Следовать рихард эверс тайна преступления

                Тайна преступления

 Тайны. Тайны. Есть знаменитые парижские тайны, есть жгучие, крутые московские тайны, а есть и простые, самые жизненные рижские тайны.
Писатели очень любят рассказывать о самых, самых скрыт¬ных, тянущихся высоко вверх, а у нас — о простых людях, они в нашей жизни, живут и умирают вместе с нами.
Большинство людей верит, что правду, как в сказке, можно найти, справедливость всегда должна восторжествовать и наши правоохранительные органы надежно охраняют нас.
Они идут; когда трудно, в прокуратуру, милицию, полицию, но зачастую попадают в непредвиденные ситуации и сами после этого становятся жертвами какого-либо заговора или других не¬предсказуемых событий.
Вот в какой сфере деятельности, совершив преступление, мож¬но надежно прикрыться?
Конечно, в правоохранительной.
Многие руководители предприятий, фирм, даже частные лица стремятся, чтобы их объекты, офисы, квартиры кто-то надежно охранял, ведь везде воры, свои и чужие, но среди этих специали¬стов по охране имущества тоже есть воры и они-то самые опас¬ные, самые прикрытые.

                - 1 -
— Что же с ним случилось? — Рихард Эверс в который раз задавал себе вопрос, глядя на фотогоафию, на которой был за¬печатлен труп молодого рабочего Виктора Вилача, покончивше¬го, как говорят, документы, самоубийством, взобравшегося в начале первого часа работы на крышу строящегося рядом с цехом нового производственного корпуса и бросившегося от¬туда вниз. — Что же заставило его выпить с самого раннего утра и это сделать?
Из заключения судебно-медицинской экспертизы было видно, что он находился в это время в стадии сильнейшего опьянения, в его крови было обнаружено две целых шестьдесят семь сотых процента алкоголя.

— 2 —
Вера Вилач, жена рабочего, молодая красивая женщина, была на два года старше своего мужа, спустя три месяца после поте¬ри мужа, до сих, пор была в подавленном состоянии и не могла понять, что же все-таки заставило его броситься с крыши вниз. Ведь жили-то они хорошо, совсем недавно получили ордер на новую квартиру, что при данной жизни это очень большая ред¬кость. Муж для этого два года добровольно отработал на очист¬ных сооружениях города. Они так долго этого ждали и постоян¬но мечтали о будущей жизни- в новой квартире, жизнь им этим давала прекрасный проблеск хоть какой-то радости,
Вера решилась на этот шаг поговорить со следователем в знак прошлой любви к своему мужу. Виктор для нее, ее дочери от первого брака делал только хорошее, он любил их обеих. Она желала знать настоящую правду гибели мужа.
Она обратилась в частное бюро расследований, адрес которо¬го нашла несколько дней назад в одной из рижских газет, Бюро расследований с неприметной вывеской на фасаде старинного дома размещалось на одной из узких улиц в старой Риге.
Когда вошла, то сидящий в вестибюле за маленьким столиком мужчина средних лет спросил у стоящей в нерешительности Веры:
— Что вы хотите? Что вас привело к нам?
— Я по  объявлению.  Мне  надо  к  кому-нибудь  обратиться, попросить разобраться в смерти моего мужа.
— Хорошо.     Посидите    немного,   я  уточню у  следователей,  и потом  кто-то из них пригласит вас к себе, поговорит с вами.
Он зашел в один из пяти кабинетов, столько дверей насчитала Вера, пробыл там минуты две и, выйдя, сказал ей:
— Подождите еще немного,  следователь  освободится  и при¬мет вас,  посмотрите,  почитайте  свежие газеты и журналы, — он показал на них, лежащие на краю его столика.
Она взяла лежащую сверху, самую популярную рижскую га¬зету «СМ — сегодня» и начала рассеянно просматривать ее, со¬вершенно не вникая в ее содержание.
Открылась одна из дверей, и из нее вышел молодой, прият¬ной наружности, есть же такие в жизни, подумалось ей, человек, которые сразу даже своей внешностью притягивают к себе, и пригласил Веру пройти к нему в кабинет.
Там, на столе у него, что очень ее поразило, ничего не было. Она осторожно присела на один из стульев у стола и приготови¬лась к его расспросам.
Следователь улыбнулся, чем еще больше расположил ее к себе, и произнес.
— Меня зовут Рихард Эверс, расскажите,  что вас волнует?
Вера    немного    помедлила, думая, с чего начать, и мысль ее потянулась к воспоминаниям.
— Моя судьба, жизнь — самая обычная, что ни есть простая. Мне    тридцать    лет, с  Украины я. Первый мой муж привез меня сюда,    потом     бросил,  когда дочке было четыре года,  сошелся с другой и ушел от меня. Я работаю на швейной фабрике «Большевичка»  швеей.   Пять  лет  назад познакомилась  с Виктором  Вилачем.    Мы полюбили друг друга и после поженились. Жили мы все это время в  семейном общежитии Рижского электромашиностроительного  завода,  там,  где он  работал,  ждали квартиру,  по¬лучили    уже    ордер    на  ее  получение,  вернее  заселение, и  вот вдруг    его не стало, он, нам говорят, покончил жизнь самоубий¬ством, да при том к тому же был пьян. Не верю я всему этому.
— В какой день недели это произошло?
— В понедельник.
— Как вы провели воскресенье, вернее воскресный вечер?
— Как обычно. Сходили на шесть часов вечера в кино, потом посмотрели телевизор и часов  одиннадцать легли спать.
— Кем он работал?
— Бригадиром  на  сварочном  участке механозаготовительного цеха. Зарабатывал неплохо, четыреста — пятьсот рублей, приносил и премии.
— Товарищи, друзья у него были?
— Были, приходили. Славка Тихомиров, Володя Корнелкж, Эд¬гар Сименс.
— Выпивали?
— Да. Но редко и не сильно. Нормально.
— Он часто приходил с работы подвыпившим?
— Нет.  Только  после  получки.  Это  у  них  было  заведено,   но он не сильно пил, был после этого всегда в норме.
Следователь еще немного поговорил с Верой,  посочувствовал ей и напоследок сказал:
— Вы  успокойтесь.     Я  попробую  уточнить  все обстоятельства гибели вашего мужа и потом найду вас и сообщу, — и он, пожелав ей всего хорошего, встал и проводил до дверей.

