В моей крови бунт предков. Часть 1, Глава 8

8.

Серпантин горной дороги манит изумительной сказочной красотой. Каждый день страна башен просыпается в новом обличи. С каждым днем в ней можно  найти новые штрихи, будто художник наносит кистью новые широкие мазки.
        И сейчас на одном из поворотов после камнепада дорога  загромождена огромным валуном. Движение с обеих сторон остановилось. Люди ждали технику, чтобы скинуть в ущелье камни и освободить проезжую часть.
Подойдя к толпе стариков, которые окружили двух незнакомцев, приветствуя горцев Янарс протянул кисть для рукопожатия.
- Салам алейкум, - ответили ему.
- Это гости из Турции,  хотят посмотреть нашу горную страну. Интересно нам, как там у них, и как они смотрят на то, что происходит у нас.
С гостями  кроме водителя была  и женщина-переводчик. Она бегло говорила с ними на английском языке и делала перевод на чеченский язык. При ближайшем знакомстве Зия - водитель, сказал, что это его сестра. А гостей он везет в горы по своей инициативе показать красоту Аргунского ущелья.
Турки - бизнесмены, второй месяц пытались наладить деловые отношение. Их интересовали не только нефтяные продукты, но и все, что происходило в республике.
Отмечая простодушие и гостеприимство горцев, Мехмет и Ерхан, поражались спокойствию, которое царило в горных аулах.
- Нельзя  не заметить, что огромная часть трудоспособного населения, - сказал Мехмет.
           - Наши села всегда  были аграрным придатком промышленного Грозного - гиганта нефтехимической и нефтедобывающей промышленности  СССР, - поддержал разговор горец средних лет, явно, приезжий.
- Да, непропорциональное развитие хозяйственной инфраструктуры.
- А унизительная кадровая политика республиканских властей и руководства нефтепромышленного комплекса, поощрявших приток в республику квалифицированной рабочей силы из центральных регионов России и не создававших условий для привлечения вайнахов в нефтяную промышленность, а если быть объективными, то, фактически, препятствовавших этому. После института меня отправили на Север. Сюда я приезжаю раз в год. А развал страны усугубил ситуацию в республике. Среди жителей Чечено-Ингушетии, всегда страдавших от малоземелья, появились десятки тысяч безработных. Лишние люди. Их всегда  называли "избыточным сельским населением".
    Слушая их Янарс примерял все слова к себе и своей семье. Несмотря на то, что   имела высшее образование, его жена  не могла устроиться на работу ни в одну из городских школ. Ее заявление даже не принималось к рассмотрению, хотя может преподавать английский и французский языки.
     - Жителям сел не дают возможность прописаться в столице. Грозный - столица чеченцев и ингушей, но место проживания, в основном,  русскоязычного населения.

Янарс помнил, что с конца 80-х годов безработица в Чечено-Ингушетии стала  хронической. До этого он каждое лето с десятками тысяч сельчан выезжал за пределы республики "на заработки" - сезонные  строительные работы. Грозный  -  монополист в производстве авиационного керосина на территории  Советского Союза. Почти девяносто процентов всего производства этого ценного продукта приходилось на промышленность республики. Несмотря на высокий процент образованных людей на душу населения, коренные жители вынуждены  искать «хлеб» на стороне.
     В 1989 году новый первый секретарь Чечено-Ингушского обкома КПСС Доку Завгаев призвал покончить с унизительным экспортом трудовых ресурсов и обещал создать рабочие места. Предполагалось расширить строительство. Планировалось развитие пищевой промышленности в провинции. Но эти обещания так и остались невыполненными, в результате чего к августу 1991 года количество "избыточного сельского населения" в Чечено-Ингушетии превысило двести тысяч человек, что составляло приблизительно треть от числа трудоспособного населения республики. Колоссальная безработица привела к появлению летом 1991 года больших масс людей, практически лишенных средств существования. Социальная напряженность в обществе приближалась к критической черте, когда на политическую арену вышли национал - радикалы.
Вместе с попыткой переворота, ГКЧП, произошли перемены и в республике.
Под лозунги свободы и независимости стали объединяться не только жители, но и выходцы из чеченского народа, которые проживали в разных регионах страны.

- Мы на днях посетили объединение "Промавтоматика" в Грозном. Генеральный директор Опрышко пытался убедить меня в том, что чеченцы-мужчины - лодыри. Говорил,  среди вас нет грамотных людей.
- И вы поверили? - спросил Ширвани.
- Нет, мы знаем, что чеченцы - гордые, образованные и честолюбивые.
- Нас не пускали на территорию крупных предприятий даже в качестве водителей. Что осталось от этого предприятия? Кроме анкерных болтов там ничего нельзя найти. Все вывезено в Пятигорск. Куда все смотрели? До каких пор мы будем терпеть? - возмущался самый молодой. Когда я устраивался туда на работу, в анкете написал, что я -еврей. Вот так вот.
       Старики цокали языками, иногда удовлетворенно качали головой.

