Говнорок

Товарищ Рома уговаривал меня сходить на сейшен. Там должны были выступать молодые таланты нашего города, которые играют в разных стилях и направлениях. От хардкора до трэша, от брит-попа до русрока, уже известные и в первый раз выползшие не пойми откуда. Я отказывался, но что-то мне подсказывало, что долго я не продержусь.

- Ром, нахера я там забыл? Давай вон с тобой купим пива и пойдём в ближайший переход слушать музыку. Весь репертуар! От Виктора Робертовича, до обожаемой ими «Арии».

Это я иронизировал. Я по своей природе сноб, посему был уверен, что уличные говнари-попрошайки по степени мастерства ушли недалеко от заявленных в программе фестиваля.

- Да ладно, чего? Пошли, потусуемся, музяку послушаем…
- Ну…не знаю… Только из уважения к тебе, старый ты хрен, персоне!
- Во, другое дело сам ты старый хер!

Мы уже улыбались вовсю, и было нам хорошо на душе. Не хватало чего-то и кого-то ещё. Наверное, пивка и третьего для компании. Недостающие компоненты нашлись быстро.

- Алекс пойдёт?
- Пойдёт, куда он денется?

И вскоре мы действительно пошли. Так как Роман прессовал меня поздно вечером одного дня, то на следующий день, к четырём часам, мы уже были на подходе к «Пионеру». Клуб, ранее бывший кинозалом, доживал последние дни, и казалось готов был принимать у себя любые мероприятия вплоть до самых похабных и противозаконных.

Публика вокруг клуба ходила разношерстнее некуда. К сожалению, основную массу составляли мальчики и девочки в майках и балахонах с группой «Ария». То есть те, кто унаследовал гордое когда-то звание – неформал. В данном конкретном случае – металлер.

Мы втроём лавировали в толпе и вскоре заметили какие-то знакомые лица. Так, пару раз видимые на концертах. Вскоре наша троица к ним удачно притусовалась, далее общительный парняга в майке с Dimmy Borgir налил нам водки в пластиковые стаканчики. Дар мы приняли и вскоре начали общаться обо всём на свете. Причём общение, так или иначе, всё равно сводилось к музыке.

Рома уже захмелел и кому-то что-то яростно доказывал про дискографию Old Man’s Child, на которых он в последнее время плотно сидел. Время тем не менее шло, и подойдя к нам неожиданно материализовалось в хлопок меня и Алекса по плечам.

- А ну-ка, ну-ка, поздоровались, поздоровались со мной быстренько! Па-а-авернулись и па-а-аздаровались!

Обернулись и увидели огромного накаченного здоровяка. Колоритного, словно в фильмах про американскую тюрьму. У него, согласно всем стереотипам, тоже имелась наголо бритая голова и характерная бородища лопатой. Ну ни дать ни взять злобный байкер из восьмидесятнических кинофильмов про бандитские группировки. А, забыл – его мощный торс обтягивала майка с лого и мордасами Kiss.

- Упырь, ты что-ли?
- Ну наконец-то! Признали, большие люди!
- Большие? На себя посмотри!
- Во-о-о-о, а ты мне ещё говорил, что имидж ничто!
- Когда это я тебе такое говорил? (это Ромыч. Мы лыбимся, слушаем и ожидаем подвоха)
- Когда я тебя в жопу ****, забыл уже? (это Упырь. Мы все ржём над услышанным подвохом).
- Па-а-а-шёл ты! Ты лучше скажи, что тут забыл?
- Это вы тут явно что-то забыли, а я выступаю сегодня!

Хмель начал немного отпускать. Водку я не любил, и в голове у меня начали роиться мысли о нескольких бутылочках пивка. Наверное, их каким-то чудесным образом уловил Упырь. Не только уловил, но и озвучил.

- Пацаны, пошли за клуб, ёбнем за встречу. С группой познакомлю…

Упырь носил человеческое имя – Саша. Известен он был в первую очередь тем, что постоянно что-то мутил, собирал составы, а поиграв немного, сразу же их распускал. Объяснял он это тем, что никак не может найти тех музыкантов, которые соответствуют его уровню. Тот факт, что звучало это пафосно, его ничуть не смущал. Сам он пел и являлся ритм-гитаристом. Периодически упражнялся и в соляках. От одного человека, очень даже неплохого гитариста, мы слышали, что Упырь просто сам не знает, чего хочет играть. И что самое главное – КАК он хочет играть. Например, по словам этого человека, Саня ему всё время что-то навязывал своё, на корню пресекал его попытки внести в творчество свою лепту и всё в таком духе. Объяснить чего он конкретно хочет и как он это видит, Саныч не мог.

В итоге, всё на что хватало очередного упырёвского проекта, ограничивалось каверами на Sodom, Napalm Death и авторским материалом, уровня Коррозии 80-х годов. Я слышал у него какие-то шуточные песенки про пидарасов с бензопилами, спидозных старух, младенцев с того света… Мрак одним словом.

