Рассказы без смысла. глава 10

Рита не помнила, как добралась домой. Даже отдельных картинок не помнила – все было в каком-то сизом мареве. Слезы раздирали ее, драли на много маленьких кусочков. «Слезы заставляют ржаветь личность» - эту фразу она сама придумала, когда только начала писать. Если это действительно правда, то от ее души ничего не осталось – одни ржавые кусочки…
Очнулась Рита дома, в коридоре, на полу. У нее была настоящая истерика – со всхлипами, слезами, клокотанием в горле и тому подобное, это уже столько раз было описано в литературе, что лучше не повторяться. Еще не так напишешь – критики прибегут, крик подымут, они это любят…
Но Рита совершенно не воспринимала этого. Ей казалось, что все вокруг рушилось, ломалось… Она буквально видела это внутри себя – пылающий замок, где не горят только темницы… И она в них –прикованная, дикая, а точнее одичавшая часть ее «Я» с огромными черными крыльями и дьявольским безумным  взглядом зеленых глаз… И вокруг – осколки ее мечт, надежд, фантазий…
Когда кто-то разрушает веру во что-то, это очень больно. Так больно, что и пережить трудно… Но когда мы сами, своими руками дробим хрусталь нашей мечты на острые осколки – это больно в двойне…
Она не помнила, сколько так пролежала. Время перестало быть чем-то постоянным, оно стало относительным. Относительно мира – час, относительно нее – век…
Что-то подняло ее вверх. Сильные теплые знакомые руки. Они понесли ее и посадили куда-то. Какой-то частью сознания Рита поняла, что стало теплее и светлее. Руки обняли ее за спину и плечи. Они укачивали ее и успокаивали, как совсем маленькую. Рите нравилось так сидеть. Так было спокойно и тепло. Постепенно сознание начало реагировать на слова. То есть она слышала их и раньше, но не воспринимала.
«Тсс, тихо, успокойся… Я с тобой… Никто тебя не обидит… Я не позволю..Ну-ну, тише..»
Приятный баритон обволакивал и успокаивал. Он словно собрал в теплую мягкую ткань все осколки и соединил их вместе. Дышать стало легче.
-Глеб?... Что ты здесь делаешь? – она сама еле разобрала свой голос за чередой всхлипываний.
-Так, тихо! Сначала выпей вот это, - он протянул ей огромную кружку. Рита с подозрением туда заглянула. В кружке трясся крупной дрожью ромашковый чай с лимоном. Рита благодарственно улыбнулась. Только Глебу могла прийти в голову налить в бокал  для пива (подарок сестрице с работы, в ней (кружке) кофе обычно заваривали, пока не была куплена новая кофеварка  для малюсеньких таких чашек) ромашковый чай! С таких порций и скопытиться недолго, особенно если валерианку принимать вместе с вышеупомянутым чаем.
-Спасибо… - Рита вперемешку со всхлипами и слезами мелкими глоточками выпила горячий напиток. Стало легче. С каждым глотком Рита успокаивалась. Мир перестал казаться страшным и острым. Есть чай, есть Глеб, есть ее дом – и этого ей хватает за глаза. А там посмотрим.
-Молодец, - Глеб погладил девушку по плечу, - ты успокоилась, и это главное.
-Извини, пожалуйста, - прогундосила Рита в чашку. Может, она и успокоилась, но сопли почему то так не думали и продолжали литься.
-За что? К твоим перепадам я привык, да и девушка у меня нервная... слишком. Так что опыт есть, - он криво усмехнулся. – Ты давно так лежала?
-А сколько сейчас?
-Вообще-то девять, но, когда я пришел, вроде было семь… - Рита вздрогнула. Ничего себе истерика! Три с половиной часа провалялась, это же надо! Не, пора лечиться... – Ты лучше скажи, почему ты плакала? Ты что-то бормотала, я не понял, что-то  типа «нет смысла, не было смысла, все неправда»… Ты что, узнала, что в гламуре нет никакого смысла? А ты этого не знала? Нет…знаю! Неужели ты узнала, что Деда Мороза и Дракулы не существует? Одного всю жизнь, другого с относительно  недавнего времени?
Рита засмеялась. Один из ее недавних пунктиков действительно был великий воевода Трансильвании, а также персонаж Брема Стокера. Между прочим, две разные личности, кто не в курсах…И я не про персонаж и автора!
-Типа того..А что ты тут забыл?
-В смысле? Я же тебе говорил, что зайду тебя проверить! Кстати, как голова?
-Забита соплями…
-Если шутишь, значит, не смертельно. Уже плюс, - сделал он вывод и протянул Рите платок. За что она его ценила, так это за то, что он никогда не спрашивал, почему ей плохо. Глеб все всегда принимал как данность, по факту. А разобраться можно и потом. Главное, чтобы это «потом» было!
Они так сидели очень долго. Уже поднялась луна (и тут же скрылась за тучами), часы пробили одиннадцать, а Глеб все еще укачивал Ритку. Пусть как друг, но это лучше, чем ничего… Как говориться, что-то есть, уже хорошо. А там посмотрим….
