Уголок Земли роман. Книга-2 Исход глава-1

Уголок Земли (Роман)
Исход (Книга-2)
Глава-1
До самого горизонта расстилалась чудесная равнина, с бескрайними полями, на которых уже были видны первые изумрудно – зеленые всходы, которые вскоре должны будут превратиться в тяжёлые полновесные колосья ржи и пшеницы, принеся в каждый дом хлебороба достаток и уверенность в завтрашнем дне. Но сколько крестьянского труда надо вложить, чтобы это случилось,  знают только те, кто извечно занимается хлеборобством, этим самым нужным и благородным трудом на земле. Посредине равнины бежала река, она разделяла село почти на две равные части. Село утопало в цветущих садах. Запахи разнотравья, цветущих садов и свежесть от прохладной воды речки доносилась и до вершины Шихана.
    Василий и Иван стояли на вершине кургана и уже минут десять смотрели на эту чарующую картину родного уголка земли. Они уходили из села. Уходили впервые. Бывало и раньше,  мужики уходили из села на заработки.  Но это,  как правило бывало осенью, после того как соберут урожай, заложат его в амбары.   Вот тогда примерно с ноября до нового года, когда все работы в поле и по хозяйству были завершены, месяца на два уходили мужики, кто помоложе, на заработки, кто в Вольск, кто в Кузнецк, а кто и в сам Саратов.
    Василий и Иван уходили в конце мая, сразу после того, как были проведены посевные работы.  Уходили с тяжёлым настроением и мрачными  мыслями. Жизнь на селе становилась тяжёлой. Небогатый урожай в 1930 году позволил-бы всё равно прожить до нового урожая, но новые налоги,  введённые Советской властью,  заставили крестьян большинство запасов сдать в фонд индустриализации. С теми, кто попытался утаить свои запасы,  поступали круто. Были объявлены кулаками и врагами народа Комольцевы и Ловыгины. У них конфисковали всё имущество, ночью арестовали и увезли в Вольск. Был также арестован с ними и Василий Пучков, но,  слава богу,  он через месяц вернулся. Его посчитали середняком, учли также, что он незадолго до ареста вступил в колхоз и сдал всё личную скотину в общее колхозное стадо.
      Зиму с 30 на 31год прожили,  потуже затянув пояса. В семье Фокеевых к концу зимы стала ощущаться нехватка кормов для скотины и продовольствия для большой семьи. Семья была большая: дедушка Миша, Иван с Верой и их дети -дочь Клавдия, сыновья Павел, Сергей, Николай и Владимир. Дочь Анна к тому времени вышла замуж за Василия Березина и жила отдельно.
     В марте 1931 года было решено, что после посевной мужики, кто постарше уйдут на заработки, а на хозяйстве останутся женщины и подростки. Решили, что Иван с зятем Василием поедут на Донбасс.  Ходили слухи, что там на угольных шахтах , очень хорошо зарабатывают. Василий Фокеев с Иваном Голяковым мужем младшей сестры Анны, Полины поедут ближе к Москве. Там, опять же по слухам разворачивались большие стройки и тоже неплохо платили. Планировали поработать на стороне месяца два, три и к уборочной вернуться.
 -Ну,  хватит взором землю ласкать – Иван решительно встал с земли, закинул за плечи мешок с нехитрым скарбом – пошли Василий не  навек уезжаем. Бог даст,  к сентябрю вернёмся. Не горюй,  гляди веселей!
 -Тебе хорошо не горевать. У тебя одна Полина осталась, да и то с родителями. А у меня Анна с двумя ребятишками, тут не до веселья.
 -Что верно, то верно.
Иван сбавил тон, и уже более серьёзно  продолжал:
  -Ну и мы не на гулянку едем. Ноги есть, руки на месте, да и голова, кое,  что соображает. К осени вернёмся не с пустыми руками и заживём  по-прежнему.
 -Твои слова да Богу-бы в уши.
 Ну ладно, ладно вставай. Нам ещё топать и топать. Через два дня мы должны быть в Вольске.  А том на поезд и в Москву. Как ты думаешь, какая она Москва?
  -Не знаю. Но на картинках красивая.

   Они поднялись и пошли, не подозревая, что навсегда уходят из родного села. Жизнь будет постоянно испытывать их на прочность. Заставит их менять места жительства, они будут ходить по разным дорогам, но,  ни одна из них не приведёт их обратно в родное село.

