Почём мертвые души?

Нас было трое. Я, Роман и Максим. В свои университетские годы, мы часто удивлялись, смеялись, напивались, недоумевали, чем-то интересовались. Между делом учились экономической теории. Получали полный спектр эмоций. Но в основном мы пили и посещали различного рода выставки. Это были всевозможные дегустации алкогольной продукции: вечеринки, бывали клубы, бывали заводы, в общем, много где бывали. Что еще нужно студенту? Сон, еда, алкоголь и девушки соответственно - между делом, естественно учеба. На таких выставках мы убивали двух зайцев: знакомились и выпивали(либо до, либо во время).

Конечно, были и более-менее трезвые похождения, к примеру поездка в Тулу. Посмотреть самовары и покушать пряников. Правда, без водки и тут не обошлось. Зима все-таки была. Мы отделились от основной группы. Нас осталось трое. Вот и сообразили бутылочку, закусив тульским пряником прям с завода, дабы согреться.

В конечном счете, нас обуяло стремление к высокому. Мы стали посещать симпозиумы посвященные, современному искусству и прочей постмодернисткой белибердистике, дабы кругозор свой расширить. Нужно же знать что-то еще кроме экономической теории, секса, алкоголя и рок-н-ролла. Так мы дошли до литературы.

Находясь в безумно трезвом состоянии на выставке, посвященной книгам и журналам, мы были шокированы. Во-первых, все ходят с умным видом, будто разбираются во всем, что здесь представлено. Но в глубине глаз виднеется недоумение, либо своя метафизическая реальность «творческого человека», либо синдром непризнанного гения-писателя. Ну или что-то в этом духе. Самое абсурдное было слышать от этих людей критику в адрес книги, которую они даже не читали. Правда, некоторая критика была довольно-таки уместной.

- ****ь, ну кто так называет детскую книгу - «Путешествие какашки»? Ну что, *****, за ***ня, товарищи, деградируем! - ораторствовал мужчина лет сорока с недельной щетиной. Он чем-то напоминал Александра Гордона. Мужчина продолжал:

- Был же Ганс Христиан Андерсен, Агния Борто, а это что? Позор, Россия! Продались с потрохами! Святое продали!

- О, видать мужик белочку поймал. Со всеми писателями бывает, Артемий. Не буянит, просто ораторствует и не раздевается. Бери пример. - подшутил Максим надо мной.

- А чего это сразу Артемий? - артистически и наигранно обиделся я.

Во-вторых, вторая часть присутствующего человечества на данном мероприятии были маркетологи, которые раскручивают произведения сортирного плана, ради снятие сливок. Как с какашкой. Одноразовые, как гондон, проекты. «Гондонские проекты» вроде бы это так называется в миру разбирающихся хоть немного в литературе. Третья часть людей - это коллекционеры старых или редких книг. Никогда их не понимал, да и не пойму. Но при всем моем непонимании, для меня книга остается главным носителем букв. Электронные книги - не романтично.

В-третьих, литература - это дорого, если рассматривать с точки зрения коллекционера. Очень дорого. Книга «Перлы русской поэзии» 1902 года выпуска с отсутствием n-го количества страниц, получившая премию журнала «Стрекоза», для тех кто не в курсе: «Стрекоза» - еженедельный художественно-юмористический журнал с карикатурами либерального направления, издавался в Петербурге в период с 1875 по 1918 год. Послужной список у вещи есть, но вот ее цена была завышена. Десять тысяч рублей. Это еще мелочи, по сравнению со следующим экземпляром.

Прогуливаясь мимо стеллажей, и так называемой интеллигенции, наш взгляд - причем всех троих сразу - привлекла книга, покрытая мхом, в буквальном смысле слова.

- Второе прижизненное издание: Москва, 1846 года выпуска. - пробормотали мы в унисон, переглянувшись.

- Хе, а почему сразу не рукопись, это ведь не кошерно, да еще и второе издание. - язвительно отозвался Роман.

- О, евреи заговорили, твою же мать. - иронично отозвался Максим, улыбаясь Роману.

- Интересно, сколько стоит-то? - поинтересовался я у пустоты, оглядывая товарищей.

Я двинулся к девушке стоящей за прилавком стенда. Она с кем-то мило беседовала, немного флиртуя. Видимо это был ее молодой человек. Она не обращала на меня внимания. Во мне не был виден покупатель, как и в Романе с Максимом, стоящих чуть поодаль меня. Она улыбалась. Ее улыбка мило шептала: «Не мешайте, у меня есть тут дела и поважнее, нежели ваш интерес».

- Девушка, вы слишком мило улыбаетесь, да так, что я захотел купить что-нибудь. Почем мертвые души? - с легкой ухмыло-улыбкой поинтересовался я, ведя себя отрешенно от ситуации.

- А вам зачем?

- Ну как зачем, купить хочу. В коллекцию поставить. - Она аж порозовела, будто возбудилась. Ее глаза засверкали хитрым блеском и жаждой . Грудь приподнялась, осанка выровнялась. Появился деловой стиль и учащенное сердцебиение, нахлынувшего азарта. «Видимо неплохой процент получит - подумал я».

- Вы же знаете, что это второе прижизненное издание 1846 года? Один из 10 уцелевших экземпляров… - девушка пытается проявить свои ораторские способности, но по лицу видно, что импровизирует, а самое главное, что врёт. Я ее прерываю.

- Девушка, это всё мне известно. Почём мертвые души?

- Цена мертвых душ: семьсот тысяч рублей.

- Понятно, Спасибо...

В душе мои глаза округлились, волосы встали дыбом, но я не подал виду.

- Вы покупать будете?

- Нет. Зачем? Я уже читал...

Мы удалились от стенда. То «Путешествия Какашки», то «Мертвые души» за семьсот тысяч рублей, то какие-то книги по личностному росту - от различных Будд и Лам  - для бизнеса и личной жизни. Финальной нотой были  книги «Секс для начинающих», «Секс для чайников», встреченные нами по пути из этого безумного места. Мы бежали…