Синьория Висконти в Милане

 Ковалева М.В. Синьория Висконти в Милане. // Вестник Орловского университета. - № 3 (7), июль - сентябрь, 2009. - С.171 - 180


В XIII в. Милан представлял собой крупную, густонаселённую городскую коммуну, ко-торой принадлежала не только земля вокруг города, но и подчинённая ей сельская территория. Впоследствии завоевания города привели к расширению его границ и подчинению его власти других, более мелких городских коммун с их землями, что вызвало, в конечном счёте, возникновение крупнейшего государственного объединения в Северной Италии – герцогства Миланского.
Рост могущества города-государства не в последнюю очередь был связан с возникновением и расцветом синьории рода Висконти, который находился у власти почти полторы сотни  лет.
В первой половине XIII в. население Милана разделялось на две части – феодалов, объединённых в союз «Мотта» и народ. Народ, в свою очередь, состоял из ремесленников, объединённых в сообщество «Креденцы св. Амвросия», и купцов, управляемых консулами. Первоначально власть в городе принадлежала союзу «Мотты» и «Креденцы св. Амвросия».  Проводимая союзом политика равновесия интересов позволяла Миланской коммуне превращаться во всё более сильное и влиятельное го-сударство. В 1240 г. Пагано делла Торре, синьор Вальсассина, был избран «капитаном народа».  Он смог обеспечить преемственность своей должности, передав её по наследству родственнику Мартино. Последний настолько укрепил свои позиции, что стал неофициальным синьором города и его округи. В правление Мартино согласие интересов городских сословий начало явно разлаживаться. Глубинными причинами происходящего были отмирание идеалов свободы, воодушевлявших жизнь итальянских коммун XII в., узость кругозора и близорукая политика городского управления, которые привели к размыванию фундамента республиканского строя. Мартино открыто противостоял Риму, не впуская в Милан назначенного папой архиепископа. Попытка римской курии решить вопрос полюбовно с помощью миссии кардинала Оттавиано Убальдини потерпела поражение, натолкнувшись на непримиримость неофициального синьора города. После смерти архиепископа Мартино начал добиваться избрания на его место своего родственника Раймундо, но папа Урбан IV (1261 – 1264), желая создать противовес и досадить противнику, благословил на архиепископство представителя благородного, но не особенно влиятельного рода Оттоне Висконти (1207 – 1295). Назначение произошло в 1262 г., однако новый архиепископ не был впущен в город и вступил в должность символически. В то время, как в городе Мартино наследовал его брат Филиппо, а последнему – его дядя Наполеоне (Напо), Оттоне в окрестностях Милана сколачивал вокруг себя партию недовольных. Вскоре борьба между противниками перешла в стадию открытого конфликта. При этом архиепископ опирался на поддержку папы Григория X (1271 – 1276), а Наполеоне искал союза с императором.
12 января 1277 г. произошла битва при Дезио, в которой Наполеоне был разгромлен, по-пал в плен и вернулся в город, заточенный в железную клетку. Впоследствии он умер в заключении в замке Бараделло. Архиепископ Оттоне торжественно въехал в Милан. Дома делла Торре подверглись разгрому и разграблению. Противники поменялись местами, и теперь делла Торре вынуждены были бороться за право проникнуть в Милан. Обе враж-дующие семьи имели одинаковое феодальное происхождение, обе взывали к массам в ка-честве законных защитников интересов народа родного города. При этом свержение делла Торре ничего не изменило в жизни обычных людей. Произошла лишь замена одной правящей семьи на другую.
Укрепляя власть, архиепископ опирался на близких родственников. На его стороне пре-данно сражался племянник Тебальдо, сын одного из братьев Оттоне. В 1275 г. он был взят в плен армией императора Рудольфа, поддержавшего в тот момент Напо делла Торре, и обезглавлен в следующем году в Галларате. Тебальдо имел двоих сыновей – Уберто и Маттео. Последний из них возглавил вооружённые силы архиепископа и в декабре 1287 г., при поддержке Оттоне, был избран капитаном народа. Он настолько укрепил влияние своей семьи, что в 1289 г. смог навязать городскому управлению Милана новые комму-нальные статуты, в которых выборы капитана народа передавались Правительственному совету (Consiglio di governo), создаваемому архиепископом и состоящему из 12 провизо-ров и их главы. Это событие М. Г. Тольфо считает первым шагом Висконти к созданию синьории. Маттео проявил недюжинную активность для расширения своего влияния. В 1290 г. он стал капитаном народа Верчелли, а в 1292 г.  - Алессандрии и Комо, а его брат – подестой Верчелли и Комо.  В 1294 г, для укрепления легитимности своей власти, Маттео получил от императора имперский викариат на всю Ломбардию.
