Отсутствующие мысли

Слишком много песка! Ничего, кроме песка! Песок впитывал влагу мгновенно. Я его ненавидел….
Вот уже сорок лет я жил в пустыне. В голове - пустота, мысли, наконец-то, покинули меня. На это понадобилось сорок лет!
Спросите, откуда я знаю, сколько - я считал….
Спросите, как мог ненавидеть песок и считать года без мыслей в голове  - спокойно…
Я попал в пустыню, кажется, так называется большое скопление песка, не по своей воле. Это было наказание. За что, спросите вы - не помню…, у меня ведь нет мыслей.
Это так удобно - когда хочешь - есть, когда хочешь - нет. Но… меня никто не спрашивает.

Скучаю ли я? Да. Но не знаю, почему? По чему? Или по кому? У меня нет мыслей.
Очень хотелось пить, все эти сорок лет. Думаете, нечего было пить? Почему же, было …но песок впитывал влагу мгновенно.

 

- Он слишком долго находился вдали от людей, совсем одичал!
- Не мудрено, говорят сорок лет. Ему-то самому не больше тридцати пяти. Наверно, совсем свихнулся. Просил вчера блокнот, говорит - хочу записать мысли, так как они не задерживаются надолго в его голове. А как он просил? Он, что разговаривает?
- Да, причем, неплохое произношение…очень тяжелый случай. Пойду, налью ему воды в графин - он все выливает в цветы на окне, а потом просит пить.
- Бывало и похуже, помнишь того, из второй палаты, который думал, что его нет, и очень удивлялся, когда я с ним заговаривала. Все спрашивал, откуда я знаю, где он, как я его могу  видеть.
- Не помню, помню только, что  ты с кем-то разговаривала, а с кем - не видела.
- Что же ты мне раньше не сказала, пока его не перевели в другое отделение. Теперь уж не найти…

 

Эти сумасшедшие меня вроде, беспокоили, одна постоянно приносила мне воду, а вторая поливала ею цветы. Все это было очень странно. Я не помню, как я очутился в этой дыре. Мыслей у меня все так же не было. И все так же хотелось пить. Просто хотелось. Я об этом не думал. Меня беспокоила сухость в горле. Я не думал, ни о горле, ни о сухости, меня это просто беспокоило. Та, что поливала цветы, думала, что это я их поливаю. Они постоянно шептались об обитателях нашей больницы, но больше всего внимания уделяли мне. Безумные решили, что я выливаю воду в горшок с цветами, каждый день говорили об этом…
Конечно, они не могли понять, что я НИКОГДА не выливаю воду в землю. Только в песок. Но они были безумны, и я старался не обращать на них внимания, не думал о них, они совсем меня не беспокоили, потому, что у меня не было мыслей. Потом  они принесли мне блокнот, чтобы я записывал все, что думаю. Это было верхом их тупости…

 

Сухонькая ящерка подползла ко мне, посмотрела пристально в глаза и прошептала:
- У Вас не осталось ни капли воды? Случайно, конечно…(Говорящая ящерица! Хотя, если есть люди без мыслей, то почему бы ящерице не разговаривать?)
- Нет, все ушло в песок. - Ящерка со вздохом посмотрела себе под лапки и начала устало копать песок, - хм, действительно, влажный, - она стала копать быстрее, потом взяла в лапку! пригоршню влажного песка, улеглась и стала посасывать. Хорошо, - бормотала она, покачивая от удовольствия хвостом. Что сказать? - никаких мыслей по этому поводу - безумный мир и его обитатели.
Или вот еще, - сижу себе спокойно, ни о чем не думаю, - вдруг подходит верблюд - двугорбый,  и тоже спрашивает насчет воды. Они в пустыне все на ней помешались.
Ну, я показал на ближайший мираж, - говорю, там озеро, беги туда. Верблюд убежал, а мне стало, вдруг, стыдно. Хотя, что в этом такого, пробежится, горбы растрясет, скинет лишний жирок. Не смотрятся горбики, совсем не смотрятся. Куда лучше без них.
А он обиделся, вот так. Больше не спрашивал про воду, смотрел с укоризной, а у меня мыслей - ни грамма, ну нисколечко. Только так и выживал в пустыне. И здесь, если задуматься - точно можно сойти с ума. Поэтому не думаю, даже ничего не записываю  - НЕЧЕГО.

