8. 4. Нет воли, нет и действия. Отчуждение

Если индивид считает, что не может добиться желаемого
и удовлетворить свою подлинную потребность, то рано или
поздно такое желание снимается или остается пустой мечтой. А
потребности, нереализованные индивидом, например, в связи
с отсутствием т. н. «воли», как и фантазии, не верифицируемы
как потребности. Все, что человек «должен» делать, но не дела-
ет или не имеет «воли» делать, не является в среднем и в массе
его истинной потребностью. Аналогично и все, что человек же-
лает или мечтает сделать, но не делает, все это не может быть
определено как его подлинная потребность. И третье, человек,
который не способен организовать своим трудом и общением
между равных удовлетворение некоторых своих потребностей,
обязан считать, что таких потребностей по факту не имеет.
А когда нет действия, человек становится отчужденным
зомби и «выживает», а не живет. Если мало позволено в целом,
то мала и совокупная активность.
Это состояние носит различные имена в разных теориях.
У Маслоу такое общество названо «больным». У Арнольда
Тойнби это «расколотое общество или раскол в душе». У Льва
Гумилева – у народа происходит «утрата пассионарности».
В ходу термины – фрустрация или «когнитивный диссонанс»
(психология), «отчуждение» (политэкономия). Все немотиви-
рованное становится «не действием» или «мотивированным
бездействием».
Но терпение расколотого общества, по крайней мере, с под-
чиненной стороны не есть просто свободный выбор этой сторо-
ны. Оно является результатом отложенной угрозы высшей тре-
339
бующей «действия» силы. В теории мотивации «требование»
означает поддержание потребности весьма низкого уровня –
какой-то из потребностей безопасности. И «мотивированное
бездействие» тогда есть минимум усилий и удовлетворение
совершенно иной потребности – потребности в безопасности.
Мы знаем об опыте принуждения многих поколений людей
к подчинению палкой и страхом. В таком состоянии подчинен-
ная социальная среда не может выступить против принуди-
тельной нормы верхов, снять ее как требование! Людская масса
терпит. Но норму не исполняет или исполняет «не как лучше»,
а «как всегда». Ее результатами и реакциями становятся и такие
процессы, как, например, уход «в бега» или «на Дон», дезертир-
ство из армии, с фронта и демонстративные наказания с другой
стороны. Возможно, одно из лучших представлений об этом со-
стоянии дает пронзительная миниатюра восьмидесятых годов –
«Государство и народ» [Жванецкий М., с. 142–148].
Таким образом, объекты высшего уровня «долга», «воли»,
«нормы» государство преобразует в потребности относительно
низкого уровня. Это означает также наличие некоторого ресур-
са у подчиненной стороны, который еще позволяет выживать,
но не улучшить или стабилизировать положение.
С другой стороны, мы выше отмечали, требующая сторо-
на еще имеет ресурсы терпеть неисполнение нормы в полном
предписанном требованиями объеме, например, за счет прода-
жи ресурсов. И требующая сторона не форсирует свои требова-
ния к подчиненной. Как говорил М. Жванецкий: «Они делают
вид, что платят, мы делаем вид, что работаем». Лгущие требо-
вания «воли» замещаются иной потребностью и «византий-
ской», как уже говорилось, практикой. Возникают более при-
митивные, чем рыночный обмен, формы натурального обмена
услугами «по знакомству», которые звучат в формуле «я – тебе,
ты – мне». Например, так неявно возник или предполагался:
«контракт власти и общества… вы – власть, обещаете нам – народу, что не
будете отменять введенные социальные программы, даже когда они будут
более дорогостоящими, гарантируете стабильность розничных цен на важ-
нейшие товары народного потребления… За это общество готово (власть)
терпеть…» [Гайдар Е. Т., с. 163].
340
Итак, «долг» и «воля» – ситуация, вызванная несоответ-
ствием целей (и расходов) общества, и возможностей и потреб-
ностей людей, из которых общество состоит. Ситуация неред-
кая, и она требует дополнительных ресурсов.
