Я люблю тебя, мама

Я люблю тебя, мама

Мысли, мечты, фантазии – все это заоблачный мир нашего существования. Каждый из нас знает, чего он хочет, чего он достоин, что хочет добиться, кому хочет посвятить свою жизнь. Мы идем к мечте, иначе, что без нее наша жизнь? Сплошная серая полоса, с иногда только проступающим солнцем. Каждый из нас понимает мечту по-своему. Один считает это материальным благом, другой непостижимым счастьем, третий принятие веры, еще один духовным успокоением. И все мы даем ей свое определение. Так как чувствуем.
На протяжении всей жизни мы стараемся приблизиться хоть на минуточку к своей мечте, потому что она становится смыслом. Она нужна нам для выживания. Это маленький огонек в темном лесу, где каждый так и норовит у тебя ее украсть.


Он жил скорее в нереальном мире. Немного отреченном и непонятном каждому. В своем мире музыки, нот, голосов и звуков.  Его творения проникали глубоко в душу. Они рвали сердце на части. Чем больше люди его слушали, тем больше находили смысла, боли, счастья, горя в его произведениях. Еще с детства он любил танцевать, кричать все песни которые только слышал, выучивал их наизусть. Он загорелся мечтой. Хотел посвятить всего себя музыке и считал это правильным.
-Мама, я хочу быть музыкантом! – Сказал он как-то раз, увидев что мама пришла с работы.
-Сынок, понимаешь, это очень трудно. Там не так просто как ты видишь по телевизору. Там нужно выживать. Я не хочу тебе такой судьбы… - Когда она замолчала, то посмотрела в наивные детские глаза сынишки. По его щекам текли слезы, но она заметила, что мальчик изо всех сил старался все же это скрывать. Он убежал в комнату, не по детски, со злостью, стукнул дверью, сел за стол и никак не мог понять, почему мама, самая родная его мама, которой он рассказывал все, которой он так доверял (и Леночку из 5-б, и двойку по математике, и то, что нагрубил учительнице, и то, что когда-то у нее взял конфеты), которую любил всем сердцем не поняла его, не поддержала его мечту, не поверила. Со слезами на глазах он записал на клочке бумаги пару нот. Еще сырым почерком, с ошибками, он записал пару строк о том, что никогда больше не расскажет об этом маме, никогда не доверит ей именно эту мечту. Слеза скатилась, капнула на листок и так там и осталась, напоминая об этом вечере. Эти записи он положил в самый сокровенный его ящичек, где хранил валентинки, конфеты и давнее письмо отца.
Время не останавливалось. Он взрослел, развивался, стал больше скрывать от мамы, «фильтруя» разговоры о личном. Поступление в институт, новые друзья и знакомые, новые впечатления. Но в его памяти остался тот вечер и его мечта. Он каждый вечер открывал шкафчик, пересматривая обещание, перечитывая папино письмо, и постоянно пополнял коллекцию своих нот.
В это день он забежал в квартиру в отличном расположении духа, с некой боязнью зашел на кухню, где мама уже готовила ужин, поцеловал ее, и, забыл на минуту все свои обещания.
-Мама, я хочу поговорить, - начал сын.
- Да, родной, я тебя слушаю внимательно, - ответила мама, что-то готовя на ужин.
- Мам, присядь, пожалуйста, - попросил он, немного неуверенно. – Я хочу с тобой поговорить. Мам, я не займу много времени, просто давно хочу тебе это сказать…
- Да, хорошо, - она дорезала салат, оставила его, присела, видимо начала переживать, но сохраняла спокойствие. – Что случилось, сынок?
- Мам, я долго думал и решил, что я все же хочу посвятить свою жизнь … музыке…- недолгое молчание прервал свист чайника. Мама встала, выключила его, а после повернулась и сказала:
-Сын, - серьезно начала она, - Ты же все понимаешь. Тебе стоит окончить институт, нужно жить как-то дальше. Пускай музыка будет только твоим хобби, учеба сейчас намного важнее, она определит твой дальнейший путь, твою жизнь. А что та музыка. Нет ведь ничего серьезного. Ты должен понимать, это не все так просто. Нужно заниматься. А если ты туда и попадешь, то там не бывает все легко, падения, неудачи следуют за огромным успехом.
