится за всех - гонителей и гонимых, мученников и мучителей. Будем же и мы - молиться за обеих.  Иметь свое суждение, обличать неправедные дела, но - прощать, любя и молясь, нося тяготы труг друга до последнего, мало того - продолжая заботиться о любимых людях  и после их смерти --  это достоинство, а не недостаток.  Ведь ушедшие остаются в нашей памяти. И в ней им - может быть тепло и светло. Тем более что это нужно не мертвым, а ЕЩЕ ЖИВЫМ (хотя - как знать, судьба за гробом сокрыта от нас завесом Тайны).   
       Так, как заботиться о Марине Цветаевой 39-летний  автор и исполнитель своих песен Елена Фролова в своей песне-молитве "Моя заботушка, Марина" на стихи Вениамина Блаженного:

  Моя заботушка, Марина,
Я обниму тебя за гробом,
Из петли мученицу выну,
Почту усердием особым:

Не муж, не друг, и не поклонник -
Какой-то спутник пепелища,
Такой же проклятый покойник,
В могилу выплюнутый нищий:

Маринушка, рубец на шее -
Он не даёт прорваться вздоху,
А вздох - он молит о прощенье:
"Прости, Господь, свою дурёху:

Прости, Господь, меня, горюху,
Ожесточилась - не стерпела,
Петлёй накинула разлуку
На душу грешную, на тело".

Маринушка, стоим мы оба
И бьём в порог Господний лбами:
Похорошели мы у гроба,
В кровавой выкупались бане.

       Позволю себе привести выдержку из интервью с певицей знающего ее не понаслышке человека, работающего с ней в одном театре;  человека-подвижника, многие годы проработавшего в Доме-Музее Марины Цветаевой в Москве Натальи Савельевой: 

     "А среди поэтов «открытием на всю жизнь» для нее стала Марина Цветаева.

 - С ней у меня отношения особые. В пятнадцать лет я написала первую песню на ее стихи. Цветаева - феномен, к ней возвращаешься постоянно. Первое открытие, первое погружение, немного отходишь, потом снова и снова... Через нее ко мне приходят не только другие поэты, но и люди, в судьбе которых она сыграла большую роль.

 Понятие «поэт» много значит для Лены, как и «поэзия».

 - Первую песню я написала в двенадцать лет. Но я не пишу стихи, я люблю открывать их для себя. Мои песни - это музыка, которая записывается словами. Не какая-то феноменальная, не космическая - своя, внутренняя музыка, мелодия, с которой человек живет." (Наталья Савельева "По вольному следу воды родниковой").

   Надо понимать, что Марина Цветаева и при том, что она, по всей видимости, не осознавала всю греховность своего отношения к младшей дочери (хотя мы не можем знать и судить об этом наверняка, поскольку чужая душа – потемки), тем нем менее ощущала свое человеческое недостоинство перед людьми, сумевшими найти золотую середину и живущими праведной жизнью, одна которая только и делает искусство святым. Перед такими людьми типа безвестной монахини, написавшей бессмертные стихи со строчкой «Человечество живо одною круговою порукой добра», которые записала и донесла до людей Цветаева, поэтесса благоговела: «Эти стихи мои любимые из всех, которые когда-либо читала, когда-либо писала, мои любимые из всех на земле. Когда после них читаю (или пишу) свои, ничего не ощущаю, кроме стыда». 
 Марина Цветаева написала в той же статье «Искусство при свете совести», где привела эти стихи: 

 «Обратная крайность природы есть Христос. 

 Тот конец дороги есть Христос.

 Всё, что между — на полдороге.

 И не поэту же, отродясь раздорожному, отдавать своераздорожье — родной крест своего перекрестка! — за полдороги общественности илидругого чего-либо.

 Душу отдать за други своя.

 Только это в поэте и может осилить стихию.»

    Хочу еще добавить в заключение, что целая православная Церковь предстательствует перед Богом за одного грешника - поэта Марину Цветаеву, вопреки своей традиции не молиться за самоубийц. Вот что пишут об этом в православной прессе:  "Церковь выступила предстательницей и ходатаицей перед Господом за рабу Божию Марину. При этом для Цветаевой, по словам отца Владимира Антонова (г. Москва), не было сделано какого-то особого исключения. Есть такое понятие, как церковная икономия, в соответствии с которым появляется возможность положительно решать вопрос об отпевании и поминании человека, покончившего жизнь самоубийством, с проявлением к нему снисхождения. В частности, такой подход применяется при обращении в церковь родственников людей, которые ушли из жизни в состоянии крайнего аффекта, умопомрачения или же человек был крайне болен душевно. Однако подобные проблемы решаются только на уровне Правящего Архиерея или даже Патриарха.
  По мнению протоиерея Сергия Титова, в том, что Церковь молится сегодня за Цветаеву, есть глубокий мистический смысл. Оценив неповторимость таланта и масштаб личности поэта, учитывая внешние обстоятельства, подтолкнувшие ее к роковой петле, Русская Церковь предстательствует за Цветаеву перед Богом".

                29 октября 2011г