Колдун

Смею надеяться, - в меня  можно либо влюбиться, либо просто вздохнуть – разочарованно и с грустью – один из таких вот, выскочек. Что ты сперва, надо признать, и сделала. Но чуть позже, когда сердце втянулось в эту мою звуко-речь, как, бывает, втягивают в трамвай вскочившего на последнюю ступеньку пассажира, - только вот был на улице,  а теперь уже внутри, едешь по какому-то маршруту, забыл поглядеть на табличку с номером, но – едешь, едешь – и ни за что уже не сойдёшь, даже различая за окном совершенно незнакомый пейзаж, эти чужие белые дома и безымянные улицы опавшей листвы, и к головам фонарей липнет туман, и чертишь на запотевшем стекле  соприкасающиеся линии – не сойдёшь, потому что чувствуешь, что испытываешь безумный интерес… И к этому незаконченному предложение, и к этой моей незаконченной жизни…

Трамвай неспешно себе переступает по шпалам, вагончик пустеет, пустеет… Из него выходят чужие люди, зная свои остановки, быть может, даже с тем же сочувственным вздохом… Расплетается по ниткам серый плащ сумерек, и вот уже дышит в затылок темнота.. В вагоне наконец включают электрическое освещение.. Слабая такая лампочка над головой - вздрагивает как желтое сердце, если вдруг трамвай оступится или повернёт слишком резко или же не туда, прокладывая за собой всё новые и новые блестящие рельсы…

Все выходят, все выходят… И ты, наконец, остаёшься одна.. Наедине со мной… Встречаешь меня жарким поцелуем – откуда в тебе эта плохо сдерживаемая страсть? Откуда – Ты? Когда забежала в тот самый вагон, где я из окна рассматривал свои стихи? Кто ты? И поцелуй – отвечает на все вопросы… Даже я не умею так целоваться! И это – твоя рука, первая, забирается ко мне под клетчатую рубашку, - и шарит там, шарит, будто ищет то самое сердце, от звука которого плакала  еще издалека… Наконец находит, и все клеточки враз сбегают с рубашки, и занимают пустующие места пассажиров… Смотрят, как их хозяин, - рубашка, сдирается тоже прочь… И эти голые плечи, и этот стройный загорелый торс – ты ведь правда хотела этого? Обнять именно так. Чтобы ничего не было между. И лишь только то тепло, которое теперь становится одним на двоих… И когда это я у спел расстегнуть с тебя твою скромницу-блузку?

 Ах, не верь мне, не верь! Я всего лишь – смею надеяться…   Я всего лишь колдун, сотворённый из чьего-то более могущественного заклинания… Ты знаешь эти слова? Чтобы остаться и дальше в этом вагоне? Со мной… Искрящимся словами и чувствами так же легко как это делает зажженный бенгальский огонь… Ты можешь быть со мной до последнего? Пока не догорит этот короткий стержень – несколько мгновений, а может лет… И не станешь обвинять – что потух? Так неожиданно, так странно… Но ты, быть может, что-то успеешь? Хотя бы обнять меня вот так – плечо к плечу… И чтобы тела следовали за велением душ?... И чтобы всё-таки вскочить, вскочить на эту ступеньку, с захлопывающимися дверьми  вагона!.. Чтобы не остаться одному ночью – с зажженными фонарями… И туманом липнущим к твоему сердцу…. Как будто хочет всего тебя поглотить… Быть может, успеем, успеем...