                - 3 -
Полученная Рихардом справка судебно-медицинской экспер¬тизы была первым документом в деле Виктора Вилача, не счи¬тая записи беседы, сделанной им после разговора с Верой Вилач.
Принцип его работы, как и всех детективных частных бюро расследований, открывшихся совсем недавно в городе, заключал¬ся в расследовании дела с нуля, не пользуясь в начале дела услу¬гами правоохранительных органов. Прокуроры, милиция, полиция нужны только тогда, когда вся черновая, исследовательская ра¬бота уже завершена и на руках у следователя уже имеется впол¬не законченное дело.
Сегодня с утра он пошел на; завод и вот стоит у места паде¬ния Вилача. Уже построен, но еще не сдан в эксплуатацию, новый производственный корпус высотой в три этажа. Высота здания — метров восемнадцать. С крыши его, выходит, лететь, где-то се¬кунды две-три, и все для человека кончено.
Товарищ по работе Виктора Володя Корнелкж тихо расска¬зывает о нем: — Хороший был человек, самостоятельный, рабо¬тящий, воров не терпел, все рвался поймать их, часто говорил нам: «Я работаю, получаю за свою работу свои трудовые деньги, а они, имеется в виду воры, украв и продав, имеют все и еще смеются над нами».
Корнелюк продолжал: — В тот день утром я пришел без пятнадцати минут семь, а Виктора уже в раздевалке не было, так как я заметил, что на его шкафчике нет рабочей кепки, он ее всегда на работе одевал и никогда не клал внутрь шкафчика. Да он у нас был бригадиром, значит, ему надо было в понедель¬ник прийти раньше нас, осмотреть место нашей работы, прове¬рить сварочные агрегаты, наличие материалов и, если надо, пой¬ти, уточнить объем работы на день, неделю у начальника цеха.
— А когда вы вышли из бытовых помещений в цех, к своему рабочему месту, вы его там не видели?
— Нет.    Не видел.  Я подошел  к своему верстаку, открыл ин¬струментальный  ящик,  чтобы вынуть  инструмент, потом подошли Эдгар и Леня, но Виктора все не было. Мы думали, что он где-то ходит    по    начальству, а так как работа у нас была, то занялись ею.  Минут через  тридцать   к  нам  прибежал  кто-то  из соседнего участка и закричал, что наш бригадир упал с крыши и лежит у первого входа. Мы все бросились туда и увидели Виктора, лежащего    на    земле.    Я    наклонился к нему, вижу, глаза закрыты, правда, еще дышит. Появилась медсестра с нашей заводской по¬ликлиники, осмотрела его, потом быстро сделала укол, ну и вскоре подъехала скорая помощь.  Врач скорой помощи немного по¬возился с ним,  потом встал,  что-то подумал   и сказал всем нам, что он уже мертв и ничего нельзя сделать, и машина скорой помощи уехала. Через некоторое время пришел работник с заводского отдела техники безопасности и попросил меня написать объяснительную, что я и сделал в кабинете начальника цеха. По¬том была и милиция, она тоже все осмотрела и всех допросила. Вот и все.
— Хорошо.  Спасибо тебе,  — сказал  Володе  Рихард и  отпра¬вился  в отдел  техники  безопасности,   где  ему  показали  объясни¬тельные  записки   свидетелей,     фотографии     строящегося     тогда   здания, места    падения  и трупа .Виктора  Вилача.
Он  попросил  и  ему дали копию всего дела.

