Другая реальность

Мне снился сон.
Небольшой феод в Европе позднего средневековья. Господский замок и городок.


Этим утром я просыпаюсь дома! мне снова 8 лет!
Ужас пронизывает меня - я слышу голос мамы, зовущей меня поскорее вставать и идти завтракать.
Яркое солнце заливает поля, и на господском замке едва реют на прохладном ветру красно-желтые стяги.
Моя мама снова жива - и в тон людской молве она первая красавица в нашем городе. Странно и удивительно видеть ее улыбку теперь, когда в памяти не осталось даже ее лица. Моей сестренке всего два года. Неизменный букет одуванчиков в ее пухлой розовой ручке за пару часов преврашается в грустный пучок - и вот он уже забыт ради деревянных кукол в яркой одежке. Помню, мама ночами шила ее из лоскутков и обрывков платьев, чтобы утром куклы щеголяли совсем новыми нарядами.

Время течет странно. Словно кино прокручивается в голове, события сменяются одно другим в бешеном ритме перемотки кадров.
Вот ты уже вбегаешь в дом, запыхавшись, и приникаешь к кувшину с ледяной водой из погребка, не в силах вымолвить ни слова - только рукой машешь "Погоди! сейчас расскажу!"
а потом мы в роще встречаем отца - и его черные короткие кудрявые волосы перемешиваются с твоими, перьями воронова крыла, и твоей восторженной улыбке вторит его счастливая. Он молод. Я тоже никогда не видел его таким - полное загорелое лицо человека, сменившего батраческое наследие на бурную жизнь изобретателя. Ради этого призвания он покидает семью на годы и ищет, ищет в неведомых краях потаенные знания алхимиков и механиков.

Ты же в это время одна в городке растишь сына и дочь. Ведьмой называют тебя за глаза, годы спустя после твоей смерти невозможно узнать - правдой ли были эти ходившие при господском замке слухи. Но в пару мужу, ты не вассальная крестьянка. Люди в городе любят тебя, но замковым господам ты как кость в горле: не будь тебя, они давно бы уже прибрали к рукам отца с его волшебными и механическими штуками. Говорят даже, что это ты вдохновляешь мужа на многие открытия и, чем можешь, помогаешь ему в сфере алхимии и ведовства.

... ты ведешь нас с сестрой на берег,в рощу. Странные чувства рождает во мне это место. Пологий пляж из крупного золотисто-коричневого речного песка, метра три мелководья - и насыпь с ровной, словно ножом срезанной вершиной, резко выступающая из реки. Наверное, ее сделали сплавщики, чтоб удобнее было доставать из воды лес, рубленный выше по течению. Но те времена давно прошли, а река промыла канавку между берегом и насыпью, сделав ее любимым местом маленьких ребятишек. Там остались только обломки лодки, разбитой о берег случайной бурей. На островок можно перейти по дну, вода едва достала бы мне до плеч, течения почти нет. Ты любишь приходить сюда, прочь от бурной жизни города, и читать (ты одна из всех женщин знаешь грамоту, а книг у отца едва ли не больше, чем в замковой библиотеке).

Пока сестренка собирает в протоке цветные камушки, ты рассказываешь мне, что отец пошел к вассалу. Тому нетерпится узнать, что же такое привез его бывший подданный из далеких краев - настолько, что даже тебе отец не успевает рассказать новостей.

Яркая вспышка, внезапное осознание - из взрослой моей жизни, перенесшей мое сознание сюда - сковывает меня ужасом. Из недр памяти всплывает этот день - последний день, когда я видел маму. И боязнь потерять ее снова стирает табу, которое я наложил на собственные воспоминания.
Тебе нельзя идти на островок. Но что я скажу: что я - твой взрослый сын, перенесенный в прошлое, чтобы спасти тебя?! что ты скоро умрешь?!
На все мои попытки отговорить тебя , ты смеешься, твои яркие зеленые глаза лучатся радостью и любовью, ты спрашиваешь - "давно ли ты стал бояться протоки? тогда посиди на берегу, папа скоро придет". И я понимаю, что мне нужно идти с тобой. Пока мы пересекаем протоку, я дурачусь, смеюсь, делаю вид, что мне страшно, а потом плыву рядом - хотя больше всего мне хочется плакать от безысходности и предстоящего кошмара, который я не в силах избегнуть.
Уже с островка ты кричишь сестренке, которая босыми пухлыми ножками зашла следом за нами в воду - "не ходи в воду, доченька, мама тут"

И еще более яркое воспоминание вспыхивает перед глазами - феодал, толкающий тебя на землю на островке...

Дальше все пролетает стремительно и беспощадно, кошмар, снова ставший явью:
феодал, поднимающийся из лодки на островок.
его экономка, мадам Coudru, идущая следом и вопящая тебе в лицо: Ведьма!
понимание - они убьют тебя! и тщетная попытка встать между тобой и феодалом...
мадам, толкающая меня на песок
ты, падающая от резкого удара на обломки лодки...
...и протягивающая ко мне ладонь, которую пересекает кровавая рана...
и темнота.
дальнейшее вижу уже я сама -
Тесная комнатка, убогая постель, дверь, окованая железными полосами, неровный свет жировой свечи.
Сиделка, молодая, с неприятными чертами лица, истеричная особа.
Молодая красивая женщина, сгорающая от лихорадки (которую в наши дни назвали бы воспалением крови).
Ее маленькую дочь , опасаясь ведьмовского наследия, мадам запирает в ледяном подвале. Ее сына сослали в дальние угодья. Ее мужа угрозами заставили работать на феодала и разлучили с ней.
Но видит бог, она отомстила за сына и дочь, которых ей не дали увидеть перед смертью. В тон ее слабеющему голосу перед глазами помертвевшей от ужаса сиделки возникает коридор замкового подземелья, и глубокий узкий колодец, к котрому, ведомая невидимой рукой, наклоняется тучная мадам Coudru... и бросается, застревая на полпути, обреченанная медленно задохнуться...
Когда видение исчезает, мать уже мертва.
Тогда сиделка выбегает из комнаты - докладывать феодалу.

.....................................
страшно, господа.
это была чья-то жизнь.

бывают ли такие сны просто так?!