Живая вода. Глава 14

Глава 14.
- Да вот веревкой хочу море морщить,
Да вас, проклятое племя, корчить...
А.С. Пушкин

Добрыня взялся за дело основательно. Он привязал пучок мечей к длинной веревке, другой ее конец прикрепил к вбитому в берег колу и скомандовал:
- Ты бери, Алешенька, мечики, да бросай их, родимые, в озеро.
Алеша легко подхватил связку из дюжины мечей и швырнул их с обрыва в озеро, шагов на двадцать от берега. Мечи плюхнулись в воду и, естественно, потонули.
- Вот и здорово, - довольно потер руки Добрыня. - А теперь, давай, Алеша, их вытягивать.
Под удивленными взглядами товарищей они вытянули на берег пучок мечей, с несколькими запутавшимися в нем водорослями. Не спеша подняли его на нависающий над берегом откос, после чего Алеша, раскрутив мечи посильнее, забросил их уже шагов на сорок.
Через некоторое время недоумевающие рыцари, под командованием Добрыни уже городили на берегу непонятного вида и назначения конструкцию из кольев, бочек, веревок и скользящих блоков. А Илья с Алешей, вытянув пучок мечей и очистив его от налипшей зелени, уже прикидывали, как далеко им удастся запустить снаряд в следующий раз. Алена отошла подальше на берег, села на теплый песочек и приготовилась наблюдать.
- В лагере все пленные спят, - бодро отрапортовал подошедший Баюн и осекся, уставившись на сооружаемую рыцарями и Добрыней конструкцию. - А это что еще за мышеловка?
- Да вот, озеро сейчас тралить будем. Все по науке. Разобьем его на квадраты, и каждый вдоль и поперек мечами прочешем. Чтобы духу чертячьего больше в этом озере не было, - громогласно ответил Добрыня и тут же принялся отдавать рыцарям команды: - Давай, давай, братушки, подтягивай! Правее!.. Так. Хорошо ли бочку привесили? Камней в нее набросаете, пусть противовесом работает...
- Кхм... А позвольте узнать, уважаемая, - обратился кто-то к Алене. - Меня тут прислали поинтересоваться... Это они что собираются делать?
Девушка оглянулась и удивленно заморгала. Перед ней стоял, робко переминаясь с ноги на ногу интеллигентного вида зеленый человечек с рожками, перепонками между пальчиками рук и копытцами на ногах. Росту он был небольшого, едва Алене по пояс, и столь застенчиво теребил лапками кончик своего серо-зеленого хвоста, что девушке стало совестно обманывать это милое существо.
- Да я и не знаю ничего толком, - пожала она плечами. - Вон, спросите лучше у главного, - и она указала на мечущегося по береговому откосу в организаторском угаре Добрыню.
Чертенок взобрался наверх и несколько минут внимательно наблюдал за манипуляциями рыцарей и богатырей. Рыцари обходили чертенка по солидной дуге и старались вообще его не замечать.
- Ничего у вас не получится, - вдруг авторитетно заявил чертенок.
- Это почему же? - косо глянул на него Добрыня Никитич, А проходивший поблизости Ивэйн споткнулся и украдкой перекрестился.
- А вот эта конструкция у вас работать не будет, - ткнул пальчиком озерный житель. - Тут противовес не под тем углом привешен.
- Ну надо же, до чего молодежь ученая пошла! - всплеснул руками Горыныч. - А под каким углом должно быть привешено, чтобы работало?
- Под шестьдесят градусов к оси, - польщено заулыбался чертенок. - А у вас под сорок пять. Размах будет не тот.
- Слыхали, что этот сопляк говорит?! - обратился к остолбеневшим рыцарям Добрыня. - А ведь он прав! Давай, перевешивай! Шестьдесят градусов это как, правее, али левее? - уточнил он у зеленого человечка.
- Вот так, - показал тот рукой. - Еще ниже!
- Слышишь, Ивейн? Так и держи. А вы прибивайте... Да вон там еще примотайте для прочности.
Чертенок критически окинул конструкцию и довольно кивнул:
- Теперь совсем другое дело... А что это вы тут такое строите?
- Метательную машину, - бросил Добрыня через плечо. И тут же обратился к рыцарям. - Ну, что встали-то? Тащите колеса. Сейчас будем наводить эту... самоиндукцию.
