Рассказыовойне

             Б О Е В О Й   П У Т Ь

         А Н Н Ы    О З Ё Р О В О Й

     Многие из нас ежедневно общаются с этой женщиной, когда  приходят  за   продуктами в один  из  крупнейших столичных  гастрономов.   
   И,  расплачиваясь  у  кассы  за  покупки,                встречают  спокойный  и  внимательный  взгляд  кассира  Анны  Петровны Добрыниной. А вот о её
фронтовой биографии, о том, что  Анна  Петровна               
в годы  войны была  снайпером, служила  в 173 Оршанской  Краснознамённой Стрелковой  дивизии  III Белорусского  фронта, знают только близкие товарищи  и  родные.
     Из  приказа  Наркома  Союза  СССР  от  21  мая  1943 года: «…25  июля 1943 года.   
   Сформировать на базе  женских курсов отличных стрелков, при Центральной школе  инструкторов  снайперского  дела  Центральную  женскую  школу  снайперской  подготовки  в состав  двух  батальонов…   Отбор  произвести                из добровольцев  - женщин  в  возрасте  до  лет.  С  образованием не ниже  семи  классов.  Прошедших  обучение  в  снайперских  комсомольско-молодёжных  подразделений  всеобуча».
    Два года  и три  месяца  работала  Центральная женская  снайперская школа. За  это  время было                сделано  три  набора  общей  численностью в  1885  человек.  Первым  её  начальником  стала  Нора  Павловна  Чегодаева -  выпускница  Академии  имени  Фрунзе,  участница  боёв  в  Испании,  воевавшая  на  Карельском  и  Волховском  фронтах.
    Самым  многочисленным  был  второй  набор  в  887  человек,  в  который  и  вошла  Анна  Озёрова. 24 июня  1944  года  в  одном  из  подмосковных  посёлков  женщины – снайперы  готовились               
произнести слова священной клятвы  на верность  Родине.    
    Позднее  оказалось,  что  именно  в  этот  день  у  деревни  Черёмушки  на  Псковщине  совершил  свой  беспримерный  подвиг  Александр  Матросов.   Впереди  ещё   были  шесть  месяцев  напряжённой  учёбы постижения тонкости               
снайперского   искусства. Вот и  долгожданный  час - они  на  передовой!
     Как  принимали  девичье  пополнение?  Вот  что пишет об этом Герой Советского  Союза бывший                командир  690  стрелкового  полка  139 стрелковой  дивизии В.  Гришаев:
   «Весть, что  к  тебе в полк  прибывает  новое  пополнение – из  самых  радостных  на  фронте. А если  в  полку  будут  служить ещё  и  снайперы,  комполка  должен  радоваться  вдвойне.  Накинул  шинель – и  в  штаб. Ну,  наконец-то  прибыло  пополнение, - думал  я,  теперь  легче  будет!  Быстрым  шагом  дошёл  до  школы.  Там, на заснеженном дворе,  и  выстроилось  передо  мной  пополнение  моего  полка.  Я, как  увидел,  в  сердцах  чуть  не  выругался  от  досады.   
   Стоят  на  притоптанном снегу девушки, шинельки  новенькие, ещё необмятые, лица розовые,  совсем  молоденькие… Что я с ними  делать-то  буду? Милые  вы  мои! А  у  самого – обида.  Хорош, думаю,  генерал,  подбросил  мне  пополнение… Что  ж,  приказ  есть  приказ,
пополнение получено,  надо готовить  его  к               
боевой  работе…               
   Взялись они за дело. И я теперь, как  на КП приду, совсем другую  картину,  чем  раньше, вижу. Бывало, взглянешь в бинокль,  и  зло  берёт.  Фашисты  безнаказанно  по  своим  траншеям  разгуливают, днём  телефонную  связь  налаживают, и  боеприпасы  на  передовую  подносят. У  штабных  землянок  и  складов  запросто  на  виду  часовых  меняют. Не  прошло и  недели  с  тех  пор,  как  обосновались  девчонки  в  полку,  а  спокойствию врага конец  подошёл.  Любой  его  шаг  стерегли  меткие  выстрелы  снайперов…»   
     Боевое  крещение Аня  Озерова  получила  в  обороне.  Была  ранняя  весна.  Днём  снег  подтаивал  и  в  ложбинах  был  пропитан талой водой, как губка.  Немцы  тогда  ещё  и  не догадывались,  что  у  нас  появились  снайперы  и  спокойно  передвигались  в  полный  рост.  Анна,  как  и  положено,  вышла  с  напарницей  Александрой  Фёдоровой  в  4 часа  утра на  нейтральную  полосу.  Заняли  девушки,  высмотренные днём накануне удобные позиции,               
замаскировались,  разложили  патроны  и  стали               
ждать. 
