Дозор, питерские тени Гл. 8

      Глава восьмая
      У Тёмных – свои дороги

      Ночь тянулась и тянулась. Обыкновенная, ничем непримечательная питерская ночь. Почти – ничем…
      За приоткрытой форточкой таинственно и загадочно перекликались неизвестные ночные птицы. По квартире бродил, тихонько мяукая, старенький сиамский кот по кличке – «Кукусь». За тонкой стеной, в соседней комнате, беззаботно и заливисто похрапывал Карлсон.
      А им спать совсем не хотелось. Сидели, тихонько болтали о всякой разности, играли в карты и в шахматы, обменивались понимающими взглядами. Или же это только казалось, что понимающими? Кто знает, мои дамы и господа. Кто знает…
      Изредка, в перерывах между шахматными партиями, Поэт читал свои стихи, а Юлька одобрительно хмыкала, но с развёрнутыми комментариями и навязчивыми рецензиями благородно не приставала.
      Полная и окончательная идиллия, короче говоря. Для тех, кто понимает, конечно.
      Типа – между молодыми людьми возникала-зарождалась любовь? Ну, любовь не любовь, но взаимная симпатия крепла прямо на глазах. Дело, между нами говоря, совершенно обыкновенное. Такое – каждую секунду – случается по всему Миру. Диалектика жизни, способствующая продлению рода человеческого. По словам незабвенного и законченного мечтателя Фридриха Энгельса…
      Естественно, не были забыты и прямые обязанности «дозорного». Через каждые тридцать-сорок минут Димка осторожно подходил к окнам, имевшимся в комнате (благо они выходили на разные стороны дома), и – через узкие щели в плотных шторах – вдумчиво наблюдал за ближайшими окрестностями. Потом он надевал на голову специальные крохотные наушники, присоединённые с помощью тоненьких проводков к продолговатому чёрному ящичку, и старательно «прослушивал» подъезд, где ещё с вечера были установлены – стараниями хитроумного Карлсона – чуткие микрофоны.   
      После того, как наушники снимались, девушка – каждый раз – почтительным шёпотом интересовалась:
      - Как оно там? Заметил что-нибудь подозрительное?
      - Всё спокойно, - заверял Поэт, после чего предлагал: - Сгоняем ещё одну партейку в шахматишки?
      - Можно. Почему бы и нет? Если тебе не надоело проигрывать…
      Впрочем, если говорить совсем начистоту, полной идиллии не было и в помине – как только речь заходила о Дозоре и обо всём, связанным с ним, так тут же, словно по мановению чьей-то волшебной палочки, взаимопонимание таяло. Не до конца, конечно, таяло, но значимо истончалось.
      - Мне, Димон, твои старшие соратники, которые приезжали прошлым вечером, определённо понравились, - начиная очередную шахматную партию ходом белого коня, сообщила Юлька. - Славные такие дяденька и тётенька, чем-то неуловимо похожие друг на друга. А ещё очень смешные, милые и избыточно-романтичные – минут восемь-десять целовались и тискались под моими окнами. Даже упавший пакет с сушками, не заметив того, растоптали в полную труху. Как говорится, любовь-морковь – страшная сила…. Только, вот, их мировоззренческие рассуждения. Несерьёзные, надо признать, до полной невозможности. Так и отдаёт детством голоштанным. Вернее, ярко-выраженным подростковым максимализмом.
      - Обычно первый ход делают пешкой, - задумался Поэт. - Ладно, и я схожу лошадью…. А, что тебе не поправилось в мировоззрении Брюса и Совы?
      - Зачем браться за выполнение заведомо чужой работы? Государственные органы не дорабатывают по конкретным вопросам? Надо жаловаться. Например, Президенту страны. Или же – через всемогущий Интернет – всему российскому народу. Всё можно исправить, если возникающие проблемы не замалчивать, а, наоборот, предавать их гласности…. К слову, шахматный дебют, который мы сейчас с тобой разыгрываем, называется – «Русская партия».
      - Да? Спасибо, не знал…. А, что ты имеешь в виду под – «предавать гласности»?
      - Например, выносить назревшие вопросы-проблемы на общенародное обсуждение. То есть, на Референдум…. Некая группа людей считает, что России необходимо ужесточить Уголовный Кодекс и кардинально реформировать-перестроить работу всех правоохранительных органов? Не вопрос, ребятки. Инициируйте проведение общенародного Референдума. Для этого существуют чёткие правовые и парламентские механизмы. Настаиваете, что необходимо вернуть такой устаревший институт наказания как – «смертная казнь»? Мол, наша отсталая и дремучая страна ещё не созрела для полноценного милосердия? Инициируйте проведение Референдума на данную тему…
      - Ничего не получится. Кстати, твоя центральная пешка осталась без защиты.