- Мам, я пойду, погуляю. – Ответил он безразлично. Ничего больше не сказав, развернулся и пошел в коридор.
- Подожди, - вдруг начала мама, но услышала вслед только звук закрывающейся двери.
Он шел по улице с поникшим видом, его детская рана болела сильнее, чем обычно. Он вспоминал тот день, когда первый раз попросил у мамы совета. Доверил мечту. Вспомнил, что пообещал себе, и даже записал, что никогда больше ей об этом не скажет. Но не сдержался, в тот день, ему предложили поучаствовать в концерте в институте, просто им нужно было занять время, а это был его шанс. Он сказал, что непременно придет на репетицию и безразлично повесил трубку.
По дороге ему встретилась давняя знакомая. Его бывшая любовь. Он любил ее трепетно и нежно. Но не знала она ни о его чувствах, ни о его отношении к ней. При встрече его сердце вздрогнуло, но не как обычно, начало колотиться. Ему было спокойно смотреть на нее. Безразличны ее слова. Она много чего спрашивала, он что-то отвечал, но и сам не мог вспомнить что. Думал только о том дне, когда мама разбила его желание, его мечту. Он долгое время склеивал ее, каждый день приходил с улицы, сразу же садился за стол, открывал свой ящичек, все с теми же листиками, с теми же частичками души. И писал, писал, писал. Что-то крутилось в его голове, какая-то музыка проникала в подсознание и покоряла его мозг. Он не успевал записывать все, что приходило к нему свыше. Столько лет прошло. А в памяти навсегда осталось именно это. Поговорив с прохожей, теперь уже только прохожей, он сел на лавочку, стал напевать какую-то неизвестную песню. Не понимая, что поет ее вслух, продолжал, увлекался, все громче и громче звучали из его уст какие-то нотки грусти, печали и разочарования. Сам того не заметил, как к нему подсел старик. Он не был таким как все. В его глазах виделась многолетняя мудрость и понимание всего происходящего в мире. Уже потом оказалось, что ему и правда не мало лет. Целый век он выдерживает испытания жизнью. Но, тем не менее, он еще гулял по паркам.
Парень обернулся, и немного растерялся. Никак он не ожидал кого-то увидеть рядом с собой.
- Я не испугал тебя? Можно посидеть рядом? Я не слишком буду мешать? – дрожащим от жизни, тихим голосом сказал старик.
- Нет, вы не мешаете – ответил он.
- Ты поешь какую-то хорошую песню. Я не слышал никогда такой. Ты музыкант?
- Нет, с чего вы взяли?
- Только человек, который чувствует музыку внутри себя, может так спокойно задумчиво напевать что-то дивное. Ты ведь любишь музыку?
- Да, мне нравятся звуки.
- Я повидал много людей на своем столетнем пути, и могу тебе сказать, что им свойственно ошибаться. У тебя в глазах написано, что ты чем-то разочарован? И поешь ты, как прощаешься с кем-то.
- Я прощаюсь с музыкой… - и тут вдруг ему захотелось открыться, все рассказать, что так долго таил глубоко в душе. То, что не смогла принять мама, а вдруг поймет кто-то еще. – Просто мама…
- Не верит в тебя? – неожиданно прервал его старик.
- Да. Но откуда…?
- Я прожил не мало. И уже кое-что понимаю в жизни. Ты, сынок не переживай так. Тебе, конечно, больно слышать это от матери, но все же есть на то воля Господня. Ты переживи этот этап. Все же наладится. Все будет хорошо. Ты молодой. Об одном только тебя попрошу – не бросай надежду. Она тебе поможет. Делай все, что только в твоих силах, только дойди до конца. Дотянись до мечты. – Почему-то голос старика начал дрожать уже не от жизни. Комок подходил к горлу, сжимал связки, на глаза наворачивались слезы. Сдерживать их не было смысла. – Моя история, возможно, тебе покажется скучной, но когда-то и я грезил мечтой. С детства рисовал, везде, где только придется. Показывал маме рисунки, она говорила, что я гений, настоящий художник. Потом стал заниматься серьезно. Но когда серьезно заговорил с мамой о том, что хочу посвятить свою жизнь только живописи, она сказала, что это все ерунда и вообще глупости. Помню тот день. Было так больно, как никогда. Я разозлился на нее и пошел в этот же парк. Кстати, на эту же лавочку. Присел и стал рисовать вон тот дуб, простым карандашом, на клочке бумаги. Теперь этот гигант не такой совсем. Повзрослел, вырос. А его молодость я все же успел запечатлить. Как быстротечно время. Будто только вчера было. – Старик задумался, а  парень сидел и с замиранием сердца слушал свою историю из уст этого гения. – Извини, может, я тебя задерживаю, ты скажи, коль чего, – с улыбкой сказал старик.