8 августа 1295 г. в возрасте 88 лет умер архиепископ Оттоне. Его внучатый племянник лишился идеологической поддержки со стороны церкви. Жизнь его была неспокойной: Маттео постоянно то сам воевал с соседними городами, то отбивал натиск врагов, стре-мившихся к его свержению. В 1302 г. он потерпел поражение и был вынужден согласить-ся на возвращение делла Торре. Сам Маттео отправился в изгнание. Поиск военной по-мощи при дворах разных итальянских правителей оказался безуспешным, как, впрочем, и попытка силового решения вопроса собственными усилиями, и участие в заговоре против виднейших представителей семьи делла Торре.
Удача вернулась к Маттео лишь в 1310 г. в лице прибывшего в Италию для укрепления авторитета империи и примирения враждующих партий императора Генриха VII (1308 – 1313).  Изгнанник поспешил встретиться с ним и изложить свою версию личных несча-стий. Император взял Маттео с собой в Милан, и 27 декабря 1310 г. в торжественной об-становке устроил примирение враждующих домов делла Торре и Висконти. В то время как император видел себя «царём – миротворцем», обе «примиряющиеся» стороны терпе-ли его каждая по своим причинам. 6 января 1311 г. Генрих VII был коронован железной короной короля Италии в соборе  Сан Амброджо в Милане. 23 января император издал указ, который должен был восстановить нарушенные во время междоусобиц имуществен-ные права, вернув их истинному владельцу. Однако, это вызвало такую путаницу в делах, что вскоре вышел указ об отмене предыдущего, который аннулировал все уже начавшиеся процессы реституции. Эти меры вызвали раздражение в городе. Между тем, собравшись следовать в Рим, Генрих пожелал, чтобы его сопровождали по 25 представителей со стороны делла Торре и Висконти. День отъезда был сообщён заранее, вследствие чего часть назначенных лиц исчезла из города, а Гвидо делла Торре слёг в постель, сказавшись больным. 12 февраля в Милане началось восстание. Возможно, оно разгорелось при поддержке флорентийских гвельфов, опасавшихся прибытия Генриха и пробуждения тосканских гибеллинов. Делла Торре и Висконти знали о грядущих событиях, но в последний момент Маттео перешёл на сторону императора, открестившись от своих недругов как от единственных зачинщиков, «которые, не довольствуясь жизнью в Милане в качестве частных граждан, решили воспользоваться случаем нанести ему (императору – К.М.) ущерб, чтобы выслужиться перед итальянскими гвельфами». Поверил ему Генрих или просто «поставил» на одну из партий, но они «вместе напали на сторонников Делла Торре»,  хотя виднейшим из них, в том числе Гвидо, удалось бежать. 
13 июля 1311 г. Маттео под стенами Брешии получил от  Генриха VII имперский викариат на Милан с уплатой крупной суммы. Он стал одним из сильнейших представи-телей итальянских гибеллинов.  Однако радость Висконти была недолгой. Император умер в августе 1313 г., слишком рано, чтобы он мог почувствовать себя уверенно. Маттео нашёл выход, организовав своё признание синьором Милана органами городского управ-ления.
Висконти занял Анжеру – резиденцию архиепископа Оттоне. Находившуюся в ней Залу Справедливости он приказал расписать сценами, прославляющими возвышение его рода. Неизвестный художник  опирался на апологетическую поэму Стефанардо да Вимеркате (ум. В 1297) «Подвиги в государстве Миланском». Автор был другом архиепископа Отто-не и настоятелем Сан Эусторжио. В базилике Сан Эусторжио Маттео ещё до своего из-гнания начал строить семейную капеллу, и там уже был похоронен его брат Уберто. Одна из фресок в Зале Справедливости, сохранившаяся до наших дней, изображает Оттоне, который, сидя верхом на коне, удерживает свои войска от расправы над Напо  делла Тор-ре. Архиепископ выезжает с левой стороны один. Стоящие за ним войска обозначены сомкнутыми рядами мечей, вырастающими из-за его спины. Правую часть фрески зани-мают яростные солдаты, лица которых отражают ожидание и предвкушение расправы. Их поднятые под разными углами мечи составляют траекторию как бы единого рубящего удара. Кленопреклонный Напо, одетый в шлем и кольчугу, со сложенными в мольбе ру-ками в одиночестве стоит на первом плане. Толпа солдат «наезжает» на него из глубины фрески как ощетинившееся иглами чудовище. Передние ноги коня Оттоне, показанные в поступательном шаге, создают иллюзию горизонтального, разрезающего движения. Оттоне торопится, чтобы разделить пространство на две части, на одной стороне которого останется разъярённое воинство, а на другой – его жертва. Ранее фреску сопровождала латинская надпись о том, что Напо был пощажён от отлучения, сохранил жизнь и получил прощение. 