      - Подумаешь, - усмехнулась Юлька. - Это, мой мальчик, называется – «гамбит». То есть, заранее спланированная жертва. Бей пешку смело. Милости просим. Если, конечно, не трус…. А, почему – «ничего не получится»?
      - Потому, что Россия сейчас завязана на так называемые «нетленные европейские ценности». Выражаясь иначе, тупо обезьянничаем, глядя на цивилизованные страны, мол, хотим быть не хуже других. У них в моде либеральное милосердие – по отношению к злостным преступникам? И мы непременно будем перенимать…. Пожалуй, предложенную пешку я, всё же, скушаю. Почему бы и нет? Где наша не пропадала…. Допустим, удалось-таки инициировать (как ты выражаешься), проведение Референдумов на озвученную тематику. Провели, что называется, на свою голову. Провели, и тут же горько пожалели об этом…
      - Почему – пожалели?
      - Потому, что упрямый российский народ – однозначно и всенепременно, причём подавляющим большинством голосов – выскажется и за «ужесточение», и за «коренное реформирование», и за «смертную казнь», - тяжело вздохнув, спрогнозировал Димка. - Придётся всё это осуществлять на практике…. Так называемый «цивилизованный мир» тут же впадёт в ступор. А чуть позже разразится истеричными воплями, мол: - «Россия опять превращается в тюрьму народов! Попраны все демократические принципы и подходы! Ущемляются права человека!»…. Какого, в бизонью задницу, человека? Преступного и криминального? Убийц и насильников? Воров в законе, наркоторговцев и педофилов? Да, сытый голодного никогда не поймёт…. Нашу Россию, понятное дело, исключат из Совета Европы. Да и изо всех больших «семёрок», «десяток» и «двадцаток». Ещё, не дай Бог, объявят какое-нибудь жёсткое «экономическое эмбарго». Например, природного газа и нефти станут покупать в два раза меньше. Или, наоборот, меньше продавать продовольствия и прочих товаров народного потребления…. Нет, наши Власти, напрямую заинтересованные (в том числе, и лично), в успешной торговле с Западом, никогда не допустят такого негативного развития событий. Их вполне устраивает и сегодняшняя ситуация, в которой наши Дозоры играют роль надёжного и проверенного противовеса…   
      - Какого ещё – противовеса? Между чем и чем?
      - Между слюнявым европейским либерализмом и полным уголовным беспределом. То есть, потенциальный преступник, не относящийся к категории бедняков, особо не опасается официального правосудие. Мол, есть все шансы – в случае чего – откупиться. А, как быть с «дозорными»? Можно, ведь, отгрести по полной программе…. Хочешь – верь, хочешь – не верь, но деятельность Дозоров реально препятствует росту преступности в нашей многострадальной стране. Катастрофическому росту, подчёркиваю…
      - Шах! - объявила Юлька. - А, как ты попал в «дозорные»? По откровенному объявлению, любезно размещённому в районной купчинской газете?
      - Я, пожалуй, от шаха закроюсь слоном, - нахмурился Дмитрий. - Нет, лучше будет, если ладьёй…. Как я оказался в Дозоре? Непростая это история. Да и грустная.
      - А ты, всё-таки, расскажи.
      - Ладно, слушай, любопытное создание…. Итак, отправили наш сводный отряд в Дагестан. Шальная мина. Получил тяжёлое ранение. Отправили в армейский госпиталь. Успешно ампутировали левую руку. Потом отправили долечиваться в ведомственный санаторий. То, да сё. Короче говоря, в Питер я возвратился не скоро…. Приезжаю, а мне соседка по лестничной площадке и сообщает, мол: - «Ты, Димочка, уже почти неделю – как горький сирота. Убили твоих родителей неизвестные злодеи. Ворвались в квартиру, пытали, а потом и убили. Отцу голову проломили молотком. А матушку, предварительно изнасиловав, задушили подушкой…. Похороны? Не было ещё. Тела в ментовском морге лежат. Мол, проходит следствие…».   
