Загул

 
На участке ЦТП работы подходили к концу. Шли последние дни Октября. Начальство выжимало из работяг всё, чтобы закончить объект к празднику и сдать его досрочно - это им сулило большие, по двенадцать месячных  окладов, премии - такие уж были тогда правила игры. Спешили, как могли, и последний месяц работали вообще без выходных. На территории подстанции произвели замер сопротивления контура заземления, а когда увидели, что показания прибора вместо  4ом все 36,  - это означало плохо проваренный сварщиками контур, то не долго думая, завезли целую баржу технической соли. Соль возили  самосвалами на территорию подстанции и рассыпали по земле, а потом поливали из шлангов водой, чтобы она растворилась и впиталась в землю. На экологию всем было плевать: - горела премия.

Таким образом догнали показания приборов до 16 ом,а в акте сдачи записали положенные 4 ома. Принимать объект на собственном вездеходе ГТТ приехал представитель Томскэнерго – полный тёзка великого поэта - Александр Сергеевич Пушкин. Это был красавец мужчина двухметрового роста, косая сажень в плечах и в своём деле большой умница. Сергей с Пушкиным понравились друг другу сразу. У Сергея к этому времени выросла большая рыжая борода, и когда они стояли рядом, то были похожи на разбойников с большой дороги - один здоровенный детина, а второй пониже, но с бородой. Но было у Пушкина одно но - любил человек выпить. Однажды в пятницу, когда главный инженер мех.колонны Липатов с начальником участка, улетели на вертолёте в Нижневартовск на совещание, произошло вот что.

Часа в два ночи взревел двигатель вездехода, и Пушкин умчался за тридцать километров, через тайгу в посёлок Стрежевое. Как уж у него там всё это получилось, никто не знает, но только к утру вездеход привёз на участок четыре ящика водки и ящик коньяку. Вот тут всё и началось. В отведённое время Сергей попытался включить рацию, но она молчала. Когда он вышел на крыльцо своего вагончика, то услышал, что дизель-генератор исправно до этого работавший, молчит. Тогда он пошёл к сараю, где стоял генератор, но там никого не было, только на грязном земляном полу валялось смятое ведро с остатками солярки. Когда Сергей подошёл к жилым вагончикам, он всё понял - начался загул и весь участок праздновал.

В вагончиках, в различных позах, на топчанах и на грязном, заплёванном полу, вповалку лежали человек 100 - весь участок. Было такое впечатление, что пришли неведомые злодеи и всех перестреляли, настолько неестественны были их позы. Кто-то лежал в грязных сапогах на топчане, а голова при этом свисала на пол. Кто-то, видимо, пытался добраться до выхода, да так и свалился у порога, свернувшись калачиком. На следующий день, ближе к обеду, к Серёге в вагончик вползли трое. Работяги молча сидели напротив и о чём-то глубокомысленно думали. Наконец, один из них - Генка Хвостанцев, тяжко вздохнув, спросил:
-У тебя чего-нибудь выпить нет, душа горит, опохмелки требует, ну хоть флакон одеколона.

Сергей встал и молча протянул мужикам маленький флакон духов «Сирень». Мужики обрадовано вытряхнули содержимое в алюминиевую миску - каждому досталось по два глотка. Генка посидел, подумал и сказал:
-Я тебя уважаю за то, что ты не пьёшь с нами…
После этого мужики заявили, что он, Серёга, теперь им друг навеки и если кто-то где-то, не дай бог, только свистни. Растроганный Сергей вышел проводить гостей на крыльцо вагончика. На голову падали первые хлопья снега – начиналась зима.