Маттео слишком близко находился к церковной «кухне», а потому не слишком почитал её представителей. Он спокойно перенёс отлучение от церкви со стороны Миланского архиепископа за присвоение Анжеры. 7 августа 1316 г. папой был избран Иоанн XX (1316 – 1334), враг Маттео. Видя в нём опасного для себя вождя гибеллинов, 31 марта папа выпустил буллу, запрещавшую носить Висконти титул имперского викария. Маттео отказался от него, а заодно отправил в отставку миланского архиепископа, заменив его своим сыном Джованни. Папа не признал выборы и назначил своего кандидата. 4 января 1318 г. Маттео был отлучён от церкви за лишение свободы делла Торре и других гвельфов. Новые отлучения последовали 10 февраля и 6 апреля. В 1320 г. на основании показаний Бартоломео Каньолати, миланского священника, был начат процесс против синьора Милана по обвинению в некромантии с целью убийства папы. Маттео был вызван для объяснений в Авиньон, но не явился туда, сказавшись больным. В декабре начался новый процесс не только против Маттео, но и против его старшего сына Галеаццо: они были обвинены в ереси, использовании магии, содержании на службе дьяволов, сочувствии фра Дольчино. В список еретиков попали также архиепископ Оттоне и вся женская линия семьи, так как одна из родственниц матери Маттео была сожжена на костре по обвинению в ереси. 14 марта 1321 г. Маттео был заочно осуждён, а его имущество объявлено конфискованным. Его подданные также попали под интердикт. В начале лета того же года синьор Милана умер и был тайно похоронен в неизвестном месте. На стене базилики Сан Эусторжио сохранилось изображение Маттео в виде коре-настого бородатого человека, перед которым стоит герб Висконти с изображением ехид-ны. 
Новым синьором Милана стал старший сын Маттео – Галеаццо (1277 – 1328). Кроме него, имелось ещё четыре брата – архиепископ Джованни, Лукино, Стефано и Марко. В 1322 г. Галеаццо пришлось покинуть Милан в результате происков своего родственника Лодризио. Однако, столкнувшись с опасностью со стороны тут же осмелевших гвельфов, последний сам призвал Галеаццо обратно. При этом он тайно подстрекал Марко к интри-гам против брата.  Галеаццо, став одним из вождей гибеллинов, подобно своему отцу, продолжил политику опоры на императорскую власть, сблизившись с новым императором Людовиком Баварским.(1313 – 1347). В 1327 г. Галеаццо был назначен имперским викарием в Милане, а вскоре  Марко обвинил братьев перед лицом императора в измене в пользу папы. Галеаццо с сыном Адзоне, а также братьями Лукино и Джованни были арестованы и помещены в тюрьму Форни в Монце. Им было предъявлено также убийство брата Стефано, умершего при неясных обстоятельствах. Марко рассчитывал стать правителем Милана, но вскоре понял, что без поддержки брать-ев не имеет никаких шансов. Думая вновь извлечь выгоду, он добился освобождения родственников. Однако здоровье Галеаццо было так подорвано, что вскоре он умер.
Адзоне, сын Галеаццо (1302 – 1339), находясь в заключении, проявил необычные для своего возраста терпеливость и внешнее смирение, соединённые с учтивыми манерами. Он производил впечатление человека, извлекшего урок из случившегося, поэтому, выпустив его на свободу, император без опаски продал Адзоне викариат за крупную сумму денег, выплаченную ему лишь частично. Когда же император осадил Милан с целью получить остальное, Адзоне заперся в городе и прислал в лагерь Людовика изысканные блюда, показывая, что осада ему ни по чём. Император снял осаду через месяц, удовольствовавшись суммой гораздо меньшей, чем предусматривалось вначале, и подтвердив викариат Адзоне.