      - Извини, пожалуйста! - на ресницах у девушки повисли крохотные слезинки. - Я же не знала…. Не продолжай. Не надо…
      - Надо! - заупрямился Поэт. - Надо, чтобы ты знала всё. Мне, по крайней мере…. Понимаешь, во всём произошедшем есть и моя вина. Когда в санатории долечивался, деньги пришли из МВД. Боевые, наградные, компенсация за тяжёлое ранение. Приличная сумма накапала. Вот, я половину и отправил – обычным почтовым переводом – родителям. Кто-то, видимо, узнал про это и навёл грабителей…. Пошёл я к следователю, который вёл дело. Нормальный дядька попался, с понятием. Посмотрел он на мой пустой рукав (протез гораздо позже появился), повздыхал, да и, наплевав на запреты, поделился служебной информацией…. Подозреваемый был арестован уже через десять часов после совершения убийств. Матёрый рецидивист по кличке – «Плотник». Несколько ходок на зону по целому букету статей УК: хулиганство, грабёж, нанесение тяжких телесных повреждений, покушение на убийство. И кличка этого гадёныша появилась-родилась не на ровном месте. На грабежи он ходил, прихватив с собой плотницкое долото, а убийство пытался совершить, как раз, с помощью молотка. Был и ещё один существенный момент, указывающий на виновность Плотника – его сожительница работала на почте. Да, на той самой, где моя мать получила тот злосчастный денежный перевод…. Всё, казалось бы, одно к одному. Но, тем не менее, подозреваемого через трое суток пришлось выпустить из СИЗО…
      - Как же так? Почему?
      - В строгом соответствии с действующим Законодательством. Орудие убийства, отпечатки пальцев, прочие улики и свидетели отсутствовали. Зато имелись письменные показания двух граждан (местная купчинская гопота), и одной гражданки (вышеупомянутая сожительница), говорящие о полной невиновности Плотника. Мол, в день убийства они – дружной компанией – совместно пьянствовали в заброшенном гараже, расположенном на окраине Обухово. И гараж обнаружился, и пустые бутылки с отпечатками пальцев всех четверых…
      - И тогда ты решил обратиться в Дозор, - прозорливо предположила Юлька.
      - Не совсем так…. Подполковник Ветров, начальник нашего сводного отряда, узнав о моей беде, предложил. Мол: - «Есть солидные ребята, которые круче всей российской милиции-полиции вместе взятой. Любое дело могут прояснить, распутать и расставить все точки над «и»…». Ветров свёл меня со своим старинным армейским товарищем, имевшим отношение к питерскому Дозору. Оно всё и завертелось…
      - Убийц-то нашли?
      - Нашли, - болезненно поморщился Димка. - Ребята из Дозора профессионально вырубили Плотника, запихали в машину и отвезли тело на конспиративную квартиру. Вернее, в неприметный домик в одном пригородном садоводстве. Там ему вкололи «сыворотку правды». Плотник во всём и признался. Причём, в подробностях. То есть, обрисовал роль каждого из преступной четвёрки. Мол, кто и как насиловал, кто ноги держал, а кто подушкой орудовал…
      - Прекрати, - тихо попросила девушка. - Не надо так.
      - Хорошо, не буду.
      - Что было дальше?
      - Их застрелили. А тела сбросили в канализационный люк.
      - Всех четверых?
      - Да. Всех.
      - Понятно…. Может, это и правильно. Не мне судить…. Значит, «сыворотка правды», действительно, существует? Это не журналистская утка?
      - Существует, - неохотно подтвердил Поэт. - Плотника допрашивали при мне. Один укол, и через пять-семь минут фигурант начинает безропотно отвечать на задаваемые вопросы. Правдиво отвечать.
      - Уверен? Ну, что – правдиво?
      - Уверен на все сто…. Абсолютно пустые глаза – светлые, почти без зрачков. Мёртвенно-бледная кожа. Капельки пота на лбу. Светло-зелёная пена в уголках губ. Тихий монотонный голос, говорящий без перерывов и знаков препинания. Страшный голос. Таким голосом не врут. Это полностью исключено…   
      - Почему же, если «сыворотка правды» является таким действенным и эффективным средством, её не применяют следователи и судьи? - непонимающе нахмурилась Юлька. - Раз, и преступник изобличён. Два, и невиновный оправдан…. Почему?            
      - Во-первых, официально считается, что никакой «сыворотки правды» не существует в природе. А если и существует, то является (из-за своей дороговизны), уделом спецслужб. Во-вторых, этот препарат оказывает на здоровье клиента, «принявшего» его, различные…э-э-э, побочные действия-эффекты. Нет, если у человека крепкое здоровье, то ничего страшного, критичного и непоправимого не случится. Так, сущая ерунда…. А, вот, при различных хронических заболеваниях, да и при общей хилости организма, последствия могут быть необратимыми. Вплоть до паралича, коммы и летального исхода. Не исключается – при расшатанной нервной системе – и полная потеря памяти…. Так что, широкого распространения «сыворотка правды» получить – по определению – не может. По крайней мере, в её сегодняшнем виде…       
      - А Дозоры, получается, все эти побочные штуковины не смущают?