Янарс вспомнил,  как в республике появился отставной генерал-майор авиации, Джохар Дудаев.
        В первых числах мая, а точнее, пятого мая 1991 года он был избран председателем исполкома Чеченского национального съезда, на котором Дудаев объявил , что в Чечено-Ингушской Республике прежний Верховный Совет утратил легитимность, и  единственным законным органом, уполномоченным чеченским народом, является исполком съезда, готовый взять на себя функции исполнительной власти.
        Национал-радикалы открыто заявили о своей цели - свержение Верховного Совета республики  и захват власти. Они располагали в то время столь незначительными силами, что власти посчитали достаточным просто блокировать информацию о них. Информационной блокадой была окружена вторая сессия Чеченского национального съезда, которая прошла восьмого-девятого июня. Участники  приняли решение о низложении Верховного Совета  и о провозглашении Чеченской Республики Нохчийчоь. Временным органом власти на территории Нохчийчоь объявлялся исполком съезда, переименованный в исполком Общенационального конгресса чеченского народа (ОКЧН).
В те дни Янарс впервые встретился с Джохаром в приемной одного из первых частных предприятий.
Удобно расположившись в кресле, Янарс сидел в ожидании приема. Он накануне завез сюда мебель из Эстонии.
- Салам! - услышал он четкий голос вошедшего. По тону и осанке вошедшего можно  безошибочно догдаться, что вошедший - военный. Худощавый, с острым взглядом и орлиным взором, мужчина протянул руку и, обращаясь к секретарше, которая   пыталась справиться с электронной машиной. представился.екретарю,
- Дуди Муси Джовхар. Доложите обо мне начальству.
   Сопровождал его молодой рыжеватый юноша с  потертым  портфелем-кейсом в руках. Позже Янарс узнал, что это был племянник Джохара - Лечи Дудаев.
Только сейчас Янарс вспомнил, где раньше видел эту женщину-переводчика.
Именно она тогда сидела в приемной,  тщетно пыталась наладить телексную связь.
Бизнес не ждал, а Янарс продолжал заниматься своим делом. В Грозном собирались митинги. Людей, которые сюда приходили, он не понимал и не задумывался над тем, что их сюда ведет.
Располагая сравнительно незначительными силами, сторонники национал-радикалов летом того же  года развернули активную работу по созданию во всех районах Чечни филиалов исполкома ОКЧН и отделений Вайнахской Демократической партии -организационные структуры чеченской революции.
      В знак протеста против планов захвата власти группа национал-либералов во главе с Лечи Умхаевым заявила о выходе из исполкома ЧНС. В состав исполкома были включены активисты Вайнахской Демократической Партии и других групп национал-радикального блока. Первым заместителем председателя стал член Совета ВДП Юсуп Сосламбеков, заместителями были избраны председатель ВДП Зелимхан Яндарбиев и народный депутат Чечено-Ингушской Республики Хусейн Ахмадов, которого позже прозвали «отцом чеченской демократии».
      Зелимхан Яндарбиев был известным поэтом. Юсуп был известен фактом своего пребывания на нарах за непристойное поведение. А Ахмадов, как преподаватель.
На устах  звучали названия партий и группировок, которые считали себя борцами за экологию, свободу, и еще черт знает чего.

Во второй раз с Джохаром Дудаевым встретиться лицом к лицу Янарсу больше не пришлось. Но того парня, который сопровождал генерала, он узнал, когда выходил из кабинета того же предпринимателя, где они впервые столкнулись.
В приемной сидел  старый знакомый, Сатуев Саид-Магомед, который совсем недавно вернулся из мест не столь отдаленных, где  провел десять лет за убийство.
- Это Саид-Али, мой двоюродный брат, - представил он своего брата.
- Летчик Сатуев, - представился тот, поднимаясь с дивана. - Если ты на машине, подкинь нас.
Не успели  доехать до круга в районе  площади «Минутки», как Сайд-Али попросил притормозить и забрать женщину, стоящую на  тротуаре.
Присев в машину, она даже не поздоровалась. Только , когда они высадили ее напротив магазина «Луч», Сайд-Али сказал; "Эта еврейка - моя жена".
На удивленный взгляд Янарса расхохотался и добавил:"Памятоевская она. Все они - евреи".

В  аэропорту  встретили  рейс из Москвы.
- Раньше не встречались. Знаю, что маленького роста. Русский,- сказал Сайд-Али, всматриваясь в толпу прилетевших. - Леонид Филиппович - сотрудник одного научно-исследовательского института.
- Что он тут забыл?
- Договор с ним заключили. Пятнадцать миллионов отдали. Вроде, для изучения общественного мнения, насчет перспективы политической ситуации в республике.
- Вот, по сторонам озирается. Точно наш, - сказал Янарс.
          Первый вопрос, который задал ученый, ошарашил мужчин:
- Правда, что  тут все  с кинжалами? Говорят, что по улицам волки и шакалы ходят.
- Такая же правда, как у вас медведи, - усмехнулся Янарс и отвез в офис, который покинул пару часов назад.

http://www.proza.ru/2011/10/30/1179