Новый синьор Милана стал править совместно с  дядями Джованни и Лукино. 15 марта 1330 г. Общий Совет городского управления признал его главным и постоянным синьо-ром Милана. В феврале 1331 г. Адзоне принял викариат от нового императора Иоанна Богемкого и Люксембургского, но без обязательств подданства и подарков. При этом он наладил отношения с папой.   Адзоне решительно ликвидировал опасность, исходившую от родственников, претендовавших на престол – Марко и Лодризио.  Первый из них, прибыв в Милан 5 сентября 1329 г. для выяснения отношений с племянником, был задушен и выброшен из окна. Второму сначала удалось скрыться, но в январе 1339 г. он во главе большого наёмного войска двинулся на Милан. Битва при Парабьяджо, произошедшая 21 февраля, вначале сулила ему победу, особенно после того, как был пленён Лукино Висконти, возглавлявший миланское ополчение, но неожиданно появившееся подкрепление, посланное дальновидным Адзоне, переломило ситуацию. Лодризио был захвачен в плен и помещён вместе с сыном в тюрьму Сан Коломбано, откуда вышел лишь спустя десять лет. Чудесная победа была объявлена заслугой св. Амброджо, которого якобы видели сражающимся на стороне Висконти. В память об этом в Парабьяджо был возведён посвящённый святому храм.
При Адзоне была упорядочена торговля, и расцвели ремесла. В 1333 г. он начал работы по укреплению стен Милана с добавлением новых ворот, украшенных Джованни ди Бальдуччо. Была восстановлена колокольня Санта Мария Маджоре и построен дворец  (в нём Джотто написал фреску «Светская слава»)  с часовней Сан Готтардо. Проекты колокольни и часовни выполнил кремонский мастер Франческо Пекорари. Адзоне возвёл замок Романо в Ломбардии и укрепил станы в Вогере. В 1336 г. было закончено строительство моста и замка в Лекко.
В течение своего правления Адзоне взял под контроль Бергамо и Пиццигеттоне, завое-вал Лоди, Крему, Караваджо, Романо, Мартиненго, Орцинуови. Верчелли и Кремона фор-мально признали его синьорию. В расцвете своего могущества Адзоне умер 16 августа 1339 г. и был погребён в часовне Сан Готтардо. 
Его мраморный  памятник, сооружённый в 1342 – 1344 гг.,  представляет собой высокий саркофаг, на котором лежит    умерший, сложив на груди руки. Двое ангелов приподнимают саван, чтобы явить его глазам пришедших посетителей. Третий ангел, опустившись на колени, выражает горестное удивление. Четвёртый, раскинув руки, словно берёт умершего под свою защиту.  Саркофаг украшен рельефами. В центре боковой стенки изображён святой Амброджо в епископской тиаре и с мечом в руке.  Два стоящих по бокам от него ангела возлагают на святого мантию, под защитой которой укрываются две коленопреклонных фигуры, возможно, дяди-наследники. Более крупные коленопреклонные фигуры, несущие дары и щиты с гербами, являются персони-фицированными городами, покорёнными Адзоне. За их спинами стоят святые, покровители этих городов. 
Наследниками Адзоне, не имевшего сыновей, стали дяди. Архиепископ Джованни (ум. 1354)  сразу отодвинулся на второй план, уступив власть Лукино (ум.1349), человеку об-разованному, но суровому. В годы правления Лукино государство упрочилось. Его костя-ком стали столица Милан, а также города Бергамо, Брешия, Комо, Кремона, Лоди, Павия, Пьяченца, Верчелли, Виджевано. Лукино осуществлял экспансионистскую политику с помощью племянников – Маттео, Галеаццо и Бернабо, сыновей брата Стефано. Впослед-ствии, желая избавиться от реальной с их стороны опасности, он обрёк племянников на изгнание. Лукино собирался казнить свою третью жену по подозрению в измене, но не-ожиданно умер вскоре после оглашения своего намерения.  Подозрения Лукино стали по-водом для исключения его сына Лукино Новелло  из числа наследников и преследования  этого родственника сыновьями Стефано на протяжении всей жизни.
Архиепископ Джованни, ещё при жизни брата проявил себя как хороший полководец.  Ту же воинственную политику он продолжил, став его наследником. Благодаря Джованни под властью Милана оказались Парма, Тортона, Алессандрия, Новара, Болонья и Генуя. Он  призвал обратно изгнанных племянников, сделав из них свою опору.
