Дождь под боком

В четырёхместной лодке сидели я и кролик. Два места пустовали.Мы сидели и молчали.
С неба капал дождь, лодку покачивало на ветру, а я держал руки на коленях.
-Может, поговорим о чём-нибудь? - неожиданно для меня начал кролик.
Я засмущался.
На нём была красная рубаха. Красная клетчатая рубаха. Такая, как у всех. Но чем-то он меня притягивал к себе. Я не мог понять, чем именно.
Лодка плыла по волнам, и люди оборачивались нам вслед, когда мы проплывали мимо них.
Кролик говорил
- Я не знаю, где мы, и мне всё равно. Может, выпьем лучше чаю?
Я кивал в знак согласия.
Когда кролик наливал чай из белого высокого стеклянного чайника - по лодке проносился резкий запах весенних трав, бьющий по носу. Словно кулак. Кролик улыбался.
-Ты ещё не привык к этому, тебе придётся терпеть.
Он почти всегда улыбался своей белоснежной улыбкой, но было в ней что-то такое загадочное, чему не стоило бы верить.
Лодка покачивалась, волны иногда становились сильнее.
-Хочешь перекусить? - Кролик спрашивал меня каждые десять минут и доставал морковку из мешка, который никогда не опустошался.
-Нет,спасибо, я не голоден. - я отвечал ему каждый раз.
-Ну,смотри сам.
И он принимался за еду. Его два длинных и острых передних зуба впивались в оранжевый морковинный ствол. Он хрустел.
Мне казалось, что каждый нерв на его языке получает удовольствие от оранжевого сока, попадающего на него.
Морковка за морковкой.
Два места пустовали, а дождь всё лил и лил. Два места заняли лужи.
-Может, поговорим о чём-нибудь? - кролик вопросительно смотрел на меня и ждал ответа.
Его уши были подняты наверх, пока он сидел на сидении напротив меня.
Гладкая шерсть была насквозь вымочена дождём, отчего сам кролик немного нервничал.
-Не нравится мне этот дождь. Очень не нравится.
Он ворчал и стряхивал лишние бесконечные капли дождя с себя.
-Вот, гляди! - он кивает головой в правую сторону, и я оборачиваюсь.
На насквозь промокшем асфальте сидел мужчина, уставившись в ноги головой. Вокруг него лежали блестящие серебрянные штуковины, похожие на овальные кусочки серебра, но это были не они.
Они лежали вокруг него и искрились.
Мы проплываем мимо мужчины, и я замечаю, что он плачет.
Кролик говорит:
-Я не часто видел, как плакали мужчины.
На вид ему было лет 30, не больше. Нет, не кролику, а мужчине.
Чёрная кожаная куркта,в которую он был облачён, мне ни о чём не говорила, в то время, как кролику она показалась до боли знакомой.
И он говорил:
-Давай лучше послушаем музыку?
Нет, не мужчина, а кролик. Он достал свой айпод и предложил мне один огромный наушник.
-Нет,спасибо, я не хочу.
-Ну,смотри сам. -Кролик пожал плечами и засунул оба белых наушника с резиновыми подушечками себе в уши. Он нажал на центральный круг и положил плеер обратно в карман рубашки.
Теперь кролик сидел рядом со мной. На том месте, где недавно была лужа.
-Тут была лужа, пока ты не сел. Где она?
Он вынимал огромные наушники из огромных ушей и говорил:
-И что,что была? Я не брезга, я сел прямо на неё, видишь?
Он встал и показал мне свой белый хвост, насквозь промокший из-за лужи. Ниже я смотреть не стал.
-Вижу, теперь вижу. -отвечал я ему.
Он садился на сидение, когда на том появлялась новая лужа. Садился и включал музыку.
Лодка стояла. Мы не плыли. Я смотрел на того самого мужчину.
Он вытирал нос левой рукой и часто поднимал голову к небу, как бы задаваясь вопросами: "Зачем?", "Где?", "Почему?".
Я облокотился на край лодки и смотрел на него.
Спустя минут 5-7 после того, как я случайно ударил кролика локтём по его розовому носу, мужчина встал.
Его глаза были наполнены влагой, от чего текли слёзы. Слёзы капли с его носа и падали на насквозь промокший асфальт. Падали и гремели. Когда я наблюдал за этим, то мне казалось, что время останавливается в том момент, когда слеза только отделилась от другой на носу и только начинает своё падение. Вниз и вниз.
Мужчина поднялся на ноги, а слёзы текли из его глаз.Он принялся суматошно собирать серебрянные блестящие овальные штучки, лежавшие вокруг него.
Я толкнул кролика плечом, чтобы тот посмотрел на это.
