D-m-s 9 кулёмино

                КУЛЁМИНО

Неторопливое солнце, вычертив среди облаков невидимую параболу,  приплыло  к дальнему лесу и окрасило деревянно-кирпичные постройки  Кулёмино закатным цветом.

На улицах городка почти никого не было. В окнах из-за приспущенных  штор засветились  экраны телевизоров. Настал благословенный час бесконечных сериалов. Обитатели городка, разливая из чайников такие же бесконечные чаи, устроились перед экранами и принялись переживать за героев,  попавших в замысловатые, и не очень,  перепитии телевизионных страстей..

Со стороны берёзовой рощи на дороге показался светло-серый грузовик. Машина Никиты, нетрезво качаясь на ухабах, выехала на Октябрьскую улицу и направилась к зеленоватому дому на пригорке. Кот Никиты, учуяв приезд хозяина, неспеша поднялся на крыльцо, запрыгнул на скамейку и посмотрел в сторону ворот.

Напротив, через дорогу, в своём дровянике копошился сосед Никиты Матвей  Аверьянович Корягин. «Форд» остановился у забора и тут из открытых дверей корягинского дома выскочила лохматая собака пегой породы и побежала к распахнутой калитке.

- Ах ты дрянь! - бросился ей вслед с поленом в руке Матвей Аверьянович. Собака оглянулась, ещё сильнее сжала в зубах шматок сала и прибавила ходу. Однако полено, пущенное Аверьянычем, оказалось проворнее и быстрее. Дворняга взвизгнула и выпустила добычу. Не снижая скорости Матвей  Аверьянович первым успел к упавшему куску и замахнулся на опешившего пса. Тот обиженно гавкнул и вьюном нырнул в калитку.

-Аверьяныч, ты чего в собак салом швыряешься? - Никита подошёл к Матвею.

-Да вот, ерошкин кот, пока возился с дровами, шавка чёртова, - шиыг на веранду, а там шпик на столе. Хвать его, конешно, и ходу. Не заметь вовремя — каюк салу. Вишь что с ним изделала, тварь!

-Да ничего, срежешь покусы и как новенькое будет.

Из дверей вышла супруга Матвея Аверьяновича Дарья Никаноровна.
-Привет, Никита. Что за шум тут здесь? - вопросительно посмотрела она на Матвея.

-Да вот тут Аверьяныч дал собаке сало размять зубами, а она хвать и ходу., так еле догнали.

-Вечно ты, Аверьяныч, двери нараспашку держишь. Сколько я тебе, дуралею, говорила?

-Не кори его, Никаноровна, ты же знаешь: у Аверьяныча не только двери, а и душа нараспашку, что тут поделаешь?

-Особенно когда выпьет с утра - Дарья Никаноровна взяла из рук мужа попорченный кусок шпика.

-Пошла крякать...

-Ой, не скажи ему... Никита, ты где с такой … - Никаноровна взглянула на подошедшую Дельфину, - кралей познакомился? На танцульках?

-На выставке достижений японскава хазяйства — улыбнулась «краля».

-Шутит она, в магазине познакомились.

-Маруся Марусян, - сделала реверанс Дельфина, - решила взять на воспитание вашева соседа.

-Чему это ты меня воспитывать будешь?

-Хорошим маневрам.

-А это что такое?

-На поруки, одним словом. Как он, - обратилась Дельфина к Корягиным, - сильно безобразит с палучки?

-В каком смысле? - Никаноровна переглянулась с Аверьяновичем.

-Ну, там, сабантуй с танцами до упаду, девушки, там, лёгкакава паведения, нарушение абчественной тишины в непаложеннае время, мелкие хулиганские паступки...

-Ты что, наш новый участковый?

-Ээ, новый инспектор полиции нравав.

-Кто, кто?

-Новый инспектор. Полиции нравов. Долго объяснять, Никита.

-Ой, а что это у вас за чешуя на ногах? - спросила вдруг Годзиллу Дарья Никаноровна.

-Эта? Эта, уважаемая Никаноровна, такие чулочки заморские. Правда красиво, а? - Дельфина выставила ногу и залюбовалась своей чешуёй.

-А на шее? Тоже чулочки?

-На шее? На какой шее? На этой? Это такая цветная, татуировка, Дарья Никаноровна-Сан. Хотите я вам такую же сделаю. Будете нарядной, как новые итальянские колготки.

-Нет, - поджала губы Дарья Никаноровна, мне это совсем ни к чему.

-Если это вам, уважаемая Никаноровна-Сан, совсем ни к чему, зачем вы спрашиваете?

-Из любопытства.

-Из любопытства? А вот мне тоже любопытно: зачем вы, уважаемая Никаноровна-Сан, на прошлой неделе в магазине стельки из сапогов свистнули? Вы же такие сапоги не носите.

Никаноровна растерянно посмотрела на Никиту, потом на Матвея и нервно рассмеялась.
-Что за глупости? - пробормотала она, перебирая передник.
-Да не в жисть, - пришла, наконец, в себя Никаноровна и двинулась на Дельфину.
-Бесстыжая ты... прости господи, а очки-то ещё как фифа какая городская нацепила. Ишь чего удумала: стельки из сапогов я свистнула!.. Да как у тебя язык-то повернётся сказать такое человеку в летах, а?! Вот бы тебе космы-то твои повыдёргивать сейчас, чтоб не говорила что ни попадя! Нет, люди добрые, это что такое деется?! А? Какая-то чувырла болотная...

Никита засмеялся.

...-городит чёрте-что в глаза и не поперхнётся даже ничуть!.. Страм, ой страм! Посмотри на себя, крокодила сушёная, на причёску-то свою: веником... на физию-то свою крашеную.. Стельки я свистнула... Я тебе дам — стельки!
Никаноровна схватила с верёвки ещё влажное полотенце и шлёпнула им по спине, развернувшуюся в смущении, Годзиллу. Годзилла ойкнула, выскочила за калитку и отбежала к синему никитиному забору.

Матвей и Никита сменили смех на улыбку. Никаноровна напоследок погрозила Дельфине и, наскоро перечислив многочисленные недостатки современной молодёжи, расправила полотенце и повесила его досушиваться на старое место.
 
Никита попрощался с Корягиными, попросил Никаноровну не обращать внимание на выдумки Годзиллы, вернулся к машине и завёл её во двор.

Дельфина, как провинившаяся домашняя любимица, вьюном перебралась с дороги на крыльцо и села рядом с невозмутимым Васькой.

На удивление в доме Никиты, не смотря на отсутствие хозяйки, был почти идеальный порядок: книги, диски и газеты валялись только на столе и диване.

Дельфина взяла в руки книгу в тёмно-синей обложке. «Илиада» - прочитала она название и открыла первую страницу.
-В мифах боги так похожи на людей.

Она поставила книгу на полку рядом с «Одиссеей» и повернулась к Никите.
-Читаешь?

-И читаю и картинки изучаю.
Никита открыл холодильник и критически осмотрел имеющиеся припасы.
-Дельфина, ты ужинать будешь?

-Самую малость. Положи мне не больше чем себе. Я телевизор включу?

-Валяй.

-Я книги и диски уберу.

-Ладно.

Через десять минут Дельфине наскучил телевизор; она пришла на кухню и села на табурет.
-Если будет вкусно — я съем и тарелку.

-В Кулёмино тарелки не едят. Как-то пока не принято.

-Отсталые люди. Никакой практичности. Чем плохо: съел тарелку, и мыть её не надо...