- А зачем вам метательная машина? - не отставал любопытный чертенок.
- Да чтобы вон тот трал, который сейчас мои сподручные с откоса в воду руками кидают, кидать механически, до самого центра озера.
Чертенок нервно сглотнул и поежился.
- А зачем его кидать до центра, а?
- Ну до чего ж ты надоедливый, - покачал головой Добрыня. - Ну как, принесли колеса? Теперь нужна тележная ось, ворот, и два передаточных ремня...
- Зачем до центра-то кидать, дяденька?! - зеленый человечек запрыгал у богатыря под носом.
- Да чтоб ваше чертово отродье со дна озера вытравить! - гаркнул на него Добрыня. - Научил нас градусам, и спасибо. А теперь не мешайся под ногами...
- Да как же вы сможете нас вытравить-то? - заливисто рассмеялся чертенок. - Вы и за сто лет все озеро не протралите.
- А мы не торопимся, - пожал плечами Горыныч. - Сто лет, так сто лет. Наше дело телячье. Деньги нам поденно платят, мы и работаем...
Чертенок замолк и озабоченно оглядел деловито снующих по берегу людей. Илья Муромец в этот момент как раз забросил трал шагов на сто от берега, и теперь, с Алешей на пару, они принялись вытягивать его на берег.
- Да у вас и веревки-то не хватит, достать до дна озера...
- Это почему же не хватит? - оглянулся на него Горыныч.
- Да озеро-то наше бездонное. Вот и не хватит! - гордо подбоченился чертенок. - Нет еще такой веревки на свете, чтобы до дна нашего озера достала!
Змей задумчиво сощурился, но Добрыня тут же нашелся с ответом:
- Ай да я! Ай да голова! А ты, Горыня, все говорил мне - выброси ее, да выброси... - Вот и к делу пришлась моя веревочка. Моя длинная веревка, бесконечная, - и он любовно похлопал немалых размеров моток веревок, в беспорядке сваленный у подножия сооружаемого механизма.
- Бесконечная? - упавшим голосом переспросил чертенок.
- Одна такая на свете есть, веревка бесконечная. Ради нее, ради веревочки этой, да за ради ума нашего нездешнего, хитроумного, пригласил нас царь Ворон Воронович с того света, - и Добрыня многозначительно нахмурившись указал пальцем в небо.
- С того света, - шепотом повторил чертенок, опасливо глянул вверх, на синеющий небосвод, и его зеленые коленки затряслись еле заметной дрожью. - А зачем это царь Ворон вас нанял?
- А вот вы живете Ворону соседями. А ему дани-выходы не платите, на поклон к нему не ездите не ходите. Так за что ж ему таких соседей жаловать? За обиду ему стало за великую, что его, царя богатого, могучего, вы, озерные черти, не уважили. И издал он указ-повеление, извести всех чертей в Соленом озере. Все потралить велел в озере, повыломать, а чертей всех сетями повыловить... С того, верхнего свету все мы выходцы, специально для этого наняты. Я тут старший, богатырь Добрынюшка. А вот он, помощник мой, Горынюшка. А вот это все мои сподвижники, - широко махнул рукой богатырь. А потом, указав на военный лагерь добавил. - А вон там всё спят мои работнички, все ребята такие лютые, мы связали специально их до времени, чтоб они тут нам чего не разрушили...
Алена подошла ближе и слушала Добрыню, восхищено приоткрыв рот. Такой наглой и складной лжи ей слышать еще не приходилось.
- А и нас-то, воинов с поверхности, меч не сечет и огонь не печет, - вдохновенно поддержал выдохшегося Добрыню Горыныч. - Вот, гляди, коль не верится.
Змей подхватил валяющийся на земле меч и полоснул себя по руке. Рана моментально затянулась, не оставив и следа. Горыныч подмигнул Добрыне и резко дохнул на него огнем. Алена ахнула, Добрыня побледнел, но не отшатнулся. Огонь обтек богатыря, не причинив ему никакого вреда.
- Ага, - только и кивнул совершенно пришибленный увиденным и услышанным чертенок и, разбежавшись, сиганул в озеро.
Рыцари перевели дух и дружно перекрестились.
