Девушка из прошлого

                Девушка  из  прошлого.

                (Быль).

 - «Товарищ!»

 Кто-то  тряс  его  за  плечо, как  показалось – с  немаленькой  силой.
Он  открыл  глаза. И  первое, что  увидел – коротко  обрезанные  ноготки  с  заусеницами, венчающие  длинные  пальцы. Потом – её. (Нет, не  так. Потом – ЕЁ). На  вид – ровесница ( не  больше  25-ти). И  вполне  могла  бы  украсить  собою -   (88-58-88; рост – метр  семьдесят  шесть, наверное, если не  больше) вьющаяся  темно-рыжая  копна  много  ниже  плеч, высокие  скулы,  длинный  многозубый  рот  и  ноги  от  зубов) -  обложку  и  начинку  любого  «глянца», от  «ВОГ»  до  ФХМ, приемную  навороченного  офиса, рекламу  всего-чего-хочешь, остаток  жизни  олигарха, кабину  наикрутейшего  джипа – за  рулем, а  лучше – рядом  с  сиденьем  водителя. Но  она  об  этом  не  знала. Не  знал  и  никто  вокруг. Знал  только  он, очнувшийся  на  скамейке  скверика, который  сровняли  с  землей  лет  за  25  до  его  рождения …

   Не  то, не  то  и  не  то.  Полная  фигня, если  не  сказать  хуже.  Любая  моя  попытка  беллетризировать  всё  то, что  выдал  мне  Стас  Волков   в  июле  2002-го  на  летней  террасе  «Макдоналдса»  на  Тверской ....
Так  вот, любые  мои  попытки  разбиваются, как  об  стенку, о  белый  лист  бумаги.  Лучше, наверное, по  памяти, как  если  бы в  тот  вечер  между  двумя  банками  «Клинского»    лежал  не  волковский  «Сименс»  похожий  на   темно-синюю котлету, с  антенной  и  продолговатыми  подушечками  на  фасаде, а  включенный  диктофон …

Итак, мы  сидели  за  столиком  «Мака», где-то  в  седьмом  часу  вечера.  Жара  была  адская, горел  торф  под  Шатурой  и  в  белом  небе  вот  уже  много  дней  маячил  еле  видным  угольком  багровый  кружочек  солнца;  только  до  смога  тем  летом  дело  не  дошло, и  Стас  рассказывал  мне, как  неделю  назад  попал  в  прошлое.
Просто – в  прошлое.
 Правда, не  очень  далеко.
 Примерно, на  пятьдесят  лет  назад.

-  Я  сразу  скажу – верить  мне  никто  не  просит …

Полчаса  назад  мы буквально  стукнулись  лбами  в  переходе  на  Чеховской Вернее, я  - и  молодой  манагер  в  белой  рубашке  и  с  пиджаком  под  мышкой. Я  была, как  и  три  года  назад, когда  виделись  последний  раз  на  лекции  по ...(не  помню!) – в  черном  джинсовом, с  тем  же  ежиком  на  башке  и  тату  на  запястье. Он  меня  первым  узнал. И  предложил  где-нибудь  посидеть. Вспомнить  не  очень  бурную (лихие  90-е, все  зарабатывали, не  до  гулянок  было)  студенческую  юность   
- И  до  сих  пор  в  метро  ездишь? – спросила  я,   разглядывая  визитку «Станислав  Н. Волков, риэлторская  фирма  «Тринити».

- Нет, разумеется,  я  «Лексус»  у  дома  оставил. В  такое  пекло …

Так  получилось, что  мы  почти  одновременно  ушли  из  института  стали  и  сплавов. Я – на  режиссерские  курсы  Грымова. Волков – в  «нормальный  бизнес». Как, впрочем    ещё  чуть  ли  не  половина  курса .
 
- Между  прочим, Тринити – это  Троица, - вспомнила  я, возвращая  визитку.
 - Это  ты  к  чему? Я  там, правда, год  всего. Но  перспектива  есть.

