История одного чернокнижника, ч. 9

Что ж, нужный шатер я нашел. Его трудно было не найти в принципе, так как он возвышался над строгими рядами одинаковых белых палаток огромной горой синей парчи, вышитой золотыми звездами и кометами.
Я остановился в тени между рядами палаток где-то в полусотне ярдов от пустой круглой площадки, окружавшей шатер. Я ожидал, что этот пятачок будет забит вооруженными до зубов телохранителями главнокомандующего (а чей еще это может быть шатер?!). Но, как ни удивительно, из охраны присутствовали только два нукера с саблями наголо, стоящие по обе стороны от входа в палатку.
Сказать, что эта идиллическая картина мне сильно не понравилась- значит ничего не сказать. Я-то надеялся, что нашего дурачка будут допрашивать где-нибудь возле той же сточной канавы. И уж конечно не в присутствии командной верхушки, за которой вечно таскаются легионы телохранителей! А если, как сейчас, на виду оказываются только двое стражников, это значит, что на самом деле охрана у этого паши куда серьезней, чем если бы здесь везде мельтешили зверские рожи с ятаганами в зубах.
Я уже было решился на более активные действия, как мое внимание привлек странный комок тряпья, лежащий у подножия шатра справа от входа. Скрытая тенью шатра, отбрасываемой факелами по периметру площадки, эта куча не вдруг бросалась в глаза. Заметил я её только потому, что она еле заметно пошевелилась.
Я мгновенно замер и осторожно взглянул на шевельнувшийся комок колдовским взором.
Ну точно, как я и предполагал. Комок тряпья излучал магическую ауру. Чародей? Колдовская тварь? Дух-страж? Бездна ведает, что сотворили эти мюрадийцы в своем Университете, который, как говорят, лишь наполовину принадлежит нашему миру, отбрасывая тень во внешний Астрал.
Комок ещё раз пошевелился и медленно встал, оказавшись тощим смуглым стариком с козлиной бородкой и в потертой чалме неопределенно-серого цвета. Шумно зевнув, при этом обнажив один-единственный гнилой зуб во рту, старик сладко потянулся и… встал на подбородок, задрав ноги высоко кверху. После чего, изогнувшись, перекинул их из-за спины так, что пятки оказались на земле прямо перед его подбородком, слегка придавив жидкую бороденку.
Немного покачавшись в такой странной позе, отчего позвоночник издал смачный хруст, удивительный старик довольно крякнул и, резко оттолкнувшись руками и подбородком от земли, перекувырнулся, вырвав козлиную бородку из-под твердо вставших на землю ступней.
Все еще разминая руки и шею, позевывая, оборванец начал обходить шатер по кругу.
Маг-страж, догадался я. Специальность- магия тела, определенно. Плюс любимая мюрадийцами астральная магия, иначе на кой он сдался в охране. Хорошо, что я под Пологом Тьмы- Извечный Мрак прикрывает меня и от магических взоров тоже. Конечно, если старикан попытается оглядеть окружающее пространство с более глубокого слоя Астрала, он тут же заметит пятно Тьмы, клубящееся вокруг меня- тут уж не скроешься. Но вряд ли он станет особенно напрягаться. Обычный Астральный Взор, применяемый в центре огромного дружественного лагеря, окруженного к тому же толстым слоем охранных заклинаний, и без того кому угодно покажется глупой перестраховкой! И этот «кто угодно» в большинстве случаев будет абсолютно прав.
Но не сегодня.
В Мюраде некромантия, конечно, не запрещена, но практиковать её открыто все же считается не слишком благовидным занятием. И потому, хотя этот раздел колдовского знания в султанате развит гораздо больше, чем у нас, знания, которые передал мне учитель, не снились мюрадийцам даже в самых страшных снах. И уж конечно они вряд ли учитывали возможность присутствия рядом с лагерем колдуна, способного призвать Жнеца и воспользоваться его Тропой.
Все-таки учитель, прежде чем провести ритуал самоупокоения, прожил в качестве лича-мумии более двух тысячелетий. А до этого- еще лет двести был колдуном древнего царства Анурхотеп, маги которого вошли в историю как величайшие некроманты всех времен. Так что по части знаний и числу умений в сфере магии Смерти я мог дать фору подавляющему большинству некромантов известной Ойкумены.
Просканировав окружающее пространство, я не заметил больше каких-то особенно выделяющихся сознаний. Только этот старик да те, что находились внутри шатра. Вот кстати, шатер был совсем не простым куском цветастой парчи, он создавал довольно ощутимые помехи для магического проникновения. Я чуял в нем четырех разумных существ, одно из которых являлось Жероном- но и только. Ни аур оставшихся троих, ни личностей, ни уж конечно мыслей я уловить не мог. Ну что ж, незаметное проникновение в лагерь и так было большой удачей, так что ожидать, что эта капризная леди и дальше будет стелиться под меня, было бы излишне самоуверенно. «Удача приходит не ко всем и не надолго»- так говорил учитель- «удачливыми зовут тех, кто в редкие моменты её благосклонности сумели воспользоваться удобным случаем».
