Хамка

Стояло прекрасное солнечное утро. Наступил сентябрь, но еще было совсем тепло. Почти, как летом. Марья Ивановна в летнем платье  и в босоножках на босу ногу вышла во двор выгулять Тосика. Уже второй раз за день. Что-то у него живот расстроился и Марью Ивановну это очень беспокоило. И  она произнесла вслух, но как-бы про себя.
-Как-бы не пришлось завтра к ветеринару ехать.  А ведь все нынче как дорого. И корма, и мясо. Да и за квартиру платить надо.
Марья Ивановна села на скамейку, а Тосик бегал по газону, справлял свои дела. А Марья Ивановна думала о жизни:
-Это еще хорошо, что сын помогает, денежку подкидывает. А то вообще непонятно как жить.
Эта тема была Марье Ивановне не слишком приятна. Сын с ней вместе жить не захотел, хотя у них была неплохая трехкомнатная квартира. Но с невесткой не сошлись характером, и те уехали к ее маме, тоже в трешку. Тем более родился внук  и надо помогать. А Марья Ивановна не может. Никак не может. У нее и давление высокое. И сердце – стенокардия. И ноги больные. Правда, невестка заявила, что у ее мамы тоже и давление и стенокардия. Мол, в  60 лет у всех давление.
Это ж надо, обомлела Марья Ивановна, какая нынче молодежь наглая пошла. Да какое ее дело, есть у меня давление  или нету. Я что им обязана что ли, с ребенком ихним помогать. Сама одна сына растила и вырастила. А этим видишь ли, все обязаны!   А я, между прочим , ребенка без мужа растила, потому что этот негодяй меня бросил. И ничего, не пропала. Сыночка в ясельки в полгода отдала, потом в садик детский, потом на продленку в школу. Все, как у всех – все так жили. А сама завучем и учителем  в школе на две ставки работала. Чтоб денежки были в доме. Чтоб ребенку ни в чем не отказывать. И велосипед  ему купила, и коньки, и одежду хорошую, не хуже чтоб одет был, чем другие. А эти все сразу хотят. И чтоб с их ребенком сидели. Сами родили - сами и сидите.
Марья Ивановна увидела, как на детскую площадку пришла женщина ее возраста с двумя малышами. Один еще только начинал ходить и все время падал на землю. А второй уже бегал, видно года три. Марья Ивановна вежливо поздоровалась. Она всегда была доброжелательно настроена. С детства так воспитали. Женщина тоже с ней поздоровалась и занялась внуками.
Те лезли то на горку, то на качели, а бабушка хайдокалась. Тосик подбежал к Марье Ивановне. Та ласково погладила по шерстке и сказала:
-Ну, что малыш, домой пора! Нагулялся, все дела сделал?
Тосик заскулил и побежал в песочницу. Марья Ивановна расстроилась и поняла, что все таки придется завтра везти его к ветеринару. У Тосика опять жидкий стул. Он подбежал к скамейке, Марья Ивановна взяла на поводок и направилась домой.
И тут женщина, что гуляла с внуками,  ее   окликнула:
-А Вы разве не собираетесь убирать за своей собакой в песочнице?
Марья Ивановна  удивленно посмотрела на ту и подумала: «Да за кого она меня принимает?! Я что ей дворник или уборщица? С какой стати я должна убираться?»
Марья Ивановна пожала плечами и направилась домой.  И вдруг эта ненормальная баба подошла к ней и заявила:
-Если еще раз Ваша собака здесь нагадит, то я этим дерьмом всю Вашу одежду измажу. Здесь дети в песочнице играют! Посмейте только еще раз тут появиться!
Марья Ивановна,  поражаясь, посмотрела на эту ненормальную, повернулась и ушла.  Но теперь на всякий случай выгуливала свою собачку на этой детской площадке пораньше с утра, чтобы больше с такой хамкой случайно не столкнуться.