Одним лишь росчерком пера

 Одним лишь росчерком пера заставила взглянуть на мир иначе - проникся я мгновенно от завитка твоих волнистых прядей челки непослушных локонов на моих плечах.
 Мольберт, краски, кисть дала ты в руки ненавязчиво. И вот пишу я твой портрет в красном платье, прости, оно не белое - венчали нас не в храме Божьем.
 Венчали нас закаты, с последним криком птицей пролетавшею над нами, огни неоновой рекламы и звук последнего трамвая, уходящего. И наш свидетель был под хмельком, последний в драповом пальто прохожий. Кричали "Горько" нам распахнутые двери настежь метро московского и дежурный в будке вечной из-под монитора тайком за нас пригублял сладкое вино.
 И утром у себя мы замечали следы колец на правых пальцах безымянных, все равно.
 И плод любви рождался на холсте, криком радости оповещая вселенную, бегущую по заре.
 Быть может и прозрачны эти нити, тонки они, но прочно держат связь моей руки и твоей страсти в красном платье, прости.
 Позволь, мне только лишь одно - в палитре красок сделать отступление. Изображу я всем на удивление мой колорит-цемент для дома нашего, позволь.
 
 Я разведу его умело, добавлю что-то от себя - много цвета глаз вечерних темно-серого, а утром нежно с зеленью засият восторженный зрачок.
 Твой непослушный локон в отблесках заката привык я видеть иссиня-черный, немного фиолетово от рекламных неоновых щитков. А по утру, как кофе с молоком, который я тебе в постель несу, твой непослушный маленький завиток перемешался с солнечным лучом.
 И на запястиях твоих в дугах света последнего луча браслеты меркнут все, когда кладешь, прости, ты не наш стол их.
 И каждый день я буду снова навстречу солнцу уходящему за горизонт, гнать время с одной лишь мыслью построить наш любовный дом и в нем венчали, нас венчали - закат, огни и твой непослушный завиток.
 И каждый раз по кирпичику добавишь в палитру красок свои слова и дом наш будет вечен, как закаты, отражающиеся в твоих зрачках.
---
Картина Рафала Олблински.