Прежде всего расходы идут на идеологию. Это непроиз-
водительные издержки власти и потери для общества. Иллю-
зии преподанных в школе оценочных установок развеиваются
при первых столкновениях с жизненной практикой. Именно
отсюда следует настойчивость, с которой в России военный
«долг» принуждают выполнять еще неработавших молодых
людей, без опыта работы. Для людей, уже знающих жизнь
и с опытом работы, просто невозможна «дедовщина», но, ве-
роятно, невозможен и армейский произвол, который школьни-
ки (приморенные дедовщиной) не замечают, а люди с опытом
вряд ли потерпят. А армия взрослых людей способна вести
себя совсем иначе, чем армия не знающих жизни мальчиков.
Это показал февраль 1917 года. Обществу на новом уровне раз-
вития нужна современная профессиональная армия совершен-
но иного вида и размера6.
А ресурсы сокращаются обычно и при бегстве от труда,
и в связи с падением мотивации к труду работников всех уров-
ней. И мотивация в бизнесе, и инновации тогда идут с большим
затруднением,и капиталы текут за границу.
Отвлекаясь от домашних проблем, мы рассматриваем си-
туации, возникающие в случае принуждения или угрозы при-
нуждения общества силой. При наличии последних неудовлет-
воренное высшее (в потребностях) замещается низшей потреб-
ностью в безопасности.
Мы обсудили бытующее негласное равновесие или баланс
интересов социальных структур и личности. Но отчуждение
в обществе может иметь и другие формы. Мы бы назвали их
6 Это входит в противоречие с интересами специфического «обще-
ства» – огромного числа «нажитых историей» современных преториан-
цев, стрельцов и янычар, включая изготовителей оружия, которые кор-
мятся исключительно от государства. Россия уже столетие несет норму
и долг, которые испытывают волю ее населения. Миллионы в армии, в
МВД, в МЧС. А в ВПК? Лучшие мужчины и женщины! Пути в космос
есть! ТВ есть! Интернет есть! А дорог для жизни, труда и обмена, лечения
и учебы как не было, так и нет. Как бы «Коняге» не надорваться!
341
низшими формами высших потребностей, см. 13.6. или «ухо-
дом». Это полное информационное или химическое отчужде-
ние от общества (Интернет, религии отчуждения, уход в себя,
алкоголь, наркотики). И такое состояние хорошо известно.
В своей работе «Варианты жизни» В. Н. Дружинин, похо-
же, ответил на эту дилемму так:
«Уход» молодых людей в грезы, в сновидения наяву является вызовом –
болезненным ответом тем взрослым «хозяевам жизни», для которых жизнь
– целедостижение или ритуал. Кто услышит крик тонущих, которые сами
нырнули в глубину, и стоны горящих в костре, которые сами разложили
костер и чиркнули спичкой? ... Что-то неладно в этом мире, существую-
щем под властью «людей действия» и «людей ритуала», если множество
личностей, отличающихся от них, стремятся уйти в «виртуальную жизнь»
[Дружинин В. Н., с. 83–84]7.
Все сказанное здесь и в п. 8.3. имеет отношение к массо-
вым процессам, а не к индивидуальному поведению. Мы сни-
маем для системы потребностей человека среднего общие
требования «долга» и «воли», как не имеющие стабильной
социальной основы. Действительно, в обществе «всех» нет
какой-либо универсальной системы над обществом и вне его
«тела», которая предъявляла бы обществу со стороны требова-
ния «воли», «долга», «этики». Конкретно-исторические преце-
денты, конечно, существуют (III династия Ура, Китай неодно-
кратно, Парагвай первой половины XIX века, Византия, СССР
и др.). Но они требуют конкретного дополнительного анализа,
и им и их закономерностям появления и гибели место в дру-
гой работе. Но самое главное, они «плохо кончают» и мы знаем
«как». Они не являются примером, из которого читатель «дол-
жен делать», говоря словами поэта, современную и будущую
жизнь. Будущее не за ними!
Теперь мы имеем полное представление о последствиях
требования «долга» и «воли» из мотивационного блока в нор-
мальной системе потребностей. Требование «воли» сверху фак-
тически демотивирует и означает демотивацию людей и обще-
ства. Это и критический ответ к позиции Ильина в 2.12.

7 И не торопят ли смелые выводы жизнь таких замечательных психологов,
как В. Н. Дружинин и А. В. Брушлинский. Психология тоже оказывается на
передовой линии борьбы за потребности и культуру. Особенно, когда фронт
бросают социология и история.