- Нет, нет. Мне очень интересно, продолжайте.
- На чем я остановился. А, точно, дуб. Я помню, как вырисовывал, со злостью давя на карандаш, каждый штрих, каждый листок, будто в последний раз. Потом я рисовал все реже и реже, больше занимал свое время делами. Так и забыл бремя мечты. – Глаза старика были сухими, но душа плакала от потери. Она плакала каждый день. Ведь детская мечта – самая заветная.
- И что было потом?
- Я каждый день прихожу в этот парк, сажусь на лавочку, смотрю на этот дуб и вспоминаю тот день. Я открываюсь отныне только ему. Ты первый, настоящий, кто узнал. Я прошу тебя, сынок, не бросай свою мечту на полпути. Ты иди к ней. Пусть даже никто не узнает. Пусть и все против. Ты слушай то, что говорят окружающие, но в душе храни ее бережно и стремись  к ней каждый день. Все ближе и ближе и ближе.
Еще пару часов парень сидел на том же месте. Когда он обернулся, то увидел, что старик уже уходит. Резко встал, подбежал к нему.
- Спасибо, - тихо прозвучало из его уст.
Старик промолчал, но по-доброму посмотрел, улыбнулся и пошел дальше по своей жизни.
Никогда еще он не слышал о таком совпадении судеб. Внимательно присмотрелся к дубу, задумался и пошел домой. Когда он посмотрел на часы у подъезда, было уже 9 часов вечера. Он чувствовал спокойствие от того, что знал, его мечта не единственная. Но к ней все равно нужно идти. Он открыл дверь, привычно поцеловал маму, и пошел в свою комнату. Достал тетрадь с «музыкальными мыслями» и записал пару строк именно той, что напевал в парке. Тихонько приоткрыла дверь мама. В этот момент он ее не услышал, сидел, весь погруженный в свои мысли, он обдумывал каждую нотку, пробовал звучание на старом, бабушкином пианино. Всегда он делал это в полной тишине, пока мама на работе. Только бы она не слышала. Но сегодня ему было уже не до этого. Он просто хотел скорее, пока не забыл записать свою мысль. Сзади стояла мама. Она с замиранием сердца слушала его игру. Никогда она не видела и не слышала такой музыки. И даже предположить не могла, что это музыка его души, музыка его жизни. Никак не могла она понять, почему он играет без нот. Она не стала ему мешать. Закрыла так же бесшумно дверь, как и вошла. Сейчас она решила не мешать. Сидя на кухне, она много чего поняла. С задумчивым видом и застал ее сын.
- Мам, о чем ты задумалась, - спросил он, и немного испугал ее. – Чай будешь?
- Да, все хорошо, сделай. Просто… нет, ничего.
- Мамуль, я сегодня пойду к другу на ночь. Мне нужно, хорошо? – Он будто не услышал то, что оборвала мама. Будто бы не хотел слышать больше ни слова.
Они тихо посидели, после он собрался и ушел. В этот вечер мама осмелилась и зашла в его комнату. Первый раз она увидела открытое пианино, на нем стояли ноты, написанные на листке обычной бумаге, где криво были нарисованы пять строчек и на них символы нот. Она с удивлением рассматривала картинки на стенах, там были всевозможные музыканты, композиторы, все те же ноты, но в уже сформировавшихся произведениях. Она полностью погрузилась в этот мир. Села на стул и наткнулась на записку.… Именно ту, в которой он обещал не рассказывать обо всем маме. Она читала ее несколько раз, на глазах появлялись слезы, руки стали дрожать, она будто проваливалась в бездну. В этот момент в глазах ее остановился тот день, когда сын подошел и заговорил с ней о музыке. Не воспринимая всерьез его слова, она не поверила его увлечению. Потому и ответила грубостью, пресекая любые попытки в момент их рождения. Сейчас она сожалела об этом, и поняла, что была не права. Всегда желая сыну только хорошее, она вдруг так жестоко разбила, по всей видимости, мечту. Вдруг еще и вспомнила тот день из детства. Теперь ей совсем стало одиноко. Она взяла телефон, хотела позвонить ему, но вдруг прервала звонок. Показалось, что сейчас не время.