Он  изменился. Внешне – пожалуй, к  лучшему, хотя  в  этом  плане  он  меня  никогда  не  интересовал. В  моем  вкусе  яркие  брюнеты  с  тяжелой  челюстью. И  я  его – тоже. Ему  всегда  нравились  девушки  модельного  типа.
Минут  пять  мы  трепались  ни  о  чем. Вспоминали  общих  знакомых. Очень  скоро говорить  стало  не  о  чем
 И  пауза  затянулась.
 
- Я  тут  недавно  с  такой девушкой  дело  имел, - заговорил  Славка, поглядывая  зачем- то  на  малолетних  роллеров  за  соседним  столом, - одно  к  одному, вылитый  двойник  Джулии  Робертс …
-    Где? – спросила  я, чтобы  не  молчать.

Тут  Стас  и  сказал,  что  верить  ему  необязательно.

-  Я  и  сам  не  знаю, что  это – глюк  или  сон. Если  сон, то  слишком  долго.

Короче – его  перенесло  в  прошлое.
 Средь  бела  дня.
 Внезапно  и  само  собою.

- В  петельку, что  ли,  попал? – спросила  я. Тот  Стас, которого  я  знала,  не  был  способен  на  вымысел. Даже  врать, по  моему, не  умел. Не  из  честности, а  из-за  полного  отсутствия  воображения.

- Куда?
- Петля  времени. Перенос  людей  во  времени  без  всяких  усилий.

Английский  фермер  восемнадцатого  столетья, на  полминуты  оказавшийся  в  1914  году  в  купе  военного  поезда, где  его  видели  офицер  и  санитарка (чем  они  кстати  там  занимались, вдвоем ?)  с  криком  представший  перед  ними  и  так  же  внезапно  дематериализовавшийся, остались  только  треуголка  и  хлыст (хранящиеся  в  лондонском музее). Спектральный  анализ  подтвердил, что  сделаны  они  два  века  назад.   Клерк  начала  прошлого  века, сбитый  машиной  на  проезжей  части  в  Нью – Йорке  в  1952  году …  И  ещё, и  ещё … Пожалуй, целая  книга  наберется. Плюс  гипотеза, что  туда  затягивает  половину  без  вести  пропавших.  Хотя, по-моему, это  лучше, чем стать  жертвой  маньяка …
 
-  Есть  ещё  кино  «Зеркало  для  героя», - зачем-то  вспомнила  я. Хотя  вряд  ли  тот  Стас, которого  я  знала,  смотрел  этот  ранний  хотиненковский  фильм. Скорее  уж - "Парк  юрского  периода". – Два  мужика  попадают  в  47-й …

- Я  вначале  так  и  подумал – кино  снимают …- кивнул  Стас, – когда  вышел  на  «Киевской»,  к  обменнику  баксы  поменять. Не  сразу  понял. Вокзал  на  месте, а  где  забор  зеленый, где  стройка ? (будущий  ТЦ  «Европейский» - В.У.)  . И  вот  на  меня  вся  эта  толпа  как  пошла … да  ещё  автомобили  старые, афиши  на  тумбах. Дошло – кино  снимают  из  довоенной  жизни  или  после …Ну,  и  я  смешался  с  массовкой,  всё  иду – что  ж  меня, думаю, никто  из  кадра  не  попросит. Потом  понял – я  же  из  офиса, в  костюме  рабочем  от  Армани, постригся  недавно, ну  и  не  выделяюсь. Издали, во  всяком  случае. Вот  если  б  наш  сисадмин  Алик, с  хвостом  на   затылке, его  б  сразу  вычислили. А  тебя, Ань, тем  более. Я  там  ни  одной  женщины  в  брюках  не  встретил. Да  и  волосы …

- Ну, дальше? – перебила  я.