  Через четыре дня, ранним утром в начале июня 1931 года они сошли на станции Подлипки,  не доехав до Москвы всего сто километров. По рассказам вагонных попутчиков именно здесь начиналось  большое  строительство какого-то завода,  и сюда требовались люди самых различных профессий. Утро было солнечным, молодая зелень травы и деревьев, голубое небо поднимали настроение, и думать хотелось только о хорошем. Станция была небольшая и в этот ранний час безлюдна. Отойдя немножко в сторону и расположившись на траве,  они достали продукты и решили перекусить. Несколько варёных яиц, кусок солёного сала да четверть каравая хлеба, вот всё, что осталось из захваченного из села продовольственного запаса.
Разложив  всё  на белой тряпице,  Иван оценивающим взглядом осмотрел всё это богатство:
-Ну, что Василь, прикончим всё это сразу, или разделим?
-Давай разделим. День впереди длинный. К вечеру может быть, что нибудь и придумаем.
  Они разделили всё на две части. Одну опять аккуратно завернули в тряпицу и спрятали в мешок, а вторую долго и с наслаждением ели. Закончив трапезу, они подложили мешки под головы,  вытянулись на траве. Впервые за несколько последних дней не надо было некуда спешить, и можно было отдохнуть от вагонной суеты и шума. Незаметно оба они задремали. Дремали они не долго. Разбудил их чей-то весёлый голос:
-Эй, Вы богатыри! Вы, что тут развалились? Так и царствие небесное проспать можно.
  Открыв глаза,  они увидели человека в длинном холщёвом плаще, в кепке, в очках, с большим кожаным портфелем в руках.
 -Чего спрашиваю,  развалились на траве? Спать, что-ли негде?
Тон, которым незнакомец задавал вопросы,  был дружелюбным, вызывал доверие и располагал к откровенности.
Осмотрев незнакомца,  оценивающим взглядом,  Василий понял, что это никакой не начальник, хоть и с портфелем и в очках. Простоватое лицо и добрая улыбка выдавали в нём просто какого-то слишком любознательного прохожего.
 -Да вот после вагонного шума решили вздремнуть малость.
За обоих ответил Василий.
-Ну, ну. А чего же не дома?
Незнакомец,  задавая вопросы,  продолжал улыбаться.
-Далековато наш дом.
Вступил в разговор Иван.
-Приезжие что-ли?
-Да вроде того. Иван,  не вставая с земли,  перевернулся на другой бок, чтобы удобней было разговаривать с незнакомцем, и в свою очередь спросил:
-А Вы сами-то,  кто будете?
-Зовите меня просто Иван Степанович. Меня тут все знают. Если не секрет, дом-то далековато?
-Ну,  какой же секрет.
Иван смотрел на Ивана Степановича своими ясными карими глазами,  и чувствовалось, что ему нравится разговаривать с этим человеком, просто так.
-Никакого  секрета нет. Из Саратовской области мы.
-Ну,  это ни так уж и далеко. Небось,  колхозники? Как там сейчас жизнь на селе?
Василий и Иван ответили не сразу. Они были молоды, им было всего по двадцать пять лет. Но за последние два года они научились держать язык за зубами, когда речь заходила о колхозной жизни. Они помнили, как в 29-году, когда начали брать с крестьян непосильные налоги, несколько колхозников на общем собрании категорически отказались сдавать излишки. Надо сказать и колхозники то были из бедняцкой среды, с многодетными семьями, которые только,  только при НЭПе стали есть досыта, и вдруг такое – отдай почти всё. Через несколько дней приехали за ними на двух подводах из Вольска военные и увезли. Вот тогда Анастасия Березина, к тому времени член сельсовета и самая активная участница за колхозное движение, собралась и поехала в Вольск доказывать невиновность увезённых колхозников. Вернулась она через неделю с потухшими глазами и горьким осадком на сердце за свершившуюся несправедливость.  Через несколько дней она собралась и уехала из села навсегда. Куда? Никто толком не знал, но поговаривали, что в Москву. А об арестованных так больше никто ничего не слышал. Это событие крепко запомнили сельчане,  и вслух недовольство новыми порядками никто уже не высказывал.
Вот и сейчас на вопрос Ивана Степановича: Как там жизнь на селе?  Василий ответил:
-Жизнь хорошая.
-А, что-же вы от хорошей жизни уехали?
-Так ведь, Иван Степанович хотим ,чтобы было ещё лучше. Сейчас ведь в стране индустриализация. Вот мы и решили помочь стране в этом вопросе. Чтобы, как можно быстрее на колхозные поля пришли трактора и комбайны. Тогда колхозникам ещё лучше жить станет.
 Василий произнёс эту фразу с такой искренностью и уверенностью, что казалось не оставил у собеседника и тени сомнения в их искреннем  желании участвовать в индустриализации страны. 
 Но Иван Степанович, был старше их, и был тоже свидетелем событий своего времени, он ответил им с тем,  же пафосом:
-Молодцы! Правильно понимаете политику текущего момента.
Немного помолчав,  он добавил:
-Я ребята могу вам помочь. Работаю я в отделе кадров строительного управления, которое и строит будущий завод. Нам нужны люди. Чего вам ехать ещё куда-то?  Оставайтесь. Получите подъёмные, места в общежитии. Ну и зарабатывать будете неплохо, если не будете лениться. Ну как согласны.
-Так, сразу ответить сложно. Нам надо подумать,  посоветоваться.
-А кто вам мешает? Думайте, советуйтесь. Вас здесь всего двое. А пока пойдёмте в контору, тут не далеко. Посмотрите, поговорите с людьми, я уверен вам понравится.
Василий и Иван не ожидали такого поворота событий. Но предложение было заманчивым. Зачем ехать куда-то в неизвестность? Когда всё то зачем они покинули родное село , само плыло в руки.
 Они приняли предложение Ивана Степановича. В этот же день они были оформлены в строительное управление плотниками – бетонщиками, в этот же день получили подъёмные по 30 рублей, что для них было почти богатством, места в общежитии и на следующий день вышли на работу.

Продолжение следует.