ременисценция

Ее письма... Они всегда пахли духами. Если она писала о своей любви ко мне, я ощущал исходящий от тонкий страниц мягкий аромат роз, смешанный с розмарином и еще чем-то неуловимым, ванильно-корицевым.

Если моя любимая грустила, то ее письма пахли лилией,фиалкой и полынью.

Когда она была задумчива, я ощущал аромат нарциссов.... В общем, к чему перечисления? Настроений существует великое множество, и для каждого она находила оттенок запаха.

Когда я брал письмо, запечатанное в конверт из изящной фиолетовой бумаги, первым делом перед тем, как сорвать красный оттиск сургуча, я подносил этот завeтный лист бумаги к моему носу и подолгу вслушивался в прекрасный запах, исходящий от него. Я пытался отгадать, какие свои мысли, она вложила в эти листы бумаги, заполняя их своим витиеватым почерком, какого было выражение лица, улыбались ли ее губы.

Иногда, когда запах был мне незнаком, я часами боялся открыть письмо, страшась увидеть там нечто страшное, предвещающее разлуку.

Я прислушивался к запаху, пытаясь разгадать его символику. В конце концов, мне всегда казалось, что я чувствую запах ее тела. Ее прекрасного и несравненного тела.

Потом, наконец, дрожащими руками я срывал сургуч и бросал его в огонь. Пока он в муках плавился, обьятый пламенем, так же плавилось и мое сердце в те минуты, когда рука доставала из конверта заветные страницы.

Я садился у пасмурного окна, зачем-то расчесывал волосы и начинал читать...

Все ее письма были неподражаемы и точны. Сейчас, после того, как прошло столько лет, я не могу вспомнить, о чем она писала. Но я помню то ощущение соприкосновения с высшей мудростью, с высшей красотой, которое я испытывал. Мне хотелось гореть в ее лучах, расплавиться, как этот сургуч. Мне хотелось быть тенью ее тени, чтобы хоть немного соприкоснуться с этим божественным, нечеловеческим разумом, который скрывала ее голова.

Мне казалось странным, абсурдным, неестественным, что она дарила эти мысли мне и мне одному, запечатывая их в конверты из фиолетовой бумаги. Мне не верилось, что я достоин такой чести и я горячо благодарил Бога за то, что он ниспослал мне частичку своей мудрости в ее письмах, что он ниспослал мне ее...

Так продолжалось четыре года. Каждый месяц я получал по двум письмам. Я жил от послания до послания. Они никогда не приходили в один и тот же день. Иногда - два почти подряд в самом начале месяца, а иногда мне приходилось ждать до самого 31 числа.

Это неопределенность наполняла каждый день загадкой и надеждой. Возвращаясь с работы, я всегда знал, что смысл моего существования мог уже лежать в моем медном почтовом ящике и ждать меня...

И даже когда я распахивал его створки и не находил ничего, кроме вчерашней газеты, я не расстраивался, а становился еще счастливее.

- Тогда, может быть, завтра?... - думал я и погружался в мечты об этом прекрасном моменте.

Когда я сейчас думаю о тех временах, то понимаю, что обязательно наложил бы на себя руки, если бы не жил счастьем надежды на письма. Кроме них в моей жизни была только пустота. Было только одиночество. Была только бедность. Были только болезни. Была только смерть.

Но были ее строки, а значит... счастье!

Однажды я получил от нее третье письмо за один месяц. Такого не случалось никогда. Я был шокирован, объят ужасом и счастьем.

Не надеясь ни на что, я потянулся в ящик за газетой, зная, что в этом месяце она мне больше не напишет и вдруг наткнулся пальцами на письмо.

На ощупь я никогда не спутаю с чем-либо еще эту по-особому мягкую бумагу ... Никогда и никогда! Я так и замер и стоял довольно долго, пока ко мне не обратился озадаченный моим поведением портье. Тогда я быстро схватил мое вожделенное письмо и побежал вверх по лестнице изо всех сил, чем видимо окончательно озадачил бедного старика.

Мое сердце билось, спина холодела.

- Третье, третье, третье! - отстукивало в груди.

Я вбежал в мою мансарду, оставив входную дверь нараспашку, и замер посреди комнаты, не зная, что же мне делать.Так я простоял несколько минут, а может быть и больше - счет времени для меня был потерян.

Наконец, я взял себя в руки, затворил входную дверь и, внутренне дрожа, поднес конверт к носу.

Я не знаю, что могло так пахнуть... Это было безумное смешение из всех возможных запахов. Я разобрал и горькие нотки полыни, и сладость роз и нежность первых ландышей, и сладость опиумных маков, и первый весенний закат в горах, и лунное затмение на краю света, и северное сияние, сверкающее надо льдами, и острый пот плотской любви, и запах надгробных лилий, и сладость шоколада, и нежность прикосновения матери....

Ничто не может передать этого... Я словно окунулся в совершенно иной мир. Я ошарашенно плыл в прекрасных видениях, которые приходили мне в голову под властью самого прекрасного из всех запахов, запаха жизни. Словно куритель опиума, я улыбался этим ярким, красочным, неземным картинам, проносившимся в моем возбужденном мозгу.

Но время шло. И я знал, что я должен сделать это. Без этого нельзя. Я не представлял, что же это будет за послание, что она могла иметь ввиду этим запахом, но знал, что ничего дурного. Там будет нечто сверхпрекрасное, там будет нечто...

Лист оказался девстенно чист.

Больше она мне никогда не писала.Позже я понял, что это было прощание.

***

Если бы, пока я еще получал ее письма, кто-то спросил бы меня, что бы я чувствовал, если бы она перестала мне писать, я бы ответил, что сошел бы с ума от боли, что разрушил бы все храмы мира, что разбил бы каждое надгробие и умер бы, бросившись в море с самой высокой скалы...

Я не сделал этого. Как ни странно, я почти сразу смирился.

Сначала я пытался написать ей ответ. Спросить, почему она перестала писать, но я не смог этого сделать. Я не знал ее имени, я не знал, где она живет, я не знал, кто она такая... Я ничего о ней не знал, а значит не мог отправить письмо.

Я попытался перечитать ее старые письма, чтобы каким-нибудь образом, между строк, попытать узнать что-то о ней. Но я не смог сделать этого. Я не смог заставить себя не только прочитать хотя бы одно письмо, но даже открыть ящик стола, в котором я их хранил.

Я боялся вдохнуть этот запах. Это смесь запахов от десятков писем...

Я до сих пор не сделал этого, хотя прошло столько лет. Я даже не уверен, а писала ли она мне на самом деле, или это только лишь мое воображение, желающее спасти меня от ужаса пустоты жизни, которую я тогда вел.

Однако я воскрес...

Через год после того письма я познакомился со своей женой. Еще через год у нас родились две дочери сразу. Я так безумно люблю этих моих трех женщин...Наверное, у нас что-то вроде идилии... Чувства счастливого отца двух красивиц настолько прекрасны, что когда третья красавица - моя жена - целует меня, я понимаю, что живу так,как можно только мечтать.

Но все же.

Хотя прошло столько лет,

Когда я чувствую аромат роз...

На моих глазах появляются слезы... и я знаю, что Она, мой
ангел, рядом, хотя на самом деле ее не существует и никогда не существовало

Свят Элис