- Ну, что … Иду  я, иду – а  кадр  всё  не  кончается. Нет, думаю, не  иначе  Михалков  снимает, или  вообще, Спилберг. Спрашиваю  у  мужика  из  массовки – кто  режиссер? Он  будто  не  понял – «Мосфильм,   говорит, на  Потылихе, отсюда  недалеко, минут  пятнадцать  на  трамвае». Прошел  ещё  немного  со  всеми  вместе – и  встал, как  вкопанный.… Ну, ладно, можно  полгорода  массовки  собрать,  декорации  построить  в  натуральную  величину … Движение  перекрыть, рельсы  проложить  и  трамваи пустить …Но  мост  стеклянный  разобрать  и  площадь  Европы …и  башню  снести  у  высотки  на  Смоленском – вся  в  лесах, недостроенная, даже  кран  подъемный  торчит …Ну, тут  я  ПОНЯЛ. Но  не  совсем. Не  до  конца …

-  Ну  и  как ?

- Да  как  тебе  сказать … Жара.  Газировку тетки  продают – в  разлив, стаканами. Мороженое  три  сорта – вот  и  весь  фаст-фуд.  Ладно, это  ни  к  чему. Иду, как  шел. Как  обдолбанный. Руку  себе  ущипнул, чуть  не  до  крови, потом  губы  покусал – значит  не  сон  всё-таки. Пошел  прямо. Я  же  на  Киевской  вышел. Вокзал … Только  его  узнать  можно.. . И  дом, круглый, серый – на  углу. А  между – не  то  поселок, не  то  вообще, деревня … Дома  из  бревен, со  ставнями. Все  перетасовано. Ну, я  к  набережной  свернул,  в  сторону  Смоленской …

- Через  Бородинский  мост ?

- Нет, - покачал  головой  Стас. _ Там  было  ограждение. Берег  весь  перекопан. Пришлось  в  обход  идти, до  Краснопресненской.

  Та-а-к. Это  уже  интересно.  Я  вспомнила, как  Зоя  Пална, соседка, коренная  москвичка,  рассказывала, как  их  троица  из  женской  школы  на  Плющихе  в  выпускном  классе  при  полном  прикиде  бегала  гулять  на  «мост  Ватерлоо» - тот  самый  Бородинский  мост, открывшийся  после  капитального  ремонта  году  в …  Год  я  не  спрашивала.

- Ты  мне  не  веришь?

- Не  знаю, – ответила  я  честно, - продолжай …

- Везде  портреты  Сталина.  Или  растяжки – типа  да  здравствует … Ну, всякая  совковая  фигня. Главное – год-то  какой, хоть  приблизительно?! До  войны – или  после ?

   Прошлая  Москва  показалась  Стасу  местами  похожей  на  подмосковный  городок – конкретно, Долгопрудный  или  Балашиху, а  местами – на  южный  курортный  город – конкретно -  Евпаторию, куда  его  дошкольником    отправляли  три  лета  подряд.

- Вот  эти  навесы  полотняные, небо … Синее, хоть  и  жара. Никогда  такого  в  Москве  не  видел. Мне  даже  показалось – море  где-то  недалеко, за  домами. Ну, а  главное, темп. Никакого  драйва, никакой  спешки, хоть  и  час  пик. О  пробках  уж  я  не  говорю …

  Короче, ходил  он, первые  два  часа, как  турист – «всё  перетасовано, ничего  не  узнать». Потом  заскучал.

- Кинотеатр  «Художественный». Арбат. Афиша. Блеклая  такая – там  вообще  все  цвета неяркие, точно  серым  разбавлены  чуть-чуть … У  кассы – столпотворение – точно  на  концерт  Уитни  Хьюстон  в  прошлом  году …

Стас  посмотрел  на  афишу ( и  черно-белые  скриншоты  из  фильма) - и  догадался, что  весь  этот  лом – на  черно-белый  антикварный  фильм, на  который  он  недавно  наткнулся, переключая  каналы….
  Тут  он  понял, что  пропасть, отделяющая  его  в  данный  момент  от  местного  населения  глубока. Глубока  и  непроходима.

-  А  в  контакт  с  ними  не  пробовал  вступить?

Стас  с  удивлением  вспомнил, что  первые  два  часа, когда  «как  обдолбанный»  бродил  по  улицам – нет, даже  и  не  пытался. И  в  голову  такое  не  приходило …

- Я  себя  чувствовал… виртуальным, что  ли … Точно  я  на  кинопленке, а  все  настоящие. Или  наоборот.

  Кроме  того, подсознательно  он  был  уверен, что это  всё-таки  сон.