      - Смущают, - пожал плечами Поэт. - Поэтому данный препарат применяется только в крайних случаях. Когда всё уже и так понятно – процентов на девяносто пять. Ради пущей очистки совести.
      - Следовательно, мы имеем дело с двойной моралью? Мол: - «Вообще-то, применение «сыворотки правды» оказывает на человеческий организм негативное воздействие. Иногда и смертельное. Да и с ума подопытный индивидуум может ненароком сойти…. Но, если очень надо, то мы непременно ею воспользуемся. Типа – для пользы нашего благородного и справедливого дела. Лес рубят – щепки летят. Ничего личного…». Извини, но методы Дозоров – всё больше и больше – вызывают у меня устойчивое отторжение.
      - Скажу по большому секрету, что почти все спецслужбы нашего грешного мира применяют – в исключительных случаях – вышеупомянутую «сыворотку»…
      - Только не надо прикрываться чужими грехами! Мол, все так делают…. Никакие, Димон, вы не Светлые. Так, серенькие – в буро-малиновую крапинку.
      - Похоже, что иначе и не бывает. К сожалению…
      - Может, оставим бесполезные философские споры на следующий раз? - улыбнувшись, предложила девушка. - Лучше, Димчик, прочитай ещё какой-нибудь стишок.
      - Про любовь?
      - Да, ну…. Давай, что-нибудь другое. Например, связанное с военной тематикой.
      - Пожалуйста.

Тень – над Городом
Спустилась – незнакомая.
Тень – таинственная,
Искренняя – Тень….
Девушка, мы с вами – не знакомы?
Жаль. Весна. А по весне – капель…
Жаль. Что ничего не начиналось.
Жаль – дворовую всю эту кутерьму.
Мне повестку – поутру – прислали
На Войну…

      - Хорошее стихотворение, - одобрила Юлька. - Душевное…
      - Спасибо, - поблагодарил Поэт и, постучав в стенку кулаком, объявил: - Карлсон подъём!
      - А, что такое? - в дверном проёме появилась Васькина заспанная физиономия. - Вампирша нарисовалась?
      - Слава Богу, нет. Без пятнадцати пять. Восход. Пора заступать на дежурство.
      - Вот же, блин. Никакого покоя.
      - Не ворчи, братишка. Иди в ванную, умойся.
      - Хотя бы чайком горячим угостите, голубки. Желательно с печеньем овсяным. Или же с пряниками…
      Когда – минут через двадцать – Карлсон, всё же, покинул квартиру, дело пошло веселей. В том плане, что шахматы, разговоры и споры были позабыты, пришло время для поцелуев и объятий.
      Впрочем, всё проходило достаточно робко и невинно, без попыток перевести действо в более серьёзное, то бишь, во взрослое русло.
      Поэт помнил, что его симпатии не исполнилось и семнадцати лет, поэтому рукам воли он не давал, мол: - «Испугаю ещё невинную девицу. Подумает, не дай Бог, что я являюсь законченным развратником, и надаёт пощёчин…».
      И в Юлькиной светловолосой голове бродили похожие мысли, мол: - «Юная девушка не должна быть сексуально-раскованной. Иначе её могут принять за легкомысленную нимфетку, непригодную для серьёзных отношений. Так, симпатичная финтифлюшка на один раз…. Целомудренная робость и лёгкая-лёгкая трепетность, вот, наши главные козыри. Нелишнем будет, конечно, и простонать парочку раз. Но так, без плотской страстности – нежно и слегка испуганно. Типа – первый раз имею дело с мужскими ручонками…».   
      В какой-то момент она почувствовала, как нежные ладони ухажёра, обнимавшие её спину, напряглись, а губы, став жёсткими, отстранились от её разгорячённых губ.
      - В чём дело, милый? - проворковала девушка, стараясь, чтобы её голос был в меру томным, безо всяких пошлых ноток. - Что-то не так?
      - Тихий шорох на балконе, - тревожно поворачивая голову в сторону, сообщил Димка. - Может, это голуби? 
      - Не думаю. Кукусь давно бы среагировал. Он обожает изображать из себя опытного охотника на пернатую дичь. Сейчас же – ноль реакции.
      Кот, действительно, беззаботно дремал в массивном кресле, подлокотники которого были знатно ободраны острыми когтями.
      - Ерунда какая-то, - поднимаясь на ноги, пробормотал Поэт. - А, где моя сумка?
      - Неужели наш отважный «дозорный» испугался? - смешливо прыснула Юлька. - Наложил в штанишки и собрался делать ноги?
      - У меня там пистолет. Куда же я её пристроил? Вот же, непруха… 
      Договорить фразу он не успел. Через приоткрытую форточку, выходившую на балкон, в комнату влетел тёмный продолговатый предмет. Влетел, со стуком-бряком упал на паркет и бешено завертелся, распространяя вокруг себя клубы серо-желтоватого дыма и тревожный, чуть сладковатый запах.
