Live with Polly. Part1

Теперь я засыпаю одна, каждую ночь, под вино сигареты и Мумий Тролль, почему под Мумий Тролль, да потому, что Антонио однажды за завтраком, включил мне их песню "Невеста" уже тогда, спустя два месяца с начала наших отношениий, я хотела быть его невестой. Почему под вино? Я просто люблю это вино. Антонио тоже его любит. Мы любили его вместе, по вечерам сидеть пить и говорить о жизни, о это красное вино, оно обоим помутняло рассудок так быстротечно, и счастливые и хмельные, я с потёкшей от snuffa тушью, а он с больной от сигар головой, заваливались спать. Почему под сигареты? Я курила. Я курю и сейчас и знаете, это лучше по крайней мере, чем заранее затопить сознание общности в иллюзиях правого не застиранного носка. Я же ведь никому плохо не делаю, только себе. Он был против, что бы я курила, нет, он конечно это ярко не выражал, но я - то намёки понимаю. И каждый вечер перед тем, как мы засыпали, каждый вечер, на одном и том же холодном балконе, под вино сигареты и Мумий тролль я думала о том, что я хочу быть его невестой, ветер же тем временем перебирал волосы а тело содрагалоcь от мороза...

Я помню себя тогда; свеже-выжженая второкурсница с отличным чувством стиля, нехорошими привычками и грандиозными планами на будущее, такая новая Хелен со старым характером и проблемами, вечно неуклюжая и катострофически не сдержанная. В противовес всему я тогда была со светлими волосами и количеством обожателей равным очереди за колбасой в местном супермаркете, с прошлыми романами и их романтиками где-то в воспоминаниях. Помню я тогда зажигала и клубилась. Это была осень. Это она зажигала и клубилась, это она завела, зарядила и раскрасила наши жизни в цвета друг-друга. Это она нажала плей на плей - листе наших с Тони отношений, вот так, сразу резко и мы уже не Я и Ты а- Мы.

Сентябрь. Это для меня было блаженство. Тот сентябрь я не забуду никогда, он завлекал меня своим свежим теплом, прохладой и пронизывающей его сног до головы небьятной, необьяснимой лирикой, я благодарила его за точки в своих старых романах, и уже чувствовала в себе силы к новым начинаниям и достижениям. Это был жаркий сентябрь именно тогда я могла не спать сутакми, потому, что меня не отпускало моё хорошее настроение, хорошие друзья и хороший алкоголь, именно тогда я заводила ни к чему не обязывающие знакомства с парнями которых заводил мой настрой на философию и колготки в сеточку, и вот, он заводил мотор своего лимузина марки лада-калина и мы ехали к нему, там как обычно поломавшись и поломав судьбу очередному супер-герою, я заводила будильник на семь, и благозвучно засыпала.
Так продалжалось 10 дней. 11 Сентября я была приглашена на день рождение к давнему знакомому Сергио,и в силу наших сложившихся с ним довольно приятно-советческих отношений, приглашение я приняла без колебаний, да ещё и долго думала, что одеть и подарить.

В назначеный день я к 18:00 пришла по указанному а дресу, и позвонила. Моё сердце замерло. Открыл имининник и широко улыбаясь, и снимая с меня белое меховое манто знакомил с обитателями сего праздничного действа. Народа было не много, Сержио, как и принято отявленному химику с начинкой из гениальных идей общался в основном с учёными, спортсменами, больными на голову творцами, живущими в мире креатива, или людьми мыслящими глубоко пропорционально отсзывам общности о создании мироздания, и застревающими в рутинном завтра вместо, того, что бы строить стойкое сегодня.Среди всей этой массы была моя давняя, горячо любимая, и всегда приходящая на помощь подруга Ксандра, коллега по работе Сергио - Конструктор, с которым я сразу разговорилась о темпе роста ВВП в последнее время, и ещё приятные на вид люди со странным акцентом и этикетными манерами.
Неожиданно в комнату вошёл Он, высокий, темноволосый, чуть уставшего вида, в руках у него был поднос со свеже-приготовленным ароматно-зажаристым беконом, окинув ярко-зелёными глазами комнату своей квартиры, он посмотрел на меня так добродушно и представился. Он понравился мне сразу, такой галантный и красивый, он будто манил меня с первых секунд встречи, и я уверена - это не axe-effect, не спиртное, не freelove под которую мы кружились в моменты буйного веселья, и даже не лёгкость которая поселилась во мне и придала надежды на высокие мечты, это даже не наши проникновенные разговоры об эволюции умов в пределах научных биологических теориях великих, а эсли даже и всё это вместе взятое, то тогда зачем флиртовать весь вечер и ночь, без зазрения совести?
Открыв глаза, я счастливая, увидела его улыбку в трёх сантиметрах от своей, сжала его руку в своей крепко, и чуть зажмурилась от блаженства, и прилива нежности (без пошлых мыслей, ведь мы уснули просто, просто вдвоём средь туч и грома разгула).Гости уже разошлись, замороженные, и завороженные вчерашними событиями, уставшие от дресскодов и всяких там выходов в свет, напитанные учениями Фридриха Ницше, и напитые бейлизом, каждый вернулся в свою жизнь к суете, формулам, креативу или же зарядке по утрам. Довольный, и озадаченый успехом мироприятия, Сержио спокойно собрал всю гору подарков, некоторые из них дикого вида, в том числе и подаренная мной кубинская травка, и небрежно попрощавшись удалился, оставив после себя лишь стойкий аромат Hugo Boss. Я осталась. В отличии от всех этих напыщенных делами персон у меня был свободный график, и плотный кошелёк, в связи с этим я не торопилась делать выводы и всегда размеренно шла к цели. Антонио страстно обнимал меня и мы пили чай, вот с этого момента началась наша история. После этого дня моя жизнь в корне поменялась. Антонио был не из тех сумасшедших учёных, с пунктиком в виде обязательных прилюдий перед любыми действиями или же суеверным снобизмом. Он был обстоятельным, пунктуальным в отличие от меня, генератором строптивой мысли. Антонио было 30, у себя в институте он вёл и контролировал секретный проэкт, подробности которого он мне не раскрывал, в свои 30 Антонио был сексуалным, дерзким,с отличным чувством юмора кандидатом в мастера спорта по шахматам и капитаном волейбольной команды, которому очень к лицу приходился чёрный кожанный пиджак. Кроме того, у Антонио была широкая кровать и спортивная задница, а по утрам он пил кефир, и думал о работе.