     —4 —
— Все воруют,  спасу нет от такой работы, придешь  на рабо¬ту,    а    то,  что вчера сделал, подготовил  к сдаче, уже и нет или кое-чего из самого ценного на нем  не достает, — матерясь,  го¬ворил Рихарду в курилке пожилой рабочий, на чем свет кляня во¬ров, порядки на заводе и в цехе.
— Кто же, по-вашему, этим занимается?
— Кооператоры. Все им надо:  сталь, медь, проволока, другие материалы, инструмент.
— Откуда они у вас здесь на заводе?
— Свои  они.  Ночью  уносят  и  делают свои детали  и  изделия из всего ворованного.  Есть  и такие у нас воры,  которые все тащат,  а  потом   продают на  барахолке.     Поговорите  с  кем-нибудь из нашего начальства, они  все вам  расскажут поподробней.

        —5 —
Начальник смены, к которому обратился Рихард с просьбой рассказать о работе, о трудностях на производстве, поведал то, что и рабочий в курилке, но только более подробно, а потом привел пожилую женщину и оставил их в кабинете одних, сказав:
— Расскажи,  Мария,  человеку  то,  что мне недавно говорила.
Женщина     присела  на   краешек  стула,   осторожно посмотрела на Рихарда, как бы  оценивая его, и спросила:
— А вы кто будете?
— Я занимаюсь раскрытием хищений, — ответил, успокоил ее Рихард, — поделитесь, если можете, что вас так волнует.
— Хорошо. Я работаю намотчицей уже пятнадцать лет, но не в этом дело,  мой сын  Петя, ему  семнадцать  лет, тоже работает здесь, но только в другом цехе, боюсь я за него, стал совсем не тот, каким был раньше, грубым, каким-то уж очень самостоятельным.    Раз хотела  я  постирать его новую куртку, а там  гляжу — у    него    в кармане целая пачка «пятидесяток». Откуда они у него? Я боюсь и  спрашивать.   По  вечерам  пропадает  где-то,  бывает  и не    ночует,    думаю, в плохой компании он, мне от этого страшно помогите, спасите мне его.
— Простите. А как вас зовут?
— Мария Федоровна Полещук.
— Мария  Федоровна, вы  кому-нибудь говорили об этом? 
— Говорила. Только начальнику смены Петру Ивановичу, тому, кто меня к вам привел. Мы с ним знакомы  с  детства.
— И что он вам сказал, посоветовал?
— Направил   в   милицию, рассказать   советовал   все  там,  но  я боюсь, и еще там не была.
Рихард  подумал,  что же  советовать  этой  бедной  женщине,  в одиночку растившей сына, теперь попавшего в страшную беду.
— Мой совет вам, — сказал он, - поговорите с сыном, расспросите  его  осторожно обо всем. Никто кроме вас лучше этого не сделает, а я буду наш разговор иметь в виду и что-нибудь постараюсь сделать, помочь вам.

                - 6 -
Рихард еще немного походил по заводу, посмотрел, как хра¬нится металл, как и где разгружаются грузы. На железнодорож¬ных погрузочно-разгрузочных площадках и эстакадах, а также на открытых площадках хранения стояли контейнеры с поступающим грузом, всюду возвышались стопки, горы ящиков, слитков ме¬талла и, конечно, никакого порядка в хранении и, тем более, в сохранности материальных ценностей не было.
Система охраны  завода  была самая  обычная, можно  сказать, примитивная. Она осуществлялась работниками вневедомственной охраны, а, в отдельных цехах, у их складов с готовой продукцией несли  дежурство,  где милиционеры,  а где и сами рабочие. За время     дежурства  они  соответственно получали  дополнительную плату.
Рихард беспрепятственно вышел за ворота завода,  пройдя турникет, даже не показывая никакого документа. Пенсионного возраста охранники, их было двое, сонно смотрели на всех, сную¬щих туда-сюда людей, из своей застекленной будки. Затем Рихард прошелся вдоль бетонного заборе, где это было возможно, и выяснил, что в нем есть множество готовых подходов, подъездов для людей и транспорта, готовых или имеющих намерения пере¬лезть, перебросить, пройти, проехать.
Он уяснил для себя, что завод кормит не только своих рабо¬чих, но и содержит всех тех, кто имеет намерение хоть что-то унести, увезти из него.