В 1353 г. по приглашению архиепископа в Милане поселился Петрарка. Известный своими республиканскими взглядами, поэт оправдывался перед возмущёнными друзьями тем, что избрать Милан для проживания его склонила «человечность» Джованни. Описы-вая свои отношения с Висконти в «Инвективе против некоего лица, значительного по своему общественному положению, но ничтожному по знаниям и добродетели», он утверждал: «Я живу с ними, но не под ними, на их территории, но не в их доме. Из общения с ними я извлекаю лишь удобства и пользуюсь почестями, которыми они меня постоянно осыпают, насколько я допускаю. Давать советы, вести их дела, распоряжаться финансами – всё это они предоставляют другим, для сего рождённым, мне же не оставлено ничего иного, кроме покоя, тишины, безопасности и свободы; об этом я должен думать, в этом мои обязанности. И в то время, как   другие с раннего утра бегут во дворец, я отправляюсь в лес и пребываю в обычном для меня одиночестве». Великий поэт избрал Милан не только потому, что там были созданы благоприятные для его работы условия, но и потому, что некоторое время питал иллюзии, что Висконти смогут стать объединителями Италии.
Архиепископ Джованни умер в 1354 г., и сегодня его гробница находится в городском Соборе. Она представляет собой каменный саркофаг, опорой которому служат две колонны в псевдоантичном стиле.  Приход к власти племянников Маттео II, Галеаццо II и Бернабо совпал с походом императора Карла IV Богемского в Италию для двойного коронования и пополнения казны в обмен на имперский викариат. В течение всего визита императора в Милан братья всячески демонстрировали свою военную мощь, внушив ему, что будет лучше, если они станут союзниками. Братья разделили между собой государство, однако согласия между ними не было. 29 сентября 1355 г. Маттео II неожиданно заболел в Монце, отведав после охоты ужин из свинины. Он был перевезён в Милан, где и скончался. «Он умер, как собака, без исповеди, жестокой смертью, быть может, достойной его распущенной жизни», - записал в своей хронике Джованни Виллани. Виллани был флорентийцем, и, стало быть, врагом миланских синьоров, но ничуть не более привлекательный образ нарисовал свидетель нравов при дворе Висконти Азарио. Он писал о Маттео, спутав лишь дату его смерти: «Он вел плохую жизнь, имел в своей постели много красивых девушек, в том числе из знати Милана, и пренебрегал собственным лицом. Он думал один опозорить порок сладострастия. Был, однако, более красноречив, чем его братья. Так, растрачивая собственное время с женщинами, не смотря на тучность, внезапно окончил жизнь в 1357».  Мать братьев Висконти была уверена, что Маттео ушёл из жизни с помощью Галеаццо II и Бернабо.
Галеаццо II  был вдохновителем постройки в Милане большой крепости, известной как замок Порта Джовия.  В то же время его брат Бернабо начал возводить укрепления возле Римских и Новых ворот. Это строительство отражало не слишком большую популярность правителей, давивших подданных тяжёлыми налогами, среди населения.  Галеаццо II сде-лал своей резиденцией Павию (перешла под власть Висконти в 1359 г.), где выстроил красивый дворец с роскошным парком, в котором можно было встретить редких животных и растения. Он основал университет в этом городе, и оставил после себя богатую библиотеку.  Желая обеспечить будущее своего сына Джан Галеаццо, он добился заключения его  брака с Изабеллой де Валуа, дочерью французского короля. В приданое за невестой было получено графство Виртю в Шампани, название которого было переделано в Вирту (Доблесть). Галеаццо умер 4 августа 1378 года.
Единственным правителем Милана остался Бернабо (1323 – 1385), человек огромной энергии и жестокости. С молодых лет Бернабо был самым активным из братьев. Ещё в 1356 г. войска его войска под командованием выпущенного из тюрьмы Лодризио разбили отряды имперского викария Маркварда фон Раудек, взявшегося отомстить за обиды, нане-сённые императору Карлу IV Богемскому при посещении Милана. В 1356 г. он удостоил-ся осуждающего декрета со стороны императора и папы за нападение на папскую Боло-нью. Против Бернабо было выдвинуто обвинение в ереси, закончившееся объявлением его еретиком и схизматиком, проклятым церковью, а также лишением всех прав.  Конфликт был улажен в марте 1364 г., когда правитель Милана согласился оставить болонские замки за 500 000 флоринов. В июне 1371 г. Бернабо осадил Реджио, и весной следующего года вынудил хозяина, Фельтрино Гонзага, запершегося в замке,  продать захваченный и разграбленный к тому времени город. Из Реджио сын Бернабо, Амброджо, начал кампанию против Модены и Феррары. Узнав о гибели Амброджо в схватке с жителями долины около Каприно Бергамаско, Бернабо лично возглавил карательную экспедицию и сжёг монастырь, оказывавший помощь повстанцам. В 1377 г. Бернабо с братом Галеаццо II  были вторично осуждены церковью за ересь и неявку в суд для оправданий.
