Глава для чайников и прочих самоваров

Мы рождены, чтобы быть рабами. Выкладываться, разменивать свою жизнь на какие-то цифирки в компьютерах банков. Этого ли достойна душа человека? Нет ничего  возвышенного в наших буднях. И творчество поэтов, музыкантов и художников, которое было востребовано в минувших веках, никому не нужно. Одна суета. Посмотрите, божьи твари счастливее нас и больше радуются жизни. То, что мы делаем - кому это надо? Зачем нужны эти запутанные компьютерные программы: чтобы с их помощью усложнять жизнь другим и зарабатывать остеохондроз себе? Я бы лучше выращивал цветы или стал поваром, эти занятия хотя бы удовлетворяют природные потребности человека в прекрасном и жизненно необходимом. А программы - зло, они подчиняют нас себе и губят душу. Компьютерные базы ведутся в том числе для тотального контроля над личностью. И вот мы уже прямолинейны, как роботы. Ведь шаг в ту или иную сторону от начертанной линии тут же фиксируется и пресекается...
Но так случилось, что, будучи по диплому радиофизиком, я уже давно работаю программистом.
Программирование – рутинный, безнадежно скучный труд с проблесками озарения и зачатками творчества. Эта профессия позволяет, ценой бессонных ночей и душевного истощения, заставлять компьютерные системы делать то, что ты задумал. Когда всё наконец заработает, вдруг ощущаешь, что работа может быть любимой.
В отличие от западных продвинутых систем, например, таких монстров, как SAP R/3, наши самописные программы живые и не скучные. Для разработки новых функций мы предпочитаем вдохновение. Для разговоров с заказчиком - изысканную лесть и тонкий юмор. В правой руке у отечественного программиста - напильник, в левой бубен. Они заменяют нам немецкую дисциплину и аккуратность. Как весело не спать ночами, когда сроки подпирают. Начальник подбадривает криками "А ну, давай! А ну, навались!". Уснувших забивают палками. Программа начинает шевелиться, но никто не может предсказать, что будет дальше. Внедрение происходит по типу – «давайте завтра приедем и все поставим, а если не заработает, все перепишем на коленке». Окна нашей программы разукрашены в яркие цвета. А главное - есть большая красная кнопка для большого начальника.
Часто большие заказные проекты и даже успешные коммерческие пишутся вчерашними студентами, еще не набившими руку в разработках, которым платят смешную зарплату. И программы, красивые внешне, содержат нелепый код и несуразные недочеты, которые затем исправляются «заплатками», иногда и за доп. плату. Человеческий фактор в нашей отрасли неустраним, как бы ни рвалась вперед технологическая мысль. Особенно когда тестировать написанное лень.
Однако, ошибки могут играть разработчикам на руку. Заказчик нуждается в нашем сопровождении, борясь с нашими ошибками. Но здесь главное не перегнуть палку. И такое могут себе позволить только крупные игроки IT-рынка, заслужившие известную репутацию.
Вот как примерно проходит сдача программы в эксплуатацию на примере собственной разработки российской компании. Условно назовем ее «Реестр сведений». Программа никому не нужная, но очень сложная и якобы важная. Для демонстрации ее возможностей организуется командировка. А для разработчиков это неплохой способ развлечься и ощутить, что жизнь в родном городе была сплошным бездельем. По давней традиции, работа, на которую отводилось полгода, переходит в активную фазу за пару недель до окончания отпущенного срока. Приступы особо бурной деятельности начинаются за день до отъезда и продолжаются всю неделю.
Жизнь в чужом городе полна не только забот, но и тотального невезения, и смех над собой идет на пользу здоровью и долголетию. Правда, совсем уж здоровый образ жизни вести не удается, так как требуемые для этого (по результатам новейших медицинских исследований) ежедневные 50 грамм водки превращаются в 250, но один раз в 5 дней, что явно не то же самое.
Целую неделю идет неравная игра на чужом поле, то бишь на территории строгого заказчика. Многочисленные, слабые и сбойные, но в массе своей составляющие грозную силу сервера прячутся по закоулкам машинных залов и плохо откликаются на наши запросы, а едва отозвавшись, набрасываются на нас со злобными ругательствами и притворяются, что их ресурсы закончились. Процедуры не компилируются, электроны не бегают по проводам, пароли не подходят, разные версии библиотек  не хотят сосуществовать мирно и гнусно жалуются друг на друга, «вырубая» попутно и те приложения, которые не имеют к ним никакого отношения. Под неусыпным оком бдительного администратора, которого по ходу дела приходится задабривать анекдотами, деликатно заталкиваем все выскакивающие невпопад окна в общий более или менее ровный поток выполнения задачи. В результате все начинает  ворочаться только к концу дня, предшествующего главному испытанию. Но самый важный среди компьютеров «аксакал» по-прежнему упирается и не хочет отображать нужные странички своим заржавевшим от долгого неиспользования браузером.
Самое обидное во всем этом - то, что кофе, как и интернет, доступен только после десяти вечера. В сон  проваливаешься только после полуночи, и в оставшиеся до утра минуты мысленно ловишь летающие по закоулкам сознания слова, которые никак не складываются в осмысленный текст.
А когда наступает судный день, и все это безобразие надо сдавать заказчику, все почему-то становится абсолютно безразлично. И душа уже поет от близости возвращения домой...
В последний день командировки, позавтракав куском резины из супермаркета и бросив в карман флешку с недописанными на родине документами, я мчусь из гостиницы на работу. Мобильник уже разражается криками чьего-то недовольства, которые лукаво игнорирую.
Пройдя КПП, коллеги вставляют в системный блок флешку. Она неожиданно интересуется, с помощью какой программы мы хотим ее открыть. Из корзины выглядывает жирный, как откормленная крыса, вирус. Чтобы его придушить, устанавливаем антивирус и тратим драгоценное время. Зараженными оказываются, разумеется, также все флешки коллег и все сетевые диски.
А клубок дел все увеличивается в размерах, и все неопределеннее поиски концов. Держа в одной руке бутерброд, а другой набирая скучный текст, можно вполне сносно давать консультации на отвлеченные темы по телефону, а сняв ботинок, между делом выискивать ногой в коробке с черновиками случайно брошенный в нее важный документ.
Когда документ найден, бесследно исчезает файл, из которого он был напечатан (полузадушенный вирус все еще  выглядывает из «корзины»). Ксерокопирование содержимого «мусорки» занимает еще полчаса.
В это время часть нашей команды отправляется из нашего офиса к заказчику, чтобы продемонстрировать строгой комиссии, которая уже собралась, все преимущества современных технологий и нашей блестяще сделанной работы. Основная порция позора достанется им. Арьергард  переплетает документы и бежит вдогонку с кипой бумаг, обгоняя попутные маршрутки и радуясь, что словарный запас комиссии уже наверняка истощился.
В результате мы уверенно доказываем всем, как все замечательно сделано, и прямо по ходу испытания исправляем оставшиеся ошибки, которые не успели выловить накануне. Для этого один из нас прячется в соседней комнате, притворяясь заблудившейся уборщицей, и незаметно колдует над сервером, используя все виды танцев с бубном. Счет при этом идет на секунды, но врожденное умение преодолевать сложности в конце концов побеждает даже здравый смысл…
Все позади. Документы подписаны. Можно отдышаться. Надо остановиться у ларька и купить водички в обратную дорогу. Пора ехать домой…