Волшебство индейского лета

Проститься сообщением в аське, сброшенным нарочно в оффлайн. Не обвиню тебя в оригинальности. Глаза застилают злые слезы. Это... как трусливая записка от одноклассника, тайком подброшенная в портфель. <Давай останемся друзьями!>
 Я не стану плакать на центральной скамейке парка, сжав в руках телефон с открытой историей переписки. Я злюсь. Как ты мог все сломать?
 Обижалась и злилась, тушь жалела - не плакала, сжалась вся в напряженный комочек. И вдруг, Некто пощекотал мою обтянутую чулком коленку. Я недовольно смахнула, но он перескочил на другую. Шаловливый Солнечный зайчик решил поиграть. Убегал от моих рук, прыгал с места на место и так же неожиданно, как появился, исчез. Сверкнув на прощание крохотной розовой пяточкой. Я огляделась вокруг - что это? Малыш ожил в человеческом облике - пятилетний рыжик, морща веснушчатую мордашку, играл с карманным зеркальцем.
 Кроха увлеченно шалил, приоткрыв от усердия рот. Кого он так неуловимо напоминал? Чья улыбка так ясно увиделась мне? Я таращилась на малыша и совсем забыла, что обижалась и злилась секунды назад...
 А не мое ли счастливое детство взглянуло сквозь этот удивительный осенний день? Неужели я настолько ослепла, что не заметила - на улице вовсе не осень царит, а теплое, индейское лето опутало все кругом золотыми нитями-паутинками. И оно, это краткое волшебное лето среди сентября, вернуло мне меня же саму, настоящую! Захотелось сбросить эти ужасные туфли на высоченных каблуках, пробежаться по аллее, схватить охапки изукрашенных золотом листьев и забросать ими редких прохожих...
 Малыш давно исчез с соседней скамейки. Разбежались игривые зайчики, а волшебство осталось - рассеялось по парку, растворилось в воздухе. Я вдохнула его полной грудью и поспешила домой. Улыбаясь. Веря, что сумею его сохранить.