   Томительно  тянулись  предрассветные  часы.  Вот  уже  затекли  и  замёрзли  ноги.  Пошевелиться  нельзя – демаскируешься. Наконец-то показался  человеческий  силуэт.  Выстрел. Через  некоторое  время  на  бугорок               
поднялся  второй  вражеский  солдат,  но  не  сделал  и  шагу – был  сражён  пулей  снайпера. По упавшему фашисту Анна  выстрелила  ещё  раз.  Тут  ещё  двое  немцев  оказались в поле зрения, но больше  она  не  смогла  стрелять.  На  глаза  накатились  слёзы.  Не  просто  было  простой  деревенской  девчонке  стать  солдатом…
     В бедной  крестьянской  семье  росло  четверо  ребят.  Тридцать  третий  голодный  год  унёс  отца,  а  в тридцать  восьмом - умерла  мать. 
   Аня к тому  времени окончила семилетку  и  уехала  в  Мичуринск  и поступила учиться  в  ФЗО  при  мясокомбинате. Только свыклась  с  городской  жизнью,  с  самостоятельностью, как грянула война.
    В  первое  время  часто  ей  снилась  родная  деревенька  Епанчино, с бегущей среди  луговых  цветов, речушкой. Едва Тысячи  её  сверстников  и  сверстниц  надели  военные  шинели.
   Среди защитников Родины и были её  два  старшие   брата.  Не  могла   Анна  оставаться в тылу и пошла добровольцем  на  фронт.
   Сентябрь 1944 года. «В сложных условиях  и  при  быстро  изменяющейся  обстановке  девушки-снайперы  проявляли  небывалую находчивость при выборе огневых позиций  и  показали  умение  метко  поражать  цель.  Член  Военного  Совета 3-го Прибалтийского фронта генерал-лейтенант  Рудаков».  Это  выдержка одного  из                многочисленных  писем  на  имя  начальника  Центральной  снайперской  школы. 
   За  лаконичной  формулировкой  письма стоит  многое – ежедневный,  тяжёлый,
изнурительный труд, который невозможно  сравнить  ни  с  каким  другим  трудом  в  мирное  время.  Вот,  что  рассказывает  сама  Анна  Петровна:
 - Это  было  в  Пруссии.  Наши  войска вклинились на  несколько  километров  в  немецкую  оборону, но подкрепление  во  время  не  подошло  и  наша  группа  с полковым  знаменем  оказалась  на передовом  крае. Мы  узнали об этом  только  тогда,  когда на нас обрушился шквал  автоматной  огня.  Мы  оказались  в  маленьком  хуторе на краю леса. Справа от нас находился глубокий овраг и, чтобы  захватить нашу группу, противнику было  достаточно  пробраться  в  этот  овраг.
   Помню,  я  оказалась  у  одной  из  узких  щелей  огромного  сарая  рядом  с  молоденьким  лейтенантом.  Тогда  я  подумала, что этот бой  будет для  меня  последним,  но  страшнее  смерти  казался  плен. Застрелить  себя  из  снайперской винтовки невозможно,  и  я  попросила  лейтенанта  сделать  это,  как  только немцы  ворвутся  в  сарай.  «Не  горюй,  сестрёнка!- бросил  он – У  меня  есть  граната!» Мы видели, как фашисты                группами перебегали  в  овраг,  усиливая  огонь,  а  потом  забросали  нашу  сторону  дымовыми  шашками.
   Когда  дым  рассеялся,  мы  заметили,  что  в лесу началось какое-то движение. Послали разведку.               
В это  время  девушки  перевязывали  раненых,  я  наблюдала  за  местностью,  а  лейтенант  прятал  полковое  знамя. И вдруг из лесу грянуло громогласное, родное: «Ура!». Это пришло подкрепление.  Линия  фронта  была  выровнена.  Трудно  передать,  какими  счастливыми были для  нас  те  минуты…
   Снайпер – это особый род  боевого  искусства.  Снайпер,  замерзая  в  лютую  стужу,  распухая  от  комариных  укусов,  часами  ждёт  свою  цель. Малейшее  движение  грозит смертью, особенно, когда  охота  идёт  на  вражеского  снайпера,  когда  перед  тобой хорошо обученный  противник.               