— 7 —
Рихард решил снова встретиться с Верой Вилач, поговорить с ней, узнать кое-какие подробности, так как ему показалось очень странным, что ее муж воскресенье провел нормально, в кругу семьи, не пил, а тут с раннего утра уже оказался пьян и упал от этого с крыши здания.
Утро было холодное с дождем. Рихард встал пораньше, на¬мереваясь успеть доехать до центральной проходной швейной фабрики «Большевичка», чтобы встретить Веру перед началом рабочего дня.
Автобус двойка, отходящий от вокзала, был переполнен, и ему от этого пришлось ехать в ужасной толкотне.
У проходной фабрики он был, как и рассчитывал, за полчаса. Рихард отошел в сторону от проходной, чтобы видеть всех вы¬ходящих из подъезжающего транспорта и входящих в широкий проем проходной двери.
Минут за пятнадцать до восьми с подошедшего трамвая сошла та женщина, которую он ждал, и пошла быстро к проходной.
Рихард двинулся ей наперерез, она увидела его, вздрогнула от неожиданности, он это заметил, и остановилась.
— Здравствуйте,  Вера Тарасовна,  — поздоровался  Рихард.
— Здравствуйте.
— Я вас ненадолго задержу, только ответьте мне на несколько вопросов.
Они отошли немного в сторону.
— Вера    Тарасовна,    вы видели  Виктора в то утро,  когда он ушел на работу?
— Нет.    Я    спала  и  не  слышала,  как  он встал,  поел  и  ушел. У него работа начинается с семи утра, а у меня с восьми.
— Не замечали ли вы у него чего-нибудь странного в его по¬ведении в последнее время?
— Вроде бы нет. Но постойте. За неделю до этого случая он говорил мне, что пойдет в милицию и расскажет там все о воровстве и хищениях на заводе.
— Ходил ли он туда?
— Не    знаю.     Он  этого потом  мне не  говорил.  Может быть, и    был    там, так как после этого о воровстве больше у нас раз¬говоров не возникало.
— Спасибо, Вера Тарасовна, Вы идите, а то уже без трех ми¬нут восемь.
            Она попрощалась и быстро пошла к проходной.
— Здесь  что-то не то. Тут  не самоубийство.  Видно,  знал Вик¬тор  Вилач,  кто ворует,  и это его  падение, а  также употребление алкоголя с  раннего утра рабочего дня    связаны    между    собой, подумал Рихард.
— Теперь  надо встретиться с сыном Марии Фёдоровны Полищук,  Петром,  — решил Рихард, — поговорить с ним,   к  тому же это может сыграет  какую-то воспитательную роль  в  жизни этого паренька,  поможет  матери  сберечь  единственного  сыне.
—
- 8 -
Петр Полищук оказался очень интересным собеседником. Он все время вертелся, озирался по сторонам, будто бы кого-то и чего-то боялся и при этом ни на какие вопросы не желал отве¬чать.
Рихард и его коллега по работе Влад Литов вместе с Петром Полищуком сидели на низенькой скамейке в укромном уголке захламленного двора.
— Послушай,    Петя, расскажи,   как ты живешь,  сколько  зара¬батываешь?
— Сколько    зарабатываю — все  моё.   А живу  — ничего,  Хорошо!
— Ты  посещаешь  рестораны,  соришь  в  них  деньгами.  Откуда они у тебя?
— Зарабатываю. Достаю.
— Ты     получаешь  двести  восемьдесят  рублей  в месяц, а за¬платил     недавно  в ресторане  за ужин  сто пятьдесят рублей.  Раньше за это же самое ты заплатил сто двадцать рублей, да куртка у тебя кожаная, вон с того рынка, а она на тысячу по¬тянет.
Молчание.
— Ты что, воруешь на заводе?
Ерзание на лавке, попытка встать,
— Сиди,     не   трепыхайся,   рассказывай,   -   Рихлрд   прижил его к скамейке.
— Ничего я вам не скажу.
— Нет, скажешь.
Гипнотическая сила Рихарда понемногу начинает завлекать бедного, старающего выглядеть храбрым паренька, он снова пы¬тается встать, но уже что-то непонятное удерживает его на месте и заставляет говорить слова признания.
— По  ночам  загружаем на  заводе  приезжую со  стороны  ма¬шину различными материалами,  теми, что заказаны нам заранее, и    потом    она    уходит с завода, и после этого нам платят, дают деньги.
— Часто это делаете?
— Раз или два в неделю.
— А в каком месте она проезжает на завод?
— Через вторую проходную, а бывает, что мы перекидываем через    забор,    а потом выходим на ту сторону завода и там ее грузим.
— Кто с тобой этим занимается?
— Женя Ерш. Пузырь, Барон.
— Барон. Он что у вас, старший?
— Да, вроде бы.
— Машина какая?
— Они  разные, но  чаще  всего подъезжает москвич-пикап.
— Номер и цвет машины?
— Номер  не  помню,  две  четверки  на  конце,  цвет синий,  государственная по номеру машина.
— Ну и сколько платят?
— Много.
— Маме что-нибудь даешь?
— Нет. Боюсь, что узнает.
— Где можно найти Барона?
— Да он у нас в нашем цехе работает слесарем. Это Колька Баронов. Живет на Северной, двадцать семь.
— Отойди от всего этого, Петя, плохо будет, сидеть придется.

