Ничем не примечательный случай

   Трасса была пуста. Инспектор дорожно-патрульной службы сержант Василий Широких, припарковав штатные «Жигули» на обочине за кустом, нес дежурство. Еще какой-то час назад в обе стороны сновали машины, как и положено в будний день. Однако пока Василий отвозил своего командира, лейтенанта Стерина, в ближнее село, трасса необъяснимым образом опустела. В селе у лейтенанта было приватное дело. Там жила его зазноба, разведенка Тамара, работающая продавщицей в магазине. Это при том, что в городе у лейтенанта была законная жена. Довольно симпатичная — Василию однажды довелось ее видеть на праздничном концерте 10 ноября. По этой причине сержант никак не мог принять лейтенантскую полюбовницу, но и попенять Стерину не смел, командир, как-никак. Сам Василий тоже был женат и протирать лысину на чужих подушках не собирался. Год назад супружница Нюська (по паспорту — Анна) подарила ему крикливую тройню. Выдержать четыре женских глотки было тяжеловато и Василий, еще и потому, что сержантского оклада не хватало, пропадал на работе. Брал дополнительные дежурства, выходил на случайные замены. И все равно с деньгами была напряженка. Сейчас вот новая забота: девчонки подросли, и встал вопрос, где найти коляску для тройни, поскольку в старой двухместной они уже не помещались. Воспитан Широких был в честности: взяток не брал, водителей не бомбил и потому слыл принципиальным гаишником. Ему бы пойти куда в другое место работать, но после армии, да без образования куда податься? Только вот в милицию или в ГИБДД. У него и рост под два метра был для этого подходящий. Да и за два армейских года привык к дисциплине и форме — это и решило выбор.

   Размышления были прерваны движением, которое сержант уловил краем глаза. Точнее, это было и не движение вовсе, а некое изменение перспективы трассы. Блюститель дорожного порядка сфокусировал зрение: вдали, почти на грани видимости, действительно возникла точка, быстро растущая в размерах. Широких повел радаром, на мониторе заплясали зеленые цифры.

   — Сто восемьдесят, — удовлетворенно произнес сержант.

   Точка тем временем выросла до размера крупного жука и приобрела насыщенный ярко-желтый цвет. «Дурдом на колесах», осуждающе подумал Василий. Он знал, что в народе психбольницы называют «желтым домом».

   Когда расстояние сократилось до ста метров, сержант вышел из-за куста и повелительно вскинул, как шлагбаум, полосатый жезл. Затем указующим движением приказал нарушителю прижаться к обочине. В первые мгновения казалось, что водитель желтой машины проигнорирует появление инспектора и пулей просвистит мимо. Но вот раздался визг тормозов и машина, оставляя за собой черный след жженой резины, остановилась метрах в сорока от гаишника.

   Подождав какое-то время, в надежде, что водитель сдаст назад, Василий сначала шагом, а потом, перейдя на тяжелую трусцу, направился к машине. Отсутствие номерного знака и опасение, что водитель, передумав, попытается скрыться, заставило инспектора двигаться быстрее.

   Водительское стекло вершины технической мысли и гордости отечественного автомобилестроения — «Лады» — было опущено. За рулем сидел мужчина. Средних лет, мелкокостный, но не хлипкий. Скорее, подтянутый. «Бывший военный или спортсмен», подумал Широких. Редкие волосы неопределенно-пегого цвета тщетно пытались покрыть собой всю голову. Тонкий нос. Глубоко посаженные, сходящиеся к переносице глаза — в родной сибирской деревне Василия про такие говорили «глаза в пучок». Мужчина с выжиданием смотрел на подошедшего стража порядка.

   — Инспектор-дорожно-патрульной-службы-сержант-широких, — привычно-неразборчивой скороговоркой произнес Василий, небрежно бросив ладонь к околышу фуражки. И уже более внятно, — Куда спешим? На собственные похороны опаздываем?
Ваши документы!

   Водитель охлопал свою куртку из бежевой плащевки и развел руками:

   — Дома забыл.

   — Так, так, так… А номерной знак автомобиля тоже дома забыли? Документы на машину попрошу. Кто хозяин транспортного средства?

   Ответ мужчины потонул в визге тормозов — за спиной инспектора с шумом остановились машины. Василий удивился: обычно участники дорожного движения в таких ситуациях норовят быстрее проехать мимо, мысленно крестясь, что не они попали под карающий жезл автоинспекции. Но повернув голову, понял, что это не досужие зеваки. Из трех мощных черных автомобилей вышли и направились к ним крепкие, рослые мужчины в строгих костюмах и при галстуках.

   — Знакомо, — внутренне усмехнулся сержант, — дружки отмазывать примчались. Только ничего не выйдет, налицо злостное нарушение — езда без документов с превышением скоростного режима.

   — Ты, щегол! Ты что творишь? — от ощутимого тычка в плечо Василий качнулся, но на посту устоял. — Ты вообще соображаешь, кого ты остановил? — говорящий, мужик, ростом чуть ниже сержанта, но в плечах пошире, был настроен весьма решительно.

   — Да мне как-то без разницы, — Василий старался сохранить спокойствие, — хоть и сам Путин. Правила дорожного движения для всех едины.

   — Ну, ты и придурок, — изумился биток, — ты как раз Владимира Владимировича и задержал.

   Инспектор перевел взгляд на водителя, с интересом наблюдающего за диалогом. Концом жезла толкнул вверх козырек форменной фуражки, от чего головной убор съехал на затылок:

   — Ох, ты ж, кажись и, правда — Путин. Извиняйте, Владимир Владимирович, не признал Вас, телевизор редко смотрю, работы много. Гляжу, лицо вроде знакомое, но подумал: злостный нарушитель, уже приходилось останавливать. На Вас и подумать не мог. С чего бы это Путина в нашу глушь, да еще и на мое дежурство занесло? Тем более, без сопровождения.

   — А я газку поддал, они и отстали, — усмехнулся водитель, кивая на стоящую в почтительном молчании свиту. Ну, хорошо, думаю, инцидент исчерпан, и мы можем следовать дальше?

   — Вы не серчайте, Владимир Владимирович, — внутренне холодея от собственной решительности, упрямо мотнул головой сержант, — но без документа, удостоверяющего Ваше право на управление транспортным средством, я не могу позволить Вам продолжить движение за рулем. На первый раз наказывать не буду, ограничусь устным замечанием.

   Охрана премьера, и без того не издавшая за время беседы ни слова, от беспримерной наглости сержанта превратилась в соляные столбы. Путин, а это действительно был он, усмехнулся, открыл дверцу и выбрался из машины. Подойдя к рослому инспектору, он привстал на цыпочки, по-отечески похлопал Василия по погону и сказал:

   — Похвально, сержант. Как вы сказали, Широких? Нам нужны такие принципиальные люди. Вы еще не с нами, не в «Единой России»? Ждем. Не удивлюсь, если вы дослужитесь до начальника ГИБДД области, — и он, повернувшись к свите, кивком головы приказал одному из них занять место за рулем желтой «Лады». Сам, обойдя автомобиль спереди, занял пассажирское сиденье.

   Кавалькада умчалась. Спустя полчаса движение по трассе возобновилось, дежурство вошло в привычный ритм.

   В вечерних теленовостях миловидная диктор хорошо поставленным голосом сообщила, что сегодня Владимир Владимирович Путин испытал новую «Ладу», желтым чудом премьер-министр остался доволен. Об инспекторе ДПС Василии Широкове в новостях не было сказано ни слова.