Рита не помнила, как провалилась в сон. Помнила только, что спросила Глеба: «Ты ведь не уйдешь?». Ответа она уже не слышала.
«Облака. Много облаков… Странные, горячие, тяжелые и мокрые, как туман. Невкусные, с привкусом гари и огня. И черные. Странный мокрый дым…
Ее не покидало ощущение, что она летит где-то очень высоко, но одновременно очень низко. Словно над какой-то подземной долиной. Но ничего не было видно: одни черные облака.
Появился просвет. Не белый и не желтый, как обычно бывает, а темно-красный. Тьма начала рассеиваться. Показался огромный темный холм, окруженный лавой. «Нет, не лава. Геенна Огненная» - что-то стукнуло у нее в мозгу. Огромный темно-красный ледяной океан из тысячи загубленных душ. Изредка по ней пробегали черные всполохи.  Волны омывали черную иссушенную землю, испепеляя то, к чему прикасались. Сам берег уже давно превратился в пепел. Да что там, даже сам ее вид жег глаза. Из глубоких вод валил тот самый черный дым…
На холме стоял огромный особняк. Черные мраморные колонны подпирали массивные гранитные плиты. Огромные окна без стекол - в такой жаре они бы просто расплавились или лопнули. Покатая крыша, покрытая плитами, ими же уложен пол и стены. Всюду царила невидимая оживленность – хоть никого не было заметно, казалось, что тут кто-то ходит. Слышались какие-то неразборчивые фразы, звуки, топот, лязг, шуршание бумаг, бормотание. Словно невидимые слуги в замке у злого чудовища.
Мраморная лестница из черного камня скрывалась в тени. Два пролета по скользким на вид ступеням – всего секунда, будто пробежала взглядом – и огромный зал из красного гранита. Венозного цвета колонны, артериального – пол, потолок и античного вида статуи на пошлые темы (дети, отвернитесь!). Небо было затянуто дымом. Хрипло завывал ветер.  Из окон виднелась Геенна. От горизонта  до горизонта – выжженная пустыня из пепла. Вид оптимистичный – аж глаза чешутся. Представить, что кто-то жил в этом «красочном и жизнерадостном» месте – мозг не поворачивался. Но здесь явно кто-то жил. И даже умудрялся обедать. Причем обильно. Причем ел один, но с гостями. И это с таким вот видом «из моего окна»! Школьный психолог в обморок бухнется с такого сочинения, ну ладно… переживет как-нибудь. Главное, чтоб головой не об батарею и не об кафель, а там обойдется. И не об порог!
За черным массивным столом сидело трое. С одной стороны – парень и девушка лет по двадцать – двадцать пять. Опаленная одежда, мрачный взор зеленых и черных глаз соответственно. Завершали картину серебряные кандалы, приковывающие их руки к подлокотникам. Типа: «сидеть, смотреть, руками не трогать». Добровольно-принудительная программа, чего вы хотите…
С другой – мужчина лет тридцати. Темные блестящие (если не прилизанные) волосы распущенны и аккуратно заправлены за уши. Тонкие поджатые губы. Худое бледное холеное лицо без тени эмоций. Тонкие быстрые пальцы с огромными перстнями. Черная древнегреческая туника волнами растекалась по телу, почти не скрывая сильную мускулистую фигуру. Длинный плащ алого цвета (так и хочется написать «с кровавым подбоем», да не позволяет уважение к Булгакову и собственная совесть) опускался до пола, казалось, что кого-то ранили, тело забрали, а лужицу подтереть забыли. И напоследок теплые медовые глаза – омуты. Вроде как такие добрые-добрые, а посмотришь внимательно – там и нет ничего, кроме пустоты и злобы. И глаза уже не медовые, а черные.
Мужчина бросил салфетку на стол, вытерев ее губы. Тут же белая ткань смялась, побледнела и растворилась. Тонкий рот презрительно скривился. Судьбу салфетки не замедлили повторить и остатки роскошного обеда. Мужчина равнодушно посмотрел в окно. Все так привычно и скучно… Может, здесь и есть какое-то разнообразие, но либо оно небольшое, либо уже надоело…
-А нас кормить князь не будет? Жаба задушит? – смело высказалась девушка. Чуть удивленный взгляд. Хитрая ухмылка. «Удивительно. Сидеть рядом с самим Сатаной и не растерять остатки смелости… Даже наглости. Если она пошла в своею мать, наше общение будет довольно приятным... и разнообразным»,- пронеслись в голове мысли. Пронеслись, увидели, куда их занесло, и  тут же свалили. И снова пустота.
-Наверное, уже душит… Ну, раз молчит, - пришла к выводу молодая барышня. «Интересно. Действительно интересно…».
-Логика прямо-таки  железобетонная! Я с тебя тихо млею… - подал голос демон. Кажется, Даниэль. Смелый. Прекрасный тандем. Даже обидно…
-Млей на здоровье, Минздрав не запрещал.
-Тихо, - тихий голос разлился мазутом по комнате. Глаза из медовых на миг стали черными. Стало жутко. По-настоящему жутко. Каили и Даниэль быстро притихли.
