Мудрый совет

                Мудрый совет

           Это   было в то  время,  когда я работал в  государственном учреждении, которое руководило большой и важной отраслью народного хозяйства.  Понятно, что «народное хозяйство» было понятием советского периода. 
      Однажды вызывает меня начальник и говорит:  «Абрам Моисеевич, подготовьте предложение по важному вопросу, который перед нами поставила вышестоящая организация. И передал мне письмо-поручение.
      Я тщательно изучил бумагу и со свойственной мне прилежностью написал ответное письмо с нашими  предложениями. Затем зашёл в кабинет начальника с докладом о выполненной работе. Он прочитал бумагу и начал вносить поправки, что вполне нормально было мною воспринято. «Прошу вас учесть  замечания» - сказал он, передовая мне текст письма. Вторую половину рабочего дня  я  вносил поправки и редактировал текст.
      На следующий день я вновь зашёл к начальнику и показал ему исправленный вариант наших предложений. Прочитав их дважды, он сказал: «Нет, это не то, что от нас требуют, подумайте ещё над ответом».   
      Последующие четыре дня я размышлял над текстом. Не найдя иных более разумных вариантов, решил руководствоваться бюрократическим, канцелярским принципом: «бумага должна отлежаться». Через некоторое время  вынужден был вернуться к поручению, так как оно находилось на контроле в канцелярии, и за просрочку исполнения меня могли наказать. 
      Почти без изменения текста я в третий раз зашёл в кабинет руководителя с надеждой убедить его в правильности предлагаемых решений. Но длительное время мне не удавалось привлечь его внимание. Бесконечные телефонные звонки. Бумага лежала на столе без внимания.
      Наконец поток звонков прекратился, и я напомнил о нашем поручении. Но  руководитель не спешил вести разговор, отвлекался на другие дела. Это было несвойственно в наших отношениях, и потому я предложил встретиться попозже. Но моё предложение было отвергнуто: «Сиди и жди, у меня с вами серьёзный разговор». Я насторожился.
      Через некоторое время начальник, не читая бумагу, отодвинул её к краю стола и внимательно стал смотреть на меня, словно видел  в первый раз. И, наконец, задал вопрос:
      - Вы, Абрам Моисеевич, когда-нибудь, были в Харькове?
      Я ответил, что проездом был в этом городе.
     - В трамвае приходилось ездить?
     - Да, у меня была там пересадка на другой поезд, и было время ознакомиться с центром города, куда я подъехал на трамвае. 
      - Вы обратили внимание на то, что было написано под окнами трамвайного вагона?
      Этот вопрос меня озадачил. Был для меня непонятен, как и весь начатый разговор не по теме, и я ответил:
      - Нецензурные надписи под окнами вагонов, наносимые подростками,  я не читаю.
      Тогда начальник с улыбкой на лице сказал:      
      - Я не это имел виду. Вы серьёзный человек и должны понять, что такие надписи, о которых вы подумали, меня не могут интересовать. Мы обсуждаем серьёзный вопрос. В связи с чем, хочу вам напомнить очень важное обстоятельство, которое должен знать каждый чиновник. Под окнами трамвайных вагонов крепятся таблички с предупреждающей надписью:  «Не высовывайтесь!».
      Мой начальник был опытным, авторитетным руководителем, человеком преданным своему делу и государству, с мнением которого многие считались.      
      Это наставление  в последующем заставляло меня более внимательно задумываться над каждым вносимым предложением с позиции этого призыва, соизмеряя предложение с общей обстановкой в государстве, возможностью его реализации, вытекающих последствий.
     В период становления обновлённой России, будучи уже на пенсии, во время встречи евреев в общинном доме, я услышал то самое словосочетание «не высовывайся!». Оно было сказано в отношении еврейства. Обсуждался вопрос о большом количестве евреев в органах ЧКа и их неблаговидное, а подчас и преступное поведение. Некоторые утверждали, что антисемитизм в обществе порождается тщеславием евреев, их стремлением занять руководящие посты в государстве: банках, фирмах, предприятиях, в науке… Отсюда поведение еврея должно быть:  «не высовывайся!». Лучше всего «сиди тихо» или, в крайнем случае, стремись отмежеваться от еврейства ; способов предостаточно.
