Рассказыовойне

         Г В А Р Д И И    С Е Р Ж А Н Т               

     Июль 1941 года. У порога  райвоенкомата – толпа,  ещё  даже  не вчерашних,  а сегодняшних                школьников.  На  лице  каждого  застыл  вопрос: возьмут  ли?
    Их взяли. Они  ушли на  фронт добровольцами.  Но  из  всего  набора  вернулся  лишь  он  один – Прохор  Лутцев,  человек  удивительной  судьбы.
     Подвода нещадно  подскакивала  на  ухабах,  мелко  тряслась  по  сельскому  большаку.
   Глоток  воды – и дикая  боль опять опрокидывала в небытие. От хутора к хутору, с  каждым километром всё дальше от Сталинграда медленно тянулся конный обоз. Далёкое  зарево  с  юга  ещё  долго  будет  освещать  их  нелёгкий  путь,  и  не  один  раненный  останется  у  дороги               
под  земляным холмиком  и  фанерной  звездой  у  изголовья…
     -  Сестра,  пить…-  на  этот  раз  уже  громче  зовёт 19-летний  гвардии  сержант Лутцев – разведчик  38-й  дивизии  62-й армии.
     Красный  Кут,  Саратов,  Рязань,  Орехово-Зуево,  Иваново,  а  перед  глазами  почему-то 
всё  та  же,  «Брянская» операция.  Тогда  он  впервые  пошёл  в  разведку.
     Ночь выдалась – лучше не бывает! Один  за  другим  покидали  десантники  самолёт и, словно  исчезали  в  вязкой,  как  вата,  темноте. Вдруг  тишину  вспорола  оглушительная   трескотня 
автоматных  очередей – группу  обнаружили  немцы.               
    Ситуация осложнялась – выполнить  боевую  задачу  и  вернуться  к  своим  становится  почти  невозможным. 
   Через  двое  суток,  оставив  безуспешные  попытки  прорваться  с  ходу, командир  группы  принял  решение  выслать вперёд разведчиков.  Переодевшись в крестьянскую одежду, шестеро  бойцов  парами  ушли  в  разных  направлениях.               
  Одним из добровольцев был Прохор   Лутцев.               
  Он  впоследствии  и  вывел  товарищей  из  окружения.
    Сколько  потом было  рейдов  по  вражеским  тылам,  сколько  ценных  «языков» было
Доставлено  командованию!  Но главное, за всё время службы ни единой царапины, а  тут…               
     Зима 1942 года. Вернувшись с очередного задания, сержант присел  отдохнуть  тут  же  рядом,  возле  полкового  КП. Тогда-то  и  начался  этот  ураганный  миномётный  обстрел – изо  всех  сил  сопротивлялась  армия  Паулиса,  пытаясь  вырваться  из  знаменитого «Сталинградского  котла».  Мина  разорвалась  совсем  рядом…
     В рубашке  родился, - говорили  санитары,  когда  сразу  нашли  донора  с  нужной  группой  крови. Но  с  этого  самого  дня  началась  совсем 
другая  жизнь – жизнь на госпитальной  койке…
    Заключение врачей было  категоричным:  «необходима  ампутация  левой  ноги – не               
исключена гангрена…» Таким  же  категоричным  был  ответ: «Нет!»               
    Консилиум следовал за  консилиумом.  Доктора  удивлялись: «Серьёзное ранение лёгкого,  пробита  черепная  кость,  тело,  в  конце  концов,  как  решето.  Радоваться  надо,  что  жив,  а  ты…» 
    Десятки  раз  снимали  и   вновь  накладывали  гипс  в  последнем  пензенском  госпитале.  Давно успели  затянуться  остальные  раны,  но  кость,  раздробленная  в  кашу  чуть  ниже  коленной  чашечки,  никак  не  хотела  срастаться  правильно.
    Прохор Петрович  не  помнит,  кто  первым  посоветовал  отправиться  в  далёкую  Тюмень. Надо ли говорить чего ему это стоило -  фактически пересечь  всю  страну…
   Но помогли  целебные  грязи.  Пусть  с трудом, на костылях, но главное – сам, без  посторонней  помощи  вернулся  гвардии  сержант  домой.
    Из  нынешних  школьников,   к  сожалению,  мало  кто  знает,  что  представляли  собою               
города  в  те страшные для нашего народа годы: «Всё - для  фронта,  всё  для  Победы!»  этот  призыв  обязывал  ко  многому.    
   Прохор  не  мог  сидеть  на  иждивении у матери: в доме ещё  было пятеро  детей.               
  Пошёл  работать  табельщиком  на текстильную                фабрику. Не по  душе пришлась ему такая спокойная работа.
    К  тому  времени  изнурительными,  упорными, изматывающими до предела,  тренировками  он  смог  избавиться  от  костылей  и  у  него  появилась  новая  мечта – выучиться  на  шофёра.
…У заветных дверей с табличкой  «ВТЭК» нервно,  и  от  этого  прихрамывая  сильнее, чем обычно, быстро  ходит взад и  вперёд молодой человек в военной шинели.  Вот и  его  очередь…
- Что?! Водить машину?!- Голос председателя комиссии  больше  напоминал  громовые  раскаты. – Голубчик!  Да  вы  на  себя  посмотрите!  У  вас,  Лутцев,  извините, нога болтается, а вы – за  руль.  Нет  и  ещё  раз  нет.
   День за днём обивал Прохор Дмитриевич пороги клиники. Убедил – разрешили!               
   Через  несколько  дней  после  этого радостного события,  разведчик получил старенькую «полуторку».  Вскоре  к  фронтовым  наградам                прибавились    благодарности фабричной  руководства.
   Время  от  времени  старые  раны  надолго укладывали  его  в  постель,  но,  едва почувствовав,  что  может  ходить,  вновь  садился за баранку. Так  продолжалось до 1969  года.               
 -  Скользкая  после  осеннего дождя дорога  требовала  максимум  осторожности.  Рейс  шёл,  как  обычно,  но  вдруг… 
  Словно  раскалёнными  тисками  сжало  всё  тело. «Вот  где  она  та  контузия…»  только  успело  промелькнуть  в  голове. 
   С трудом остановив машину  у обочины, он изо всех  сил  старался  привлечь  внимание  прохожих…
   Очнувшись  в  больничной  палате,  подумал:  «работать  больше  нельзя».
   Но и  тогда  он  думал  не  о  себе,  а  о  прохожих,  которые  могли  бы  пострадать…
   Давно отгремела Великая  Отечественная  война.  С  каждым  годом  всё  меньше  выходит                ветеранов  в  День  Победы  на  улицы  наших  городов  и  селений,  чтобы  почтить память  погибших  товарищей. 
  Ну а те,  кто ещё среди  нас – всегда  будут  служить  примером  твёрдости  духа.