На следующий день была репетиция перед концертом, генеральная. Он пришел, сел в конце зала и стал ждать своей очереди. Все прошло успешно. Для исполнения он выбрал свою самую любимую песню. В тот момент он был влюблен в девушку, и его чувства вдохновляли на такие душевные творения. Изначально эта песня зародилась все же в голове, потом за месяц – полтора он перенес ее на бумагу. И в ней весь он. В этой песни столько его чувств, столько переживаний, что ни в одном его произведении нет столь глубоких переживаний. И сейчас, он сидел перед почти пустым залом, играл эту песню нежности тишине. Прощаясь со всеми, он уточнил время концерта, и сказал, что подойдет прямо к выступлению.
Когда пришел домой, зашел на кухню, мама сидела и читала книгу. Они сидели молча. Была немного натянутая беседа о делах, но она не привела ни к чему общему. Каждый из них не знал, что сказать после разговора вчера. Каждый думал о своем. Сказать или не сказать. Так и легли спать. Пожелали друг другу спокойной ночи, разошлись по комнатам и каждый видел свои сны.
На утро все немного забылось. Он оделся и ушел по своим делам. Проснувшись, мама нисколько не удивилась тому, что сына нет дома. Она чувствовала, что ему нужно побыть в одиночестве.
Он пришел в университет, там все не клеилось с учебой. Сегодня ему как-то не везло почему-то. Хоть и учился он не на отлично, но держался хорошо. Друзей здесь у него как таковых не было. Не находил общего языка с ними. Да и часто за ними замечал, что они немного жестоки по отношению и к нему и к другим, даже к девушкам. Считал их наглыми и подлыми. Они вечно подкалывали его по поводу и без. В общем, не сдружились еще с самого начала. Случайно он услышал, что сегодня у одного из них День Рождения и все собираются отметить его на концерте. Где как раз и будет он выступать. Его это ничуть не задело и не зацепило. Было как-то все равно, кто его послушает. Просто хотелось играть.
Вот уже подошло время к началу. Его выступление намечалось почти на заключение. И он решил пройтись по аллее, возле корпуса. Так становилось легче, куда-то исчезало волнение, он все думал о маминых словах и не знал, что на самом деле ему делать. Вспоминал встречу в парке. Вспоминал каждую деталь. Единственное чего он не понимал - так это стоило ли ему вообще идти на этот концерт. Какое-то предчувствие чего-то нехорошего его пугало все больше и больше. Он метался от одного ответа к другому. Тревога не давала угомониться, но он решился. Не хотел подводить себя. Ведь это его шанс.
Весь зал забит людьми. Некоторые стоят в проходах. Он еле подоспел к своему выступлению. Но вышел на сцену спокойным. В белом костюме с черной рубашкой, сел за пианино и принялся играть. В его движениях не было ни малейшего волнения. Будто бы всю жизнь он только этим и занимался.  Сначала в зале царила тишина. Он снова посвящал ей свою мелодию. Потом, где-то в середине, он услышал знакомые голоса, выкрикивающие что-то вроде: «Что за придурок! Зачем ты сюда вышел? Пианист? Фу! Иди домой!». Злой смех последовал за этими фразами. Они смеялись, пока он не закончил и не ушел со сцены. В криках он узнал голоса своих одногруппников и сразу понял, в чем дело. Стараясь поскорее выбраться из этого помещения, он сразу же, не дожидаясь окончания концерта, собрался и ушел. Он сидел на той же лавочке, где его совсем недавно понял старик. Думал о том, что ему выкрикивали, о том, а, правда это или действие алкоголя. Его это не волновало. Он был рад просто потому, что он не ошибся. Он рассказал тишине свою историю. И она его поняла. Это было главным.