— 9-
Колька Баронов был парень, что надо, потяжелей, понахальней Петра, да и силой природа его не обидела. Он пытался даже при¬менить ее к Литову, но был моментально уложен тем на землю, затем, вскочив еще раз, ругаясь и матерясь, вознамерился при¬менить свои познания в спортивных науках, но уткнулся лицом в большую лужу, где и закончил свои безуспешные попытки что-либо предпринять в свою защиту.
— Ну,    говори,    от кого получаешь  деньги  за ворованные на заводе материалы?
Долгое молчание, типа размышления, — такого с ним никогда не бывало, попасть лицом в такую лужу и ничего нельзя сделать, даже уже прихлебнул немного этой грязной воды, надо говорить, я то еще заставят и пить, эти ребята вон какие крутые.
- От  Роберта. Он  из кооператива  «Солнечный  ветер»,
— Где его найти?
— Не знаю. Он сам меня находит.
— Когда у вас будет следующая встреча?
— Через три дня.
— Это снова при  передаче с  завода ворованных материалов?
— Да. Мы им даем, достаем, а они платят.
— Это произойдет ночью?
-   Да.
— А как машина пройдет на завод?
— Через  тыльный  пропускной пункт.  Там  наш  человек  сидит.
— Это будет синий пикап?
— Да, он.
— Ну, вот видишь, Коля, и облегчил свою душу, а теперь иди, действуй    и    чтобы, как ты нам  рассказал, так все и произошло. Ты нас понял?
— Да. Конечно.
Рихард и Литов оставили парня одного, видно, так и не поняв¬шего,  что с ним произошло и, кто так тонко с ним, поговорил.

-10 —
       Суббота. Тихая теплая ночь. Москвич-пикап приближается к проходной завода. Подъехав, он останавливается и, спустя какое-то время, водитель вылезает из машины и подходит к закрытым воротам. Сторож, заметив его, машет рукой, дескать, иди — садись в машину. Тот возвращается к машине, ворота медленно открываются и машина въезжает на территорию завода. Шум двигателя стихает где-то на территории завода и все снова стано¬вится тихо. Но что это?
Снова урчание мотора легкового автомобиля, но уже изнутри завода, за воротами и, немного спустя, уже видно, как в будке сторожа появляется водитель пикапа и какой-то милиционер. Они о чем-то между собой говорят, затем выходят, потом медленно открываются ворота, и синий пикап только с одним водителем выезжает с завода и исчезает за ближайшим поворотом улицы. Милиционер уходит внутрь завода, а сторож успокаивается в своей будке. Все снова тихо, мирно, сонно.
Спустя какое-то время Рихард уже просматривал пленку, на которой было отражено все, что происходило до этого на про¬ходной. Это было сделано скрытой камерой ночного видения. На ней были отчетливо видны лица, фигуры водителя пикапа, милиционера, сторожа и номер машины. Вызывало в этом про¬исшествии недоумение — это быстрота возврата пикапа, видно, что-то у них там не сработало.
Из ГАИ поступило сообщение, что машина с таким номером принадлежит жителю Риги Айвару Силиньшу, В дальнейшем вы¬яснилось, что ему тридцать лет, он по своей лени недоучивший¬ся студент политехнического института, а сейчас - человек свобод¬ной профессии.

— 11 —
Рихард решил найти этого Айвара Силиньша. Но он исчез, про¬пал. Долгое время найти его было просто невозможно. Он про¬пал на следующий день своего ночного посещения завода.
Все так бы и кончилось, если бы не странная заметка в газете, где в рубрике происшествий не было описано о совершении не¬логичных, вернее, безрассудных действиях одного молодого человека, бегавшего почти голым по главной площади города.  Он был пойман и отправлен на излечение в психиатрическую боль¬ницу города.
Рихард решил навестить этого больного, чувствуя, что это тот человек, который тогда сидел за рулем пикапа.
В психиатрической больнице Рихарду сказали, что больной в очень плохом состоянии ничего не помнит и сообщить о себе пока ничего не сможет, и ведет себя как-то странно.
В истории болезни о нем было записано так:
— Больной    поступил     к  нам   два  дня  назад в  очень  сильном подпитии и признаками применения к нему насильственных ме¬тодов воздействия, молчит   но пытается что-то сказать   но ничего из   этого    не  получается    Он получил  сильное  сотрясение мозга.
        - Проведите меня к нему, - попросил врача Рихард.
— Да это есть   Айвар Силиньш. — сказал врачу Рихард, увидев больного. Тот лежал спокойно, будто бы спал, глаза были закрытые, дыхание ровное.
Рихард присел рядом с ним и стал всматриваться в его лицо, как бы заставлял своим взглядом проснуться.
Действительно, немного погодя, больной открыл глаза и уста¬вился на Рихарда.  Взгляд его был туманный, неясный, бессмыс¬ленный.
— Где я? — с трудом вымолвил он.
- В  больнице.   Айвар,  расскажи, что  с тобой произошло? Больной молчал, но взгляд его светлел.
    - Что    произошло тогда с тобой,  Айвар? Ты меня слышишь?
Видно, больному было очень тяжело. Какая-то внутренняя боль терзала его. Рихард смотрел на него, хотел заставить сказать хоть что-нибудь.
— Подъезд. Барон. Пить, — вымолвил тот тихо.
Рихард налил в стакан воды и поднес его к губам больного. Тот с жадностью выпил и закрыл удовлетворенный глаза.
Рихард встал, видя, что больной бессилен и хочет спать, вы¬шел в коридор, нашел лечащего врача и сказал ему:
— Это Айвар Силиньш, проживает в  Риге, — и дал тому его домашний адрес.
— Я  через некоторое время зайду снова к больному,  пускай поправляется.
— Хорошо.     Заходите.     Спасибо,    что  хоть   узнали,   кто  этот больной.