- Вот  заговорю  я, и  все  разлетится. А  мне  ещё  хотелось – поглазеть. Запомнить  получше …

   Главное, что  он  понял, глядя  на  спешащих по  своим  делам (или  наоборот, никуда  не  спешащих)  в  этот  летний  день  москвичей – "люди  все  очень  похожи".

   -  Я  даже  подумал – может  у  каждого  свой  клон  есть – в  прошлом, или  в будущем? Один  крендель, в  кепочке  белой, точно  Леха, с  которым  я  в  армии  служил; другой – точь-в  -точь  наш  декан, помнишь? – только  лет  на  десять  старше, и  седой.  Третий … В  общем, каждый пятый, наверное – клон  или  копия. Как будто один  и  тот  же  набор – паззл, или  карты  в  колоде, и  кто-то  их  тасует  из  века  в  век  Но  фишек примерно одинаково …

Но, по  словам  Стаса, к  женщинам  это  не  относиться.
Потому  что  они  тогда  были  "совсем  другие".

 -  Это  как? – не  врубилась  я.  – Ну,естественно, мода  другая …
 -  Да  нет! – отмахнулся  Стас. – Не  в  моде  дело. Они  вообще – другие.  И  лицом, и  по  голосу … И  формат!

- Лучше?

- Нет, нет! – замотал  головой  Волков, - то  есть – смотря, конечно, на  чей  вкус.  Вот    шеф  мой – у  него  бы  точно,  на  моем  месте  тогда  ширинка  бы  лопнула.  Но  не  для  меня!  Перекормленные  все  какие-то. Ну, а  мой  формат- 88-58-88.. И  ноги – почти  в  два  раза  короче …

- Погоди … А  клон  Джулии  Робертс ?

- Я  хочу  по  порядку, - нахмурился  Стас.  – Короче, присел  я  на  скамейку  в  каком-то  скверике – ноги  уже  не  держат. Где, в  какой  части  Москвы – понять  невозможно. Впрочем,  театр  Советской  Армии  был  относительно  недалеко. Значит, где-то  между  Белорусской  и  Новослободской.  Слева – гипсовая  статуя  стоит, пионер  в  пилотке, передо  мной – клумба  круглая, но  ещё  без  цветов, только  распахана. А  времени – час  пик, но  ещё  не  вечер. Я  достал  мобильник, а  он  сдох, хоть  я  его  сегодня  заряжал. Сунул  его  в  карман. Лёг  на  скамейку  с  ногами. Передо  мной  два  тинейджера  прошли, в  кепчонках  на  глаза, на  ногах  какие-то  полусапоги, несмотря  на  жару.  Дымят  папиросами. Я  им  со  скамьи  кричу –  какой  сейчас  год? Они  мне – ты  чего, фрайер, с  глузду  что  ли  съехал?  Туруру  с  прибабахом?  Прошел  дядька, точь  в  точь  из  старой  кинокомедии – пузо, шляпа, портфель, очечки – прикинь, что  он  мне  ответил ?  Пить, говорит, молодой  человек, меньше  надо!  Слово  в  слово  из  «Иронии  судьбы» . Ну, дальше  жду – кто  пройдет. Решил  поприкалываться  над  этими  совками. Напротив  садится  мужик,  пожилой  тоже, но, наоборот  - седой, худощавый, лицо  какое-то … лошадиное. Ну, я  и  его  спрашиваю – товарищ, извините, какой  сейчас  год ? Он  достал  часы  из  кармана, на  цепочке, посмотрел – без  четверти, говорит, пять. Нет, спрашиваю, какой  год?  Он  поглядел  на  меня  так, с  интересом – «Пятидесятый. Тысяча девятисот  пятидесятый  на  дворе – это  если  от  Рождества  Христова …»

«Какое, милые, у нас  тысячелетье  на  дворе?»  Почему  бы  и нет?! Мир  тесен. Очень  тесен. Ещё  тесней, чем  казался.

