Маршрут 27 Кубинка - Наро-Фоминск

“Ночь яблоком стучит в окно…”
Шаганов А.

Эта история началась с яблок. Точнее, наверно, она ими продолжилась.
Уже в мае стало ясно, что грядущее лето будет урожайным на сливы, кабачки, баклажаны и огурцы. Было и много мелких еще, зеленых яблок. Стали поговаривать про яблочный год. Еще в июне начали думать, что делать с будущим урожаем папировки, мельвы, грушовки и коричной. Но как начали, так, собственно говоря, и закончили, так ничего дельного и не придумав. А потом вдруг резко, как обычно и бывает в России, эти самые яблоки созрели и стали килограммами падать на землю. Дачники схватились за головы - яблоки были везде. Не хватало ртов, чтобы их есть, рук – чтобы раздавать, лавочек – чтобы сушить, банок – чтобы закатывать сок, теста – чтобы печь шарлотки. Даже соковыжималки не справлялись с таким натиском яблоневых плодов. Яблоки превратились в настоящий кошмар. Их собирали целый день: в жару и в холод, в туман и в дождь. Только ночью от них можно было отдохнуть и то – лишь потому, что в темноте больше передавишь, чем соберешь.

Иной раз сидишь, бывало, в комнате. Думаешь, как ни  странно, про эти самые яблоки. Как два года назад был такой же яблочный год. Как учились еще в институте. Как катались все лето на велосипедах. Как ездили на них в Наро-Фоминск пообедать в Мак-Доналдсе. Как пили по вечерам вино. То самое, которое соседка вручила за ее любимого кота, которого спасли тогда от голодной смерти. Тупой был… Хотя… Таким и остался. Вспоминаешь, как наступил август, когда гуляли по ночам до утра, потому что никого кроме нас не было, и некому было загонять по домам. Как встречали туманные рассветы на подсолнуховом поле и провожали  багряные закаты у костра. Как жарили на огне эти самые злосчастные яблоки. Как жили все в одном доме, хотя свободных было еще два. Помнишь, да? Три дома на четверых! Как готовили все вместе и на всех. Как вместе мыли посуду и поливались из шланга. Как забывали полить огурцы на чьем-нибудь огороде или же, наоборот, однажды залили кабачки, потому что забыли выключить воду, вспомнив про это только на следующий день, когда участок чуть не «уплыл». Ох, и досталось нам всем потом. Не за кабачки, правда, а за то, что все запасы бабушкиной муки пустили на яблочные пироги. Ну, мы же хотели как лучше. Хотели, чтобы яблоки не пропали. В результате пропали пироги.

Эх, сколько всего было. И Мотя еще тогда была жива. Она приходила далеко за полночь, когда мы, угомонившись, вповалку спали на одной кровати. Она, аккуратно ступая маленькими лапками, забиралась кому-нибудь на плечо или на руку и быстро засыпала, что-то мелодично мурча. А мы, просыпаясь, боялись ее будить и от безысходности положения засыпали снова.

А помнишь, как Коська уехал на один день в Москву, оставив открытым дом, в котором был ноутбук? Понадеялся на соседа-алкоголика. Смеялись мы тогда над ним. И он смеялся. Потому что все обошлось. Алкоголику ноутбук оказался не нужен.
А помнишь еще! Как все вместе ругали Андрюху за то, что он решил охладить кофе в морозилке. А как тогда ночью приехал мальчик? Самый любимый мальчик на свете. Такой, которого в жизни никогда больше не встретишь, потому что первая любовь бывает только однажды…

И тянется потом иногда всю жизнь.

И вот тут недавно пришлось ехать из Кубинки в Нару. Ты же помнишь эту дорогу. Не похожую ни одну другую. Хотя, в сущности, такую же, как и миллионы остальных. И как-то, вот, знаешь, вспомнилось. Как часто прежде ездили по ней в Нару от бабушки. И было в этом всем что-то такое личное. Интимное даже, наверно. Как хотелось бежать от себя самой, потому что сердцу было все равно, что тот мальчик не любил. Никогда. Никого. Сердце ведь любило, и с этим нечего было сделать. Некуда было бежать. Кругом тогда тоже были только яблоки. И эта дорога… Нескончаемая двухполоска вечного прошлого, так и не ставшего настоящим даже на несколько месяцев. Вспомнилось, как въезжали в город, и каждая улочка здесь была тогда знакома, потому что здесь жил он. Потому что в этом городе все напоминало о нем.

