Вере. Летняя ночная зарисовка

Дверь балкона была приоткрыта. Я пробудился от лёгкой дремоты, протёр глаза и вгляделся в темноту, слегка освещавшуюся стрелками ночного света. Вероника стояла на носочках на балконном порожке, держась одной рукой за дверь. Её рубашка развивалась на ветру, оголяя босые белые ножки и очерчивая тонкий силуэт. Я приподнялся на локтях и стал наблюдать за ней. Из хвоста волос выбивались слегка вьющиеся пряди и спадали на плечи, будто чёрные змейки, а глаза сверкали голубыми огоньками. Губы что-то шептали… Я решил не привлекать внимания, осторожно опустился на постель, надеясь не издать ни звука, но диван предательски скрипнул. Вероника встрепенулась. Я вовремя сориентировался и сделал вид, что просто во сне переворачиваюсь на другой бок. Вероника перестала шептать, посмотрела на меня своими блестящими глазками, теперь из голубых сделавшихся чёрными. Я притих. Девушка постояла так некоторое время, пристально осматривая меня, а потом медленно повернула голову к окну, видимо, подумав, что я и вправду сплю. Сейчас она походила на колдунью… Волосы, и так тёмные, отдавали какой-то синевой, глаза ещё ярче сверкали. Шёпот становился громче, я пытался разобрать слова, но у меня этого не получалось. Мне казалось, что это какой-то незнакомый язык. Но слова выглядели похожими на русские. Будто просто в них буквы переставили.

Ветер усиливался. Я слышал, как деревья стонали от его стремительных порывов, кряхтели. Вдруг я увидел, как с улицы через балконную дверь в комнату потянулись маленькие белые пушинки. Время от времени они останавливались, будто пережидая, когда на них перестанут смотреть, а потом снова оживали и ползли дальше. Они почти не касались пола, но, тем не менее, до меня доносился странный звук вроде скрежета, даже шороха. Возможно, это пушинки перешёптывались между собой, планируя свой маршрут. Я на секунду оторвал от них взгляд и уставился на Веронику. Та смотрела под ноги, убирая то одну, то другую, чтобы освободить пушинкам путь, продолжая что-то нашёптывать. Наконец «гости» перестали прибывать. Вероника отошла от двери балкона. Присев на корточки, она опустила руки на пол ладонями вверх. Пушинки поспешили усесться на них, пихали друг друга и как-то странно пищали, будто ругались. Наконец все они оказались у девушки на руках, та притянула ладони к лицу и подула на пушинки. Свежий поток воздуха приподнял их, Вероника беззвучно хлопнула в ладоши и белые клочки превратились в яркие огоньки. Вся комната наполнилась золотым светом. Огоньки взмыли под потолок и закружились над головой девушки. Построившись в несколько колец, они друг за другом опустились ей на плечи, будто алмазное ожерелье. Я чуть слышно ахнул. Огоньки зазвенели и превратились в крохотные бусинки, отдаляясь друг от друга, издавая странные звуки, из которых собиралась причудливая мелодия. Я задохнулся от волнения, ком встал в горле, я не смог сдержаться и кашлянул.
Нависла секундная тишина, а затем бусины посыпались на пол, с прикосновениями к нему обращаясь обратно в огоньки, а потом в пушинки. В суматохе они ринулись к балконной двери, а когда достигали её, отталкивались от порожка и взмывали вверх, улетая прочь. Вероника пыталась их остановить, но тщетно. Через несколько минут пушинки все до единой вылетели из комнаты и длинным снежным путём поплыли по небу.
Вероника разочарованно вздохнула. От лёгкого взмаха её руки локоны самостоятельно вернулись в хвост. Глаза потеряли блеск и вновь окрасились дружелюбной лазурью. Она осторожно закрыла дверь балкона, на цыпочках пробралась к дивану и легла рядом со мной, запустив руку мне под футболку. Ладонь оказалась ледяной, я чуть слышно застонал и поморщился. Моей щеки коснулись кипящие губы, и я мгновенно заснул.