Последний полёт Карлсона

  Жила-была маленькая девочка. Родители называли её Белочкой. Она жила на самом последнем этаже высокого-превысокого дома. И не боялась высоты. И мечтала летать, так же легко, как летает во сне. И жизнь её проходила как сон. Она росла, но не вырастала, продолжая жить в своих снах, продолжая оставаться маленькой девочкой-белочкой. Она знала, что есть Карлсон, Который Живёт на Крыше, который прилетает к маленьким детям, если у них есть что-нибудь вкусненькое и, если они попросят, то сажает их на спину и катает-летает между крышами домов. Она уже выросла, стала девушкой,  но в душе осталась прежней  маленькой девочкой.
    
Однажды она поставила банку с душистым майским мёдом на подоконник. И, о чудо! Он прилетел! Прилетел её Карлсон. Она знала, что Карлсон маленький и приготовила ему клетку, чтобы он жил в ней, как когда-то там жил попугай, и чтобы он, когда она захочет, катал-летал её на своей спине. Она думала, что ему будет там хорошо, а чтобы никто из домашних не догадался, она подвесит клетку под подоконник.

Но он не мог жить в клетке. Он не мог жить с кем-то, потому что был сам по себе, потому что жил на чердаке, там, где свободно гуляет ветер. А он любил свободу. Он прилетел на запах мёда, чудесного мёда и с удовольствием ел его. Они весело болтали. Ни о чём. Ему очень понравилась эта живая взрослая девочка, до сих пор верившая в сказки, в чудеса, в НЕГО. Ведь, если бы она не верила в него, он бы и не прилетел.
    
А Белочка так хотела полетать с ним.  Правда, с того времени, как люди узнали о Карлсоне,  многое изменилось. Карлсон давно вырос из  своих штанишек и еле умещался на подоконнике. А она не замечала этого.  Он постарел и уже плохо летал. А она не видела и не знала. И не хотела знать! Его  маленький пропеллер на спине уже еле поддерживал его в воздухе. Вы же помните, что горючим для моторчика его пропеллера было любое сладкое, но лучше, чтобы это было варенье или мёд. Но от избытка сладкого ему уже становилось плохо. Надо было бы провериться на диабет.

Личная жизнь не сложилась, потому что он общался только с детьми, да с кошками и привидениями на крышах и чердаках. Он уже боялся Высоты и обдумывал вариант переезда с чердака в какой-нибудь подвальчик. Земля тянула его к себе, как раньше тянуло Небо. Он всё чаще и чаще приземлялся. Ресурс его полётов был почти исчерпан. Он чувствовал,    что его моторчик не потянет двоих.  Но голова его пошла кругом. То ли от мёда, то ли от приятного общения с этой прелестной девочкой-девушкой.  И он, почувствовав себя, как прежде мужчиной в самом расцвете сил, посадил Белочку на спину и  полетел…
   
Они падали вниз, а она замирала от радости, думая, что это так и надо, что это Свободное Падение вот-вот  прекратится,  и они в крутом вираже взмоют выше крыши её высокого-превысокого дома и поднимутся к облакам...
Он успел сбросить её на ветку большого дерева, и она легко, как белочка, спустилась на землю…
   
Люди  обступили лежащего на земле  человека, свалившегося с дерева. Ещё не так давно многие из них, будучи   детьми,  читали о нём в хорошей детской книжке, но никто из них сейчас даже не мог подумать, что это лежит тот самый Карлсон, Карлсон, Который Жил на Крыше. Перед ними лежал грузный  пожилой мужчина с улыбкой на лице. Рядом валялся разбитый вентилятор…
   
Мужчина пошевелился, кряхтя, поднялся, отряхнулся и сказал: «Ну, что уставились? Полёты закончены!»
   
Он поднял разбитый вентилятор, покачал головой  и бросил его в стоящий рядом мусорный бак. Слегка покачиваясь и бормоча что-то под нос, двинулся к подъезду. Он решил начать новую жизнь, и, прежде всего, отказаться от сладкого. Подойдя к подъезду, мужчина поднял голову вверх. Голова закружилась. Нет, на крышу он больше ни ногой! Подвал и только подвал! Дверь подъезда за ним захлопнулась.
 
Прощай, Карлсон!