Мегаполис как место обитания людей

    В пятницу, накануне выходного дня, в толпе, снующей вперед-назад по тротуару, я выделяю высокого мужчину средних лет, судя по одежде и выражению лица,  достаточно продвинутого,  чтобы  судить  об интересующем меня явлении, и, вскинув диктофон, тренированным голосом ди-джея бодро начинаю:
    — Как вы думаете, где работают красивые девчонки?
    — Работают ли они вообще... —  шевеля бровями, с иронией сказал мужчина.
    — На что вы намекаете? — Я притворилась несведущей.
    — Девушки, выделяющиеся из толпы, не очень-то спешат на фабрику или в контору, —  пояснил  мужчина.
    — Почему?
    — Они востребованы в других сферах. Конкурсы там всякие… стриптиз… поездки за границу… Знаете что… — мужчина глянул на часы. — Если вас интересует это, прочитайте роман Владимира Лазаря «Лилит» или «Преуспеть на Тверской» — та же тема.
    — А где купить?
    — Да хоть в «Центральном» — мужчина показал рукой на угловое здание проспекта. — Культовый писатель… подзарядит мозги — не в пример другим…
    — Что вы имеете в виду? — Я удивленно расширила глаза.
    — Во-первых — тема: ночная жизнь столицы. Во-вторых — язык: сочный, образный. Да что там говорить…  Все — в точку! — подытожил он.
Распрощавшись, я зашла в книжный магазин и купила обе книги автора, который «вправит мне мозги».  В названии одной из них мужчина допустил неточность. Роман Владимира Лазаря называется «Оглянись на Лилит».
     Дома я приготовила кофе, включила торшер и, развалившись на диване, принялась за чтение.
    Меня, знакомую с сюрреализмом Поля Сартра и Марселя Пруста, «потоком сознания» Джеймса  Джойса, откровенными текстами Генри Миллера и Владимира Сорокина, — удивить  довольно трудно. Однако, вопреки ожиданию, чтение меня захватило, и к семи утра я перевернула последнюю страничку из « Лилит».
    Погрузившись в силовое поле этих книг,  я была потрясена… Наконец-то в Беларуси появился автор,  разом опрокинувший наши представления о национальной беллетристике… Вместо однотипно мыслящих героев, «окультуривающих родные нивы», но анемичных и беспомощных во всем, что называют личным планом, действующие лица ведут себя, как и подобает двуполым существам рода человеческого.
    Картины сельской жизни и бесконечное умиление природой — традиционная  тема наших сочинителей, — сменились урбанизмом, сложной городской культурой, амбициями и устремлениями различных социальных групп.
    Чем берет этот писатель? Почему, зайдя на первую страницу, невозможно оторваться, не одолев  роман до самого конца? На  отдельных главах я себе не позволяла  дотянуться  до кофейной чашки.  Пила уже остывший кофе, перечитывая по второму разу.
    Сформулировать это невозможно. Видимо, секрет притяжения в   самой теме: мегаполис как место обитания людей, в оригинальности мышления писателя, в сжатом лаконичном стиле, в обилии блестяще написанных диалогов. Писатель не чуждается сленга, метафор и сравнений в духе Генри Миллера. 
    Повествование строится на ритмической основе. Ни единого слова нельзя добавить или выбросить из текста, не нарушив смысловые связи.
    В ткань текста органично встроены монологи, рассыпаны  ассоциации в стиле Джеймса Джойса. Правда, они значительно короче, динамичнее, — действие происходит в другом веке. Автор использует  опыт, но не подражает  вышеназванным писателям —  в его творческой манере  немало собственных находок.   
    Теперь непосредственно о книгах.
    «Оглянись на Лилит» — роман объемный, многоплановый.  Сюжет  криминального характера перемежается рассказом о модельном бизнесе и закулисных играх в нем, о всяких новомодных шоу, где герои «балансируют по краю».