Он повернулся и достал огромные наушники из не менее огромных ушей:
-Что опять?
-Посмотри. - я говорю ему и киваю в сторону мужчины.
Он на коленях стоит на асфальте и собирает бесконечное множество серебрянных овальных штуковин.
Кролик смотрит и поднимает правую бровь.
-И что? - теперь он смотри на меня.
Не мужчина, кролик.
-Что он делает? - я спрашиваю в ответ у него.
-Ты не видишь? - кролик усмехается. -Он собирает капельки своих воспоминаний - счастья.
Кролик продолжает:
-Знаешь,почему они серебрянные?
-Нет,я не знаю
-Серебрянная оболочка является своеобразным зеркалом - отображением тех событий, что находятся внутри овальных капсул. Память запечатляет моменты, а внутри себя они становятся действительными воспоминаниями в полной их красе и безумии.
Я не понимаю многого. Я спрашиваю у кролика:
-Что они делает на асфальте?
Он усмехается.
В четырёхместной лодке сидим я и кролик. Два места пустуют. Я вопросительно смотрю на кролика.
-Ну, что ещё тебе нужно? - он удивляется
-Ты не ответил
-А, да, точно, прости.
Кролик засовывает лапу в нескончаемый мешок и достаёт оттуда морковку.
-Хочешь?
-Нет,спасибо, я не голоден.
-Ну, смотри сам.
Кролик вгрызается в очередную морковку и говорит:
-Мужчина отчаялся вконец. Это совсем радикальный способ избавиться от наболевшего.
Он хрустит морковкой. Нет, не мужчина, кролик.
-Видишь, он собирает не все серебрянные штучки?
Я оборачиваюсь и смотрю.
Мужчина стоит на коленях,а с его глаз капают серебрянные слёзы. Капают и падают на асфальт. Падают и гремят.
Он собирает в свою правую руку серебрянные овальные штуковины, которые разбросаны вокруг него. Собирает, но не все. Он поднимает одну и всматривается. Всматривается и кладёт в карман.
Он поднимает штуковину за штуковиной. Всматривается - и съедает некоторые.
-Зачем он это делает? - я спрашиваю у кролика.
-Большинство всего этого негатива будет литься из твоих глаз. Ты проглотишь свои воспоминания и ничего не почувстуешь. Ровно до того момента, как горлу не подступит большой комок. Это они. Они дошли до нужной кондиции и готовы пройти третичную обработку и выйти вместе со слезами.
Ты плачешь и опустошаешь себя.
Я сижу на сидении и покачиваюсь из стороны в сторону.
-Теперь ты понимаешь, что он хочет отвлечаься? - говорит мне кролик. -Теперь ты видишь, что он ищет положительные моменты в своей жизни?
Мужчина встаёт с колен. Его карман наполнен серебрянными блестящими овальными штуковинами. Он встаёт и вытирает нос.
Нашу лодку наконец подталкивает течением.
Кролик говорит:
-Он съел серебрянных штуковин меньше, чем положил в карман. Его жизнь не такая уж и плохая, как могла бы быть.
И кролик улыбается.
Он снова вставляет огромные наушники в свои огромные уши и отварачивается.
Я сижу рядом с ним. Он насквозь промок. Изредка он шмыгает носом.
Иногда, когда мы с ним не плывём на четырёхместной лодке вдвоём куда-либо, я сижу дома на краю кровати. Я сижу, уставившись себе в ноги. Сижу и вытираю нос.
Серебрянные капли падают из моих глаз на пол. Падают и гремят.
Словно шарики ртути, некоторые из них катятся по кривому полу вниз. Катятся и остаются между щелями в полу.
Они не исчезают. Остаются навсегда где-то между. Между чем-то и чем-то.
В четырёхместной лодке сидели я и кролик. Два места пустовали.Мы сидели и молчали.
С неба капал дождь, лодку покачивало на ветру, а я держал руки на коленях.
Кролик шевелит левым ухом и поворачивается ко мне. Он снимает наушники.
Его глаза густо-жёлтые, а зрачки чёрные. Он смотри на меня и протягивает лапу в нескончаемый мешок.
Кролик достаёт морковку и говорит мне:
-Хочешь есть?
Капля за каплей, серебро за серебром, я учился искать в своей жизни нечто такое, что стоит того, чтобы не отправлять его на третичную обработку. Раз за разом я старался находить всё более блестящие серебрянные штуки вокруг себя. Я пытался съедать их меньше, чем клал в левый карман.
Кролик говорил мне:
-Хочешь есть?
А я отвечал:
-Нет, спасибо, я не голоден. Я недавно поел.