Что ж, спасибо и на этом. Теперь настала пора действовать самому, разумно и взвешенно, более не полагаясь на столь эфемерные категории.
Как только старик обошел шатер по кругу и, скучающе перекатываясь с пятки на носок, приостановился напротив замерших стражей, я ударил.  По небольшой площади пять на пять ярдов, чтобы накрыть как раз этих троих.
Взгляд мага обессмыслился, руки медленно опустились- его разум сейчас был запихан мною в самую глубину его подсознания, лишив тело воли на ближайшие пару часов. Стражи так и вовсе пару суток полежат бесчувственными колодами.
Разумеется, я не дал им рухнуть на землю, грохоча пластинчатыми латами, надетыми под халаты. Даже сабель не дал уронить. Просто и почти бесшумно они на пару со стариком отошли на десяток ярдов в темноту за кругом света вокруг шатра и там чинно улеглись, забывшись сном.
Я, облегченно выдохнув, утер выступивший пот. Дерьмо!… Простенькая по сути своей волшба отняла кучу сил. Все-таки привык я больше к контролю над мертвыми, которые своей волей, а уж тем более колдовской силой, как этот старик, не обладают. Да уж, если бы старикан был посильнее или просто не потерял бы бдительности, столкновения было бы не избежать. Снова удача?
Два быстрых шага- и я возле входа в палатку.
Ну и каков дальнейший план действий? Снова тот же трюк  с усыплением? А затем тащить Жерона на себе через пол-лагеря до входа на Тропу? Ох, как же не хочется…
Но других идей не было и я просто резко ворвался в шатер, одновременно ударяя тем же самым заклинанием усыпления, бьющим по площади…

Султан-паша заметил беспокойство сидящего слева сзади от него Хашассар-хана, князя песчаных джиннов. Того очень раздражала необходимость постоянно поддерживать человеческую личину, но паша настоял на этом- в своем истинном облике песчаные джинны представляли собой довольно крупные смерчи из пыли и песка, передвижение которых по лагерю привело бы к хаосу и беспорядку. И хан, несомненно, сам это понимал, но вот хорошего настроения ему это не добавляло.
Недоверие мальчишки было вполне просчитываемым. Ну, в конце концов было бы наивно считать, что даже такой зеленый юнец, только-только отрастивший усы, сразу безоговорочно поверит излияниям султан-паши. Особенно после того, что натворил этот придурок Хафир!
Пока старый Аль-Касим, личный книжник Когала Ибн-Туградана, выполнял роль переводчика, а сам паша разливался соловьем перед юношей, сидящий рядом Сехмет Аль-Дархан неторопливо и методично копался в проплывающих в мозгу немного расслабившегося пленника мыслях и образах. Госпожа Румият, посланница Университета, уж точно недаром рекомендовала именно этого колдуна, так что султан-паша был уверен в том, что уже через час будет видеть и знать все, что видел и знал этот молодой глупец. Даже если он видел что-то важное мельком, не придав этому значения, Сехмет-эфенди найдет и выудит эту информацию из головы мальчишки так, что тот и не заметит.
Сам же Сехмет, носивший благодаря своим значительным достижениям в изучении тонких материй гордое звание Астрального Шейха, потихоньку, лоскуточек за лоскуточком, копировал информацию, хранящуюся в мозгу юноши, на синий кристалл, висящий на поясе чародея в золоченой оправе. Маг даже особо не напрягался, попивал чаек, с удовольствием слушая цветистые обороты речи султан-паши.
Зря, ох, зря злые языки наговаривают на старого Ибн-Туградана, называя его тупой деревенщиной и ограниченным солдафоном! Шейх Аль-Дархан помимо астральной магии имел ещё одно увлечение- стихи и песни, а потому умел ценить красивые обороты и обтекаемость фраз. И то, как султан-паша облекал свои мысли в утонченные слова, нравилось чародею. Манерный, всю жизнь проведший в аристократических кругах ублюдок Хафир так не умел. А родившийся и проведший детство в грязном маленьком ауле в горах Когал-паша поет будто соловей! Вот уж воистину, кому Священный Огонь дает талант, а кому- нет…
Маг пропустил то мгновение, когда его колдовской взгляд будто накрыло холодным покрывалом промозглой Тьмы. Уже гаснущим сознанием он успел заметить падающего на подушки рядом с ним султан-пашу, старика Аль-Касима и мальчишку-пленника. Сидеть на месте остался только убийственно-спокойный Хашассар-хан.
Последней мыслью Аль-Дархана было воспоминание: «На джиннов магия разума не действует…».