    Жанна Назарова совмещает учебу в лицее с профессией  натурщицы. На одном из сеансов она знакомится с Андреем Шороховым — художником-авангардистом, который «идет не в русле». Между ними возникают романтические отношения. Казалось бы, все движется к счастливому концу — женитьбе, но однажды выясняется, что невеста «с биографией».   «Девушка без специальных навыков» в салоне красоты, «сестра милосердия» в загородном клубе, «приманка» в хитроумных планах мафиози, — таков «послужной список» Жанны.  Сведения о бывшей подопечной разглашает владелица салона  Полина Гаевская. Она открыла школу красоты и пытается  вернуть   строптивую беглянку — потенциал девушки позволяет стать супермоделью и хорошо на ней заработать.
    Открывшиеся обстоятельства расстраивают свадьбу. Подобно мифологической Лилит, Жанна первой разрывает отношения.
    Место действия — отели, ночные клубы, рестораны, прочие «злачные места» столицы… География города  подробна и  настолько узнаваема, что создается впечатление  нашего  личного участия в событиях.
    «Преуспеть на Тверской» — панорамный социально-психологический роман. Тематика отражена в названии. Тверская  — это не просто центр Москвы. Это символ новой посткоммунистической России. “Освоить пространство этой улицы”  мечтают многие, —   знаменитости и высшие чиновники,  магнаты и дельцы-нувориши,   преступники и шулеры,  бизнес-леди с акульей хваткой и штатные красавицы,  которые стоят под аркой… Как и в “Лилит”, география города точна и живописна. Не забыты “злачные места”, Арбат, талантливо рассказано о нравах жителей. Хотелось бы об этом продолжать и продолжать, но надобно вернуться к основной сюжетной линии.
    Уличный задира Сашка Князев, зайдя в один из баров, неожиданно встречает девушку своей мечты.  Злата Удальцова — студентка МГУ, дочь известного ученого. Поначалу она весьма скептически относится к своему новому знакомому. Сашка Князев — сын мигранта, москвич в первом поколении. Родители Златы — старожилы с высоким социальным статусом.   Князев понимает: он строит на песке… Чтобы покорить сердце этой блистательной красавицы, он должен преуспеть. Но как? Путь наверх для таких простых парней, как он, один: стать влиятельной фигурой в криминальном мире. Он воплощает замысел — создает преступную организацию, собирающую дань с московских коммерсантов.
    Однако этот бизнес уже поделен. Князеву приходится вести жестокую борьбу с другими бандами. В ход идут все средства: шантаж, похищения, убийства…
С каждым днем  прибыли  и его «авторитет» растут. Князев открывает казино, становится владельцем сети универсальных магазинов в центре города. Действуя напористо и жестко, скупает акции и ценные бумаги добывающих компаний. Его состояние солидно. И все же Князев — теневой хозяин.  Это огорчает мафиози. Чтобы   отмыть свой капитал и войти в легальный бизнес, предприимчивый преступник стремится завладеть одним из банков, который осуществляет  международные расчеты.  Контрольный пакет  находится у Горского — крупного московского магната. Требуя отступного, люди Князева похищают его дочь Сабину — студентку Кембриджа, прилетевшую домой на летние каникулы. Горский, беспокоясь за судьбу любимой дочери, принимает ультиматум  мафии.
    Управляющий банком Андрей Рогожин, понимая, что с приходом нового хозяина ему грозит смертельная опасность, перегоняет активы на Кайкос — далекий остров на Атлантике. Банкир решает скрыться, имитируя свое убийство. Он находит двойника — бедного уличного барда и предлагает записать его баллады в музыкальной студии. По дороге в студию автомобиль взлетает в воздух, а сам банкир под чужим именем успешно отбывает за границу.
    Война за собственность продолжается…  Криминальный авторитет  Прасолов, по кличке Кислый, стремясь к единоличному правлению Ордынкой — наиболее доходной частью города, устраивает покушение на Князева. Лишь благодаря счастливой случайности тот не погибает.