- Как  выглядел, повтори ?1
- Я  же  сказал – худой, седоватый … Губы  торчат. А-а, я  ещё  вспомнил, как  увидел – на  Юрского  похож  «В  место  встречи изменить  нельзя». Я  ещё  подумал – надо  же, Груздев  подошел. Наверное  и  Жеглов  с  Шараповым  где-то  недалеко … Только  голос  другой – странный, гудящий, чуть  басом …  Да, он  ещё  пошутил, когда  со скамейки  встал, что  очень  мне  завидует.
- Тебе?
- Ну, да. Счастливые, говорит, не  наблюдают  часов, а  вы – лет … И  что-то  ещё  прогудел, типа – я  в  раю. Не  то  уже, не  то  скоро  в  нем  буду. Короче,  сам
  явное  туруру  с  очень  большим  прибабахом. Хорошо  хоть, сидел  недолго.

    Пастернак … Кто  же  ещё-то …
Или  - кто-то, очень  похожий  на  Пастернака.
 
-Да, думаю, попал … Попал, так  попал. Глушь  полная. Безнадега …

- М-да … - кивнула  я.

- Сталин  когда  умер – в  пятьдесят  пятом ?

-  В  пятьдесят  третьем …

- Всё  равно, ещё  не  скоро … Знаешь, я  раньше  нередко  задумывался – как  можно  тогда  было  жить? Что  б  я  делал? Я  б  повесился!

- Дедушка  же  твой  как-то  жил …

- Он  не  жил, он  на  войне  погиб. Про  другого  ничего  не  знаю. Но  мне  почему-то  даже  в  голову  не  пришло, что  папане  шесть  лет (он  на  сорок  меня  старше), мама  ещё  не  родилась … Пятидесятый  год!  Ладно  бы,  Америка, Европа – не  возражаю. Гангстеры, старый  Голливуд, Мерилин  Монро  ещё  жива,  можно  на  концерт  Элвиса  Пресли  пойти. Битлы  ещё  в  школу  бегают. А  тут … Вон  пацан  на  велике  проехал – может, это  будущий  Высоцкий. И – всё!
   
   Пастернак, Ахматова …Мандельштам (нет, он  уже) …
 Андрей  Платонов …
 Вертинского  в  Москве  можно  живьем  послушать.
   Не-е-ет, я  бы  не  прочь  с  Волковым  поменяться, хоть  на  денек...
 
-  Полвека  до  Интернета !!!
И  тут, по  словам  Стаса, до  него  ДОШЛО.  По  настоящему …

-  До  того  виртуально  всё  было – точно  я  и  не-я.  Или  как  во  сне. А  тут – как  ударило … Что  это  ВПРАВДУ … И  со  мной.

И  самое  главное – что  он  здесь  никого  не  знает. И  его - тоже.
 И  пойти  ему  некуда …

- Даже  скамейка  поплыла – так  нехорошо  стало. Знаешь – шок … А главное – что  делать? Выйти-то  как?!

Стас  зажмурился  и  стал  считать  до  ста  двадцати.

- Мне  показалось – если  сконцентрироваться,  волю  напрячь,  глаза  открою  и  всё  на  место  встанет. Наверное, выход  тоже  внутри, без  всякой  механики.

Но  досчитать  до  ста  двадцати  ему  не  дали.

- Товарищ!

Он  открыл  глаза  и  увидел  руку – без  всякого  маникюра,  с  часиками  на  кожаном  ремешке  и  тупо, по  детски  обрезанными  ногтями.
  Потом  поднял  голову …

-  Я  в  глаза  её  врезался. Большие  такие – и  ресницы  в  два  ряда. И  рот – как  у  Джулии  Робертс. Вообще – её  клон, только  совсем  худая. А  в  глазах – испуг, что  я  вот-вот  с  копыт  откинусь.  «Товарищ, - спрашивает, - вам  плохо?»  Я  головой  помотал.

-  И  что?