- Складно врешь, - я аж заслушался, - поцокал языком Алеша.
- Слышь, Добрыня, - обратился к нему Баюн. - Может, нам на пару сказки складывать?
Добрыня, подбоченился и гордо обвел взглядом товарищей.
- А вы чего приуныли, господа рыцари? - Илья подтолкнул локтем Ивэйна.
- Признаться, я испытываю немалое затруднение. Не должны ли мы, рыцари Христа, взять сейчас мечи и на самом деле очистить озеро от нечистой силы?
- Да зачем же их уничтожать? - удивился Алеша. - Они нам вреда не причинили нисколечко.
Персиваль задумчиво кивнул.
- В этом мире мы чужие, господа, а они здесь хозяева. Так не будем обижать их без надобности. А что вида они дьявольского, так может это их сущность природная.
Все остальные разом изумленно уставились на Персиваля. Гавейн уже собирался заспорить, но вдруг воды озера расступились, и оттуда, в сопровождении давешнего чертенка вышел грузный седой черт с длинными позолоченными рогами и реденькой куцей бородкой. При виде его рыцари снова дружно перекрестились и поторопились вернуться к прерванной работе. Алене подводные жители страшными вовсе не казались, поэтому она осталась на месте.
- Которые тут с того свету выходцы? - грозно гаркнул черт, оглядев подслеповатыми глазами окрестности.
- А ты кто таков будешь, чтобы мы тебе докладывались?! - не менее грозно ответил с высоты откоса Добрыня.
Седой черт выпятил вперед брюхо, надул щеки, грозно вытаращил глаза и, пустив из ноздрей дым, грозно рыкнул: - Я есть главный черт Соленого озера, всей деревне чертовой староста!
- Ну, дымом из ноздрей нас не больно-то напугаешь, дружок, - усмехнулся Добрыня и похлопал по плечу Горыныча. - Мы, выходцы с того свету, - он многозначительно поднял глаза к небу, - не только дым из ноздрей пускать можем. Покажи-ка гостям, Горынушка, а то мне не досуг разговаривать да каждому черту все объяснять. Ладить нам пора самоиндукцию...
Богатырь, повернувшись к опешившему черту спиной, направился к рыцарям.
- Кто это такой грозный, да занятой? - поинтересовался у Алены седой черт, показав на Добрыню пальцем.
- Ты пальцами-то в него не тычь, - ответил за девушку Горыныч, спрыгнув с откоса. - Один тут тыкал в него пальцем, тыкал, да так теперь и ходит без рук. Это сильно могучий богатырь Добрыня. Он тут над всеми поставлен начальником... Ты чего хотел-то? На богатырей с верхнего мира посмотреть? Ну так смотри.
Змей повертел головой, отыскал взглядом поблизости высохшую корягу и резко дохнул на нее огнем. Коряга в считанные секунды обратилась в пепел. Черт икнул и осел на песок, а маленький чертенок упал в обморок.
- Вот то-то же, - довольный произведенным эффектом Горыныч неторопливо направился к откосу.
- Не спеши, мил человек, - взвыл черт. - Может, договоримся мы с вами?

Договаривались они долго, Добрыня торговался до последнего, выжимая из чертей не много ни мало - дань за двенадцать лет. Наконец, сдавшись, озерные жители выволокли на берег заросший илом сундук, полный золота, маленькую шкатулочку серебра и скатанную в рулон солнечную дорожку - в счет погашения издержек. Староста поклялся отныне ежегодно платить Ворону дань в размере ста золотых монет, и только после этого Добрыня с Ильей, поднатужившись, сбросили в озеро непостижимой сложности механизм с колесами, осями и передаточными ремнями. Усталые и довольные друзья вернулись с добычей в лагерь. По дороге Горыныч изложил товарищам пришедший ему в голову план, как лучше поступить с пленниками.

- Итак, повторяю еще раз. Любому, кто доставит мне голову Мордреда, я отдам вот этот сундук, полный золота, - Змей небрежно откинул крышку и золотые монеты призывно заблестели.
Разбуженные наемники жадно сглотнули.
- А я еще от себя добавлю каждому отличившемуся по серебряной монетке, - расщедрился Добрыня.