      Я с такими призывами не согласен. Те, кто разделяет антисемитские взгляды, обязательно напомнят  о твоём еврействе. 
      Этот вопрос мною рассматривается в историческом плане. Кем был еврей до революции? Он влачил в общей  массе жалкое существование в еврейских местечках: бедный, безграмотный,  ограниченный человек. Он испытывал двойной гнёт: со стороны государственной системы и от единоверцев, - богатых евреев, что очень чётко прослеживается по произведениям еврейских писателей того времени.
      В феврале 1917 года российская дума приняла декрет об  отмене черты оседлости. Советская власть поддержала эту отмену, дав евреям свободу выбора места проживания,  открыла двери школ, университетов, возможность получения  специальности… То, к чему они стремились веками. Это было воспринято евреями с большой благодарностью. Вот почему евреи оказались одними из самых преданных людей к новой власти. И она - власть - призвала их возглавить борьбу с контрреволюцией, в государственный аппарат, в науку и искусство, во все сферы народного хозяйства. И евреи с честью исполнили свой долг перед страной. Достаточно вспомнить евреев командиров  Красной армии, руководителей важнейших строек пятилеток, превратившие страну в кратчайшие сроки в передовую индустриальную мировую державу, руководителей и ведущих исполнителей программ создания вооружения, в том числе и атомного, плеяду спортсменов-победителей мировых и олимпийских игр… Стремительный взлёт евреев во всех отраслях науки и техники. И только сталинское мракобесие нарушило сложившуюся гармонию  «государство-еврей», уничтожая наиболее значимых людей нации вместе с другими народами страны до войны и особенно в 1948 - 1953 годах.
      Евреи талантливый, предприимчивый, трудолюбивый, свободолюбивый народ, любящий справедливость. Не случайно большое количество евреев в рядах правозащитников. Он не должен ограничивать свои возможности в любой сфере деятельности человека, несмотря на еврейское происхождение.    
      Если у еврея есть стремление реализовать свои способности, прикладывая при этом, подчас, неимоверные усилия, прославляя себя и страну, в которой он живёт, то это следует рассматривать не как тщеславие: кичливое высокомерие, любовь к славе, к почитанию, приписываемое антисемитами евреям, а как действенный патриотизм. Тщеславие еврея следует рассматривать как  «локомотив движения вперёд».
      Патриотизм евреев особо проявился в годы Великой Отечественной войны. Не могу удержаться от фактов отмеченных статистикой.      
      К 1 января 1944 года получили ордена и медали командиры и солдаты: русские - 1053162 человек,  украинцы - 219241, белорусы - 37036, евреи -32057 (4 место при малочисленности еврейского населения в стране).
      По архивным данным министерства обороны СССР числится 120 человек Героев Советского Союза, которые по учётным карточкам зарегистрированы евреями. Кроме того, около 20 человек родились от смешанных браков и записаны по иным национальностям.
      В годы войны евреи - директора и главные инженеры составляли: в авиационной промышленности ; до 25%, в танковой ; около 30%, в производстве артиллерии и стрелкового вооружения - 25%, в металлургии - до 25%, в производстве боеприпасов - 12 %, от общего количества директоров и главных инженеров.
      Так сложилось, что евреи, иногда, чаще других говорят о своих достижениях. Так это в противовес  антисемитизму. Нет сомнения, что если бы увяли корни антисемитизма, евреи бы меньше выставляли на показ свои достоинства.
     Великий физик Альберт Эйнштейн однажды заметил, что в будущем одной из главных задач перед евреями станет «помощь многим процветающим интеллектуалам избавиться от страха своего еврейства» и это актуально сегодня.
      Я бы мог привести сотни примеров истинного патриотизма евреев, не стесняющихся своей национальности, прославляющие российское государство. Это бы составило не один том. Отважусь только на одно высказывание. Однажды чемпиона мира по шахматам Михаила Ботвинника спросили, что для него матч с Михаилом Талем? И он ответил: «Иудейская война во славу русского оружия!».      
      Что касается антисемитизма, то я думаю так: «Если бы  все евреи стали бы дворниками, антисемиты  всё равно обвинили  бы их в  мокрых улицах после дождя».
               
                Ноябрь 2005