Когда он решил возвращаться домой, было уже около 23:30. Темно. В его районе редко ходили так поздно люди, и было много темных мест. Фонари так и не зажигались. Он зашел в переход, ведущий с главной улицы к его дому.
Сзади послышались шаги и голоса. Он прислушался, и ему стало не по себе. На асфальте он увидел тени. Их было человек пять. Они кричали, выкрикивали какие-то слова, хохотали, как ненормальные. Он сразу сообразил, что они уже выпили, или, что еще хуже, умножили градус на порошок. Старался быть незаметным и тихим. Не хотел попасть под горячую руку. Он был весь в черном, но эти люди даже в темноте узнали человека, идущего перед ними.
- А, это пианист наш! Музыкант, блин! Эй, тихоня, что ты не узнаешь нас? Эй, ты куда? – Они прибавляли шаг, он тоже старался не останавливаться. Но они оказались в худшем состоянии, чем он думал. – Ну че ты, как неродной? Слушай, парень, ты курить будешь? А? А выпить не хочешь с нами? Эй, парень, что ты на мороз упал? Ты не шути так с нами, а то мы и навалять тебе можем! – Дикий смех слышался со всех сторон. 
- Да вам бы домой дойти здоровыми, хотя бы, – вдруг несмело и тихо прошептал он.
- Что ты там вякнул? Смелый что ли самый? Так это легко исправить все. – Неожиданно для всех, а особенно для него, самый громкий из них замахнулся и ударил со всей силы по лицу. Жгучая боль пронзила всю голову. – Ну как, успокоился?
Не успев ничего ни ответить, ни пошевелиться, он почувствовал удар за ударом. Как мог он закрывал лицо, его пронзала жуткая боль. Он чувствовал на себе, в самом прямом смысле этого слова, всю их злость и одержимость. Они получали удовольствие, нанося удары в живот, по лицу. Когда он упал, они окружили его и просто напросто уже не могли остановиться. Самый резвый из них обернулся, взял камень и с возгласами: «Не быть тебе музыкантишкой! Извини, брат!», с диким, злым смехом, начал бить ему пальцы. Они все покрывались кровью. Был слышен звук ломающихся костей. Он уродовал их до невозможности. С дикой ненавистью. Удар за ударом он что-то кричал, будто мстил кому-то. Ни один из них не останавливался до тех пор, пока усталость не дала о себе знать. Остановившись немного и взглянув на изуродованное тело, они поняли, что он уже некоторое время без сознания. Его голова была залита кровью, пальцы сломаны, все до одного, вывернуты в разные стороны. Страх окружил их. Еще пару минут они стояли и изучали каждый миллиметр его окровавленного тела.
- Пошлите, быстро!
Они ушли и ни один из них не обернулся. Их жестокости не было предела. Было только безразличие и необоснованная ненависть к нему.
На следующее утро раздался звонок.
- Алло, это квартира номер 34? – спросил незнакомый женский голос.
- Да, – раздался ответ.
- Приезжайте в городскую больницу. Тут ваш сын.
- В чем дело? Какое опознание? Вы вообще о чем?
- Ваш сын был жестоко избит вчера ночью. Нам доставили его с численными переломами. Вам следует приехать для … - послышались гудки.
Уже через 20 минут мама была в больнице. С гневом открыла дверь и ту же накинулась в истерике на старшую медсестру.
- Где мой сын? Что с ним? Скажите, в какой он палате!
- Успокойтесь, женщина, не волнуйтесь. Настя, отведи ее к парню, которого вчера доставили.
- Пройдемте, пожалуйста, я принесу вам воды позже. Убедительная просьба, не тревожить сейчас его. У него сотрясение и он, возможно, еще не в сознании.
Мамины слезы лились по щекам. Она уже не могла их остановить. Увидев сына в таком виде, она кинулась к нему.
- Сыночек, родной мой. Как же ты так. Кто? Мой родной, милый, за что? Хороший мой как они так могли. Любимый, прости меня, сыночек. Прости, прости, хороший мой, любимый. – Она целовала его бесконечно. Слезы капали на простынь.
- Мамочка, я тебя люблю… - прошептал он.