- Коли согласны, так можете забрать свои мечики, - Илья махнул рукой в сторону озера. - Там они, к дереву привязанные.
Наемники не раздумывая поклялись в верности новым хозяевам, их развязали и отпустили.
- Не победят Мордреда, так хоть задержат его, - вздохнул Илья. - Все польза.

Оставив наемников распутывать богатырские узлы, путешественники направились к башне у выхода из долины. Рыцари уже предвкушали штурм и новые подвиги, но защитников в башне почему-то не оказалось вовсе.
- Может им кто донес о нашем приближении? – Алена огляделась вокруг. – Птицы там, или звери какие. Вот они и сбежали.
- Твоя правда, Аленушка, - кивнул Илья.
- Надо осмотреть всю башню, - Ивэйн обнажил меч и скрылся внутри строения. Остальные рыцари последовали за ним. Змей поставил сундук с золотом наземь, уселся на него, и принялся оглядывать окрестности.
- Надо его тут где-нибудь спрятать, чтобы зря тяжесть с собой не таскать.
- И то верно, - Добрыня достал из сумки шкатулку, пересыпал из нее серебро к себе в кошель, а шкатулку забросил в кусты. – Все облегчение.
Рыцари вернулись довольно быстро.
- Это очень хорошее укрепление, - Ивэйн одобрительно кивнул на башню. - Надо бы нам оставить здесь засаду. Грех упускать такую прекрасную возможность задержать  врагов.
- Ну и кто останется в заслоне? – уточнила Алена.
- Я, - Ивэйн гордо расправил плечи и отсалютовал друзьям мечом.
- И я с ним, - Гавейн встал рядом с другом. - А вы поезжайте дальше, да поторопитесь, время не ждет.
- Да как же это?.. – Персиваль растеряно оглянулся. – Тогда и я с вами останусь!
- Ты, сынок, ступай, - похлопал его по плечу Гавейн. – Тебя еще Грааль где-то ждет. Да и сдружился ты с богатырями больше нашего. А у нас с Мордредом старые счеты. Уничтожить это исчадие ада – где найдется для нас более славный подвиг?
Илья, глядя на героически-похоронные лица Ивейна и Гавейна нахмурился:
- Вы решили стоять тут до погибели? Только нам такой помощи не надобно. Задержите ненадолго слуг Мордредовых, а потом за нами следом двигайтесь. Не пойдут они в леса дремучие. Там ведь есть такой ораве нечего. Вы ж охотой как-нибудь прокормитесь. Ну а коли не вернемся мы ко времени, что зовут тут днем Кощеевым, добирайтесь сами как-нибудь до верху. Вы дорогу-то, думаю, запомнили?
- Может, лучше мне остаться тут, Илюшенька? – предложил Добрыня. – Ведь они ж совсем как дети малые. Будут воевать по благородному с Мордредом и этими наймитами. Ну а я как заберусь на башенку, как пущу свои стрелы каленые…
- Нет! – хором прервали Добрыню Ивейн с Гавейном. Глаза их горели решимостью, а руки уже лежали на рукоятях мечей.
Добрыня пожал плечами, пряча в бороде усмешку:
- Коли нет, не стану настаивать.

Расставание вышло неожиданно сердечным. Правда, Персиваль порывался еще остаться, но Ивейн с Гавейном, отойдя с ним в башню, о чем-то поговорили, и юный рыцарь перестал настаивать. Богатыри обнялись с рыцарями и даже Змей похлопал их на прощание по плечам.
- Вот, возьмите сундук с золотом. Может и правда наймиты голову Мордреда вам принесут? А нет, так возьмете его с собой, как отступать придется. Да не жалейте, разбрасывайте побольше золота по дороге. Тогда враги, вместо того, чтобы вас преследовать, кинуться монетки подбирать.
Алена подумала и вытряхнула из сумки свою невидимую одежду.
- Вот возьмите, вам наверняка пригодится. Оденьте ее во время боя. Хотя бы шлема, плечи замотайте. Тогда враги не будут видеть, как вы высовываетесь из-за крепостных зубцов.
- Спасибо, фея Елена, - просиял Ивэйн. - Все подвиги, что удастся совершить нам в бою, мы посвятим тебе!