В марте 1379 г. правитель Милана разделил свои владения между сыновьями: Марко получил половину Милана, Лодовико – Крему и Лоди, Карло – Кремону, Борго Сан Дон-нино и Парму, Родольфо – Бергамо, Сончино и Кьяра д' Адду, Мастино – Брешию и Вал Камонику, Ланчилотто – феод Пагаццано в Кьяра д' Адде. Чтобы прибрать к рукам  и Па-вию, которой владел его племянник Джан Галеаццо (1351 – 1402), Бернабо заставил его взять в жёны свою дочь Катерину. Свадьба произошла 2 октября 1380 г., в день смерти сына - наследника Джан Галеаццо – Адзоне. Сам племянник не вызывал особых опасений у Бернабо, считавшим его недалёким, слабым и набожным человеком. На деле Джан Гале-аццо придерживался тактики, когда-то уже успешно осуществлённой его предком
Адзоне I.
Амбициозные планы Бернабо выходили далеко за пределы Миланского государства: он метил не больше не меньше как на корону Неаполя. Но этим планам не суждено было сбыться. Опасаясь за свою жизнь, Джан Галеаццо сплёл заговор. В мае 1385 г. он преду-предил дядю-свекра, что едет на богомолье с целью испросить у Богоматери себе наслед-ников. В путь Джан Галеаццо отправился в сопровождении 500 наёмников под коман-дованием Джакопо дал Верме, Оттоне ди Манделло и Джованни Маласпина. Дядя выехал ему навстречу вместе с сыновьями Лодовико и Родолфо. Неожиданно для себя они были разоружены, арестованы и помещены в замок Порта Джовия. Впоследствии Бернабо был переведён в замок Треццо и отравлен.   Он был торжественно похоронен в Сан Джованни ин Конка. Монумент Бернабо представляет собой украшенный рельефами саркофаг, опирающийся на высокие колонны. На его крышке стоит конная статуя Берна-бо, выполненная ещё при его жизни мастером Бонино да Кампионе (работал в 1350 – 1390 гг) в лучших традициях готической скульптуры. Высота монумента составляет 6 метров.
Бернабо произвёл огромное впечатление на современников своей личностью и сделался героем многочисленных полулегендарных рассказов. При жизни он был страстным охот-ником и не терпел соперничества в этой утехе. Он выстроил себе роскошную псарню, где содержалось 500 собак, а ещё несколько сотен велел раздать населению для содержания. Каждый хозяин такой собаки должен был отчитываться о её состоянии в особое ведомство и отвечал головой за её жизнь. В рассказах Бернабо выступает как грозный, но наделённый мрачным чувством юмора синьор. Например, он спрашивает, остановившись на мосту, чего больше хотят посланные папой с отлучением для него кардиналы, есть или пить. Подозревая, что он хочет утопить их, кардиналы говорят, что есть, и их вынуждают съесть отлучение. Франко Сакетти  в «Новеллах» приводит рассказ о находчивом мельнике, который, спасая знакомого аббата, отправляется к Бернабо, чтобы ответить на четыре неразрешимых вопроса. Оценив его находчивость, синьор собственной властью назначает его аббатом. Поджо Браччолини в «Фацециях» приводит рассказ о том, как крестьянин на осле освобождает Бернабо узкую дорогу, тянущуюся  вдоль берега реки, направив осла в воду. Бернабо заявляет, что он не из тех, кто пользуется безвозмездно чужой вежливостью и совершает ответный жест: поскольку его самого не устраивает перспектива съехать в воду, он сбрасывает в поток одного из слуг.
Став единоличным правителем Милана, Джан Галеаццо (1351 – 1402)  смог оправдаться перед императором Венцеславом, приведя доказательства реальной опасности, грозившей ему со стороны дяди. В его пользу сыграло то, что после смерти отца он добился подтверждения своего викариата в 1380 г., а Бернабо этим пренебрёг. 11 мая 1395 г. правитель Милана получил из рук императора титул герцога, но его честолюбие жаждало не меньше чем итальянской королевской короны.
