десять. и зачем говорить о себе?

Они научились радоваться мелочам. Они научились учиться довольствоваться малым. Они начали понимать что-то о людях и чувствовать необходимость в них - и отрицали это, бежали, страшились зависимости от похотливого племени.
Впрочем, они быстро забывали. Им незачем стало помнить. Так забывают про то, что снег белый, если он уже растаял, а зеленых листьев все нет. Все покрылось коркой тонкого льда. Все видно. Все слышно. И холодно.
Она не посылала вестей о себе.
Они думали, что будут знать, как она счастлива; надеялись набрести однажды на те пляжи, где оставляли свои крики чайки; уверены были, что смогут напитаться ее счастьем и жить.
А она не говорила о себе, не посылала писем и не пела песен, и они не осмелились оставить письмена на небе и древесных листьях и метались по земле, пытались встретить ее нечаянно, заглянуть в глаза, прикоснуться, подержать за руку, может быть - или издали посмотреть, как тает она, невозможная, с предрассветным дымом, как вьются вокруг нее маленькие жизни, как он, исцеленный, дышит ею.
А она растворилась. Не было ее - была горсть морской пены, солью пропитавшийся ветер, осень была и зима, а ее - не было.
И они не знали, где искать ее, как прожить и не умереть совсем, а не понарошку.
Они молчали, но сердца изнутри ломали ребра.