Личные отношения Князева со Златой складываются непросто. Высший свет, к которому относится семейство Удальцовых, не признает его. Для них он выскочка, нувориш. Родители выбирают ей другого жениха. Это Денис Фетисов — сын известного чиновника. Прилежный, но бесцветный однокурсник не производит впечатления на девушку. Своенравная красавица отвергает избранника родителей и отдает свое сердце обаятельному мафиози. Молодая пара поселяется в доме на Большой Полянке — престижной улице Замоскворечья.  Они живут в достатке, Князев готов исполнить любой ее каприз, но сомнения все же остаются. Злата начинает понимать: жизнь затворницы не для нее — ей нужен собственный успех. Она мечтает стать супермоделью. Ради этого она пойдет на все...
    Криминальная канва пронизывает все произведение, но не доминирует в романе. Несколько сюжетных линий посвящены развитию фэшн-индустрии в России, сложным судьбам девушек-моделей. Для большинства из них дорога на подиум была извилистой. Клара Полуян разносит почту, танцует в шоу на Арбате, затем снимается в коллекционном фильме… И только после всех перипетий фортуна повернулась к ней лицом. Зойка Копылова по прозвищу Пустышка шла к успеху через «Сафари-клуб» — чисто русское изобретение, где отводили душу богачи, стреляя по живым мишеням. Светка Суховей — «Мисс МГУ» — работает «ходячим диктофоном», не чуждается эскорта. Многим не дают покоя «Крейзи Хорс», «Лидо», «Фоли Бержер» — девчонки направляются в Париж…
    Героини романов Владимира Лазаря девушки неординарные. “Они чуть выше и красивей остальных”.  Где бы они ни появились, будь то школа, институт или  прогулка по кварталу — к ним, избранницам богов, отношение особое.
    “Береги ее… красота это трамплин, с которого взлетишь…” —  лелея чадо, говорят родители.
    Проходит время, и в границах своего квартала породистой девчонке  становится тесно. Подведя глаза, облачившись в лучший свой наряд, она “выезжает в центр”. “Обратите… обратите на меня внимание!!!” — кричит ее начало. Блестя глазами,  передвигаясь то стремительно-упруго, то незаметно-тихо, по-кошачьи, юная прелестница  ”посылает импульсы”.
    Распознав это кокетство,“примерив на себя”, молодой мужчина говорит: ”При моей зарплате и  социальном статусе, эту девушку мне  не удержать...”  Одногодок, еще никак себя не проявивший, и в силу этого не особенно уверенный в себе  — также отступает в сторону.  Солидный “мэн” сразу понимает, в чем тут дело, но предлагает не замужество, а содержание... 
    Пытаясь найти себе занятие,    девчонки  мечутся по городу... Фойе гостиниц, ресторанчики, кафе. По иерархии в своем кругу, по статусу…
Хорошее прибежище, почти спасение — модельное агентство.  Прошедшим кастинг, светит дефиле, но можно   “в параллельных сферах”. Как правило,  это “веселые безумства на одной из вилл”, или “живая мебель” на фуршете.. Бывают и эксцессы, —  “тащишь колесницу”,  развлекая шейха.
     Индустрия моды, несмотря на крайности, — самая притягательная сфера, куда устремляются красавицы. Кто-то  добивается успеха — дни Высокой Моды в “Карусель де Лувр”, показы в Милане и Нью Йорке. Правда,  лавры достаются через непомерный труд,  через потоотделение.
    Есть  третий путь. Путь Сонечки Мармеладовой из “Преступления и наказания”. Эти маются в проемах , заполняют тротуары…
    Рассказывая о жизни в мегаполисах, автор рисует полную картину. Он без надобности не  осветляет отдельные места и не наносит теней там, где быть им не положено. Теперь о позиции гражданской.  «Поруганная красота — тягчайшее из преступлений», — читаем у него. «Когда уедет последняя красавица, мы вымрем словно мамонты».  Я согласна с автором.
 Елена Домейко
               