           — 12 —
Милиционер Артур Воронин, его прекрасный внешний мужест¬венный облик говорил сам за себя — это действительно должен быть гроза хулиганов, воров и жуликов, и с ним им надо быть начеку, он любого догонит, поймает, приведет в порядок. Сопо¬ставляя свои размышления, Рихард наткнулся на такую деталь, очень поразившую его. Воронин в ту ночь, когда утром покончил жизнь самоубийством Виктор Вилач, дежурил. В журнале в графе сдачи дежурства в этот день стояла его роспись.
— Странно.    Тогда,    когда на заводе происходили кражи, его на дежурстве никогда не было, а в этот раз был.
Рихарду захотелось, как можно быстрее встретиться с Воро¬ниным, посмотреть на него, расспросить, возможно, здесь раз¬гадка этих необычных происшествий на заводе.
И вот он стоит у лодочной станции напротив речного вокзала. Там есть маленькая, тихая гавань с пришвартованными к неболь¬шому причалу яхтами различных классов и размеров.
Погода стояла прекрасная. Солнце необычно тепло греет в это утро. Рихард расположился у огромного каштана, что напро¬тив этой пристани. Он смотрит, любуется гаванью, тихой водой и ждет.
В бухту красиво вплывает большая яхта. Слабый ветерок давит на ее белоснежные паруса, и она плавно, словно лебедь, плывет к причалу. Пять парней стоят на ее палубе и по командам старшего приспускают паруса.
Рихард невольно залюбовался этой красавицей, ее названием, написанным на латышском языке на носу, красно-бело-красным флагом на корме. Все говорило, что, это свое, родное, латыш¬ское. Но, что это? Кто-то на носу яхты замешкался с приспусканием последнего носового, треугольного паруса и чистейшая рус¬ская речь с неотразимым русским матом обрушивается на винов¬ного. Все загалдели, тоже по-русски, а яхта, из-за этой нерасто¬ропности матроса, сильно тыкается носом о деревянный причал, кто-то от этого упал на палубе, но все обошлось, яхта пришвар¬товалась.
Затем в бухту вплыла еще одна яхта, но только поменьше размером и тоже приткнулась поблизости первой.
На них была своя жизнь, свои интересы, в которых вращался и милиционер Артур Воронин. Он, оказывается, был настоящим хозяином одной из этих яхт.
Рихард подошел к первой яхте и услышал, как из ее закры¬того внутреннего помещения несутся звуки начала веселья, про¬стого мужицкого застолья, потом на палубу стали выходить то один, то другой его участник. Они подходили к борту, оправля¬лись прямо в море, а один, видно, от перебора спиртного, стал блевать за борт.
— Пойдем    завтра снова в море, поплаваем, — услышал Ри¬хард, как кто-то обратился к Артуру.
— Нет. Я сегодня в ночь заступаю на дежурство, я не смогу я, был ответ.
— А что ты там делаешь?
— Сижу, сплю, отдыхаю.
— Завтра у тебя будет настоящая работа?
— Нет.    Ребята    мои что-то пропали, да и получатель товара тоже. Ты поищи их.
— Хорошо. Я займусь этим, — пообещал кто-то.
Снова послышался звон стаканов, чавканье жующих пищу и потом раздался голос хозяина.
— Все,     ребята,     закончили,    расходимся,  мне  надо  поспать,  так как к вечеру необходимо быть в форме.
Один за другим четыре хорошо подвыпивших молодых чело¬века сходят на берег и направляются к дороге, по которой сплошным потоком мчатся автомобили. Им приходится немного подождать, затем одна, а потом и вторая частная машина оста¬навливается подле и увозит к местам проживания этих молодцов.
— Ну что же, — принимает решение Рихард, — времени те¬рять нечего, надо пройти к этому Артуру, нанести ему, так назы¬ваемый, краткий визит, пусть только покрепче заснет.
Он подходит к телефонной будке, набирает номер своего коллеги, друга Литова, хорошо, что застает его дома, и говорит:
— Слушай,  Влад, ты сможешь сейчас часика на два отлучить¬ся от своей Людочки и подъехать ко мне, тут одно надо сделать, поговорить с человеком по нашему заводскому делу.