 

Сколько я жил в пустыне, ни разу, ни одного человека не видел. Это, конечно, к лучшему. Хотя, о лучшем уже говорить нет смысла. Они все равно появились там, у меня,  и нарушили мой покой, принесли с собой ненужные, глупые, рассредоточенные мысли, а меня забрали. Но, пока их не было, я ощущал себя замечательно, общался с флорой и фауной, флора и фауна, в свою очередь, общались со мной. Абсолютный покой. Нет, абсолютного покоя не бывает, есть абсолютная пауза. Вот в этой паузе, в гармонии с собой и со всем остальным, безо всяких мыслей я и пребывал. Паузу прервал … да, теперь вспоминаю, какой-то карлик. Возможно, он был не карликом, может, он был даже высокого роста. Просто за ним, прислонившись к дереву, стоял верблюд и как всегда смотрел на меня с упреком. Очень злопамятный верблюд…
На фоне этого двугорбого любой может показаться коротышкой.  Пусть будет среднего роста, так удобнее всем. Причем, всегда.
Значит, паузу прервал тип среднего роста с огромными ушами. Он закричал страшным голосом - Как пройти к кардиологу?
Идиот какой-то. Стоит посреди пустыни и дерет глотку. Какой кардиолог в пустыне?! Разве, что верблюд? Не знаю. Думаю, он не мог быть медиком - профиль не тот. Хотя, кажется... Припоминаю. Видел, как он делал ящерке искусственное дыхание. Никогда не знал, как его делают, а тут, смотрю, лепит, что-то, плюшевый. Лепит, лепит, приукрашивает так, потом дает ящерке и говорит:
- Вот тебе, искусственное дыхание, два дня делал.
- Ничего, я вам скажу, особенного не было в этом дыхании. Я, лично, предпочитаю естественное.
И еще, верблюд этот, когда за водой бегал, пульс все себе щупал. Я все это прокрутил в голове - мыслей-то нет. Вот и отвечаю я лопоухому типу среднего роста - Кажется, Вам к верблюду надо. И тут я понимаю, что он вовсе не ко мне обращался!
- Издеваетесь надо мной, - говорит, вместе со своим верблюдом - сейчас вызову санитаров и в психбольницу заберут. Потом… берет какого-то  бродягу (откуда он там появился, даже не представляю) за шкирку и тащит его за собой. На меня даже не смотрит.
- Думаете, я не понимаю, что это мираж?! Да, мир полон больных людей.


А верблюд все же врачом оказался, не кардиологом, правда - специалист по паразитам, но я почти не ошибся. Нюх у меня на медиков. А вот мыслей по их поводу нет НИКАКИХ. Это меня и спасает. Мысли о врачах меня бы точно свели в могилу раньше срока. Срока… Интересно, кто его установил? Отвели же мне сорок лет спокойного самосозерцания в пустыне, а что дальше? Созерцать себя больше не могу, то есть могу, но уже не спокойно. В этой больнице столько свихнувшихся, что о спокойствии и мечтать не приходится. Интересный экземпляр рядом, в соседней палате. Лопоухий.... и рожа знакомая. Среднего роста. Откуда я могу его знать?
" Думается мне" - вот оно, то самое словосочетание, которое я искал сорок лет, потому как я сам думать не могу и не хочу - что встречались мы с ним в пустыне. Скорее всего…

 