Джан Галеаццо продолжил политику расширения Миланского государства. Воспользо-вавшись противоречиями между синьорами Вероны и Падуи, он сначала захватил Верону (1387 г.) и Виченцу, а затем – Падую (1388 г.). В дальнейшем были присоединены Пиза (1399 г), Перуджа, Ассизи, Сполето и Ночера (1400).
Джан Галеаццо покровительствовал искусствам и строительству. 15 марта 1386 г. был заложен первый камень  нового собора, который ныне является символом города. Ради выполнения обета, данного его женой Катериной в 1390 г., герцог Миланский начал строительство Чертозы (картезианского монастыря)  в Павии (1396 г.). Джан Галеаццо собирал предметы искусства и книги. Он соединил свою библиотеку с библиотекой Бер-набо, а позже добавил к ним книги Франческо Петрарки, попавшие к нему в руки после захвата Падуи. Библиотека хранилась в  павийском дворце, строительство которого начал ещё Галеаццо II, а закончил его сын. 
Наиболее любопытное прижизненное изображение Джан Галеаццо – миниатюра, соз-данная по случаю получения им титула герцога. Он стоит на коленях вместе с женой Катериной и придворными, укрытый плащом Мадонны Мизерикордии. М.Г. Тольфо указывает, что это единственное достоверное изображение его жены, которая больше никогда и нигде с ним не изображалась. Из посмертных изображений наибольший интерес вызывает фреска, находящаяся в Чертозе. На ней герцог Миланский предстаёт перед Мадонной со своими сыновьями.  Он преподносит Богоматери, окружённой золотым сиянием, модель Чертозы. За спиной герцога, держа шапку в руках, находится его первый наследник, сын французской принцессы – Адзоне. Справа стоят дети от Катерины Висконти. Они представлены взрослыми людьми, хотя когда Джан Галеаццо умер, они оставались малыми детьми.
Завоевательная и строительная политика герцога сопровождалась грабительскими нало-гами, причём постоянно вводились новые, а в год смерти Джан Галеаццо служащим было снижено жалованье. Первый миланский герцог пал жертвой чумы 3 сентября 1402 г. Он был похоронен в картезианском монастыре Павии, возле парка. Его конная статуя возвы-шалась над большим алтарём.   
Согласно завещанию герцога, его жена Катерина стала регентшей над их двумя несо-вершеннолетними сыновьями – четырнадцатилетним Джованни Мария Анджело (1388 – 1412) и  десятилетним Филиппо Мария (1392 - 1447). Вследствие близкородственной свя-зи родителей, оба они не отличались хорошим здоровьем. Присутствие имени Богоматери в именах обоих было следствием обета, данного родителями, слишком часто терявшим своих детей и тем самым отдававшими их под прямое покровительство Девы. В то время как Катерине принадлежало право подписи и право утверждения официальных бумаг, реальная власть переходила Совету из 17 человек. Его возглавлял камерарий Франческо Барбавара, граф Вальсесия и глава партии гвельфов. Катерина была полностью парализо-вана в действиях. Кроме того, финансовое положение государства было настолько пла-чевным, что правительству пришлось продавать и закладывать вещи и земли, а также прибегать к порче монеты. Жаждущие передела власти и собственности в государстве феодалы стали группироваться вокруг Антонио и Франческо, происходивших из боковой линии Висконти, сторонников партии гвельфов. Под видом заботы о государстве, 23 июня
1403 г. Антонио перед лицом Катерины обвинил Барбавару в захвате власти в государст-ве, а затем спровоцировал беспорядки в Милане. Заговорщики изолировали от матери на-следника Джованни Марию, демонстрируя, что болеют сердцем за восстановление власти законного правителя. Наследник легко смирился со своей участью. Не понимая, что явля-ется марионеткой в чужих руках, он упивался вседозволенностью и бесконтрольностью. Был избран новый правительственный совет. Опираясь на верных людей в лице кондотьеров Джакопо дал Верме, Пандольфо Малатеста и Фачино Кане, герцогине удалось переломить ситуацию и вытеснить заговорщиков из города. Они укрылись в Павии, где находился малолетний Филиппо Мария, и добились от него подписи под обвинением против Барбавары.   Враги герцогини организовали комиссию, которая признала Катерину недееспособной. Она попыталась бежать из города в сторону Монцы, когда-то подаренной ей мужем в качестве свадебного подарка. Катерина была арестована и отправлена в тюрьму Форни, находящуюся в Монце. Все её попытки найти помощь за границей остались безответными.  Она  умерла в заключении, вероятно, от чумы. 