Мужчина кивнул и продолжил:
-Я хочу поговорить серьезно. Почему вы скрыли от меня вашу дочь?
-Ты что, ЗАГС? А возмущаешься так, будто он! Будем еще всяким там сообщать…- начала девушка, но тут же скривилась от боли. Такой острой агонии не перенес бы один смертный, так  ей было плохо. Словно все внутренности прожаривали на  медленном огне и ковыряли вилкой. На пол упали маленькие вишневые капельки.
-Отпусти ее! – мужчина устало перевел взгляд на Даниэля. Молодой демон (всего-то 700 лет, просто дите неразумное...) порывался встать, но серебряные кандалы крепко держали свою жертву. Уже все руки были в волдырях, но Даниэль не замечал этого. Сейчас в нем и так все отзывалось болью, так что на такие мелочи, как ожоги, просто не оставалось  ни сил, ни  внимания.
Каили с трудом разогнулась. Живот все еще ныл и горел, но уже гораздо меньше. Если на нее, падшего ангела, он может оказывать такое действие, то что случается с его детьми?! Даже жалко становиться. Особенно если из автомата Калашникова. С серебряными пулями и крестовой насечкой. Так жалко, честное слово!
-Ну ты и… Люцифер, блин… - просипела она, сплевывая кровь. Маленькие капельки забегали по полу, как ртуть. Это было где-то две секунды. А потом пол будто впитал их и приобрел более насыщенный оттенок. Как говорила сестра Риты, спецэффектов было-о-о…во!
 -Так блин или все-таки  Люцифер? – мужчина позволил себе улыбку. Этот день можно смело записывать в красные. По систематике календаря.
-Еще не определилась… - Каили с трудом перевела мутный взгляд с пола на князя.
-Определяйся.
-Зачем вам нужна Рита? – голосом Даниэля можно было пилить  столетние дубы - таким он был стальным, колючим и тяжелым.
-Дети ангелов, пусть и павших, и демонов очень большая редкость. Я даже не знал, что это вообще возможно, - чуть помедлив, словно решая, говорить или нет,  начал князь, -  Она обладает колоссальной силой. Свет скоро узнает про нее, если уже не знает, и захочет ее заполучить. Я же хочу его опередить. От того, какую сторону выберет эта девчонка, зависит очень многое. Близиться решающая битва, и если она будет нас, то…скорее всего мы проиграем. Хотя..мы проиграем в любом случае, но почему бы не сделать это красиво и с большим числом жертв с противоположной стороны? Поэтому эту партию я готов начать с козырей.
-Она не примет твою сторону! Она не такая! – одновременно выкрикнули пленные. Выкрикнули и уставились друг на друга. В глазах сквозила тревога. Князь всегда все хорошо просчитывает. За единственный раз, когда он ошибся, он до сих пор расплачивался в этом «санатории».
-Ну что вы, Каилири! Ведь на ангела нашлась управа! Так почему же простая смертная, пусть и такая могущественная, должна нам отказать? – странный день. Третья улыбка за все время – это больше, чем было за несколько месяцев. Было время, когда он не улыбался год или два. А тут столько смешных моментов.
-Да потому что у нее мозги есть!
-Смелое замечание… но ведь она любит своих родителей, ни так ли? А я, как и говорил, люблю  ходить с козырей…Мы сделаем ей предложение, от которого она не сможет отказаться, -  За спинами осужденных тут же выросли два огромных, амбаловидной наружности, демонов. Не понятно было, то ли это те, кто сопровождал  Миледи в верхнем мире, то ли новые стражники. На плечи пленным легли тяжелые ладони. – Я уверен, она сразу  захочет сотрудничать, когда узнает, что ее родители на грани смерти… А мы это устроим. В случае ее отказа вы умрете, в случае согласия – выпущены на свободу. Отведите их в подземелья под Геенной…
«Шкафы» осторожно выпустили пленных из кандалов и окружили. Это были самые низшие и самые стойкие демоны. При небольшом уме у них была устойчивость к магии, огромная сила и абсолютное подчинение господину. Обхитрить их было невозможно, сломить – нереально, вывести из себя или подчинить другому тоже нельзя. Они часто составляли близкую охрану князя, и иногда их использовали как телохранителей другие демоны высшего ранга. И все же они занимали в иерархии  место чуть ниже инфузории-туфельки.
-Знаешь я определилась, кто ты! Ты не блин и не Люцифер. Ты котлета недоперебитая! Били меньше, чем хотелось, но больше, чем ты вынес… - определилась наконец  Каили, выходя из залы. Чуть помедлив, за ней вышел Даниэль и стальные. Князь остался один. Минуту он молчал, водя пальцами по поверхности стола. Черный камень расплывался и покрывался рябью, словно какая-то причудливая жидкость. Казалось, запусти туда руку – и она пройдет насквозь.
-Вы слышали меня. Я не лгал. Время пришло. Вопрос задан. Я жду ответа, - мягкий голос вспорол мазутную тишину. Каждое предложение – гвоздь в крышку гроба. И странные, черные глаза без проблеска света… Крик…Вздох…»
Рита проснулась.