Она посмотрела в его глаза. Нежно так, по-матерински поцеловала его лоб. Она села рядом. Взяла его руку. Забинтованные пальцы, каменный гипс, но даже через него, она почувствовала его тепло, его любовь, его нежность. В этот момент он лежал и понимал, что его пальцы избиты, кости раздробленны. Он слышал вердикт врачей. Он больше никогда не сможет играть. Слишком долгое время он будет восстанавливаться. Послеоперационный период слишком болезненный и долгий. Он чувствовал рядом маму, ее прикосновение, ее материнскую тепло, заботу, любовь, ее переживание. Он видел ее слезы, мамины слезы, его сердце пекло. Он больше всего на свете сейчас хотел бы, чтобы мама успокоилась и не переживала. И ни в коем случае не плакала. Он успокаивал, как мог, но слова, произносящиеся через жуткую боль, невыносимую, тянущуюся, были настолько тихими, что многие не долетали до нее. Она наклонилась к нему, поцеловала еще раз, сказала:
- Ты – это все, что у меня осталось. Когда от нас ушел отец, я старалась отдать тебе всю любовь и нежность, которой я только обладала. Я хотела воспитать из тебя человека. Ты вырос таким, каким мечтает увидеть своего сына каждая мама. Ты всегда помогал мне, и я старалась платить тебе тем же. Я узнала, что вчера ты был на концерте. Мне рассказала твоя одногруппница. Я встретила ее в коридоре. Она рассказала, что зал слушал в изумлении. Прости меня, сын мой. Я не поверила в тебя тогда. В тот день я заходила в твою комнату. Видела записку, смотрела ноты. Ты прости и за это. Я не хотела. Но что-то подсказывало мне, что я ошибалась.
- Мама, - перебил он, - я…
- Дослушай, пожалуйста, мне трудно говорить. Я просто не знала, что это – твоя жизнь. Ты сможешь идти по ней. Ты достоин сидеть за роялем. Но люди, пока, не достойны тебя слушать. Ты – гений. – Она заплакала теперь уже не в состоянии что-либо говорить.
- Мамочка, моя родная. Ты – это все что у меня есть. Я люблю тебя. – Слеза покатилась из его глаз. Он плакал не от боли, не от горя, не от радости. Он плакал от любви. Он плакал ее слезами. Потому что в его сердце навсегда поселилось ее. Он любил ее, без сомнения. Он знал, как ей бывает тяжело. Он старался помогать ей всем. И сейчас, когда она лежала на его груди и слезы не переставали литься из ее глаз, он понял, что она его понимает лучше любого человека на земле. Он знал, что теперь она его единственная опора и надежда.
Прошел месяц. Он уже переехал домой, но восстановление составляло в общей сложности год, а то и два. В комнату зашла мама, она принесла горячий чай, поставила поднос на стол и села рядом с ним.
- Дорогой, я хочу с тобой поговорить, - со своей обычной добротой начала она.
- Да, мам.
- Я знаю, что твоей мечтой была игра на рояле. И ты с детства занимался усердно только этим. Ты сам писал ноты, учил их, сочинял.
- Мам, не будем об этом. Ты же понимаешь все. Куда я с такими, - он обратил внимание на свои еще загипсованные руки, - пойду играть? Нет, мам. Нет.
- Послушай. Я знаю твою мечту. Я знаю что пока что она невозможна. Но мы с тобой одно целое. Я – это ты, а ты – это частичка меня. Помоги мне, пожалуйста. – Она встала и села за стул у пианино. Он с удивлением посмотрел на нее. Встал с кровати, подошел и сел рядом. Он пока еще не совсем понимал, что и к чему. И зачем он делает это. Она положила его руки на клавиши. Под них, так нежно, с особой осторожностью и трепетом просунула свои, и раздалась музыка. Та самая музыка его сердца, которую он посвящал тишине, которая ему так нравилась, которую он знал наизусть. Но откуда мама? Для него так и осталось загадкой. Он в удивлении слушал эту мелодию, будто бы сам ее исполнял. Он слушал и не верил своим глазам, что она, его родная и любимая мама. Она сделала этот шаг из любви к сыну. Она лучше всех понимала, что это ему необходимо больше жизни. И только сейчас он был абсолютно счастлив. Лишенный любой возможности играть, он снова слышит музыку. Он нашел к ней дорогу. Никогда в жизни он не забудет этот поступок. Этот шаг к познанию мира своего ребенка.
- Я люблю тебя, мама …