Кроме невидимой одежды рыцарям оставили еще луки, отнятые недавно у наемников Ворона, стрелы к ним и запас еды. Самобранка опять долго ворчала, но все же доставила мешок сухофруктов и мешок сухарей. Часть провизии отъезжающие распихали по седельным сумкам на случай, если самобранка не сможет дальше доставлять им еду. Пару лошадок оставили у башни, для Ивейна с Гавейном, а на остальных погрузили провизию, доспехи. Верхом поехали  Персиваль, Алена и усевшийся впереди нее на седло Баюн. Еще две лошади несли только седельные сумки. Ни Горыныч, ни Илья, ни Добрыня, ни даже Алеша так и не решились ехать верхом, щадя местных тонконогих лошадок.


Спуск с перевала был не долгим. Впереди зеленели бескрайние просторы звериного царства. Горизонта видно не было. Он, как и всегда в этом, подземном мире, тонул в белой дымке, скрывающей границу между землей и небом. И почти у самого края дымки, как клык дикого зверя, возвышалась над лесом высокая черная скала. Никаких дорог и тропинок к Черной Горе не вело. По крайней мере, сверху их не было видно. Так что пришлось путникам довольствоваться уверениями Баюна, что он-то точно чует, где тут юг, а где север, так что мимо горы они не промахнутся.
Против ожидания, им не пришлось продираться сквозь подлесок. Лес был не густым. Хвойные деревья попадались вперемешку с лиственными. Места для ходьбы было достаточно. Персиваль даже попробовал погарцевать на своей буланой лошадке. Но лошадь заупрямилась, а после того, как рыцарь дал ей шпоры, остановилась как вкопанная.
- Слезай, приехали! – произнесла лошадь на чистом человеческом языке.
Персиваль удивленно огляделся:
- Это кто говорит?
- Это я говорю, - нервно фыркнув, продолжила лошадь. – Чего уставился? Слезай давай. Пешком дальше пойдешь.
- Она что, говорящая? – рыцарь ошалело уставился на лошадь. Нагнулся, заглянул ей в рот и подергал за уздечку.
- И прекрати меня дергать! – лошадь нервно скакнула, и Персиваль, чтобы удержаться в седле, еще крепче натянул уздечку.
- Да я таких как ты … - и буланая выдала такую замысловатую трехэтажно-матерную руладу, что Алена покраснела до кончиков ушей, а у богатырей удивленно приоткрылись рты. При этом лошадь не перестала брыкаться, так что Персиваль вынужден был еще крепче вцепиться в уздечку и сжать бока лошади коленями.
- Да ты хоть слезть-то ему с себя дай, истеричка, – недовольно проворчала вороная с белым пятном на лбу кобыла, на которой сидела Алена.
- Вот-вот, - подхватили в один голос пегие близняшки, которых вели в поводу Илья и Добрыня.
Горыныч шагнул к буланой, крепко обнял ее за шею одной рукой, а другой аккуратно вынул из седла и поставил наземь растерявшегося Персиваля.
- Я же объяснял вам. В Зверином царстве все-е звери говорящие. И магия не действует, - подал голос с дерева кот Баюн.
- Ну и что из этого следует? – спросил Горыныч, выпустив Буланую.
- А то, что кончилась ваша власть. Мы здесь свободные. Заклятия ваши теперь разрушены, и ничто не может заставить нас таскать на своих спинах ваши тяжелые туши и ваши тюки, - лошадь гордо прогарцевала перед товарищами. – Ну, а вы что стоите? Разве не чуете, что человеческое колдовство здесь не действует? – обратилась она к остальным лошадям. – Пришла пора сбросить ярмо!
- Да не суетись ты, – фыркнула черная кобыла Алены. – Под ярмом-то, небось, и не ходила не разу, а туда же… Они и сами уже, небось, все поняли.
- Это что же мы должны понять? – Алена слезла с седла и заглянула лошади в глаза.
- Мы дальше не повезем вас, - в один голос заявили пегие близняшки. – Над нами уже вон и птицы смеются.
- Ах ты, волчья сыть, травяной мешок, - замахнулся на свою пегую Илья Муромец. Лошадь испуганно заржала и попыталась вырвать у него уздечку из рук.