- Ничего. Я  встал  на  ноги. У  неё  и  рост  подиумный, почти  метр  восемьдесят. Одета, как  все – юбка  широкая, кофта  в  горошек, у  шеи  какой-то  шнурок  бантиком  завязан. На  голове  какая-то  фигня  типа  шляпки  набекрень  и  сбоку  две  вишенки  стеклянные  пришпилены, подрагивают. Юбка  ниже колен, а  всё  равно,   но-о-ги …  Вот  парадокс – будь  она  в  любом  сегодняшнем  прикиде, хоть  в  джинсах  с  футболкой – хоть  сейчас  на  конкурс  «Мисс  Вселенная». А  в  том  времени  с  такими  данными  - только  в  баскетбольную  секцию. И  вся  тогдашняя  мода – в ней  она  как  крокодил  в  кружевном  чепчике. Ну, не  в  своем  времени  человек. Как и я … Ну, я  сказал, что  командировочный, из  Таллина, сегодня  приехал, а  чемодан  с  документами  в  поезде  украли. Да  что  ж  вы  сидите, говорит, надо  в  милицию  скорее! Да  был  я  в  милиции, говорю, обещали  разобраться…

-  И  что?

- Ничего. Идем, разговариваем … Никакого  временного  барьера. Она  учится  в  техникуме  связи, на  вечернем, а  днем  работает  телефонисткой. Зовут  Джемма – в  честь  главной  героини  романа  «Овод». А  я  сказал, что  меня  зовут  Валдис. Наполовину  эстонец. Потому  что, по  глазам  её  видно – какой-то  я  был  не  такой. Откуда  я  знаю, как   там  себя  вести !

- Я-асно. Любовь  с  первого  взгляда?

- Да  нет, какая  любовь … Ну, нравится, да – стопроцентно  в  моем  вкусе . И  потом, так  просто  всё  стало, точно  камень  с  плеч – несмотря  на  полную  неясность … Будто  я  эти  два  часа  спал, а  теперь  проснулся! Или  нашёлся. Она  мне  показала  шрамы  от  наушников  на  висках – к  вечеру, говорит, голова  точно  радио.  В  общем, трепались – обо  всем  подряд. У  них, прикинь, недавно  единственный  на  всю  коммуналку   телевизор  перегорел – знаешь, отчего? Девчонка  соседская, маленькая,  в  него  украдкой  печенье  крошила – там, говорит, человечки, их  кормить  надо. Сгорел, одна  линза  осталась. Я  так  и  не  понял, что  за  линза?

- Стеклянная. Туда  воду  наливали.

- Зачем?

-  Для  увеличения. Потому  что  экраны  были  чуть  больше  спичечного  коробка. У  нас  такой  на  даче  стоит, на  чердаке.

- Я-асно … Идем  какими-то  переулками. Пусто …Думаю, ну, надо  же  наконец, к  делу  перейти. Только  обнял, поцеловать  хотел  – она  как  шарахнется  от  меня, глаза  безумные. И  ещё  рот  рукой  закрыла.. Бред  какой-то, думаю, чушь …Ну, в  глухом  совке, но  не  средние  же века. Что, говорю, комсомол, что  ли, не  велит? Она  не  говорит  ничего, только  смотрит – как  на  маньяка. Больная  ты, говорю, вот  и  всё. «Да,-  говорит,- больная. ТБЦ, открытая  форма. За  мной  посуду  с  марганцовкой  кипятить  надо. Понял? А  теперь – проваливай …»  И  давно? «С  войны». Я  не  врубился  сначала – с  какой  войны? Ну, да … Она  ведь  совсем  недавно  была. Да  ладно, говорю, туберкулез, ерунда  какая. Не  СПИД же … «Кто не  спит?»  - она  меня  спрашивает. Это  так, говорю, эстонская  народная  шутка. Она  про  войну  вспомнила, как  все  четыре  года  в  Москве  жили, мать  на  заводе  работала, военном. А  отец, спрашиваю? «Не  знаю, он  с  тридцать  восьмого  с  нами  не  живет». А-а, говорю, ясно – в лагере … Она  как  на  идиота  на  меня  посмотрела. «Нет,-говорит, - он  к  другой  женщине  ушел, пианистке  в  филармонии. Он  нам  деньги  присылал  каждый  месяц, а  я все по  почте  обратно  переводила». Надо  же … Я  тоже  папане  обратно  алименты  отправлял. И  сейчас  раз  в  месяц  ему  энную  сумму  посылаю.