— Сейчас переговорю с женой, подожди.
Рихард слышит, как тот разговаривает с женой, чувствует ее раздражение, всякие нелестные высказывания в адрес их работы, от которой нет ни радости, ни покоя и ни денег, но все же под конец разговора у них наступает консенсус и в трубке слышится голос Владика.
— Отпущен. Куда приехать?
— К речному вокзалу.
— Буду через полчаса, жди.
Точно в обещанный срок на машине знакомого подкатывает Литов, и они, поговорив немного между собой, направляются к яхте Воронина.
Дверь в каюту оказалась не закрытой на ключ. На столе, что удивительно, было чисто, все убрано, а сам хозяин спал на ма¬леньком диванчике, укрывшись легким одеялом.
Рихард осмотрел полки, шкафчики. В них были водка, пиво, закуски, консервы, книги, газеты. Книги, в основном, были детек¬тивного содержания. Их хозяин, видно, почитывал самые совреенные криминальные истории, чтобы быть в курсе.
Он положил руку на плечо спящего Воронина и легонько толкнул его, но, увидев, что тот на это никак не отреагировал, толкнул сильнее и произнес:
— Вставай, Артур, поговорим.
Он увидел, что тот наконец-то проснулся, насторожился, как бы соображая, кто его будит, а потом спросил:
— Кто вы? Что вам здесь надо?
— Да ничего. Просто нам надо договориться поплавать на твоей  яхте.
— О! Это можно. Только надо заплатить. Когда?
— Ну, хотя бы в следующую субботу. А сколько ты потребуешь за это?
— А куда плыть?
— Да по заливу.
— Сколько вас будет?
— Немного. Четверо. Две девочки еще.
— Тогда по стольнику.
— Дороговато. Сбрось немного.
— Не могу.    Яхта требует ремонта,  замены парусов, снастей, по    сто    «репшиков» с носа, это нормально, даже дешево. Вам же кататься, а мне работать.
335
— Расскажи,    что    ты  знаешь о воровстве на заводе,  где по ночам  дежуришь?  —  подсознательно,  используя  свои  гипнотиче¬ские способности,  непроизвольно спрашивает глазами  Рихард.
Затуманенный водкой мозг Воронина не способен работать, принимать сигналы и передавать ответы. Потом все же к Рихарду идут незримые ответы о женщинах, начальниках, каком-то милицейском майоре, но ничего путного он в них не находит.
— Мы согласны. Встречаемся в субботу в восемь утра, — го¬ворит Рихард, — а у тебя есть на чем готовить    или    подогреть пищу?
— Конечно, есть. Газовая плитка.
— У тебя  будет помощник,    ведь мы  ничего  не соображаем в парусах и не умеем ничего делать.
— Не волнуйтесь. Возьму с собой одного моего паренька. Он все знает и умеет.
— Ну, что ты  ничего не скажешь о машине — владельце пи¬капа,    об этом Айваре Силиньше? — вновь бьется вопрошающая мысль Рихарда, — он ведь пропал, и его все ищут.
— Айвар -  большой    человек. Кооператор. Это он от нас все принимает и потом хорошо платит, — несется к Рихарду невидимый  ответ, — ничего,  что он исчез,  наши  ребята найдут его.
— Ты знал о приходе Виктора Вилача в милицию?
От этого вопроса мысли Воронина начинают метаться, наска¬кивать друг на друга.
— Все вспомни, потом ответишь, — несется немой приказ Ри¬харда, но потом он произносит вслух.
— Ну, все.  Договорились. До  встречи  в  субботу.  Отдыхай.
Он с Литовым выходит из каюты, спрыгивает на причал, и по¬том они медленно идут к остановке трамвая, анализируя все, что было между ними и милиционером Ворониным.
— Этот Воронин много знает и с многими связан,  об этом, я прочитал у него по глазам, — говорит Рихард Владу, — давай о всем    этом    поговорим    с  ним  более  подробней  в  субботу. Ты, Влад, готовься к плаванию и настрой на него свою половину. Вот видишь, как быстро мы с тобой все это провернули. Вон идет твой трамвай шестерка, езжай и передай ей привет.
Литов сел и уехал, потом подошел и трамвай пятерка, на ко¬тором Рихард отправился к себе домой. Он был удовлетворен — день прошел полезно и плодотворно.