      «Граната», - невозмутимо доложил хладнокровный внутренний голос. - «Но не советую, пожалуй, паниковать и преждевременно готовиться к вознесению на Небеса. Чувствуешь, дружок, лёгкий аромат ванили? Усыпляющий газ, понятное дело. Может, ещё и побарахтаемся…. Ага, ноги подкашиваются. Стандартная штуковина – сперва хитрый израильский газ оказывает на объект лёгкое парализующее воздействие, а секунд через тридцать-сорок приходит и он, сладкий и беззаботный сон…».
      Димка неловко упал на пол и, прежде чем погрузиться в зыбкое небытиё, успел дотянуться до кармана рубашки, где находился мобильник, и нажать указательным пальцем правой руки на нужные кнопки.
      Проснувшийся Кукусь, выгнув спину, соскочил с кресла и замер в нерешительности. Непонятная чёрная штуковина, тихонько шипя, медленно вращалась вокруг собственной оси.
      «Хрень навороченная», - мысленно фыркнул кот. - «Пахнет, правда, достаточно приятно. Какой-то травкой восточной…».
      Ловкий удар лапой, и непонятная тёмная хрень, послушно отлетев под диван, неподвижно замерла.
      «Там будет со всяким!» - надувшись гордым мыльным пузырём, подумал Кукусь и, плавно покачивая куцым хвостом, отправился на кухню – заправляться сухим кормом.
      Коты – нация особая, плюющая на всякие там усыпляющие газы. А на израильские – вдвойне. Почему – вдвойне? По кочану. Спросите у кошек, взращённых в еврейских семьях. Мол: - «Почему, киски, вы такие худенькие?». Шутка, понятное дело. В меру весёлая шутка, в меру – печальная…

      Спалось так – как не спалось уже много-много лет. Беззаботно, легко и светло – без всяческих дурацких и загадочных снов.
      Так, только череда призрачных картинок, отображающих суть летнего скромного рассвета. Жёлто-розовые небесные полутона на востоке. Зелёная трава, летнее полевое разнотравье. Ненавязчивое и умиротворяющее бормотанье крохотного ручейка, бойкое чириканье мелкой птичьей братии….
      Жаворонки, соловьи, певчие дрозды? Нет, зяблики.
      «Какие ещё, мать твою, зяблики?», - возмутился сонный внутренний голос. - «Братец, ты разбираешься в птичьих голосах? Не смеши, право! Ты и в нотах ни хрена не понимаешь. Типа – медведь на ухо наступил. Причём, ещё в материнской утробе. Да, ты даже не знаешь, как эти зяблики выглядят в натуре. Орнитолог хренов…».
      - Зяблики, - упрямо сжимая губы, прошептал Гришка. - Я сказал…
      - Хорошо, милый. Как скажешь, - согласился нежный, чуть-чуть хрипловатый женский голос. - Зяблики, так зяблики. Красивое имечко. Очень хотелось бы посмотреть – какие они из себя. Зяблики…
      Стройная и горячая нога попыталась перенестись через его тело.
      Попыталась? Ага. Только ничего не получилось – по причине серьёзного препятствия, имевшего места быть. Ну, вы, конечно, понимаете…
      Не понимаете? Тяжёлый случай.
      Ещё минут через восемь-десять Сова известила:
      - Спи, Гриня. Не буду больше беспокоить. Типа – в ближайшее время.
      - А ты, Совёнок? - вяло поинтересовался Антонов. - Куда собралась?
      - Уже начало восьмого. И себя надо привести в порядок. И о полноценном завтраке позаботиться. И, вообще…
      - Приятно ощущать себя…э-э-э, полноценной хозяйкой дома? Пусть, и временного?
      - Угадал, бродяга. Спи…. Кстати, теперь можешь называть меня по имени. Оттаяло – сердечко…
      Засыпая, он успел подумать: - «Никогда у меня такого не было. В плане ярких впечатлений от секса. Незабываемых…. Вру, конечно. Было. Только очень и очень давно. Лет в восемнадцать-девятнадцать. А потом как-то всё скомкалось. Приелось…. Значит, молодость возвращается? Получается, что так…».
      Зазвонил мобильник, выключенный ещё с вечера. Для всех выключенный, кроме одного абонента.
      - Жив, здоров, бодр и весел? - поинтересовался Шеф.
      - Жив и адекватен. Но, пардон, не более того, - признался Гришка. - Впрочем, к труду и обороне готов. В меру оставшихся сил скудных, понятное дело…
      - Завидую, - вздохнув, признался руководитель питерского Дозора. - Молодец…. Ладно, хорош расслабляться. Подъём!