…Мы подошли к стоявшей за зданием клуба машине. Возле неё тусовались три человека – худощавый патлач с усиками, и ещё два ничем особенно не примечательных человека. Мы познакомились и поручкались. От водки я культурно отказался, на что мне любезно предложили запустить руку в холодный пакет с бутылками вкусного разливного нефильтрованного.

- Как вы называетесь?
- А?

Упырь улыбнулся, весь вид его выражал готовность к общению. Он так и жаждал поделиться с нами всем тем, что сопровождало его всё это время. И вылилось в итоге в его дебют на локальной городской сцене.

- Называетесь вы как, говорю?
- А, это… Brutal Shit! «Жестокое дерьмище»! Круто, да?
- Ну ничё так. Неплохо. А играете чего?
- Грайндкор.
- Ого! А чего так? Сколько тебя знаем, всегда мечтал что-нибудь по типу Impaled Nazarene изобразить…
- Ну, все мы о чём-то мечтаем… - Упырь солидно, по мужски, ухмыльнулся, отчего стал похож на философствующего киллера – играем грайнд. На что похоже не могу сказать, в целом от Напалма немного. Раннего естественно. Но стараемся своё. Дальше будет лучше, это я вам реально гарантирую. Ориентиры на любимых исполнителей никто не отменял, но экспериментировать будем однозначно. Вот, например, хотим «День Победы» сделать. Кавер, на Лещенко. Во, кстати, пацаны, не знаете где добыть аккорды?
- Лев Лещенко в грайндкоре? ****ец, не иначе…
- Может и не в грайндкоре будет. В смысле – не в чистом грайнде. Вообще, что касается текстов, то у нас сейчас весь репертуар концептуальный.
- Да? И про чего поёте?
- Про говно.
- Про чи-и-и-иво-о-о-о-о-о?
- Про говно.
- ****ец… Ромец, прикинь, у них все песни про говно! Хы-хы…хы… Блин, мне интересно стало. А можешь там пару-тройку названий привести в пример?
- Ну например… «***, говно и муравьед», «Shit Comes to Hole»… Кстати, название я считаю вообще удачное. Когда будем альбом писать, то напишем так - «Shit Comes to Hole/Hell». Поняли, да? – Упырь чертил руками в воздухе – косая, и Hell. Круто по-моему.
- Нормально. А ещё чего за песни.
- «Говняный Пушкин»… - здесь Упырь заржал как потерпевший - Ещё есть песня про то, как у одного мужика вместо мозгов – говно! А мозги он взял, и высрал короче! ****ь, мужики, ну чего вы всё, «скажи» да «покажи»!!! Концерт же сейчас будет, всё увидите. Вернее услышите.

Мы допили что было, остальное решили отложить на потом. Остальное – то, что продавалось в баре. Мы прошли внутрь и заметно повеселели, как от выпитого, так и от увиденных знакомых. Теперь уже не просто пару раз встреченных когда-то давно.

- Ну что, Алекс – курс на пиво?
- Не вопрос!

Наша троица временно превратилась в дуэт, так как Рома встретил свою старую знакомую и погрузился в беседу. Он уже был изрядно поддатый, краснел лицом и жестикулировал руками так, словно от этого зависела жизнь его родных и близких. Та, на кого было направлено всё внимание и обожание, также старалась не быть холодной и равнодушной и с интересом слушала его пьяный бред. Мы махнули на них рукой и, взяв пиво, отчислились в зал.

На сцене объявили первую группу, название которой мы не расслышали. Музыканты вышли на сцену, биохазарднообразный вокалист забулькал в микрофон. Мы не заинтересовались.

Вскоре я отошёл в туалет. То шёл, то останавливался для поприветствования знакомых. По пути словил обрывок разговора:

- В Польшу поехали, к Вейдеру на разогрев?
- Иди ты?
- Сам иди! Вот что значит на жопе не сидеть, а работать и крутиться. Более того, Вицваржек сделал широкий жест и вроде как решил их дебютник продюсировать. И на концерт он их вытащил кстати. Всего 3 разогревающих группы, одна из них – как раз Серёгины чуваки!

В туалете, в одной из кабинок, сквозь гвалт и табачный дым я увидел две пары ног – Ромы и Лены. Слив жидкий груз я вернулся в зал. Не сказать, что я был пьян, но хмельной был уже изрядно. Именно в таком состоянии начинаешь не соображать, что вокруг творится. Или же соображать соображаешь, но чувство времени теряется полностью. Так было и у меня. Оказывается всё медленно, но верно, двигалось к финалу. Должны были отыграть 4 группы, все остальные сыграли либо мало, на один поход к барной стойке, либо вообще не пришли, что также в порядке вещей. Посещая вот такие вот массовые рок-мероприятия в нашем городе, афишками вполне можно было и подтереться. Их содержимое могло измениться как угодно.

- Ну ты где ходишь? Сейчас Упырь на сцену выйдет! - Алекс потянул меня за рукав футболки – давай, пошли! Пиво у нас там стоит.