– Я ж кормил тебя зерном белояровым. Щеткой мыл тебя, грязь отряхивал. Сам пешком иду, тебя жалеючи. Что ж еще тебе, скотине, надобно? – Илья обиженно махнул рукой и принялся снимать со своей лошади всю поклажу. – Мой то конь со мной в походы хаживал, и под стрелы, и на копья скакивал… Только вы слабы против Чубатого. Мне таких коней и даром не надобно.
Добрыня Никитич, ни слова не говоря тоже принялся разгружать свою лошадку.
- Ты тоже меня дальше не повезешь? – спросила Алена свою лошадь.
- Если все не везут, то и я не повезу, - черная тряхнула ушами. – Хотя ты мне, честно говоря, не в тягость. Мне нести тебя не трудно, но стыдно. В зверином царстве не принято, чтобы звери людям служили. Здесь все звери свободны.
Алена вздохнула и принялась снимать седельные сумки.
- Вы все родились здесь, в зверином царстве?
Черная кивнула.
- А как же попали… на службу людям?
- В рабство, - поправила ее лошадь. - Здесь это называют рабство. Хотя по ту сторону Немого кряжа так говорить не принято… Да по разному попадают. Кого охотники изловят, кто хлебушка поест… заговоренного. На самой-то границе колдовство еще немного действует. А многие из любопытства сами Немой кряж переходят – посмотреть, как там у людей. Ну и попадаются.
Тем временем все лошади были освобождены от поклажи и ото всей конской сбруи.
- Слушай, Буланая. Ты… прости, что я так, шпорами, - выдавил из себя Персиваль. – Я не думал, что это больно…
- Думал щекотно? И-го-го… - заржала Буланая. – Прощайте!
- Спасибо вам, что отпустили нас, - потерлась о плечо Алены Черная. – Мы уж думали, придется от вас бежать на стоянке.


Говорили в зверином царстве не только лошади. Говорили буквально все. Но особенно досаждали птицы. Их было слышно все время, а разговоры их были чаще всего пустой болтовней, про цветы, еду, соседей. Люди вскоре приноровились пропускать эту болтовню мимо ушей, а вот Баюна птицы раздражали не на шутку.
- Отвык, - объяснил он Алене, - от пустой болтовни. Постоянно слушать столько дур одновременно, просто уши вянут.
- А ты не слушай, - посоветовала девушка.
- А вдруг что-то важное услышу? – вздохнул кот. – Уж лучше мучаться, но знать, что ничего не пропустил.
Алена тоже начала прислушиваться.
- Идут, идут…
- Куда идут?
- Да разве ты еще не знаешь, сестрица? Все уже знают, все знают! Сорока мне еще в прошлый час поведала. К морю они идут, к морю! Щуку ловить.
Баюн насторожил уши и остановился.
- А вот и не правда, и не правда! – затрещал сорочий голосок. – И не Щуку, вовсе, не Щуку. А идут они на остров, искать там что-то…
- Вер-рно, вер-но, - каркнул кто-то на вершине дерева.
Тут уже все путешественники начали прислушиваться.
- Это что же, нам теперь совсем не разговаривать что ли? – Алена затравленно огляделась.
- Боюсь, что уже поздно, - вздохнул Персиваль. – О нас уже весь лес знает.
- А что если дезинформацию им подкинуть? – Баюн сел и разгладил лапкой усы.
- Чего подкинуть? – непонимающе оглянулись на него богатыри.
- Ложные сведения, - важно пояснил кот. – Тогда сплетни перепутаются и всех шпионов запутают. Пущай думают, что идем мы… - он на минутку задумался и тут же вдохновенно продолжил. – А идем мы стало быть, на Забытое болото за Карачун травой.
- А трава эта нам нужна, чтобы натереть Черномора, - подхватила Алена. – От этой травы у него борода уже никогда больше не вырастет.
Представив себе эту страшную месть, богатыри и Горыныч дружно захохотали. Персиваль неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал. Распространять дезинформацию поручили коту, и тот исчез в кустах, обещав вскоре нагнать путешественников.
Вернулся кот только к ужину – усталый, но довольный. Рассказал, что пообещал одарить того, кто найдет Забытое болото.
- Так его же не существует? – удивился Персиваль.
- А вдру-уг найдут? – потянулся Баюн. – Хорошая ска-азка получится.