      - Что? Куда? Цели и задачи?
      - Слушай внимательно. Внимательно – значит без юношеской горячки. Усёк?
      - Не мальчик, чай, - отбрасывая одеяло в сторону, заверил Антонов.
      - Ну-ну…. От Поэта поступил сигнал тревоги. На этом пока всё. Его мобильник не отвечает. Как и телефон Карлсона.
      - Понял. Выезжаем.
      - Подожди. Выслушай до конца.
      - Да, весь во внимании.
      - Не надо гнать по городу – словно сумасшедшие. Возле «Лесной» живёт несколько наших боевиков. Я отзвонился. Они уже выдвинулись по адресу. Так что, в любом случае, вы прибудете к шапочному разбору…. Понял?
      - Так точно.
      - Понятливый нашёлся, - недоверчиво хмыкнул Шеф. - Позови-ка напарницу.
      - Оля! Сюда! - вскакивая с постели, завопил Григорий. - Скорее! 
      В комнату вошла Сова – улыбчивая, умиротворённая, светлая. Уже полностью одетая и готовая к выходу в люди: стильный брючный костюм цвета тропического морского прибоя, туфли на высоком каблуке, неброский утренний макияж, тёмно-каштановый короткий паричок, очки с дымчатыми стёклами.
      - Звал, милый? - подставляя щёку для поцелуя, спросила напарница (любовница, будущая жена?). - Губы, извини, предлагать не буду. Ты же мне всю помаду сотрёшь…   
      - Поговори с Шефом, - осторожно прикоснувшись губами к упругой женской щеке, протянул мобильник Антонов. - Через пять минут выезжаем.
      Он, справив естественные нужды и наспех помывшись, вернулся в комнату.
      - А я завтрак приготовила, - бросая в сумку всякую мелочёвку, сообщила-пожаловалась Сова. - Старалась. Нашла в кухонном буфете пшеничную муку и напекла блинчиков. С кусочками сосисок. Очень вкусно получилось. А ты, Гриня, так и не попробовал. Жалко…
      - Ничего, на обед съедим. Или на ужин. Тут, уж, как получится…. Холодными будут? Ерунда. Разогреем в микроволновке…. Слушай, а где мои носки?
      - В стирку отложила. На прикроватной тумбочке чистые лежат. И трусы там же новые…. Ничего, что я покопалась в твоём чемодане?
      - Нормально. Копайся, сколько захочешь. Мне скрывать нечего. Спасибо, Совёнок, за заботу. Ну, готова?
      - Готова. Гриня, не забудь, пожалуйста, прихватить…
      - Всё, родная. Нет времени…. За мной!

      «Шкода» остановилась рядом с тёмно-синим забором, за которым располагалась какая-то стройка, напротив дома, в котором жила Юлька. До нужного подъезда было порядка ста двадцати метров.
      - Здесь людно, - констатировала Сова. - И машин понаехало – видимо-невидимо. Парочка ментовозок, Скорая помощь, три тёмно-зелёных фургончика с маленькими красными крестиками на боках. Это, надо думать, тоже машины медицинского назначения, только приписанные не к Минздраву, а к другому ведомству. Или к полиции, или к армейским структурам. Очередная странность, однако…. Про штатские машины и говорить нечего. В том плане, что их – как собак нерезаных…
      - Чёрт побери, - негромко ругнулся Гришка. - А этих-то деятелей, блин горелый, каким ветром принесло?
      - Знакомых углядел?
      - Ага. Видишь, высоченная девица – в завлекательно-короткой юбочке – неторопливо шествует вдоль дома?
      - Антонов, я тебя убью! Бабник записной…
      - Подожди, не ругайся. Это совсем не то, о чём ты подумала. Данная барышня – следователь Огурцова. А рядом с ней, чуть приотстав, (чтобы сподручней было любоваться стройными ножками коллеги), вышагивает плотный парнишка. То бишь, опер Осадчий.
      - Те самые, которые паслись рядом с твоим купчинским домом?
      - Они. Ошибки быть не может…. Ладно, схожу на разведку. Попробую разжиться дельной информацией.
      - Сходил один такой. Как же, - усмехнулась Сова. - Ничего, родное сердце, не получится.
      - Почему это?
      - Паричок-то твой на Краснопутиловской остался. Да и усы некоторые забыли приклеить…. Главное, я же пыталась напомнить, мол: - «Не забудь, пожалуйста, прихватить…». Да, куда там. Даже договорить, деятель торопливый, не дал. Как же, мол, сами с усами. Вернее, без усов…
      - Прекращай ворчать, - виноватым голосом попросил Григорий. - С каждым может случиться…. Ну, извини. Больше не буду. Обязуюсь исправиться.