Мы просочились в зал, на сцене уже вышла вся четвёрка «Жестокое Дерьмище». Надо сказать, что Упырь и не думал изменять себе и своим идеям в плане имиджа. Он у него всегда был довольно провокационен и отчасти абсурден. Гитарист был в противогазе и в семейных трусах, басюк был в лифчике и женском переднике, ударник в маске «пасса-монтане». Сам Саня был в кроссовках и плавках, повадками и статью напоминая Генри Роллинза, разве что без татуировок.

И началось… Ничего нового мы не услышали, это действительно был обычный грайндкор. Не самый любимый мною жанр… Публика пыталась отрываться и трясла головами, кто-то даже пытался метать козу. Смотрелось всё это нелепо, так как формат песен был строго по стилю, то есть две минуты был бы уже почти прогрессив-метал. Интенсивный хэдбенгинг в течение 1 минуты времени или меньше выглядел так, как если бы в зал напустили нервно-паралитического газа.

Ох и если бы мы знали что нам предстоит наблюдать своими глазами! Внезапно, у всех на глазах, Упырь стащил плавки и из его ануса повалились комья самого натурального того, про что у него весь репертуар. Зал заревел. Упырь же сгрёб отходы своей жизнедеятельности в руки и запустил ими в зал. И примерно в ту же минуту, расталкивая публику, на сцену вылетел здоровый малый в косухе. По его волосам стекал упырячий кал, он же был и на белой майке. Надо думать, что никто такого не ожидал. Бедолага атаковал Упыря всем корпусом. Загудело и засвистело что-то в колонках, а эти двое впечатались аккурат в барабаны.

Пока пострадавший впечатывал кулаки в Санино лицо, на сцену выбежала охрана. Один из охранников набросился на басиста, но неожиданно получил по голове инструментом. Вскоре на подмогу ринулся кто-то из администрации клуба, как-то так получилось, что именно он сдёрнул с бас-гитариста его лифчик и начал им его душить.

- Ты чё делаешь сука? Ты что же это делаешь???!!! Братан…

Зал ходил ходуном и напоминал взбиваемую ложкой сметану. Меня кто-то оттолкнул к стене, почти всё пиво я пролил на себя и больно, до ёжиков в нервных окончаниях, ушиб руку.

- Братана моего не трожь, сука!

За бас-гитариста вступился какой-то парень. Он несколько неуклюже вылез на сцену, но зато на редкость резво распрямился и нанёс душителю достаточно профессиональный удар ногой с разворота в лицо. Потом принялся за одного охранника, потом за другого…

Надо сказать, что секьюрити к такому повороту событий были вообще не готовы. Наверное, они видели нечто похожее только по телевизору. Да и говорил же я, клуб вот-вот обещал закрыться. А рядовой охранник «Пионера» был совсем не высок ростом и не отличался внушительными габаритами. Да и судя по тому, что происходило сейчас, вести рукопашный бой с пятью или десятью обычными человеками, они не могли.

Мы тем временем не на шутку струхнули. Надо было спасать свою шкуру, и мы начали просачиваться к выходу, отдаляясь от эпицентра всё дальше и дальше. Наконец мы почувствовали себя в безопасности.

- Ромец где, ёп-тыть??? Валить отсюда нахер надо! Ромец! Эй!

Тот, которого мы выкрикивали и искали стоя на одном месте, по-моему вообще был не в курсе о том, что вокруг творится. Мы без объяснений утянули его на улицу, а вскоре мы уже стояли на почтительном расстоянии от клуба. Немного переведя дух, я и Алекс начали рассказывать Роме обо всём, что он в прямом и переносном смысле слова «проебал в туалете». Разумеется, наш кореш нам не верил. Сил на то, чтобы убедить его, у нас не было. Хотя мы могли этого и не делать, потому, как к клубу уже подкатил омоновский автобус и из клуба вывели нескольких человек для препровождения куда надо.

- Теперь видишь что мы тебе правду говорим??!

Мы подошли ближе. Бояться нам было нечего, потому как буря вроде бы стихла. На порогах клуба Надя, главная матерь-организаторша городских концертов, объявила, что сейшен окончен. Никаких денег за билеты нам не вернут. Да и не стоило, наверное, потому как мы практически отслушали весь концерт. Кого мы не увидели – хрен их разберёт.

Темнело. Слегка ошалевшие и почти что трезвые, ехали мы домой.
- ****ец… - вымолвил Алекс – ну не дебил он?
- Да ну… -  я поёжился – рубил бы свою блэкуху на здоровье, а то решил поиграть в Джи-Джи Эллина! Осталось только поссать со сцены и *** дать подрочить кому-нибудь.

Рома смотрел в окно и всё ещё не верил тому, про что мы говорили. Видно было, что он отчасти жалеет, что пропустил такой Монреаль. Именно Монреаль, как имя нарицательное. Тот самый концерт, на котором обгорел Джеймс Хэтфилд, а Эксл Роуз заистерил и увёл свою банду со сцены. Для нашей тусовки это было практически равноценно тем событиям, ведь наша публика тоже наломала дровишек на год вперёд.

Душа требовала продолжения банкета. Мы вышли из троллейбуса, и оказались в тёплом летнем вечере. Перед нашими лицами закрылся киоск, в котором был относительно широкий ассортимент хорошего пива.