Джованни Мария стал одним из самых худших правителей. Перешагнувший в юности через мать и почувствовавший вседозволенность, он легко следовал своим эмоциям и не чувствовал границ, на которых следует остановиться. В то время как Фачино Кане именем Висконти начал занимать разваливающиеся территории Миланского герцогства, новый герцог посвящал своё время охоте и собакам породы мастино. Ближайшим его человеком был заведующий псарней Джироламо Скварчиа, готовый выполнить любой самый безумный приказ герцога. Говорили,  что Джованни Мария любил развлекаться тем, что смотрел, как его собаки разрывают людей. 16 мая 1412 г. он был убит по пути в церковь Сан Готтардо заговорщиками- сторонниками наследников  Бернабо. Двое из них, Эсторре и Джованни Карло, были провозглашены новыми синьорами Милана, но не смогли удержать власть надолго.
Во время правления брата Филиппо Мария продолжал проживать в Павии. Когда при-шла весть о смерти Джованни Мария, он оказался в руках Фачино Кане и был заключён в Павийскую крепость, покинутый всеми. Составленный при рождении гороскоп обещал  Филиппо Марии, что он станет величайшим в своей семье, если только избегнет смерти от болезней и рук убийц. Словно в насмешку, в детстве он был постоянно изнуряем лихорадками, державшими его на границе жизни и смерти. Его ноги были ослаблены, и уже во взрослом возрасте он часто ходил, опираясь на кого – нибудь. В дни регентства матери и после её смерти он жил в постоянной опасности, в результате чего у него развились подозрительность и мнительность, зависимость от врачей и астрологических прогнозов.  Когда Филиппо Мария уже потерял всякую надежду, спасти жизнь ему помогла неожиданная болезнь Фачино Кане, который, умирая и не имея иных наследников, передал ему свою жену и своё состояние в качестве её приданого, а также приказал своим отрядам поклясться в верности новому господину. С этими новыми войсками Филиппо Мария смог не только вернуть все утраченные земли Миланского герцогства, но и захватить новые.  Жена Фачино Кане, Беатриче, была казнена через шесть лет брака по обвинению в супружеской неверности. Возможно, таким способом Филиппо Мария отомстил за все пережитые им страхи. Герцог, опираясь на прогноз астрологов, женился на Марии Савойской, но брак его был несчастливым и бездетным. Единственный его ребёнок, дочь Бианка Мария, родился от связи с Аньезе дел Майно.
Герцог не позволял никому находиться в своём присутствии в тёмной одежде, сам же предпочитал белое и пурпур. Когда он с возрастом сильно растолстел, то стал одеваться в длинный кафтан и тюрбан. Считая себя безобразным, Филиппо Мария почти никогда не позволял себя портретировать. Лучшим его изображением считается медаль, выполненная Пизанелло.
Его друг и биограф Пьер Кандидо Дечембрио писал: «Жалуя большой кредит астрологам и астрологии как науке, допускал приходить к себе наиболее опытных в этой дисциплине и не предпринимал никаких инициатив, если не проконсультировался». В дни новолуния он запирался в своих покоях и не допускал к себе магистратов. Он приказал срубить все рябины, видя в их тени причину чумы, боялся встретить в пятницу стриженого наголо, страшился ночи и необычного пения птиц. Дечембрио, настроенный скептически в отношении предрассудков Филиппо Марии, тем не менее, признавал для его военных операций пророческую власть светил.
Не доверяя никому, герцог по нескольку раз за ночь менял стражу у своей спальни, сталкивал между собой своих военачальников. Тем не менее, одному из них, Франческо Сфорца, удалось жениться на дочери Филиппо Марии – Бианке Марии. Герцог не смог простить зятю, что тот обвел его вокруг пальца, и постоянно воевал с ним. Перед смер-тью, произошедшей 15 августа 1447 г., согласно одним рассказам, на вопрос о наследнике он ответил, что надеется, что всё его государство пойдёт прахом, а согласно другим – на-звал имя Альфонсо Арагонского.  На Филиппо Марии прямая линия рода Висконти пре-секлась, и они, со всеми своими заслугами и преступлениями стали частью истории.