-  Зачем?

- Не  знаю. Из  гордости, наверное, Чтоб  достать … Он  их, однако, берет. Ладно. Решили  в  кино пойти, на  последний  ряд – она  говорит, у  неё  на билет  найдется. Хотел  ей  часы  за  это свои  подарить, вспомнил – они  же  электронные …Пошли  какими-то  дворами … - Стас  замолчал. Потом  вспомнил  про  банку, открыл, сделал  долгий  глоток  …

- А  потом …

- Что – потом? Это  в  кино  всё – логично, начало, середина, конец. Снова  в  переулок  зашли …  А  мне  дико  приспичило  по  малому, только  я  терпел, а  тут, чувствую – не  могу  больше, разорвусь.  Мы  с  ней  за  руки  шли … У  меня, говорю, вон  в  том  доме  приятель  жил, я  сбегаю, загляну, а  ты  пока  здесь  постой.  Она  кивнула,  я  выпустил  свою  руку,   пошел  - там  дома  стояли, из  бревен, в  два  этажа, двор  пустой, только  где-то  вдалеке  дети  галдят. Зашел  за  сарай, рядом  с  голубятней … всё, жить  можно. Обратно  повернулся, а  тут, как  раз, солнце  садится, и мне, в  глаза, точно  вспышка, свет  таким  столбом.  И  все  голуби  из голубятни  вдруг –фр-фр-фр – взвились, как  туча, крыльями  хлопают. Я  на  то  место, где  её  оставил – а  там  никого! Зову, кричу  - потом  понял, ошибся, не  туда  свернул …Стал  тот  дом  искать – запутался  ещё  сильней! Переулки  вдруг  кончились, выбежал  на  проспект.  Вначале  ничего  не  видел, только  её  глазами  ищу, потом … врезался  в  будку  «Крошка-картошка», так,  что  искры  из  глаз!  Смотрю – «Фольксваген» … тонар  с  колбасой …книги … газеты  висят – ну, и  понял – всё, кончилось  кино … Хотя  в  кино  всё  ясно – начало … сердцевина … Конец.  А  тут … А  главное – за-чем?!

Волков  медленно  и  шумно глотнул  из  банки.

- Вернуться  пробовал?

- Место  пытался  отыскать. По  моим  расчетам, это  где-то  в  районе  Олимпийского, там, где  голо  сейчас, площадка  ровная. Через  Сеть  пробовал – всё  фото  50-х  пересмотрел, фильмы  старые.  Бред, конечно. Если  и  будет  второй  раз – то  само  собой, без  всякой  механики …

- Н-е   б-у-д-е-т, -сказала  я, глядя  Стасу  в  переносицу. – Ни-ко-гда.

- Я  знаю. – Стас  медленно  допил  свое  пиво, поставил  банку  на  середину  стола. – Не  бойся, с  ума  не  сойду. Да  и  времени  нет, весь  день  на  работе. Только  иногда – ну, ещё  б  минута! Пол-минуты … Иногда  думаешь – предложи  мне  кто – вернуться  туда, только  уж  насовсем …Я  не  знаю.

-  И  что  б  ты  там  делал? В  инженеры  пошел? Или  токарем  на  ЗИЛЕ?

- Черт  его  знает … - Волков  потер  затылок. –  А  если  б  её – сюда ?! Что  она  там  видела … Хоть  день пожить  по  человечески. Я  даже  фамилию  её  не  спросил … Может, она  здесь, в  Москве  живет  до  сих  пор?
- Может, - кивнула  я. – Прикинь, ей  за  70. И  выглядит  уж  точно  не  как  Джулия  Робертс.

- Н-да, - кивнул  Стас.

- Сейчас  же  таких – полным-полно …

-  В  том  то  и  дело, - усмехнулся  он, - я  на  таких  сейчас  глядеть  не  могу. Хотя  у  неё, если  честно, другой  формат. Не  88 …

- Это  как?