Рецензии
Сюрреалисты Сартр и Пруст?! Это в каких же текстах?

Сергей Евин   19.04.2012 11:56     Заявить о нарушении
Читайте тексты Марселя Пруста и Жана Поля Сартра.
Марсель Пруст : По направлению к Свану (1913) ·
Под сенью девушек в цвету (1919) ·
У Германтов (1921-1922) ·
Содом и Гоморра (1922) ·
Пленница (1922) ·

Сартр :"Стена", "Тошнота" и т.д.

Елена Домейко   19.04.2012 12:23   Заявить о нарушении
Елена, это не сюрреализм. Учите матчасть.

Сергей Евин   19.04.2012 12:42   Заявить о нарушении
Всем миром признаны как сюрреалисты. Для Вас они нет?

Елена Домейко   19.04.2012 12:47   Заявить о нарушении
Что, по-вашему, значит его статья «Экзистенциализм — это гуманизм»?

Елена Домейко   19.04.2012 12:54   Заявить о нарушении
Уважаю Ваше упрямство, но тогда дайте хоть одну ссылку на статью, пусть даже не мирового уровня (кроме Вашей понятно), где написано, что Сартр и Пруст - сюрреалисты. И я посыплю голову пеплом.
Прочтите сначала в энциклопедии, кто такие сюрреалисты.
А что до статьи Сартра... Написана она внятно, но по сути обычный выпендрёж левацкого лукавья... Его бы в напарники к Шаламову и мигом вся бы эта дурь слетела...
Так, жду ссылку...
С уважением,

Сергей Евин   19.04.2012 13:09   Заявить о нарушении
"В 1924 году тот же Бретон создаёт “Манифест сюрреализма”, в котором перечислены тщательно подобранные имена предшественников нового направления. Среди них находим Свифта, маркиза де Сада, Шатобриана, Гюго, По, Бодлера и других известных писателей прошлого. При этом каждый из них, по мнению Бретона, оказывается сюрреалистом в какой-то одной области: Свифт — сюрреалист в язвительности, Сад — в садизме, Рембо — в жизненной практике и во многом ином и так далее"
"Доминирующей (и закономерной) темой сюрреалистической литературы была тема любви, иррационального чувства. Своими предшественниками в этой области сюрреалисты считали французского теолога и философа Пьера Абеляра и португальскую монахиню Марианну Алькофорадо (1640–1723). Созданием же «звездных» образов в сочинениях такого рода их авторы были обязаны реальным женщинам, своим музам (Нюш и Доминик у П.Элюара, Эльза у Л.Арагона, Надя у А.Бретона, Гала у С.Дали).

Энциклопедия Кругосвет
Универсальная научно-популярная онлайн-энциклопедия

Елена Домейко   19.04.2012 17:51   Заявить о нарушении
По-моему, вы цитируете "Манифест" некритично. Ибо и Бретон, и Тцара, и Аполлинер - это люди искусства, которым свойственна гиперболизация. Но мы же не будем говорить всерьез, что Свифт и де Сад - это сюрреалисты? Так можно объявить Гомера типичным творцом эпохи постмодернизма (вы знаете, есть и такая версия). В итоге - у нас полная каша в голове, где нет систематичности.
Сартра-сюрреалиста я вам могу простить, но Марселя Пруста...

Виниченко Ирина Владимировна   20.04.2012 22:56   Заявить о нарушении
"И как только узнал я вкус кусочка размоченной в липовой настойке мадлены, которою угощала меня тетя (хотя я не знал еще, почему это воспоминание делало меня таким счастливым, и принужден был отложить решение этого вопроса на значительно более поздний срок), так тотчас старый серый дом с фасадом на улицу, куда выходили окна ее комнаты, прибавился, подобно театральной декорации, к маленькому флигелю, выходившему окнами в сад и построенному для моих родителей на задах (этот обломок я только и представлял себе до сих пор); а вслед за домом - город с утра до-вечера и во всякую погоду, площадь, куда посылали меня перед завтраком, улицы, по которым я ходил, дальние прогулки, которые предпринимались, если погода была хорошая. И как в японской игре, состоящей в том, что в фарфоровую чашку, наполненную водой, опускают маленькие скомканные клочки бумаги, которые, едва только погрузившись в воду, расправляются, приобретают очертания, окрашиваются, обособляются, становятся цветами, домами, плотными и распознаваемыми персонажами, так и теперь все цветы нашего сада и парка г-на Свана, кувшинки Вивоны, обыватели городка и их маленькие домики, церковь и весь Комбре со своими окрестностями, все то, что обладает формой и плотностью, - все это, город и сады, всплыло из моей чашки чаю."
отрывок из "В поисках утраченного времени" Марселя Пруста.

