Караул. Курсантские рассказы

     Мой родной второй взвод был лучшим среди курсантов роты по успеваемости, и в ночь на Новый год мы должны были идти в суточное увольнение. Двоешникам же всегда доставались самые невыгодные наряды на службу.

     За пару дней до долгожданного увольнения на одно из утренних построений не вышел наш «замок» Мишка. Вернее, он вышел чуть погодя, когда рота уже стояла в длинном коридоре бывшей немецкой казармы. Мишка с грозным выражением лица шёл вдоль строя по направлению к старшине роты…босиком, держа в руках собственные сапоги! В керзунах – хлюпало! Его грозные глаза рыскали по лицам ребят и одновременно искали сочувствия. Мишка жевал нижнюю губу и раздувшимися ноздрями, как лошадь, шумно втягивал в себя воздух. Вид у «замка» был как у битой собаки… Вместо сочувствия, не сговариваясь, вся рота «грохнула» от хохота, сотрясая стены коридора! Получилось очень эффектно и смешно!

     Кто это сделал? – рявкнул старшина.

     В ответ – ни звука.

     Кто в сапоги нассал? – в свою очередь заорал «замок».

     Рота молчала как партизан.

     Тишину нарушил длинный монолог старшины, который объявил, что если второй взвод не назовёт виновника происшествия, то всем составом пойдёт в караул на Новый год вместо двоешников!

     После построения Мишка ещё долго упражнялся в красноречии перед взводом, грозился дурак доложить о происшествии начальнику училища и вывести всех на чистую воду.

     Когда, наконец, взвод оставили в покое, курсант Решетников по кличке «Решето» признался ребятам, что грешен… В ответ, взвод дружно поддержал его очередным взрывом хохота…Всем было хорошо известно особое, предвзятое, ничем не объяснимое, отношение «замка» к Решету, которое все осуждали…Правда, Решетников заявил взводу, что не допустит, чтобы взвод пострадал из-за него и быстрым шагом зашагал к двери, намереваясь идти «сдаваться»… Но ребята его остановили, не дав сделать и пяти шагов. Взвод был на его стороне и решил всем составом идти в караул, но не сдавать Решетникова. Мужская курсантская дружба – она особая, да и с юморком… Все во взводе были довольны. Мишка получил по заслугам, так как довыпендривался. В последнее время он донимал Решетникова, вот тот и «промочился» в сапоги…А Мишка, слегка умыв ноги, впоследствии изменился в лучшую сторону… «Знает собака, чьё сало съела…».

     P.S.

     В Новогоднюю ночь в 00 часов 00 минут, когда у нормальных людей зашипело шампанское в бокалах, я стоял с автоматом в карауле на гэсээме и с лёгкой тоской смотрел в сторону дома, который находился в десяти минутах езды от этого места…Последняя восьмёрочка, наша любимая «гармошка», помигивая красненькими огоньками, исчезала в ночи туда, где меня ждала моя девчонка…Ничего не попишешь – служба. Вокруг царило белое безмолвие. Беленькие, пушистые снежинки, торжественно кружась в сказочном вальсе, медленно падали и таяли на моих ресницах. Снег пошёл во второй половине дня 31 декабря 1974 года… До этого земля была сухой и совсем не зимней. Теперь же, стоя на посту, я почувствовал праздник и думал о родных и близких мне людях, которые в эти минуты тоже, вероятно, вспоминали обо мне. От этих мыслей приятное тепло растеклось по всему моему телу, и губы расплылись в доброй улыбке…