- Да  вот  так, - продолжал  он  с  той  же  кривенькой  усмешкой. – Я  её  всё  же  тронул  за  грудь, будто  нечаянно, а  там – явно  вата  на  ощупь, в  лифчике. Видно, в  те  годы  заменяла  силикон..  Так  что – не  88. Гораздо  меньше …

- Ну  и  что?
- Да  так. Ничего. Все  равно  было, честное  слово. И  сейчас – всё  равно.

- За-будь, - повторила  я, мысленно  что  есть  силы  тряхнув  его  за  плечи. – Мало  ли  что  может  присниться. Хотя …  может  и  встретитесь. В  другом  рождении.

- Нет! – почти  крикнул  Стас. – Я  так  не  хочу ...

- А  как?

- По  настоящему!  На  самом  деле  не  умру, а  пойду  по  переулку. А  там  она  стоит – в  кофте  с  рукавами  круглыми  и  эти  дурацкие …на  шляпе. Может  такое  быть? Я  вот, недавно  прочел, что  времени  нет, и  все  события  происходят  одновременно …Я  только  так  хочу!

«Да  кто  тебя  спросит», - чуть  не  сорвалось  с  языка.

Мы  замолчали.
 
- Ладно, - сказал  он, поднимаясь  из-за  стола. – Пойду  пописаю. Ты  девушка  современная,  краснеть  не  станешь.
Стас  скрылся  за  дверью  «Макдоналдса», оставив  свой  сотовый  на  столе. Я  не  спеша  глотнула  теплого  пива (гадость  нечеловеческая)  и  поставила  банку  рядом  с  его, пустой. Зазвонил  сотовый – не  «Nokia  tune»  или  мелодию  из  «Бумера», как  обыкновенный  старый  телефон  с  диском  или  железный  большой  будильник.
 Я  поднесла  трубку  к  уху. Зачем – не  знаю. Нет  такой  привычки. Честное  слово …
Сквозь  шум и  треск  донеслось:
- Два  ноль  семь,  возьмите  Одессу!
- Междугородняя, четвертый  слушает !
- Два  семь  на  проводе …

Потом  коротко – бип, бип, бип …

Стас  вернулся  минут  через  пять. Волосы  были  мокрые  и  прилизаны  назад, и  воротник  рубашки  тоже, точно  он  мыл  голову  под  краном.

- Тебе  звонили …

- Как – звонили? Он  же  выключен. Вот, гляди, - на  дисплее  показалась  эмблема  «Нокиа»  две  сцепленные  руки  в  облаках, на  зеленоватом  экранчике  табло  показались  цифры. – А  ловко  я  тебя  кинул …

- Что?

- А  ты  поверила? Я  же  всё  сочинил. С  самого  начала …

- Зачем?

- Не  знаю, Ань, может  жара, голову  напекло. Наверное, потому  что  ты  меня  тупым  быдлом  считала,  с  самого  первого  дня. Я  же  чувствовал … Ну  и … захотелось  немного  показать, что  ты … не  совсем  права.
 
-Не  совсем … - повторила  я.

Телефон  заиграл  мелодию  из  «Бумера». Ту самую, что  трезвонил  в  тот  год  каждый  второй  мобильник. Стас  поднес  трубку  к  уху.
- Да, слушаю … Леха,ты  меня не  сбивай.  Если  мы  их  чуть  потомим, то  можем  получить  с  них  втрое  больше … ****ь, ну  ни  хера  ты  не  понял. А что  Алекс…Извини, Ань, дела … Пока !

- Покедова, - кивнула  я, чапая  в  сторону  Пушкина  и  метро.

Вечер  был  знойным, как день, с  запекшейся  коркой  у горизонта.
                ----------------------------------------------------

  Через  полгода  я  опять  встретила  Волкова – в  уличной толпе, в  районе  метро  Таганская.
 Стас  был  не  один – с  блондинкой, невысокой  и  кругленькой, одетой  по  моде  тех  лет – в  короткий  топик, открывающий  розовое  пузико  с  пирсингом  в  пупке  и  джинсах  с  заниженной  талией.
 Увидев  меня, нахмурился  и  кивнул.
 Я  кивнула  тоже.
 Больше  мы  не  виделись.
Никогда.