Это что, "поток сознания" или сюреализм?

Елена Домейко   21.04.2012 05:02   Заявить о нарушении
Я бы сказал, что это импрессионизм - этот отрывок с печеньем приводится во всех хрестоматиях.
Под впечатлением от одной детали разворачивается перед главным героем цепь событий его жизни, герой рефлексирует, но эта рефлексия возможна благодаря этим значительным для героя мелочам.

Виниченко Ирина Владимировна   21.04.2012 11:08   Заявить о нарушении
"В те вечера, когда я поздно возвращался из Ла Распельер, сон смаривал меня мгновенно. Но как только захолодало, я засыпал не сразу: огонь в камине пылал так ярко, словно у меня в номере горела лампа. Это была всего только вспышка, и, как свет лампы, как дневной свет при наступлении вечера, жаркое пламя в камине скоро гасло; и я входил в сон, как мы вошли бы в наш второй дом, куда мы, уйдя из того дома, где проводим весь день, отправляемся спать. Там свои особые звонки, там нас иногда будит резкий звук колокольчика, и мы явственно его различаем, хотя никто не звонил. Там свои слуги, там нас навещают люди, которые приходят и уходят так, что когда мы уже собираемся встать, то убеждаемся, при нашем почти мгновенном перелете в другое наше помещение, дневное, что в комнате пусто, что никто не приходил. Племя, там обитающее, подобно первым людям, двуполое. Мужчина мгновенье спустя предстает там в облике женщины. Предметы наделены там способностью превращаться в людей, люди – в друзей и врагов. Время, в течение которого спящий видит сны, резко отличается от времени, в течение которого проходит жизнь бодрствующего. Порой оно течет гораздо быстрее: день пролетает, как четверть часа, иногда гораздо медленнее: кажется, только слегка вздремнул, а на самом-то деле проспал целый день. На колеснице сна спускаешься в такие глубины, в которые бессильна проникнуть память и подойдя к которым сознание вынуждено вернуться обратно."
отрывок из "Содом и Гомарра" Пруста.
Вообще, по-моему мнению, очень трудно провести грань между всеми этими "измами".

Елена Домейко   21.04.2012 11:47   Заявить о нарушении
извините:"Содом и Гоморра"

Елена Домейко   21.04.2012 11:48   Заявить о нарушении
Да, наверное, поэтому Цветаева так отвергала свое причастие к любым модернистским течениям. "Групп много, но поэт остается одним" - извините, цитата неточная.

Виниченко Ирина Владимировна   21.04.2012 14:29   Заявить о нарушении
Спасибо за диалоги. Очень рада познакомиться.

Елена Домейко   21.04.2012 15:09   Заявить о нарушении
Взаимно :)
Приглашаю на страничку.

Виниченко Ирина Владимировна   21.04.2012 17:28   Заявить о нарушении
И вообще, как мне кажется, это распространенная ошибка - описывать литературный процесс 20 века как исключительно наполненного этими "измами".
Безусловно так легче воспринимается произведение. Но, как это часто бывает, истинно талантливые писатели выходят из рамак любых течений. Так Пушкина нельзя целиком вписать в рамки романтизма, а Достоевского - реализма.
Еще раз спасибо вам за рецензию.
с уважением, АБП

Виниченко Ирина Владимировна   21.04.2012 20:22   Заявить о нарушении
"Направления" - изобретаются их "основателями" и критиками.
На самом деле один и тот же писатель может относиться к самым разным направлениям. Того же Пруста зачисляли и в неоимпрессионисты, и в модернисты, и в экзистенциалисты.
На самом деле все эта теоретическая суета имеет лишь рекламные цели.
Для литературы подобные систематизации равны нулю.

Сергей Шрамко   14.12.2013 07:34   Заявить о нарушении