— 13 —
Айвар Силиньш пришел в себя. Он долго смотрел в потолок, потом посмотрел вокруг себя, определил, что на второй койке соседа нет. Сознание постепенно стало возвращаться к нему. Айвар вспомнил, как к нему подошли двое парней, которые до этого стояли возле новенькой «Волги». Они разговорились, и ре¬бята пригласили подвезти до его дома. В разговоре у них ока¬залось много общих знакомых, так что Айвар перестал осторож¬ничать и сел в их машину. Потом ему вспомнилось, как к его носу была прижата белая, мягкая тряпка с запахом эфира и на этом все.
— Что со мной? — обратился он к вошедшему проведать его врачу.
— Ничего.   Все  в   порядке.   Вот почитайте,   что о  вас  пишут  в газетах, — и    он    подает ему одну из вечерних рижских газет, в которой  Айвар  с изумлением   читает о  своих исключительно  не¬ понятных никому действиях.
— Где мои документы? Дипломат?
— При вас ничего не было.
— А в каком состоянии я попал к вам?
— Вон     в     газете  написано,  с  сотрясением мозга.  Да,  между прочим, вам в ногу был введен какой-то неизвестный нам препа¬рат, от чего вы так долго не приходили в себя.
— Родители мои знают об этом?
— Мы сообщили им. Они скоро будут здесь.
— Спасибо.     Дайте     мне     еще     немного отдохнуть,   поспать. Я очень устал.
Действительно. Пот покрыл его лоб и кисти рук.
— Хорошо. Поспите. Отдыхайте. Ни о чем не беспокойтесь, — говорит врач и тихо выходит из палаты.
— 14 —
Легкий ветерок несет белоснежную яхту в простор Рижского залива. Мимо проплывают — остров Кундзиньсала, справа берег Мангальмала, слева Болдерая и вот, наконец, и сказочной красоты залив.
Еще утро. Довольно свежо, но хорошо.
На палубе яхты стоят Рихард и Влад Литов, на носу возится с парусами помощник владельца яхты, а сам Артур Воронин держит руль, направляя яхту в синюю даль. В небольшой каюте возятся с приготовлением завтрака жены Рихарда и Влада — Лай¬ма и Людмила.
В представлении Воронина -  это молодые преуспевающие коммерсанты. Они решили немножко отдохнуть, побарствовать. Хорошо выглядят и их девушки-жены.
Скоро все спускаются в каюту, в том числе и хозяин — Артур, а на палубе за управлением яхты остается только его помощник.
Шампанское, бутерброды, свежая зелень и овощи говорят о достатке и благополучии коммерсантов.
Смех и разговоры о будущем успехе, все это привлекает вни¬мание Воронина, заставляет его прислушиваться к разговору, чтобы узнать побольше, где они живут, чем занимаются, каковы расходы и доходы.
Рихард чувствует, что их игра привлекает Воронина, захваты¬вает того, и он, найдя незримый контакт с мыслями хозяина яхты, заставляет помимо его воли делиться своими воспоминаниями о прошлом.
   — 15-
— Виктор Вилач, — обратился  к Вилачу внезапно появивший¬ся милиционер, как только он вышел из помещения цеха, чтобы перейти    в    другое  здание,  в котором размещалось  управление его цеха.
— Да, я. А что такое?
— Вы    обращались  недавно  к моему начальнику по  вопросу воровства    и    хищений на вашем заводе. Вот я к вам пришел по его поручению.    Пройдемте со мной, чтобы никто нас не видел, и    я    вам кое-что покажу и заодно передам вам то, что просил майор.
— Вилач     вошел     за   милиционером   в   подъезд   строящегося производственного здания,  по лестнице они поднялись на третий этаж.
— Все же работает наша милиция, ищет и ловит этих прокля¬тых  воров,  правильно,  что  я  тогда  сходил  в  милицию,  рассказал все им  об этих ворюгах, — подумал  Виктор Вилач, но неожиданно получил    удар    чем-то тяжелым,  но мягким по голове,  который свалил его на бетонный пол.
Появился помощник милиционера, и они поднимают голову Вилача и начинают вливать тому в рот водку.
Виктор от этого приходит в себя, начинает чертыхаться, но руки сильных и опытных парией удерживают его.
Вылив содержимое всей бутылки в рот и подержав жертву стоймя, милиционер и его напарник подтаскивают того к краю здания и, посмотрев вниз, убедившись, что там поблизости нико¬го нет, сталкивают несчастного парня.
Слышится глухой шлепок тела о землю, потом стон и все стихает.
К вечеру белоснежная яхта пришвартовывается к своему при¬чалу возле морского вокзала, и гости, одарив хозяина яхты деньгами за труд, с благодарностями за хорошо проведенное время, отъезжают на такси домой, познав, наконец, тайну убийства Вик¬тора Вилача.

1991   год.