Габриэль. Ангел недельки на две. Глава I

Может быть, фишка в том и есть, что грубовато, но правда...
Все мы в какой-то момент думаем, что мы ангелы. А что если есть тот, для кого, это как работа, например? Он вообще добрый. Просто потому, что ему так комфортнее, что ли, а вовсе не потому что так надо, но специальность у него такая, профессия, можно сказать – ангел. Только вот девушка по вызову бывает на ночь, а он – недели на две. Может больше, может меньше – кто знает? Никто не скажет точно так же как и он сам не знает, чем ему заплатят за работу – добром или злом. Бывает, что и вовсе не заметят его рядом. А он не ищет славы или благодарности.
И все же, кто он такой? Непременно ли это должен быть мужчина?
* * *
Открою вам большой секрет – это чушь! Вернее, один из устоявшихся мифов об ангелах, как и то, что женщине в пару всегда предназначен ангел-мужчина и напротив. Вся беда в самом слове – у него нет женского рода.
Я же на самом деле могу быть кем угодно, совсем как оборотень – матерью троих детей, восьмидесятилетним старцем на скамейке или пятилетней девочкой в парке – все зависит от того, кого ты хочешь видеть рядом с собой в тот или иной момент своей жизни. Наверное, до сих пор не представился потому, что даже имя у меня двуликое, бесполое, в общем, никакое – Габриэль. Называю свое настоящее имя только тем, с кем приходится как бы «знакомиться заново», не влезая в тела и души тех, кого человек уже знал до этого. Я отнюдь не мешаю ни душе, ни телу, просто в таких случаях приходится принимать и имя человека за свое собственное.
Сегодня, к слову, последний день моего существования как двадцатилетнего студента экономического факультета в довольно престижном вузе, который вот-вот шагнет за дверь загородного дома, чтобы навсегда раствориться в английской предрождественской ночи.
- Гэб! Ты шарф забыл! – изящная, хрупкая девушка в маленьком черном платье порхала по лестнице со второго этажа через ступеньку. Ее яркие волосы цвета граната были острижены под каре и уложены так, чтоб кончики завивались вверх.
- И как я мог забыть самую яркую деталь своего нынешнего костюма? – Я позволил Микаэлле повязать себе на шею яркий полосатый шарф и поправить ворот черного пальто. Конечно же, счастливой девушке с таким очаровательным миндалевидным разрезом карих глаз вовсе не стоило знать, что я больше не вернусь. Я растворюсь в бытие, так, словно меня и не было, навсегда стану чувством ее Рождества. Она забудет смутную тень высокого худощавого парня, зато сохранит ощущение того зимнего праздника, когда ее жизнь так круто изменилась к лучшему.
* * *
И на последок, для тех, кто еще не в курсе: я не человек (хотя внешне полностью идентичен) и не дух, как многие думают; я совершенно спокойно ношу с собой и прекрасно владею любым видом оружия (между прочим, из меня неплохой «македонец»); не читаю проповедей, начинающихся с чего-то вроде «Чти Господа нашего!» (к начальству отношусь как к начальству); свободно говорю на всех языках мира (кто знает, куда меня занесет завтра); и да, я не падаю в обморок от фразы «Чёрт побери!!» (вопреки расхожему мнению, Вельзевул вовсе не спешит являться на зов к каждому смертному, даже прихвостней своих посылает редко и то к избранным).
Я могу появиться рядом с тобой в любую минуту.