И вот где-то там опять заболело. Заболело как прежде. Заныло. Прям как раньше. Как будто бы живо было все это. До сих пор. И так захотелось хоть на миг вернуться в прошлое. Опять. Опять обмануться и поверить.

Захотелось выйти из маршрутки на несколько остановок раньше и пройтись по знакомым мостовым, вдохнуть аромат этого города, почувствовать, хоть на секунду, себя его частью. Пройдя мимо здания МВД и муниципалитета, дошла да знаменитого Мак Доналдса. Присев за один из столиков на улице, снова задумалась. Как много про нас знал этот город. Как часто он катал меня по его улочкам. Как целовались, вон, там на Московской около магазинчика. Как мечтали венчаться в этой церкви напротив. Как… Как все закончилось в один миг. Как…  Нет, это уже из другой истории, в которой нет яблок.

И вот, наконец, возвращение из Наро-Фоминска сюда, к яблокам. Уже стемнело, и по дачным дорожкам бродит вечер. На столе горит лампочка. За окном тишина, и слышно только, как время от времени яблоки падают на землю, катясь по крыше или застревая в ветках, разбиваясь о плитку или насаживаясь на ограду грядки. И есть в этом что-то романтичное. Немного таинственное. Сказочное.

В этой самой сказочной тишине зазвонил телефон. Мама. Да, огурцы политы и собраны. Дыни закрыты на ночь. Яблоки собраны в кучу у крыльца. Да, куча большая. Понятия не имею, что с ней делать. Да, все купила. Cпокойной ночи. До завтра.

Через минуту еще звонок. Очередной незнакомый номер. Их много появилось в жизни в последнее время. Работодатели после окончания института просто озверели и атакуют круглые сутки.

Или не брать. Поздно уже, все-таки. Или…

- Я так и знал, что у тебя не поменялся номер! Я так и знал!

Вот так вдруг начался разговор, который не должен был начаться. Разговор, который никто не планировал, которого никто не ждал, который… был, наверное, так желаем… И так невыносим.

- Я знаю, ты на даче. Еду. И никаких но!

Бросил трубку. Он никогда не оставлял мне выбора.

Посмотрела на часы. 23.34. У меня в распоряжении ровно 23 минуты. Не больше. Ровно столько времени он затратит на дорогу. Я просто это знаю. Я просто знаю его.
Через 23 минуты он произнес:

- А ты совсем не изменилась.
- То же ты сказал два года назад.
- То же я скажу еще через два.
- Значит, ты опять врешь.
- Нет, просто ты опять не веришь.
- Как ты?
- Я…

Мы много говорили. О его семье. О моем окончании института. О вечном. О проходящем. О мимолетном.

О любви.

Мы говорили о детях. Вот, забавно – он хотел назвать девочку, как и меня, - Лизой, а родился мальчик. Он хотел жениться на русой, а замужем за ним оказалась рыжая. Он хотел жить, но это не всегда получалось. Он хотел стать, но до сих пор только лишь был. Он много чего хотел, но жизнь распоряжалась по-своему.

Мы много молчали. Молчали о нем. Обо мне. О нас. Мы молчали о том, почему он приехал, и о том, почему я вышла навстречу.

Нет. Мы не боялись сказать лишнего. Все лишнее уже было сказано. Все лишнее давно было сделано.

Мы не вспоминали прошлое. Не говорили о будущем. Не строили планов. Не надеялись на лучшее.

Мы не прикасались. Не смотрели в глаза. Он не напрашивался на чашку чая, а я не мечтала ему ее предложить. Все это уже когда-то было.

- Мы ведь еще увидимся. Ты же знаешь это, - сказал он на прощанье. – Когда?
- Через два года? – попрощалась я.
- Да, - он кивнул. – Да. Когда снова будут яблоки. Ты же понимаешь – это на всю жизнь.
- Надеюсь, через два года я буду замужем.
- Надеюсь, что нет.

Его машина уже давно скрылась за поворотом, а я все стояла. Сама не знаю, почему. Я знала совершенно точно: нас никто не видел. Нас никто не слышал.

И знаешь, было как-то неестественно тихо той ночью. И только яблоки периодически падали с веток. И только яблоки все знали.

23:26 22.08.11