      - Извиняю, понятное дело. Куда же я денусь…. А, вот, в твоё исправление верится с трудом.
      - Что будем делать? А, Оль?
      - Придётся тебя, охламона, заменить. Других-то вариантов нет…. Держи телевизионную программку. Изучай, прикрывая – на всякий пожарный случай – приметную физиономию. Вернее, раннюю лысину. Потом доложишь, чего интересного показывают по ящику. Впрочем, сомневаюсь, что у нас в ближайшие дни появится время на просмотр телевизора.
      - Да, уж. Если даже свободное время и образуется, то его лучше использовать по более приятному предназначению…
      - Угомонись герой-любовник, - посоветовала напарница. - Кстати, надо что-то делать с твоей шеей. Появляться в таком пафосном виде на серьёзном совещании, которое запланировано на одиннадцать ноль-ноль? Нонсенс, однако. Подчинённые, в гости не ходи, начнут колко подшучивать и нагло подкалывать. Хиханьки и хаханьки проявятся в полный рост. Никакой тебе продуктивной работы.
      - Что такое случилось с моей шеей? - забеспокоился Антонов. - Прыщик вскочил?
      - Если бы – прыщик…
      - Ольга, прекращай издеваться! Ну, что там?
      - Парочка засосов, - потупив взгляд и слегка покраснев, сообщила Сова. - Откровенные такие. Тёмно-багровые…. Извини, Гриша, пожалуйста. Я, честное слово, не специально. Так, вот, получилось…. И, вообще, сам виноват. Нечего было меня так раззадоривать…. Не обижаешься?
      - Ладно, проехали…. А, что с этим теперь делать?
      - Ничего особенного. Потом заскочим на Краснопутиловскую. Я тебе подберу что-нибудь навроде шейного платка. Он, как раз, очень подойдёт к твоему пышному парику. То бишь, окончательно завершит образ типичного представителя питерской богемы.
      - Никогда не носил ничего подобного! - возмутился Григорий. - Ни шейных платков, ни галстуков. Не считая, конечно, пионерского и «грушного» форменного.
      - Ничего страшного, милый. Всё в этой жизни когда-то случается в первый раз…. Кстати, а как тебе мои татуировки? Понравились?
      - Очень. Блеск и полный отпад. Эрнесто Че Гевара во всевозможных, порой самых неожиданных местах? С юмором, Оля, у тебя всё в полном порядке. Хвалю.
      - Польщена. Всё я пошла. Не скучай.
      - Постараюсь…
      Сова, покинув автомобиль, неторопливо, насвистывая под нос что-то романтически-легкомысленное, направилась в сторону Юлькиного дома.
      Антонов, прикрываясь телевизионной программкой, принялся исподволь наблюдать за интересующим его подъездом.
      Естественно, что неугомонный внутренний голос тут же приступил к развёрнутым комментариям: - «Да, народу скопилось прилично. Всякие любопытствующие бабушки-старушки, мамочки с колясками, непонятные личности неаппетитной внешности. Тутошние бомжи, надо полагать…. Ага, вот, и наши «дозорные» трутся рядышком. Гарик Наумов из подразделения быстрого реагирования и Лариска Березовская из аналитической группы. Ну, и полицейские орлы присутствуют, включая Огурцову и Осадчего…. Так, из парадной выносят носилки. Вторые. Третьи…. Тела грузят не в машину Скорой помощи, а в грязно-зелёные фургончики. Тени, что называется, сгущались…. Неужели, ребята погибли? Тьфу-тьфу-тьфу, конечно! Братец, немедленно постучи по дереву! И, понятное дело, трижды сплюнь через левое плечо. Я-то этого делать не умею…».
      Вскоре тёмно-зелёные фургоны – один за другим – покинули двор. Вслед за ними стали разъезжаться – в разные стороны – и другие машины. Да и толпа зевак начала редеть прямо на глазах.
      Минут через десять-двенадцать вернулась Сова и, плюхнувшись на водительское сиденье, объявила:
      - Во-первых, извещаю, что хладные трупы, слава Господу, отсутствуют. Во-вторых, рассказываю тематический анекдот. Однажды всемогущий Бог понял, что в одиночку ему не уследить за наглыми, шустрыми и скрытными людишками. И тогда он создал лавочки и старушек…. Почему не хихикаем? Неужели, не смешно?
      - В меру, - дежурно улыбнулся Гришка. - Докладывай по делу.