   В  жестоком  поединке  побеждает  тот,  у  кого  больше выдержки. Поэтому ранения у  снайперов  были очень  редкими. 
   За  малейшую  ошибку, демаскировку девушки  платили  жизнью.  180  женщин-снайперов  погибло  на  полях  сражений.  Но  ещё  более  многочисленные  потери  несли  гитлеровцы,  которые долго не могли поверить в то, что им                не дают покоя «фрау» и считали, что на передовую  прибыли  сибирские  стрелки. Только  в  «охоте»  женщины-снайперы  уничтожили  более  дивизии немецких солдат. А  сколько  им  приходилось               
ходить  в  рукопашную, выносить раненых с поля боя, помогать  разведке, обнаруживать  доты, огневые  точки… 
     Бывали в суровой  фронтовой  жизни   и  смешные  эпизоды.  Вот  один.  Однажды  её напарницу срочно вызвали в штаб, и на задание пришлось  идти  одной.
    Ночь. На  фоне недавно  выпавшего  снега,  ещё  не  тронутого  разрывами  снарядов,  чернел  кустарник да редкие стволы деревьев. Пройти предстояло около четырёх с лишним километров. Анна  благополучно  добралась  до  намеченного  рубежа  и  только  приготовилась выбрать подходящее  место  для  маскировки,  как  заметила  впереди  за  кустами  двоих,  стоящих  друг  против  друга  и  загадочно  молчащих.  Кто  это?  Свои  или чужие? Девушке были видны только  ноги,  а  всё  остальное  было  скрыто  густыми зарослями  кустарника. «Сколько  же можно так  стоять? Ведь время  летит! – нервничала  Анна – так  и  рассвет начнётся,               
и я замаскироваться не успею». Решила незнакомцев застать врасплох. Вскочила  с  криком: «Руки  вверх!  Кто  здесь?»  В  ответ- тишина.  Хорошо,  что  до  немецких  окопов  было  далеко – не  услышали.  А  те  двое – как  стояли,  так  и  стоят.  Тогда  девушка  стала  бесшумно  продвигаться  вперёд. За кустами… стояла лошадь и спокойно дремала.
    От столь  мирной  картины  девушка чуть не разрыдалась с досады. Придя в себя, она ласково               
потрепала  конягу  по  холке  и  тихонько  прошептала:  «Уходи,  милая, тут тебя убьют».
   Направив  виновницу происшествия  в нашу сторону. А вечером в прифронтовой землянке было столько смеха, что хоть колокольчики на  уши  вешай.
    Настал долгожданный конец  героической  схватки советского  народа  с гитлеровским  фашизмом.  Пришла  долгожданная  Победа.  Взвод  девушек  возвращался  на  Родину.               
«Но  снайперские  винтовки  были  при  нас» - вспоминала  Анна  Петровна. – Мы  ждали отправки  на  японский  фронт.
   Когда  военный  состав  пересёк  границу  и  девушки  впервые  после  долгих  лет,  ступили  на  родную  землю,  сколько  было  радости и ликования.
   Было это под городом  Львовом.
   Мы расположились  у небольшого  лесного  озера  и  принялись стирать своё нехитрое  обмундирование,  купаться.  И  вдруг:
« Снайперы!  В  ружьё!» В  первую  минуту  мы  подумали,  что  это  просто  учебная тревога,  продолжали  дурачиться  и  со  смехом  натягивали  свои  мокрые  гимнастёрки,  которые  прилипали   
и никак  не хотели нам подчиняться.
   Но  на  построении нам объявили, что  недобитые  полицаи  убили  связиста.  Нужно  было  прочесать  лес.
    Фашистских  приспешников  было  четверо и все они  не  ушли от  расправы».
    Много лет прошло  с тех  пор. Анечка – снайпер  давно  уже  стала  бабушкой,  но  не заросли
травой забвения  воспоминания  боевой  юности.  Она  призналась,  что и сейчас ей снятся сны,  в  которых  она  всё  ищет  свою  снайперскую  винтовку  под  номером  2526,  снимает вражеских «кукушек»,  идёт в рукопашную, выносит  раненых  с  поля  боя.
    На  её  боевом  счету  24  убитых  врага…      
   Только  в  августе  1945  года,  после  демобилизации  вернулась  Анна  Петровна   в  Мичуринск.  Узнала,  что  один  её  брат  погиб  за  Родину,  а  второй  был  тяжело  ранен  в  бою  и  стал  инвалидом.