Еще  я познал истину!!! Путь ее познания был долог и тернист. Особенно сложно было не думать при этом. Хотя, знающие предмет люди, утверждают, что при этом мысли даже мешают. Я согласен с ними, тем более, что выбора особого у меня нет. Мне было смешно наблюдать за больными людьми, которым никогда, увы, не придется узнать, что есть истина. Самое забавное было то, что они не знали о том, насколько я преуспел в этом. Сначала я разбудил чакры, две… нет три. Они только того и ждали. Проснулись мгновенно. Смотрю - все не то уже. Смысл каждой вещи поменялся. Как пробуждаю чакру - меняется и все, ничего тут уж не поделаешь - прозреваю я потихоньку. Но, одна из них никак не хотела просыпаться. Я решил вместо нее разбудить верблюда. Он тогда очень обиделся - это было еще до того, как я его послал в мираж. Я и медитировал, и пытался проникнуть в его мысли, ничего не помогало. Очень, знаете ли, сложно прочитать чужие мысли, когда нет своих. Да еще при недобуженных чакрах. Я уже не говорю о сложном характере нашего двугорбого друга.

Так, с не разбуженной чакрой, меня и привезли в больницу, для слабоумных. Я не отрицаю, что слаб умом. Это, ведь, даже хорошо. Сильные духом, телом и прочим, но не умом, обитали здесь. УМ сильным быть не может, а тем более человек не может им быть силен. На редкость тупое выражение. Хорошо еще, что я спрятал все свои миниатюры, когда меня схватили и привезли сюда. Они были настолько миниатюрны, что никто из этих безумных не догадался об их существовании. Вообще-то я сам никогда не знал, что на них изображено, а может в них… Они, действительно были слишком малы, чтобы их разглядеть или распознать. Но я был очень привязан к ним и то, что я смог взять их с собой, уже служило доказательством, что этим миром правит справедливость.… Хотя, я никогда об этом не задумывался - не было мыслей. 

Теперь я вспоминаю, откуда знаю лопоухого. Это он меня сдал. Ему тогда не к кардиологу надо было, а к хирургу - пластика ушных раковин.

 

В последнее время я ощущаю себя в зверинце, зоопарк какой-то. Те, что воду мне таскали, оказались… обезьянами!!! Вернее, одна из них. А вторая - тетка, немолодая и с прибамбахом. Она с обезьяной все время разговаривает и зверей кормит.
Лопоухий тоже смахивает на какое-то животное. При рогах за лося сошел бы, хотя, у лосей уши не такие большие. У этого, так просто, огромные у ши ща! Тетка, по-видимому, меня считает,  верблюдом. Кормит меня сухой травой. Что самое интересное, мне эта пища нравится. Я в пустыне и колючками питался. Но надпись над моей палатой меня все же смущает. Я думал, они повесили табличку, чтобы я не скучал по своему собеседнику в пустыне. А теперь… все чаще появляется догадка, что я, действительно могу быть верблюдом. Тем более, что мысли снова стали появляться… с догадкой.
Чакры заснули. Появился интерес к жизни. Стал обращать внимание на посетителей клиники.

Да, теперь я точно знаю, что верблюд, хм, нахожусь в зоопарке какого-то захолустного городка. Так как город мал, зверей у нас раз два и обчелся. А меня, так просто боготворят! Я - их гордость. Путь от познавшего истину человека до верблюда... Что может быть более странным? Те, что принесли мне блокнот - обычные обезьяны, приматы, одним словом. Не думаю, что мы, здесь, сильно отличаемся от людей, разве что не страдаем манием величия перед себе подобными.  Мне стыдно, очень стыдно, что я тогда так поступил со своим сородичем, в пустыне.

***

- Что у нас сегодня в программе? - Со вздохом спросил Доктор
- Теперь он вообразил себя верблюдом с миниатюрами. Как хотите, так и понимайте. Что это может означать?
Консилиум подходил к концу. Лечащий врач несчастного из пустыни пожимал плечами.
- Я не могу поставить диагноз… Он сам его себе ставит каждый день.