      - Слушаюсь, экселенц! Карлсону, когда он прогуливался возле дома, шандарахнули по голове чем-то тяжёлым. После чего затащили вон в те кусты акации. Из серии: - «Белой акации гроздья душистые ночь напролёт нас сводили с ума…». Боец потерял много крови, имеет место быть серьёзное сотрясение мозга, но ничего страшного. Жить будет. А Поэт и Юлька изволят сладко спать. Крепко-крепко. Практически без задних ног…
      - Шутить изволим, идейная последовательница Че Гевары?
      - Ни капли. Всё всерьёз, - заверила напарница. - Думаю, что коварным противником была задействована граната с усыпляющим газом. Не смертельно. Правда, ведь, Гриня? Ты же, наверняка, разбираешься в этих делах?
      - Разбираюсь, - подтвердил Антонов. - Часов через пять-восемь ребята проснутся. Только головы будут ужасно трещать. Словно с похмелья, после неумеренного потребления деревенского самогона…. Что слышно про Вампиршу?
      - Бабушки утверждают, что полиция задержала – при попытке проникновения в Юлькину квартиру – некую «высокую мужеподобную тётку».
      - Значит, менты дежурили в подъезде? Они, что же, были в курсе?
      - Получается, что так, - вздохнула Сова. - И ничего странного в этом нет. «Кротов» везде хватает. Шеф поделился текущей информацией с кем-то из заместителей. Тот – с другими соратниками. В конце концов, история о ликвидации банды Пегого дошла и до ушей «засланного казачка». Ничего, между нами говоря, хитрого. Обычное дело…. Или ты считаешь, что в Дозорах не может быть предателей и шпионов?
      - Всякое, конечно, случается. Но меня сейчас беспокоит другое…. Для чего питерским ментам понадобилась Вампирша? Она же не местная. То бишь, ею занимаются московские следственные органы…. Был звонок из столицы?
      - Не знаю, Гриня. Не обессудь…

      Прозвучала мелодичная трель мобильника.
      - Уже в курсе? - поинтересовался Шеф. - Что думаешь?
      - Нахожусь в полной прострации, - сознался Гришка. - Почему менты так заинтересовались Вампиршей? Зачем она им понадобилась?
      - Данная кровавая дамочка полиции и на фиг не нужна.
      - А, кто им нужен?
      - Карлсон и Поэт, - огорошил глава Дозора. - Удивлён?
      - Есть немного.
      - Ладно, бродяга, слушай сюда. Три минуты назад мне позвонил Пиаров, старинный сослуживец. Так, вот. Официально считается, что Димка, Василий и Юлия-Матильда являются сообщниками Вампирши. То есть, входят в банду Пегого, вернее, в состав её питерского филиала. Мол, и доказательств тому – выше шпиля Адмиралтейства. Поэтому ребятишек и отвезли в госпиталь, приписанный к одному из пригородных СИЗО.
      - Бред свинячий! - возмутился Антонов.
      - Бред, - согласился Шеф. - Генерал-лейтенант, кстати, тоже так считает. Более того, он выразил готовность – оказать реальное содействие в освобождении задержанных. Но только потом. Чуть позже…
      - Это, собственно, когда?
      - После того, как Дозор сообщит ему чёткие координаты нынешнего проживания гражданки Северины Никоновой-Логиновой. Въезжаешь, бродяга лысоватый, в тему?
      - Въезжаю, - зло скрипнул зубами Гришка. - Нас нагло и пошло шантажируют. Как говорится в одном известном романе, у Тёмных – свои дороги…
      - Не люблю я этих громких и цветастых терминов. Шантаж? Да, полноте. Нас просто подстёгивают и торопят. Видимо, у кого-то Важного свербит в одном известном месте…. Президентские выборы на носу. А тут – такая перспективная технология, позволяющая промывать мозги. Например, основным конкурентам. Или же главе Центральной избирательной комиссии. Это, Гриня, понимать надо. Высокая политика, мать её, это не армейская заскорузлая портянка…. Итак, запланированного совещания никто не отменял. Изволь в одиннадцать ноль-ноль быть на месте…. Землю, мальчики и девочки, ройте носами, но найдите мне фотомодельку!
      - Всё понял. Найдём.
      - Не сметь – перебивать старших! - голодным медведем-шатуном взревел Шеф. - Два лучших хакера Дозора находятся в СИЗО. Ты понимаешь, чем это нам всем грозит? Ладно, в Поэте я уверен, как в самом себе. А в пухлощёком Ваське – нет. Расколют хлипкого мальца на раз, минут за пять-десять. Если, конечно, захотят. Я уже молчу о «сыворотке правды», ампулы с которой имеются в сейфе у каждого уважающего себя генерала…. Давай, Гриня, действуй. На тебя, бравого, вся надежда…. Роджер.